– Где-то так, Саид Юрьевич – улыбаясь, отозвался я, пожимая крепкую ладонь – Мяском разжился и сразу к вам.
– Вот и ладно – кивнул хозяин шашлычной и повлек меня к двери – Пошли, чайком тебя угощу. Гугнивый! В следующий раз Битума пускать сразу. И кликни кого-нибудь из поваров – пусть тушу на кухню тащат и сразу разделывают, да взвешивают.
Притихший охранник кивнул и скрылся за небольшой дверью слева – насколько я знаю, раньше там располагалась комната с машинами для показа фильмов, а теперь находились кухня, кладовка и прочие нужные помещения, причем большую часть из них пристраивали к имеющейся капитальной постройке летнего кинотеатра.
– Да! – вспомнил я – По дороге сюда перекинулся парой слов с охранниками толкучки. Один из них Медведем назвался и попросил передать, чтобы пару кусков пожирнее для него оставили.
– Медведь? Знаю такого – кивнул Саид – Хороший человек, хоть и на Бессадулина пашет. Сделаем.
Комментировать это высказывание я не стал. Неохота попадать между молотом и наковальней. Все в городе знают, что между Паханом и Бессадулиным произошла серьезная размолвка. Года два назад. И вот с тех пор все ждут, чем это дело кончится. А Саид работает с Паханом.
Ведомый хозяином, я спустился по бетонной лестничке и оказался в небольшом прямоугольном зале. Заведение Саида хоть и называется шашлычной, но больше похоже на ресторан – во всяком случае, именно так я их себе представляю и примерно такие вот картинки рассматривал в старых довоенных журналах, когда пережидал в своей берлоге зиму.
Аккуратные ряды небольших столиков, белоснежные скатерти, в воздухе чувствуется легкий аромат цветочного освежителя. Сложенный из бетонных блоков потолок подпирают четыре массивные колонны отделанные под мрамор. Крышу положили лет десять назад и на ее строительство согнали мутов, нарков и прочих доходяг со всего города. Дешевая рабсила – готовы пахать за кормежку. Вдоль дальней стены тянется барная стойка, там виднеются бутылки самых причудливых форм и размеров. По центру стойки расположена исполненная в виде гитары мраморная табличка, на ней короткая надпись: «Здесь, 27 августа 1979 года выступал Владимир Семенович Высоцкий». Кто это такой я не имел ни малейшего понятия, но знал, что раньше табличка висела на наружной стене рядом с входом. Именно Саид распорядился перенести вычурное мраморное панно внутрь, бережно очистить от грязи и повесить на самом видном месте. Хозяин барин.
Сейчас тут пусто – Саид открывается к пяти вечера, не раньше. Чуть раньше приходит большая часть персонала – официанты, повара и охранники. А пока в зале одна официантка, пикантно нагнувшаяся, чтобы поправить бахрому на скатертях. Проходя мимо, Саид мимоходом шлепнул ее по оттопыренному заду и пошел себе дальше. Официантка – симпатичная, между прочим – смущенно взвизгнула и сделала вид, что увидела нас только сейчас. Ага,… так я и поверил. Еще одна, кто безуспешно пытается охмурить убежденного холостяка Саида. Осмелься я вот эдак игриво шлепнуть ее по попке, то шум поднялся бы неимоверный – лапают, насилуют, вонючий бродяга, мут-недоносок и прочие оскорбления. Я не из тех кому разрешены подобные вольности.
Именно в подобные моменты я в полной мере ощущал свой незавидный статус охотника одиночки и почти бродяги. Разница между мною и, например тем же наркошей Федькой, заключалась лишь в том, что я не просил милостыни и сам добывал кусок хлеба. Ну,… здесь я немного привираю – на хлеб из оранжерей может и не зарабатывал, но вполне мог позволить себе пару приятных мелочей без особого ущерба.
Усевшись за угловой столик, Саид велел принести чая, и пока мы дожидались заказа, перешел к делу:
– Цена за тушу прежняя?
– Конечно, Саид Юрьевич – торопливо кивнул я, стараясь не прикасаться к белоснежной скатерти грязными руками – Для вас цена не меняется, вы же знаете.
– Знаю – согласился Саид – И ценю это. Сейчас твоего ушана разделают и взвесят. Получишь все что причитается.
– Спасибо.
– Это тебе спасибо, друг мой. Ведь мог и на толкучку оттащить, но про старых друзей не забываешь.
