В результате космического боя выяснилось еще несколько особенностей оснастки инопланетного корабля. В частности, отражая атаку наших штурмовиков, «диск» отстрелил в космос миллионы кристаллов, управляемых при помощи электромагнитного излучения. При подробном анализе файлов сканирования выяснилось: кристаллы являются носителями микроэлектромеханических устройств, оснащенных небольшим запасом энергии, что позволяет им изменять собственный вектор магнитного поля под воздействием управляющего луча. На борту инопланетного корабля в момент отражения атаки работали мощные источники электромагнитного излучения: одни, фокусируясь, заставляли кристаллы собираться в плотные группы, другие придавали им ускорение, третьи воздействовали на частицы таким образом, что те изменяли порядок построения, равномерно распределяясь по площади…
Полковника Даггера, внимательно следившего за появляющимися изображениями, поразила эффективность и простота защитных систем противника. Меняя конфигурацию электромагнитных полей, инопланетный корабль манипулировал кристаллами, выстреливая их на перехват целей или выстраивая некий ложный корпус, – десятки, если не сотни возможностей боевого применения небольших по размерам частиц на миг заставили его усомниться в уязвимости исполина…
– События на протяжении двух суток развивались драматически, – продолжил Мищенко. – Одна из ремонтных платформ все же была разрушена ценой потери большинства машин двух эскадрилий, после чего от «диска» внезапно начали отделяться спиралевидные сегменты. Как выяснилось, эти модули предназначены для постройки молекулярного репликатора, который, в свою очередь, используя ресурс полезных ископаемых планеты, способен воспроизводить различные объекты, механизм, и даже биологические структуры, данные о которых хранят его программы.
К началу третьих суток противостояния от базового корабля механоформ отделился похожий на дольку апельсина сегмент, который защитники «РК-5» окрестили «Сеятелем». Войдя в атмосферу, боевой модуль накрыл половину материка планеты плазменным дождем.
Даггер посмотрел на информационный монитор, куда начали поступать документальные кадры записей, сделанных на Алексии.
Такого не придумаешь, не увидишь в самом жутком сне.
Проливным дождем, сбиваемые с курса шквалистым ветром, капли плазмы хлестали по зданиям, стартовым полям, взлетно-посадочным полосам…
Сеть ветвистых молний ткала замысловатое, смертельное кружево, озаряя хмурое облачное небо, по земле стлался жидкий огонь; призрачно-голубое сияние, словно тончайшая пленка, обволакивало контуры предметов, воздух горел, исполинские смерчи возникали в секундных порывах пламени и тут же рассыпались, опадая хлопьями сажи.
Электрические разряды, ветвящиеся между стенами полуразрушенных зданий, мгновенно вызвали глобальный сбой в уцелевших кибернетических сетях резервного космодрома, – удар «Сеятеля», чей исполинский контур просматривался в небесах, не выдерживала ни одна защита, от него не спасала ни экранировка, ни мощные перекрытия подземных уровней, – электростатические пробои в момент атаки достигли отдельных узлов бункерной зоны, расположенных на стометровой глубине…
– Модуль «Сеятеля» был сбит дерзкой атакой трех «Стилетто». Операцию возглавлял галакткапитан Рощин, только накануне прибывший на Алексию. – Произнес адмирал. – Он же разработал план уничтожения «диска».
Полковник Даггер вскинул взгляд.
– Им удалось?
– Да. Рощин предложил использовать логрианские генераторы «Вуали» [13] установленные на «Стилетто», поменяв их настройки, чтобы замкнуть инопланетный корабль в кокон искривленного пространства. Смысл операции сводился к нейтрализации поля низкой частоты, по-прежнему излучаемого объектом. Галакткапитан Рощин рассчитывал блокировать корабль механоформ и, избавившись от помех, осуществить передачу данных по каналам гиперсферных частот, но его план удался лишь отчасти.
