Он торопливо принялся выполнять предписанную процедуру, второпях прищемил вмиг опавший агрегат «молнией», взвыл.
– Ладно, не торопись, – сказала Марина, неторопливо застегивая рубашку так, чтобы она принципам морали соответствовала. – Если будешь так суетиться, ненароком сам у себя отсосешь…
Капитан кое-как поднялся все еще с трагическим недоумением во взоре. Проворно ухватив его за шиворот, Марина поддала ногой – так, что он точнехонько по намеченной траектории улетел именно к столику и приземлился в низкое мягкое кресло. Усевшись напротив, она взяла свой бокал, отхлебнула и сказала безмятежно:
– Все похабные стремления – побоку, до тебя уже дошло? У нас будут совершенно другие игры… Короче говоря, чтобы ты не ломал голову – я пришла выяснить, что стряслось с господином, который тебе был известен под фамилией Теплов. Только, я тебя умоляю, потрох сучий, не говори мне, что такого не знаешь. И не притворяйся, будто никогда в жизни не соглашался на него работать, не предавался ему душой и телом… Для полной ясности, касаемо моей роли и полномочий: кодовое слово «Аксай». Рожу тупую не делай! Он тебя предупредил о таком повороте событий, это азбука ремесла… Я точно знаю, что предупредил.
– Так вы – это…
– Ага, – сказала Марина. – Я – это я. Маленькая фея по имени Свобода. Знаешь, почему меня так прозвали? Потому что там, где я появляюсь, хламье вроде тебя моментально забывает слова «ложь» и «неправда». И начинает с превеликой готовностью выкладывать чистейшую правду, о чем ни зайдет речь… Сомнения есть? По организму приложить чувствительно, или все же будешь умным мальчиком?
Капитан ошарашенно заворочался в кресле, таращась на нее глазами с блюдце:
– Простите, я не думал…
– Что появится очаровательное и беззащитное на вид создание вроде меня… – понятливо закончила Марина. – Не переживай, ты не первый, золотце, не десятый даже, и уж никак не последний… А теперь слушай внимательно. Пароль произнесен. Вилять, предупреждаю, не следует. У меня нет ни малейших причин к тебе относиться тепло и ласково. С чего бы вдруг? А что до тонкостей, то мне приходилось видеть, как у живых людей кишки через жопу вытягивали – и в кое-каких подобных забавах мне самой участвовать приходилось… Ну, мы успокоились? Овладели собой и готовы беседовать спокойно и обстоятельно?
Капитан Каразин торопливо закивал. В глазах у него появилось должное выражение прижатого к стене и не видевшего для себя выхода мелкача, профессионально взятого за хобот умелым охотником.
– Итак, – сказала Марина, – вербанутый по всем правилам агент с присвоением клички «Красавчик»… Кем вербанутый, было известно с самого начала, а? Так что целку не разыгрывать! Прекрасно знаешь, перед кем теперь обязан ходить на задних лапках. Конкретно, передо мной. Удавлю, если что, похабень долбаная! Ну, пискни что-нибудь для завязки непринужденной беседы…
– Простите, почему такое обращение… Я ни в чем не виноват, все выполнял старательно…
– У меня такой стиль работы, – усмехнулась Марина. – Люблю, чтобы с самого начала не оставалось никаких недомолвок и народишко с ходу принимал меня всерьез… Ты не кривись, не кривись, у тебя ничего не должно особенно болеть, и нет никаких непоправимых повреждений, что-что, а бить-то я умею… Короче. Излагай внятно и подробно: что ты делал для Теплова?
Капитан смотрел на нее страдальческим взором, и Марина, чуточку рассердившись, пересела поближе, на соседнее кресло, задушевно сказала:
– Мне жутко интересно: если добраться до ближайшего прокурора, столичного, я имею в виду, и положить ему на стол кое-какие пикантные сведения, про то, например, как ты месяц назад по заказу прекрасно известного по фамилии господина из финансовых кругов старательно ловил в Чертовом Городище смазливых туземочек, и что с ними было потом… Дойди до дела, он ведь все на тебя свалит, а сам будет ни при чем…
– Извините, я…
– Ты был ошарашен, – сказала Марина. – Я понимаю. Но пора и в себя прийти, чадушко, мир наш сложен и к упавшим жесток… Ну, так что ты делал для Теплова?
– Он интересовался Чертовым Городищем…
– Это слишком абстрактно. Конкретнее давай.
– Собственно, Городище – это потом…
– А раньше – что?