Вот в этот момент мне и поплохело.
Никогда!
Никогда за семь лет нашего знакомства Саид не называл меня другом. И вот ведь какое совпадение-то нездоровое получается – стоило мне наткнуться и обобрать «жирный» труп, как хозяин шашлычной снизошел до простого охотника-бродяги. Нет, мы и раньше чаек вместе пивали – пока повара оценивали мясо, но разговор всегда был прост и легок – долго ли продержится хорошая погода, снизятся ли взлетевшие расценки на мясо, обсуждение выдающихся форм трущейся рядом официантки. Ничего более. Никакого панибратства, каждый знал кто здесь хозяин, а кто грязный охотник. И меня такое положение вещей полностью устраивало. А тут я вдруг оказался «старым другом».
– Я с вами давно дело веду, Саид Юрьевич, с чего бы мне на толкучку товар нести?
– Вот и я говорю – помнишь ты о нашей дружбе – расплылся в широкой улыбке Саид.
Тут девушка принесла фарфоровый чайник с выцветшими розами на боках, и Саид самолично разлил чай по пиалам.
– Угощайся, Битум-джан – Саид протянул мне пиалу с терпким горячим напитком. Поблагодарив, я обеими руками принял пиалу и сделал крошечный глоток. Чай… и не просто чай, а очень хороший чай. Не те дешевые опилки сбываемые барыгами на толкучке.
– Нравится чаек? – заботливо осведомился хозяин заведения и, дождавшись моего кивка, спросил – За тушу что возьмешь? Есть талоны на еду, есть паханские.
– А напополам можно? – с надеждой спросил я, прикидывая будущие траты – Часть «паханскими», остальное талонами.
– Конечно можно, дорогой – сверкнул зубами Саид – Как хочешь, так и сделаем. Лена! Сбегай на кухню и скажи, чтобы поторопились там! А то человека ждать заставляем! И деньги сразу сюда – половина наличными, остальное талонами!
Официантка понятливо кивнула и умчалась к превращенной в кухню кинооператорской.
– Спасибо, Саид Юрьевич – вновь поблагодарил я.
Саид отмахнулся – мелочи мол, не стоящие внимания и, подавшись вперед, сказал:
– Битум, тебя ноги кормят. Округу как свои пять пальцев знаешь. Не зря тебя лучшим охотником кличут.
– Да что вы, Саид Юрьевич, обычный охотник – засмущался я, чувствуя, как по позвоночнику начинают бегать противные мурашки. Меня редко хвалят. А если уж и скажут что хорошее про меня, то только когда требуется что-то, когда нужен я.
– Не прибедняйся – отмахнулся собеседник и, впившись в меня пытливыми глазами, спросил – Чужаков видел?
– Кого? – абсолютно искренне ответил я. Лично я видел только одного чужака – мертвого.
– Чужаков. Прибыли под утро. На армейском грузовике. Тринадцать рыл в камуфляже и все с огнестрелами. Калаши, ПМ, у некоторых гранаты на разгрузке болтаются. Не успел повстречаться?
– Нет – развел я руками – Да и когда мне успеть, я ж с рассветом в пустыню умотал. Сами же говорите – меня ноги кормят. Вот свезло сегодня, ушана добыл.
– Ну да, ну да – покивал Саид – Еще успеешь увидеть – похоже, они в город надолго. Мой тебе совет – поосторожней с ними, уж больно они резкие. Чуть что не так сразу стволами в морду тычут. А утром стычка была – чужаки что-то с кем-то не поделили и до стрельбы дело дошло. Что и как толком никто не знает, но вот ведь что интересно – было тринадцать жирных кабанов, а осталось только двенадцать. Один исчез, как сквозь землю провалился. Такая вот история непонятная… – задумчиво протянул Саид и неожиданно выплюнул – А ты не натыкался на труп здоровенного мужика, прикинутого по последней военной моде? А, Битум? С дырами от пуль на камуфляже новехоньком.
– На труп? – состряпал я невинную физиономию – Да вы что, Саид Юрьевич. Откуда такая удача простому бродяге? Случись наткнуться, так я прямиком на толкучку побег бы – один только камуфляж бешеных бабок стоит. А вы говорите, что при них еще и огнестрелы имеются! Вот повезет кому-то!
– И не говори – поддакнул Саид – Лады, в общем, расклад такой – если узнаешь что про труп, то не забудь и мне на ухо шепнуть. В долгу не останусь, отблагодарю как следует, от души и с пониманием. Ты знаешь – я не скуп.
