– Я пойду с тобой. Я понял, что идти вперёд мне будет интереснее, чем заниматься здесь одним и тем же изо дня в день.
Иван протянул руку Прометею, но тот не торопился её принять.
– Я сомневаюсь в тебе. Не уверен, что такой напарник мне пригодится, – неожиданно ответил Прометей.
– Хорош сердиться на меня. Вдвоём всегда лучше и веселее.
– Я подумаю. Иди пока, и не говори о том, что видел мой плот.
– Ты что, я никогда… я никому не расскажу. Клянусь экипажем подлодки! – загорелись глаза у Ивана.
– И даже своей Анхелике?
– Ей? Ни за что! Ей вообще ничего рассказывать нельзя.
– Хорошо, проверим.
– Когда отходишь?
– Не скажу.
– Эй, Прометей, ты хочешь уйти без меня?
– Иван, иди, иначе я передумаю.
Иван ничего не ответил. В его глазах светилась уверенность, что Прометей хочет обмануть и отправиться один.
– Поклянись? – попросил он.
– Клянусь экипажем подлодки, что возьму тебя с собой.
– Хорошо.
Иван забрался по камням вверх и побежал в посёлок. Клятва предками с детства считалась самой священной. Обмануть их память считалось кощунством.
Приготовления к свадьбе были испорчены убийством капдва Семёна. Родители Анхелики стеснялись навязывать свою дочь, потому что теперь это именно так и выглядело. Пятно легло на репутацию семьи, и чтобы смыть его требовалось время. Родители Ивана, углядевшие в поступке будущей невестки нехорошие черты характера, принялись отговаривать сына разорвать отношения с ней.
Иван заметался. Он и сам понял, что строптивость Анхелики произошла не от большого ума, и что девочка заигралась, но сердце ещё тянулось к её карим насмешливым глазам.
Анхелика после смерти капдва Семёна изменилась. Внешний негативный пресс с непривычки очень давил на неё. Девушка стала более замкнутой, предпочитая в нерабочее время чаще находиться дома. Она была рада только обществу Ивана.
Впрочем, у Ивана времени на Анхелику оставалось всё меньше. Они с Прометеем готовились к большому походу. Из лягушачьей кожи сделали по две пары широкоступов, тайком от всех завялили оленины, наточили остроги, набрали пропитанной жиром ткани, чтобы в зимнее время было чем укрыться от дождя. Взяли по паре запасных сапог из оленьей кожи. Набрали бочонок пресной воды. Выварили соль из морской воды, чтобы солить рыбу в пути. Вёсла Прометей сделал из дерева и тонкого нержавеющего металла, выпиленного из стенок внутренних помещений старого судна, затопленного неподалёку от острова.
На плоту Прометей придумал сделать невысокий трюм для хранения вещей и для того, чтобы спать на нём сверху. Вода постоянно перетекала через край плота. Чтобы уравновесить центр тяжести, он придумал сделать противовес на днище, назвав его килем. Плот, припасы и оборудование были готовы. Иван очень переживал, что Прометей уйдёт в одиночку.
Уходить решили в ночь. Иван сообщил ничего не подозревающим родителям, что уходит на улицу.
– Опять к Анхелике? – спросила мать.
– Нет, просто пойду, пошатаюсь.
– К Марии присмотрись. Очень порядочная девочка и, между нами, у неё тоже никого не было.
– Ой, мам, хватит.
Иван выбежал на улицу, остановился, посмотрел на приземистый родительский дом. Сердце чуть-чуть заныло, заскучало наперёд по родителям, забилось в предчувствии их тревог. Ничего, он не последний ребёнок в семье. Будет кому занять его место на время.
Иван не хотел думать о том, что может не вернуться, или о том, что может его ждать по возвращении. Не стоит рвать душу бесполезными волнениями.
Он развернулся и скорым шагом пошёл в сторону бухты, где его должен был поджидать Прометей.
Он и в самом деле ждал. Сидел на берегу и разглядывал звёздное небо.
– Готов? – спросил он.
– Да.
– Во славу основателей, прошу благословить нам это путешествие, – произнёс в небо Прометей.
Иван повторил эту фразу. Он говорил её и раньше, но то были относительно короткие маршруты, от которых не замирала душа. Теперь в эти слова он вложил подлинное желание получить заступничество предков, смотрящих на него с небес.
– Ой! Ай!
