Я согласно киваю, улыбнувшись ей.
– Да, но она утверждает, что подобные студенческие организации уже потеряли свою прелесть. Она думает, что теперь это только постоянные вечеринки, беспорядочный секс и много-много травки.
Мэдисон удрученно вздыхает и обнимает меня за плечи. Мы с ней почти одного роста.
– Тут она права.
И вот я снова смеюсь и ничего не могу с собой поделать. Я обожаю Мэдисон и всех, с кем подружилась в колледже. Мне хочется больше свободы, хочется делать все то, что делают они и не ждать осуждения со стороны. С чего бы оно может быть?
Но, к сожалению, может. Моя мама не какая-нибудь ханжа, помешанная на Боге и Иисусе, но она не пропускает походы в церковь каждое воскресенье и не любит лишних сплетен. В ее глазах идеальность слишком традиционная, и мне сложно ее переубедить. Я никогда особо и не пыталась этого делать.
– Ладно, – со вздохом произносит Мэдисон, когда мы останавливаемся возле учебного здания. – Надеюсь, на сегодня я могу на тебя рассчитывать? Мы идем расслабиться.
– Не туда, где сканируют ID?
– Уф, нет. Нам хватило попасться один раз. Боже, до двадцати одного мне ждать еще четыре месяца.
Повернув голову, я замечаю в стороне высокого брюнета. Он смотрит в нашу сторону и машет мне рукой. Я машу в ответ.
– А вот и он.
Мэдисон замечает Шейна и расцветает. Они встречаются с конца прошлого семестра и пока все идеально.
– Мне пора. – Мэдисон снова смотрит на меня. – И помни, что ты уже не та маленькая «мисс Техас» с пушистыми каштановыми хвостиками. Тебе девятнадцать. Оглянись вокруг, надо отрываться, пока ты в колледже.
Она целует меня в щеку и убегает, оставляя наедине с повисшими в воздухе словами, которые раз за разом проигрываются в моей голове, словно заевшая пластинка.
***
Вернувшись домой, я обнаруживаю папу на заднем дворе. Он хмуро смотрит на простирающееся перед ним поле, поставив одну ногу на недостроенное деревянное ограждение.
– Привет, ты в порядке?
Папа замечает меня. Улыбнувшись, он обнимает меня одной рукой.
– Ты вернулась. Да, детка, все в порядке.
По его нахмуренному лицу этого никак не скажешь.
– Где мама?
В доме вообще никого не было, когда я вернулась.
Папа вздыхает.
– Уехала в город.
Странно. Она бы мне позвонила. Мы могли бы пообедать вместе или пройтись по магазинам, как часто это делаем.
– У вас что-то произошло? – настаиваю я.
Подобные вещи сложно скрыть. Это написано на его лице. Папа смотрит на меня и приподнимает свою ковбойскую шляпу.
– Твоя мама хочет вернуться в Атланту.
Честно говоря, меня это не слишком удивляет. Она много раз об этом говорила и намекала. Я не знаю, что может быть там, чего нет здесь. Ведь здесь намного больше. Мама мало говорит о своей семье, но отношения между ними не самые лучшие. Это очевидно ее мучает.
– Я бы мог сделать это, – продолжает отец. – На какое-то время оставить управление Толсону. Мы могли бы поехать в Атланту, твоя бы мама смогла решить все свои проблемы, которые так и остались нерешенными. Но с одним условием: мы вернемся.
– Ты сказал ей это?
– Еще нет.
Я улыбаюсь и, взобравшись на ограждение, кладу голову на плечо отца. От него пахнет солнцем.
– Не думаю, что мама сама хочет остаться там, где ей было плохо. Она хочет исправить свои ошибки, помириться с родными и хочет, чтобы ты был рядом с ней.
Папа тихо вздыхает.
– Ты права. Но как мы оставим тебя здесь одну? В Хартле безопасно, но…
– Но что?
Я смотрю уже на его лицо. Во мне вдруг просыпается безумное желание, чтобы они уехали. Чтобы я осталась одна. Слова Мэдисон все еще крутятся в моей голове. Мне девятнадцать, а у меня даже нет подработки, как у большинства моих друзей. Да у меня даже нет контроля над собственной жизнью. Есть шанс получить этот контроль хотя бы на какое-то время.