Сканеры техногенного объекта зафиксировали искривление метрики и определили источники формирования «Вуали», – в результате инопланетный корабль предпринял попытку уничтожить истребители, но залп бортовых плазмогенераторов не сумел пробиться через гравитационное возмущение, частицы ионизированного газа начали неизбежное скольжение по внутренней границе сферы искривленной метрики. При попытке прорыва через Вуаль базовый корабль механоформ получил серьезные повреждения брони, однако успел произвести еще один залп плазмой, уничтожив машины галакткапитана Рощина и галактлейтенанта Мак-Корера. Оба пилота успешно катапультировались, но в последний момент от сгорающего, деформирующегося, теряющего дискообразную форму инопланетного объекта внезапно отделилось несколько десятков модулей, два из которых захватили спасательную капсулу Рощина и скрылись в гиперсфере. Спустя несколько секунд произошел взрыв силовой установки инопланетного корабля.
– Рощина нашли?
– Нет, – с сожалением покачал головой адмирал. – Линию напряженности, вдоль которой совершили прыжок транспортные модули, отследить не удалось из-за возмущений метрики пространства, вызванных работой генераторов «Вуали» и последующего разрушения термоядерного реактора базового корабля механоформ.
На некоторое время в информационном пространстве системы связи воцарилась тишина. Даггер, осмысливая полученную информацию, невольно проецировал ее на события, происходящие в зоне ответственности «Форпоста». Не зря ведь адмирал передал ему сведения, касающиеся механоформ.
– Есть предварительные выводы? – наконец спросил он. – В штабе предполагают, что массовый исход инсектов связан с нападением на их планеты автоматических кораблей, подобных «диску»?
Мищенко лишь неопределенно пожал плечами.
– Мы всего лишь строим предположения, Хейд. Бегство инсектов из сектора, где был атакован наш космодром, подсказывает весьма скверный сценарий дальнейшего развития событий. Собственно, задача Элианской эскадры – глубокий разведывательный рейд. Что же касается предварительных выводов мы предполагаем, что уничтоженный техногенный объект – не единственный в своем роде, но пока не можем утверждать этого наверняка. К сожалению, базовый корабль механоформ после попытки прорыва через Вуаль практически полностью разрушен. Также мы не сумели захватить действующий образец репликатора, он самоликвидировался.
– Да, но остались записи систем наблюдения, телеметрия данных с борта наших кораблей, верно?
Мищенко кивнул.
– Аналитический отдел штаба флота на основе собранных данных сделал несколько предположений.
Первое: те, кто построил «диск», ведут войну. Их противник, судя по продемонстрированной «диском» тактике, базируется на планетах, создавая мощные укрепленные районы, занимающие немалые площади. Явная энергетическая избыточность нанесенных по «РК-5» ударов, наводит на мысль о противостоянии машин. Для уничтожения биологических форм был бы избран иной тип оружия: плазма в том применении, что продемонстрировал «Сеятель», идеально подходит для уничтожения роботизированных комплексов. Сопутствующие удару мощнейшие электромагнитные импульсы, электростатические пробои, способные проникать на километровую глубину, пронзать кору планеты, пробивать перекрытия горизонтов и уровней до попадания в грунтовые воды, – все это имеет смысл при борьбе с глубоко эшелонированными роботизированными комплексами.
Второе: действия репликатора, оставившего недвусмысленные материальные следы на поверхности Алексии, позволяют предположить, что механоформы изначально являлись терраформерами – высокотехнологичными комплексами преобразования планет под некий эталон, с постройкой городов, и коренным изменением биосферы.
Третье: терраформеры оказались изолироваными от создавшей их цивилизации и функционируют уже более трех миллионов лет. Анализ некоторых материальных обломков, попавших к нам в руки, говорит именно о таком возрасте конструкций.
– Да, дела… – Хейд сокрушенно покачал головой. – Совершенно непонятно почему базовый корабль погнался за «Пенелопой»? – высказал он промелькнувшую мысль, но тут же одернул себя: – Дмитрий Сергеевич, сил «Форпоста» достаточно чтобы на время приостановить миграцию инсектов. Если ситуация станет критической, я пошлю фрегаты в систему, где происходит промежуточное всплытие армад, и уничтожу действующие установки древней транспортной сети. Но механоформы обладают технологией мобильного гиперпривода, и им для вторжения в сектор нет необходимости использовать древние устройства инсектов.