Из темноты послышался шум осыпающихся камней и девичьи крики.
Прометей обернулся в сторону Ивана.
– Я понятия не имею, кто это, – произнёс тот.
– Голос знакомый.
– Анхелика? – крикнул в темноту Иван.
– Да, это я, – раздался голос.
– Ты какого рожна сюда притащилась? – крикнул Иван и направился в её сторону.
– Твою мать! – ругнулся Прометей.
Анхелика выступила из темноты.
– Я, я… Вы куда собрались?
– Ты следила за мной? – напустился на неё Иван.
– Да! Я заметила, что ты тоже стал меня сторониться. От меня все отвернулись, и ты тоже! – почти прокричала девушка со слезами в голосе.
– Да ты сама виновата в том, что с тобой произошло! А сюда-то ты зачем пришла? Иди отсюда и забудь, что нас видела, – грозно произнёс Прометей из-за плеча Ивана.
– Нет! Я никуда не уйду. Меня в посёлке обходят стороной и косятся. Я больше не могу этого терпеть. Возьмите меня с собой.
Анхелика схватила Ивана за руку, но тот её отдёрнул.
– Ты сдурела? Это опасное путешествие. Мы за год не обернёмся, и не факт, что вернёмся вообще. Ты не выдержишь, и мы на тебя не рассчитывали. Ни еды, ни одежды. Ты знаешь, что такое зима на материке?
– Знаю, ты рассказывал, – всхлипнула девушка.
– Всё, разворачивайся и марш домой!
Прометей вышел из-за Ивана, развернул Анхелику за плечо и толкнул от себя. Девушка оступилась и упала. Захныкала, взялась за ушибленную ногу.
– Иван, вы либо берите меня с собой, либо никуда не поплывёте. Я расскажу о вас капразу Борису. Не хочу этого делать, но вы меня сами вынуждаете.
– Вот же ты выбрал себе заразу, – прошептал Прометей. – Мы отойдём с Иваном в сторонку, обсудим.
Они отошли.
– Спасибо. Иван, за подляну.
– Я был не в курсе, что она за мной следит? Давай отчалим, а она пусть бежит, жалуется.
– Нет, так не выйдет. У них катамараны быстрые, она нас через пару часов перехватят. Что, если взять твою Анхелику, да бросить её на Вайгаче. Пусть, как хочет, добирается.
– Нет, ты что. Она умрёт там, а мы с тобой вернёмся и с нас спросят. Нет, я не хочу такого для неё и для себя. Она своенравная, но умная.
– Короче, она тебе ещё нравится?
– Да, она хорошая.
– Брать женщину в море – дурная примета. Это я на подлодке в одной книге прочитал.
– Да нет, не стоит верить в приметы.
– Ты же готов взять её? – насмешливо спросил Прометей.
– Не совсем, но ей и правда, сейчас тяжело. В неё все пальцами тычут, будто она своими руками капдва убила.
– Вот же испортили старт, так испортили. А как всё хорошо начиналось. Хоть отказывайся теперь от затеи, – вздохнул Прометей. – Как она будет ходить в туалет? Как мы будем при ней? Не к бережку же приставать?
– Придумаем что-нибудь.
– Короче, влюблённый, я беру её на одном условии, что она будет беспрекословно мне подчиняться. Если она попробует показывать свой характер, то вы оба сойдёте на берег и потопаете домой пешком, а я продолжу путь один. Идёт?
– Идёт, – неуверенно выдохнул Иван.
Плот отчалил от берега. Волны ударялись о низкий борт плота и разлетались брызгами. Прометей и Иван сидели на вёслах, а неожиданный «сюрприз» Анхелика шмыгала носом, сидя на самом высоком месте.
Берег исчез в ночи, и всё пространство вокруг слилось в одно целое, бездонное и бесконечное.
Глава 3
Планета выла, как раненый зверь. То ли от боли, причиняемой её телу, то ли от беспомощности помочь погибающему миру. А может быть, это и был её замысел – уничтожить мир. Но нервы не выдержали, и теперь она заливалась скорбящим воем.
Горстка туристов, спрятавшаяся под каменным карнизом, с ужасом наблюдала за беснующейся стихией. Суета вокруг раненых закончилась, и теперь каждого человека в группе интересовало, что же происходит вокруг. То, что они видели и, более того, слышали, не вписывалось ни в какие разумные теории. Осознание невозможности происходящего будто нокаутировало каждого. Все смотрели на клубящуюся вокруг пыль и молчали. Разговаривать не хотелось, не только из-за жуткого воя. Каждый ушёл в себя, словно провалился в свои воспоминания.