– Ты будешь одна, – говорит папа.
– Я могу жить в общежитии.
Папа улыбается.
– Ты знаешь свою мать.
Мои плечи опускаются.
– Я не маленькая.
Теперь он смотрит на меня очень серьезно, снова поправляет шляпу и прищуривает глаза.
– Я знаю, Лекси. Ты уже взрослая.
– Тогда… – Я опускаю глаза и начинаю ковырять носком своей туфли в земле. – Быть может, ты поговоришь с мамой? Вы можете ехать в Атланту настолько, насколько это будет возможно. Если ты оставишь Хартл на мистера Толсона, я буду жить в кампусе.
Папа задумывается на какое-то время.
– Думаю, в кампусе тебе будет лучше, чем здесь.
Взвизгнув, я припадаю к его груди и целую в обе щеки.
– Спасибо, спасибо, спасибо.
– Подожди. Мы еще не поговорили с мамой, – смеется отец.
– Уверена, ты ее убедишь.
Я бы могла собрать вещи и сказать, что хочу жить так, как пожелаю нужным. Но это был бы глупый и слишком импульсивный поступок. Мне не нравятся скандалы. Зачем их создавать, когда можно найти компромисс? К тому же все не так, как думает Мэдисон. Моя мама быть может и помешана на контроле своей уже взрослой дочери, но у меня нет железных запретов. Я хожу на вечеринки, в школе я встречалась с парнями и да, мне приходилось многое скрывать, но это ведь была старшая школа.
Не скрою, мне хочется больше свободы и это нормально. Я учусь в колледже и живу с родителями. Последнее очень удручает, когда твои друзья тусуются ночи напролет в общежитиях, братствах и сестринствах. Дело не в вечеринках, я не хочу также пропадать на них. Но я больше не хочу планировать свои вечера. Хочется больше спонтанности.
***
Воодушевленная разговором с отцом я быстро принимаю душ и звоню Мэдисон. И вот я уже еду в бар рядом с кампусом, где ребята сегодня собираются, чтобы поиграть в бильярд, потанцевать и просто расслабиться.
Как только я оказываюсь внутри душного помещения, меня окутывают запахи картошки фри, пива и смешанных запахов одеколона и духов. Повсюду мелькают оранжевые куртки футболистов с изображением техасского длиннорогого буйвола.
Оглядываясь, я замечаю черноволосую голову Пайпер. Она тоже замечает меня и активно машет рукой.
– Пиво? – без приветствий интересуется она, когда я плюхаюсь на кожаное сиденье рядом с ней.
– Я за рулем.
Пайпер фыркает и оглядывается вокруг. На ней мужская бейсболка козырьком назад, и по всему видимому, она ищет ее обладателя. Пайпер тоже учится третий год, и я без ума от ее бешеной энергии.
Напротив нас сидят Шейн и Мэдисон, которые улыбаются при виде меня. Для Шейна это последний год, он ресивер в университетской футбольной команде, а футболисты здесь особый сорт. Так что, все же слова о покровительстве Мэдисон весьма точно отражают суть, как бы я это не высмеивала. Ведь начиная с самого первого семестра в колледже, я тусуюсь в основном только со старшекурсниками.
– Кажется, у меня есть новости, – с хитрой улыбкой заявляю я, сложив ладони в домик.
Шейн, Пайпер и Мэдисон как по сигналу устремляют на меня свои взгляды.
– Что-то мне не нравится твоя улыбка, – подозрительно говорит Шейн.
Возможно, я спешу с выводами, но по какой-то причине я уверена, что на этот раз все будет именно так, как я хочу.
– Рассказывай, – требовательно просит Мэдисон.
Как только я произношу фразу: «Моя мама хочет на какое-то время уехать в Атланту», девчонки начинают визжать от восторга.
– «Каппа Дельта Фи»? – с надеждой смотрит на меня Пайпер.
Мэдисон складывает губы в бантик.
– Скажи «да».
Я театрально отбрасываю за плечо прядь своих длинных каштановых волос.
– Пока не знаю.
– Сучка, – одними губами говорит Пайпер.
Я посылаю ей воздушный поцелуй.
– Дамы, как единственный, кому уже стукнуло двадцать один, я за выпивкой. – Шейн убирает руку с подголовника сиденья и поднимается в полный рост.