– Я понимаю.
– Надеюсь, в штабе флота тоже понимают степень угрозы?
– Хейд, продолжай эвакуацию наших поселений и готовься к обороне «Форпоста».
– Других приказов или рекомендаций не будет?
– Нет. До тех пор, пока рейд моей эскадры не даст ответа на главные вопросы: от кого бегут инсекты, существует ли гипотетический флот механоформ, и есть ли возможность установить контакт с представителями иного разума, все рекомендованные действия носят только оборонительный характер. Ты информирован о потенциальной угрозе, вот и думай, как оборонять станцию.
– Что делать, если инсекты все же потребуют помощи?
– Информируй штаб флота. Решение будет принято там.
– Сергей Дмитриевич, часто времени на согласования попросту не остается. Либо ты действуешь, либо становишься статистом.
– Что ты хочешь от меня, Хейд? Я командую эскадрой, а не флотом.
– Ладно. Будем считать, что я принял информацию к сведению и промолчал.
– Уже что-то задумал?
– Буду действовать по обстановке. Единственное, что мне необходимо, – это постоянная связь с эскадрой.
– Связь мы будем поддерживать. Но, принимая решения, все же будь осторожен. Вероятно, в ближайшие сутки сюда перебросят резервный флот.
Через четверть часа, глядя как корабли Элианской эскадры исчезают в гиперпространственных переходах, Даггер, продолжая размышлять над внезапно обострившейся обстановкой, подумал:
Надо бы установить связь с главами Семей инсектов. Может быть они дадут более полную информацию?
Глава 2
Неизвестная точка пространства…
Массивная бронированная дверь неслышно приоткрылась, пропуская Кайла в просторное и наиболее защищенное помещение бункерной зоны, где (по его представлениям) обитал Призрак.
Длинный зал со сводчатым потолком (бункерная зона была выстроена на основе естественных пещер, уходящих глубоко в недра скального массива) выглядел пустым, – каждый раз появляясь тут, Кайл производил сканирование, но ничего, кроме многослойного экранирующего покрытия стен да двух десятков компьютерных терминалов, объединенных в локальную сеть, ему так и не удалось обнаружить.
– Привет, Кайл. – Раздался голос.
– Приветствую тебя, Призрак, – вежливо ответил разведчик. – Зачем звал?
– Есть к тебе одно дело, – произнес голос, и вдруг обстановка пустого помещения начала резко видоизменяться. Заработавшие устройства голографического воспроизведения мгновенно воссоздали мрачноватый, явно деформированный отсек космического корабля, перенося в реальное пространство фрагмент того мира, где постоянно обитало сознание Призрака.
Он сам появился секундой позже.
С виду – внушительных размеров кибернетический механизм, на самом деле – сгусток сознания, способный принимать любые формы, как ему заблагорассудится.
Никто не знал, на каком из физических носителей расположен разум Призрака – искусственного интеллекта, контролирующего огромное пространство горной местности, координирующего, а зачастую и регламентирующего существование тех, кто населял неподконтрольные доминирующим на планете механоформам труднодоступные горные регионы.
Несколько гулких шагов, от которых, казалось, завибрировал пол и стены бункера, плавный разворот, тонкий звук сервомоторов, и призрачная машина застыла, будто мифический демон, явившийся на зов неосторожного исследователя древних культов.
– Располагайся, Кайл. В ногах правды нет.
Разведчик отыскал среди голографических изображений настоящий стул, поднявшийся из неприметной ниши в полу, и присел, машинально закинув ногу на ногу.
– В нашем мире грядут перемены. – Между Призраком и Кайлом воздух внезапно уплотнился, принимая форму информационного экрана, в объеме которого тут же возникла панорама Ржавой Равнины, снятая с высоты горных вершин. Статичное изображение не несло какой-либо новой информации, – опытный взгляд разведчика не различил даже намека на необычные детали давно знакомого ландшафта.