Капитан подался вперед:
– Да поймите вы мое положение! Мне ж конец, если что…
– Понимаю, не дура, – сказала Марина. – Кто-то из местных шишек тебе оторвет голову, если что… Но расклад, дружок, именно такой: тебе придется любого местного сдать в темпе и с радостным визгом. Потому что неприятности со стороны любой местной шпаны – мелочевка по сравнению с тем, что на тебя может обрушиться с заоблачных высот государственных контор. У тебя достаточно мозгов, чтобы сравнить масштабы угрозы для жизни и здоровья, они ж настолько несопоставимы…
– Я понимаю…
– Тогда пой, ласточка, пой, пока я не разошлась!
– Его в первую очередь интересовал Сатаров…
– Это кто?
– Помощник губернатора. Он у нас бывает частенько… и часто навещает Чертово Городище.
– С тобой?
– Нет. У него свои корабли, свои вертолеты, свои люди… Собственно говоря, это все не его, а губернатора… Но я представления не имею, что они там крутят! От таких дел лучше держаться в стороне. Сатаров и Пулавский…
– А это еще кто?
– Граф. Самый настоящий. Из Краковского королевства. Они большей частью вдвоем делают вылазки в Городище…
Игра приобретает интерес, подумала Марина. Помощник губернатора в предосудительной связи с иностранным подданным, и они на пару шарят по Чертову Городищу… Хорошо бы это оказалась шпионская сеть с тайниками, секретными аэродромами и прочими причиндалами, такие вещи в отчетах наверх прокатывают звонко, и ордена на грудь порхают, как птички. Коли уж в какой-то службе есть знаки отличия и прочие регалии, их следует добиваться для дальнейшего роста и поднятия авторитета – прямо-таки закон природы… Нет, не будем забегать вперед…
– И что там эта парочка крутит?
– Представления не имею, – сказал капитан решительно. – Теплов это как раз и хотел знать. И так меня пытал, и этак, со всех сторон присматривался… Но говорю вам, я ничего не знаю!
– Точнее говоря, старательно уклоняешься от любых пересечений с этими секретиками?
– А что тут удивительного? У меня отличная работа, хорошее место. И без того масса выгод. А лезть в подобные дела… Но он, я Теплова имею в виду…
– Он тебя мягко и ненавязчиво убедил, что лезть все же придется, я так понимаю?
– Вот именно. Только я ничего не успел узнать толком – вопросы напрямую задавать опасно. Сатаров держит свою технику на нашем причале и аэродроме, но впрямую ведь не станешь расспрашивать, нужно продумать, как все сделать осторожно и не вызывая подозрений… Между прочим, Теплов со мной в этом был полностью согласен, горячку пороть не велел… Мы вместе обдумали, и я, собственно, только начал… Никаких пока результатов. Разве что я его свел с Шайтаном…
– Это кто?
– Есть такой авантюрист. Искатель. Знаете, из профессионалов. Уже четыре года, как болтается по Городищу, там же главным образом и обитает, жив-здоров до сих пор, а это о чем-то да говорит, верно?
– Верно, – задумчиво кивнула Марина. – Я не спрашиваю, что тебя с этим Шайтаном связывает. Достаточно информации, чтобы самой догадаться. У тебя отличная возможность тихонько и незаметно из Городища вывозить всякую всячину, которую ребятки вроде Шайтана порой добывают… Так? Ну вот, видишь, какая я умная, хоть и натуральная блондинка… Значит, ты их свел… И что?
– Они очень быстро до чего-то договорились. До чего – мне никто не докладывал. Я пару раз вашего Теплова возил к Шайтану, мне легче, можно обставить так, что никаких подозрений…
– Что, так прямо к калитке и подвозил?
– Да нет, какая там калитка… К берегу, там неподалеку нынешнее Шайтаново логово. Очень удобные развалины. Теплов к нему уходил на часок-другой, потом возвращался и уплывал со мной в «Долину». Никто ничего не заподозрил – среди клиентов хватает таких, что разыгрывают одиноких исследователей. Если им так уж приспичит, мы их не обязаны сопровождать в Городище, ответственность с нас снимается официальным образом, они расписки пишут по всей форме, наш юрист удостоверяет… Между прочим, эти места не так уж и далеко, еще четверть часа спокойного хода, на нынешней скорости… Показать?
– Конечно, – сказала Марина. – И, кошке ясно, у тебя есть какой-то пароль, установленный с этим самым Шайтаном, какие-то условные знаки, а? Без подобных предосторожностей в таких местах попросту не бывает.
– Ну да. Мы…
– Это потом, – сказала Марина. – Не к спеху. Что случилось с Тепловым?
– Он исчез.
– Сама знаю. Обстоятельства?