Когда он перешагивает через Мэдисон, чтобы выйти в зал, она шлепает его по заднице. Мы с Пайпер заливаемся смехом.
Играя бровями, Шейн уходит к бару, а девчонки принимаются за расспросы. Я не совсем уверенно на них отвечаю, но как я уже говорила, интуиция подсказывает мне, что этот год будет особенным.
Шейн возвращается спустя какое-то время, когда мы уже болтаем совсем о другом. Вскоре за наш стол подсаживается еще несколько ребят из команды и девчонок из группы поддержки. Музыка и голоса стали громче, а воздуха, который распространяет на всех кондиционеры, оказывается недостаточно.
Внезапно становится темно. Музыка замолкает, но голоса, наполненные недоумением, становятся громче.
– Простите, ребята, – заявляет кто-то, кого я даже не вижу. – Лучше вам разойтись. Кажется, что-то с проводкой. На починку уйдет время.
Дружный стон разочарования заполняет душное помещение. В следующую секунду происходит возня и толкотня. Все включают фонарики на телефонах, но это мало чем помогает. Я не вижу практически ничего, только лишь бьющие в глаза лучи телефонов. Шейн хватает за руки Мэдисон и меня, и мы вместе проталкиваемся к выходу. Позади себя я слышу смех Пайпер с одним из парней, поэтому решаю не окликать ее.
Ближе к выходу я теряю руку Шейна, но остаюсь совершенно спокойной. Мы можем собраться и на парковке. Но спустя несколько секунд мою руку снова сжимает теплая мужская ладонь. Фонарики уже выключены, и от выхода из бара на улицу ведет маленький тесный коридорчик. В полной темноте и тесноте я пересекаю этот коридорчик, держа за руку Шейна.
Как я думала.
Оказавшись на улице, в свете уличных фонарей, горящих рядом с парковкой, я вдруг обращаю внимание на то, что меня держит за руку вовсе не Шейн. Я моментально вырываю руку.
Парень разворачивается.
Это точно не Шейн. Он такой же высокий, но у него светлые волосы, беспорядочно растрепанные на макушке. Несмотря на вечернюю духоту, на нем кожаная куртка. Синие джинсы обтягивают достаточно длинные ноги.
Парень рассматривает меня в ответ. Его внимательный взгляд скользит по моим ногам, тоже обтянутыми джинсами, немного задерживаются на груди, что вовсе не удивительно. На мне черная майка с достаточно низким вырезом.
Наши глаза встречаются.
– Ты не тот парень, которого я держала за руку, – произношу я.
Слабая улыбка трогает его полные губы.
– Ты не та девушка, которую я пытался вывести из бара.
Ух ты. Я не знаю, что сказать в ответ. Он продолжает пристально смотреть, немного нависнув надо мной.
Неловкую паузу прерывает голос, раздавшийся за его спиной.
– Эй, чувак!
Он оборачивается, и я смотрю за его плечо. Там собралась небольшая компания из нескольких незнакомых мне парней вокруг темного грузовика.
Незнакомец снова поворачивается, но в это время ко мне подходит Мэдисон.
– Вот ты где. Идем? – Она подозрительно смотрит на парня, затем вопросительно на меня.
Я делаю шаг в ее сторону.
– Да, идем.
Парень ничего не говорит, лишь молча наблюдает, как мы с Мэдисон удаляемся в сторону собравшихся вокруг машины Шейна футболистов.
Я оборачиваюсь лишь тогда, когда вливаюсь в компанию и отвечаю на несколько вопросов.
Парень тоже уже присоединился к своим друзьям, но смотрит в мою сторону. Мне даже не хочется отворачиваться. Из всего, что я вижу, сам собой напрашивается вывод: мы совершенно из разных миров. Но я все еще не хочу отворачиваться.
Глава третья
Сейчас
Как только я появляюсь в офисе, Отем сразу же ошарашивает меня новостью.
– У тебя индивидуальный заказ.
Я замираю посреди кишащего людьми помещения, глядя на нашего менеджера по продажам с высоты своих каблуков.
– Ты это серьезно?
Видя выражения моего лица, Отем усмехается и кивает в сторону своего кабинета.
– Идем, я тебе все расскажу.