Все как обычно.
Ржавая Равнина начиналась в предгорьях и уходила к самому горизонту бесконечными цепочками оплывших холмов, меж которых курились туманом заболоченные низменности.
Кайл терпеливо ждал, пока хозяин бункерной зоны введет его в курс дела. Разведчик являлся одним из немногих сервов, кто не нуждался в повседневной опеке со стороны искусственного интеллекта. Обычно пленники Ржавых Холмов (включая тех, кто выбрался оттуда самостоятельно) находились в самом начале долгого и трудного пути саморазвития, нуждались в советах, наставлениях, координации действий. Все вышеперечисленное обеспечивал Призрак. Он помогал свободным сервам в критических ситуациях, опекал недавно спасенных реликтов, пока те осваивались с новой для них реальностью, возрождая, или заново обретая самосознание.
– Кайл, когда ты в последний раз ходил к Ржавым Холмам? – Наконец задал вопрос Призрак.
– Месяц назад. – Разведчик вновь посмотрел на информационный экран. – То был разведывательный рейд. – Напомнил он. – Мы углубились на пятнадцать километров, обследовали два холма, засеяли споры металлокрека, и собрали немного оружия, годного для ремонта. На обратном пути столкнулись с группой доминаторов. Семь – два. К сожалению – не в нашу пользу. Рому и Краба пришлось собирать по кускам. Кстати, как они?
– Поправляются. Утратили часть воспоминаний, но, в общем, – нормально. Я их пока не выпускаю из бункера. Помогают по хозяйству. Ладно, Кайл, давай перейдем к делу. Доминаторы зашевелились. За истекшие трое суток над Ржавой Равниной наблюдатели зафиксировали появление репликаторов в сопровождении ревайверов и боевых механоформ.
– Давно их не было видно. – Кайла неприятно поразила услышанная новость.
– Да. – Согласился Призрак. – Тревожный факт. Я, кажется, уже говорил тебе, что технокладбище, которое мы называем «Ржавой Равниной», на самом деле не просто свалка, – это сырьевая база, неприкосновенный запас доминаторов на случай непредвиденных обстоятельств, когда им вдруг срочно понадобится оттиражировать сложную технику, производство которой требует огромного количества редких металлов, композитных соединений и полимеров?
– Да, я помню. – Подтвердил Кайл.
– Так вот, появление репликаторов – очень тревожный знак. Я поначалу подумал, что они хотят приступить к переработке Ржавых Холмов, но, к счастью, ошибся. Репликаторы ушли дальше, к болотам, часть повернула к океану. По докладам разведчиков, устройства терраформинга по-прежнему «глючат», не помогает даже вмешательство ревайверов. Но все равно подобная активность – дурной знак. Возможно, доминаторы сумели изменить или обновить программное обеспечение репликаторов и теперь проводят испытания отремонтированной техники. Нам это вряд ли грозит сиюминутными осложнениями. Но в перспективе проблемы неизбежны.
– Будет скверно, если они начнут переработку Ржавых Холмов, – согласился Кайл. – Там еще много реликтов, которых мы могли бы со временем спасти.
– Ты мыслишь узко. – Призрак не упрекал, лишь констатировал факт. – На мой взгляд, внезапная активизация деятельности доминирующих механоформ – это следствие далеких, пока неизвестных нам событий.
– Откуда ты знаешь? – возразил Кайл. Он, конечно, уважал Призрака, признавал, что тот мыслит более широко, глобально, иначе как бы он координировал действия многих разрозненных групп свободных сервов, которые нашли убежище в труднодоступных горных районах, но все же откуда искусственному интеллекту знать, что именно происходит вне рамок планеты?
– Вчера я получил подтверждение своих догадок, – проигнорировав возражение Кайла, заявил Призрак. – На Ржавой Равнине устройства слежения зафиксировали появление человека.
У Кайла помутился рассудок. Информационный удар был настолько силен, что в первый момент он не сумел адекватно обработать поступившие данные:
– Это… невозможно!