Вика первой зашевелилась, достала телефон и набрала на экране сообщение для Вадима:
«Когда это закончится?»
Вадим взял в руки её телефон и написал.
«А что это вообще?»
«Ураган» – написала Вика.
«Слишком сильный» – ответил Вадим. – «Таких не бывает».
«Не пугай меня. Это нам не повезло. Напишу СМС маме».
Вика настучала эсэмэску и попыталась отправить. Связи не было. Поднялась и поводила телефоном в разные стороны. Связь так и не появилась.
«Не ловит» – настучала она сообщение для Вадима.
«Мы далеко от вышки» – ответил Вадим.
Их примеру последовали и остальные члены группы, достав телефоны и принявшись переписываться друг с другом. В сумрачной, пыльной атмосфере убежища заметались прямоугольные огоньки светящихся телефонных экранов.
Виктор, из группы москвичей, набрал на телефоне сообщение и передал Зурабу:
«Здесь часто такой случается?»
Зураб пробежал глазами и хмыкнул. От бороды поднялось облако пыли.
«Никогда» – ответил он кратко.
В глазах Виктора появилось удивление. Зураб взял его телефон и написал:
«Это началось ещё в Америке. Мне рыбаки сказали».
«Это вряд ли. У нас ветра разные» – ответил Виктор.
Зураб пожал плечами и не стал отвечать. Натянул на лицо горлышко водолазки и погрузился в себя.
Часы показывали три часа ночи, а ветер и не думал стихать. Никто не спал, кроме раненых. Вика сделала из ваты беруши и заткнула ими уши. Результат её устроил, и она сделала ватные шарики для ушей Вадима. С ними вой становился более сносным, но гул горной породы сильнее чувствовался через кожу.
Уфимские парни решили устроить поздний ужин – или ранний завтрак. Расчехлили рюкзаки, достали банки и принялись есть. Их пример заразил остальных. Все, кроме Марка и Тимура, достали из рюкзаков запасы и набивали свои желудки. Вадим и Вика ели из одной банки какую-то соевую тушёнку. Вадим набрал её на распродаже, пытаясь сократить свой скромный бюджет. Пыль попадала на еду в ложках и скрипела на зубах.
– Минералы! – крикнул на ухо Вике Вадим.
– Ага, кальций для костей! – прокричала Вика.
На время ужина страх и неопределённость отступили на второй план. Ужин, как и любое другое действие, отвлекли от происходящего. Тушёнку запили растворимым кофе из пакетиков, разведённым холодной водой. И снова наступил период молчаливого созерцания. Вой ветра автоматически переводил мысль на депрессивный, унылый лад. Дурные мысли сами лезли в голову, заставляли развивать их, додумывать и погружать в ещё большее уныние.
Вика снова достала телефон.
«Я в туалет хочу» – написала она.
«По-маленькому?»
«Да, слава богу».
Вадим оглядел убежище. Все сидели плотно, и подходящего места совсем не было. Вика смотрела на него умоляюще. Надо было что-то придумывать. Вадим взял в руки трекинговую палку и вытянул её вперёд, за границу клубящейся пыли. Поводил из стороны в сторону, ожидая удара падающих сверху камней. Затащил палку назад, прикрепил к ней маленькую «пенку» для сидения и снова выставил наружу. Подождал немного и затянул назад. Включил фонарь на телефоне, чтобы проверить повреждения. «Пенка» была цела, но засыпана песком.
«Прикройся пенкой, возьмись за палку, я буду тебя держать, и …»
В глазах Вики светился страх. Ей казалось, что за стеной в шаге от выхода её ждёт смерть.
«Не бойся, ветер уносит камни дальше. Здесь только пыль и песок» – написал Вадим.
Вика одела на голову «пенку». Выглядела она смешно, но никто не смеялся. Обмотала лицо платком, расстегнула заранее ремень, взялась за палку и короткими приставными шагами вошла в облако пыли. Несмотря на свет, она сразу же исчезла из вида. С одной стороны это было хорошо, всё происходило, как за ширмочкой, но с другой за Вику было страшно.