– Да что вы, Саид Юрьевич – замахал я руками – Какая еще благодарность? Мы с вами столько лет дело имеем. Если что замечу – вы первый узнаете.
– Добро – удовлетворенно кивнул Саид – И последнее. Прошли слухи, что чужаки ищут проводника. Местность здесь тяжелая, не заметят, как заплутают. А ты у нас охотник бывалый, все холмы и ущелья знаешь. Могут и к тебе обратиться с предложением. Понимаешь о чем я толкую?
– Понимаю. Если обратятся – пошлю куда подальше.
– Не понимаешь! – насупился Саид – Если обратятся, то для виду поломаешься, поторгуешься, а потом согласишься. Ну и мне маякнешь при первой возможности. При первой же! Теперь понял?
– А?! – опешил я – Саид Юрьевич, да зачем мне такие проблемы? Я в эти дела влезать не хочу.
– К тебе скорей всего и не подойдут. Сейчас их главный у Бессадулина в офисе засел. А у того своих охотников хватает. Это я тебе на всякий случай говорю. И помни, Битум, это не я тебя прошу, а сам Пахан просит. Учти!
– Понял – кивнул я, стараясь собрать расползающиеся как тараканы мысли.
– А вот и твои деньги – Саид принял из рук подошедшего Гугнивого небольшой матерчатый сверток и положил на край стола рядом со мной – Деньги за мясо и… как говорили раньше – небольшой бонус. Даже не думай отказываться – обижусь.
Прижав правую руку к сердцу, я взял сверток и не глядя сунул во внутренний карман куртки, одновременно поднимаясь на ноги.
– Большое спасибо, Саид Юрьевич. Не забуду.
– Вот-вот, не забудь – осклабился тот, пожимая мне руку – Забегай если что.
Беспрестанно кивая, я торопливо зашагал к выходу и опомнился уже на улице, когда за моей спиной сухо лязгнула дверь. В гудящей голове лишь две мысли: «Господи… что за хрень творится?» и «Во что я вляпался?»
Задумался настолько, что до ворот толкучки дошагал на полном автомате. Охранники уже сменились, но лишних вопросов задавать не стали. Осведомились лишь, продавать или покупать собираюсь и больше задерживать не стали.
Толкучка начиналась сразу за воротами, но торговали тут полным хламом. Прилавками служили расстеленные прямо на земле тряпки, на них и вываливалась бесформенная груда барахла выковырянного из под руин и завалов песка. Но очень редко здесь все же появлялось что-то стоящее. Один из ножей я нашел именно здесь и купил за смешную цену. Поэтому, пока шагал мимо, глаза привычно шарили по рядам товара, но ничего ценного и полезного я не видел.
Чудом уцелевшие стеклянные банки из-под маринада, жестяные крышки к ним же, рваные книги и журналы, кипы фотографий, детали от каких-то ржавых механизмов и приборов. Сами торговцы были под стать товару. Большей частью продавцами были согнутые годами старушки, мрачные бородатые деды и инвалиды. Жили тем, что по дешевке продавали самые разные мелочи накопанные в руинах. Хватило на бутылку мутной не фильтрованной воды и пару полосок тяжело попахивающего мяса – и ладно. День прожит не зря.
Серьезные торговцы располагались в самом ТЦ – во внутреннем дворе и уцелевших павильонах. Но и аренда там гораздо выше. Бессадулин своей выгоды не упустит никогда и жирных барыг имеет по полной программе. А тем деваться некуда – в городе нет более безопасного места для торговли. Тут и вооруженные охранники, и какой-никакой фэйс контроль на входе. Это только дураку в голову придет, что охранники на входе лишь для вида стоят. Отнюдь. Там мужики тертые, глазастые. Опять же, если за аренду платишь, то и ночевать здесь разрешено. Территория регулярно убирается от мусора, туалеты вовремя вычерпываются и засыпаются негашеной известью. Попробуешь отлить по быстрому на стенку какую за углом – мимом сграбастают, посмотрят кто это сыкун из себя, а затем и наказание вынесут. Если кто попроще – при всех в лужу собственной мочи хлебалом потычут, затем пару десятков пинков по разным чувствительным частям тела и свободен – можешь ползти куда хочешь. Если же кто побогаче и посерьезней на мочевой пузырь слаб оказался – того на деньги или часть товара наказывают. Столь же жесткие правила насчет сгнившей еды. Так что торговцы хоть и ворчали для вида, но платили всегда вовремя. Не задерживали. Иначе сразу за воротами окажешься.