Студия дизайна, в которою я устроилась сразу после окончания колледжа, является едва ли не самой востребованной во всем Техасе. Мне повезло после третьего года обучения попасть сюда на стажировку на целое лето. Им понравился мой энтузиазм, и в итоге я снова заявилась уже с дипломом и некоторое время была внештатным сотрудником. Когда я наконец-то получила полноценную должность и собственное рабочее место, то долгое время работала в команде. Было несколько проектов для аквапарков или дорогих кафе, с которыми я могла справиться сама, но это никогда не было индивидуальным заказом. То есть сейчас всем займусь я сама. Полностью. От разработки проекта и его визуализации до авторского надзора и полной сдачи готового интерьера.
Это невероятно.
Пока Отем открывает передо мной фотографии на проекционном экране в своем кабинете, я с колотящимся сердцем уже придумываю сотни вариантов интерьера помещений, которые вижу перед собой.
Аренда жилья в Остине порядком ниже, чем в других крупных городах, поэтому нет ничего удивительного в том, как быстро растет город. Множество семей переезжают сюда из других штатов, покупают или арендуют жилье и хотят сделать свой дом уютным местом. И мы в этом деле им очень помогаем.
Мне нравится то, чем я занимаюсь. Здорово любить свою работу, хоть порой она и превращается в рутину. Это не страшно.
За всеми хлопотами я не замечаю, как быстро подходит к концу рабочий день. Закрыв ноутбук и собрав свои вещи, я выхожу из офиса и звоню Лили.
– Скажи, что ты хочешь пригласить меня поужинать, – без приветствий начинает она. – Шейна не будет до завтра, а я схожу с ума от скуки.
– Вообще-то я хотела поделиться одной хорошей новостью, но ты подкинула мне идею, чтобы ее отпраздновать, – отвечаю я.
– Вы назначили дату свадьбы?
К этому вопросу я уже начинаю привыкать. И меня все устраивает. Не хочу спешить. К тому же мы сейчас много работаем, а подготовка к свадьбе можем свести нас с ума. Так что мы подождем до более свободного графика.
– Нет. Я получила индивидуальный заказ.
– О, боже! – верещит Лили. – Забери меня сейчас же, мы едем это отпраздновать.
Я плачу за парковку и оставляю свою машину, затем вызываю Убер и еду за Лили.
***
Через час мы уже сидим в ресторане на открытом воздухе в Гайд-парке и ждем свой заказ.
– Ты уже встречалась со своими клиентами? – интересуется Лили, забрасываю оливку в рот.
Я качаю головой.
– Мы говорили по скайпу. Это большая семья. Они продали ранчо в Далласе, переехали сюда и купили дом в районе Сент-Эдвардс. Я сделала кучу набросков и им понравились почти все. О, боже. – Я мечтательно возвожу глаза к небу. – У меня столько работы, но я так счастлива.
К нам подходит официант, приносит холодные закуски и с улыбкой разливает вино по бокалам.
– За тебя.
Мы чокаемся бокалами.
– Что сказал Грант? – интересуется Лили. – Учитывая то, что он постоянно занят сам, он наверняка рад, что и ты не будешь скучать по вечерам?
Немного насупившись, я опускаю глаза.
– Ты ему не сказала? – снова спрашивает Лили.
– У меня весь день не было времени даже написать ему.
Это не ложь, но и не совсем правда. Я действительно весь день была занята, но у меня было время на ланч, и мы переписывались с Грантом. Но я не сказала ему. Не знаю, просто не пришлось к слову. Я и маме не сказала.
Лили с интересом рассматривает меня. Мы знакомы два года. Шейн познакомил нас. А с ним, мы в свою очередь, дружим еще с университета. Шейн тогда отправился в очередную экспедицию, где и познакомился с Лили. Они оба геологи. Год спустя он сделал ей предложение.
У них другие отношения. Они из тех женатых пар, которые работают вместе, готовят ужин вместе и ездят за покупками. И делают ремонт они тоже вместе. А это очень опасно, между прочим.
Мы с Грантом не из таких пар. У нас есть личное пространство, и это здорово. Мы можем функционировать раздельно, но при этом сходить с ума друг по другу и скучать. Я не скрываю что-то от него, но и не звоню по каждому поводу.
– Хорошо. – Лили ставит бокал на стол. – Он что-нибудь говорил о том, чтобы съехаться?