Вадим дёрнул слегка за палку, Вика ответила. Меньше, чем через минуту она вернулась. На лице её светилось довольное выражение.
Остальные как будто только и ждали, кто первым сделает шаг из убежища. В туалет стали выходить друг за другом. Судя по тому, что никто не пострадал, перед убежищем была мёртвая зона, куда ветер не мог забрасывать смертоносные снаряды из камней.
Из туалета вернулся Петро, и все увидели, что его куртка блестит. Это стало поводом для немых шуток насчёт «пи́сать против ветра». Петро показал рукой вверх, изображая дождь. Поднёс рукав ко рту и попробовал на вкус влагу. Его лицо смущённо зарделось.
«Солёная» – неслышно произнесли губы.
Залпа смеха не было, да его бы и не услышали, но каждый решил, что в этой шутке была большая доля правды.
На какое-то время народ в убежище затих. Софья проверила повязки у Марка и Тимура. Оба потеряли много сил и крови и теперь спали, вызывая лёгкую зависть у остальных. Многим хотелось заснуть и проснуться тогда, когда всё закончится.
Зураб водил туристов на плато уже три года. Он родился на Кавказе, в горах, с детства ходил в походы, поэтому, когда ему предложили летнюю подработку водить группы туристов на плато Путорана, он с готовностью согласился. Всякое случалось за эти три года – и срывались вниз, и чудили по пьяни, и разные мажоры били себя «пяткой в грудь», но сегодняшний случай по неприятностям многократно превзошёл все остальные, взятые вместе.
Два трупа, и двое тяжелораненых. Выговором и увольнением тут не отделаешься. Хотелось всё свалить на катастрофическую непогоду, но в таких случаях любой начальник над Зурабом будет спихивать с себя ответственность, перекладывая её на плечи непосредственного участника событий.
«Когда же этот вой закончится?» – сверлила мозг постоянная мысль.
Ему показалось, что на лицо ложится влага. Зураб встал, зажёг фонарь и посветил им в сторону выхода. Луч света упёрся в блестящую стену грязно-мокрой взвеси. Он протянул руку, подождал, когда она станет влажной, поднёс ко рту и попробовал на язык. Вкус влаги и в самом деле оказался солёным. Глупая догадка про то, что ветер поднял мочу в воздух, была отброшена. Не могли они произвести столько влаги. Но никакого иного объяснения на ум не приходило.
«На улице идёт солёный дождь» – написал Зураб на телефоне и дал прочесть Стасу.
Тот прочёл несколько раз и ответил:
«Откуда он взялся?»
«Не знаю».
Всё было странно с этой непогодой, начиная с того, что о приближении ветра никто не предупредил, в то время, как раньше МЧС информировало о разных погодных пустяках. Информация шла по интернету, но негласно, что косвенно могло указывать на её разрушительный характер, с которым правительства не знали как сладить. Не нужно было становиться специалистом по климату, чтобы понять, что такая сила ветра не типична для любой части планеты, кроме может быть, Антарктиды, где ветры иногда достигают скорости под триста километров в час. Камень, летящий со скоростью суперкара, способен проделать в человеке дыру. Результат – двое убитых и двое раненых.
Зураб вспомнил направление ветра. Он подумал о том, что солёную влагу могло принести со стороны Северного ледовитого океана. Но нет, ветер дул с запада. Географию местности он знал отлично и спокойно ориентировался. Тёмный фронт шёл полосой точно с запада. Хотя это мог быть какой-нибудь суперсмерч, и он мог показаться полосой только потому, что человек не видел всей картины из-за её гигантских масштабов.
Невесёлые мысли ввергали в депрессию, порождая ещё более мрачные предположения. Зураб встряхнул головой, отгоняя от себя негатив. Нет, он слишком хорошо фантазирует. На самом деле всё не так.
Теперь в туалет захотел Вадим. Вика, прижавшись к его плечу, дремала, и ему не хотелось её будить. Сон в такой обстановке значил многое. Для себя Вадим сделал вывод, что нервы у Вики железные, и если их отношения продолжатся, этот факт будет прекрасным бонусом к её красоте и уму.
Он заметил, что в их убежище воздух стал чище, будто осела вся пыль. Хотя, судя по звуку, ветер и не думал стихать. Вадим вытянул ногу в сторону выхода, подождал полминуты и подтянул обратно. Посветил телефоном на ботинок. Он был мокрым.