У входа в здание ТЦ еще один пост, на этот раз посерьезней – четыре здоровых рыла с выставленными напоказ пистолетами на поясах из кожи варана. Но мой завидущий взгляд прилип к серым кожаным жилеткам. У варанов на спине шкура настолько плотная, что нож ее считай и не берет. Я давно подумывал себе такую вот жилетку завести, но возможности не позволяли. Дорого больно. Одна надежда набрести на издохшего варана и по-быстрому содрать шкуру. Размечтался…. Вараны живут долго и живучие немыслимо, им все нипочем. Опять же лишнее внимание привлекать не хочется – сразу всем интересно станет, откуда у бродяги такие деньги водятся. Не, нафиг. Перебьюсь как-нибудь.
Кивнув охранникам, я прошел внутрь и окунулся в полумрак большого здания, пропитанный самыми разнообразными запахами и гудящий голосами. Вот она настоящая толкучка. Сердце города. Длинные ряды прилавков заполненные различным товаром. Глаза разбегаются. Тут продавалось и покупалось все, о чем можно только мечтать. Лежащий во внутреннем кармане сверток с деньгами приятно грел сердце, а руки так и чесались поскорей их потратить. В голове жалобно заныл голосок, сетующий на уже разваливающиеся боты, рваные джинсы, а про брезентовую куртку и говорить нечего – заплаты ставить негде. Другой голосок сварливо напомнил, что надо думать о следующей зиме, когда охотиться невозможно, а кушать хочется все так же и даже чуть больше.
В этом случае внутренний голос был прав. В прошлом году дела шли неважно и минувшую зиму, я пережил с трудом. Не то чтобы умирал с голоду, но и не жировал. Да и зима на редкость холодная, снежная и долгая оказалась. Хорошо, что успел запастись саксаулом и углем, почти не экономил на обогреве.
Тут меня толкнули, и я выпал из воспоминаний, обнаружив, что стою посреди прохода, а вокруг меня течет людской поток. Мысленно выругав и себя и внутренний голос, развернулся и потопал в противоположную сторону. Туда, откуда тянуло запахом жареного мяса. Решительно прошел мимо небольшой закусочной с несколькими грязными столиками напротив раздаточного окошка. Почти бегом миновал мясные прилавки, где роились сотни жирных зеленых мух, слетевшихся на запах прикрытого грязными тряпками мяса. Добравшись до конца прохода свернул в сторону и остановился перед небольшим металлическим столиком, за коим восседал мой старый знакомый Мурат. Что характерно, он в буквальном смысле слова сидел на деньгах – в роли кресла выступал здоровенный металлический ящик с товаром и деньгами.
Увидев меня Мурат неподдельно обрадовался и, всплеснув руками, затараторил:
– Ай-ай-ай! Какой гость пожаловал! Ай, Битум-джим! Совсем забыл про старика!
– Здрасте – поприветствовал я старого турка – Мурат происходил из ташкентских турков, что осели в Узбекистане еще в шестидесятых годах прошлого века и потихоньку расползлись по всей стране, смешавшись с коренными жителями – Как ваши дела, Мурат-бей?
– Твоими молитвами, дорогой, твоими молитвами! Ну, чем порадуешь старика? Есть чего? – жадно спросил Мурат, изредка покупавший ненужные мне самому находки – причудливой формы стеклянные и пластиковые бутылочки с пахучими молотыми травами, приправами и прочие подобные штуки. Сам я в еде особой привередливостью не страдал – была бы соль и ладно. Ну, перец иногда.
– Сегодня ничего нет – огорчено развел я руками – Я покупать пришел, а не продавать.
– Покупать? – брови Мурата удивленно взлетели вверх – Вай-вай, мир перевернулся! Чтобы Битум-джим решил потратиться! Пусть будет благословен Аллах, пославший тебя ко мне!
– Кхм – смущенно откашлялся я и неуверенно спросил – Мурат-бей, а кофе есть?
– Конечно есть, дорогой! Для тебя все что угодно есть! Тебе какой?
– Тот, что я у вас в прошлый раз брал – напомнил я – Порошковый, растворимый. Ну, что подешевле.
– Есть, как не быть. Самый ходовой товар, не залеживается – закивал продавец – Сколько возьмешь?