– Просто взял и исчез. Утром его не было, а в коттедже прибирались уборщицы. Сказали, он уехал. Я не стал задавать никаких вопросов – с чего бы вдруг? У нас с ним не должно было быть никаких особых отношений, он для меня – всего-навсего рядовой постоялец, которого я вожу в Городище, когда ему захочется… Но он же не мог уехать просто так! Мы с ним в тот день должны были плыть к Шайтану… Значит, с ним все же случилось что-то?
– Вот то-то и оно, – сказала Марина. – Чрезвычайно похоже.
Капитан на глазах осунулся еще более, промокнул белоснежным платком пот со лба. Платок, вот чудо, оказался без эмблемы пансионата, которая тут куда только возможно приляпана.
– Гляди веселей, сокол… – усмехнулась Марина. – Не хочу я говорить жуткие банальности, но придется… Ты, дорогой мой, оказался между двумя страхами – большим и маленьким. Маленький, как легко догадаться, – это ваш губернаторский прихвостень, а большой – это, понятно, я, молодая, беззащитная и чертовски очаровательная. И мне нужно одно. Чтобы ты накрепко вбил в башку: перед лицом большого страха самое для тебя проигрышное – служить ему нерадиво, испугаться маленького… Усек?
– Я не вчера родился, – сердито бросил капитан.
Присев на подлокотник его кресла, Марина наклонилась к нему, приобняла за шею и проворковала на ухо:
– Ну вот и подружились, а ты боялся… Скажу тебе по секрету: если будешь прилежно трудиться и от тебя появится толк, я, очень может быть, тебе и позволю снять с меня эти шортики, – она звонко расхохоталась, когда капитан отпрянул: – Что ты шарахаешься? Это я при исполнении такая сердитая и больно бью по организму, а в личной жизни, признаюсь откровенно, самая нормальная девушка, готовая повертеться на достойном конце… Точно тебе говорю.
Она без церемоний запустила ладонь под пряжку его пояса, но особой отзывчивости не встретила, капитан отодвигался, испуганно косясь на нее, уже не в состоянии проникнуть в хитросплетения игры. Фыркнув, Марина убрала руку и встала:
– Ладно, я тебе потом докажу, что я совсем не страшная… Еще спасибо скажешь.
Взяла со стола мобильник, всмотрелась: что ж, порядок, за все время беседы так и не дали о себе знать ни микрофоны, ни камеры. Следовательно, все прошло незамеченным. А это уже шаг вперед, это уже шансы… Как же им, стервецам, удалось Вампира прихватить? Не самое легкое предприятие, тут надо ох как постараться…
– Смотрите!
Марина подошла к выпуклой стеклянной стенке, настолько прозрачной, чистейше отмытой, что ее едва удавалось разглядеть, хорошо еще, что сверкающие стальные стойки помогли сориентироваться и не вмазаться лбом со всего размаха. Встала рядом с капитаном. Он показал рукой:
– Видите дом? Самый высокий?
– Трудненько не заметить, – сказала Марина.
Двенадцатиэтажный дом из темно-красного кирпича господствовал над берегом и окружающим лесом, как феодальный замок былых времен; наверстывая упущенное, она видела подобную картинку в какой-то из вороха наспех изученных исторических книжек. Разумеется, время и все перипетии последней полусотни лет на доме отыгрались по полной – ни единого целого окна, вокруг иных темных проемов черные языки копоти, словно в тех комнатах пылали некогда самые натуральные пожары (но далеко не во всех), многие балконы обрушились полностью или частично, до второго этажа поднимается разноцветная россыпь уже нечитаемых надписей и ярких картинок, сделанных краской из баллончиков (сразу видно, что эти наскальные россыпи – дела давно минувших дней), кое-где по стенам вьются темно-зеленые плети каких-то ползучих растений с широкими круглыми листьями. Запустение откровенное и полное.
– Там твой Шайтан и обосновался? Где-нибудь на верхних этажах, а?
– Как ты догадалась?
Марина покосилась на него – нет, он не пытался насмешничать, у него и в самом деле стало невероятно удивленное лицо.
– Тоже мне, ребус, – сказала она небрежно. – С верхних этажей великолепный обзор, километров на несколько. А внутри, надо полагать, настоящий лабиринт, и обширнейший. Чтобы хваткого человека в таком доме приловить, нужна чертова уйма людей, да и то – никаких гарантий. То-то он ухитряется выживать уже четыре года, Шайтан твой, заочно уважать начинаю… Что ты так уставился?
– Теплов говорил примерно то же самое…
– Один почерк, милейший, – сказала Марина, – одна контора. Ты, уж будь любезен, ко мне относись крайне серьезно, тогда будешь жить долго и относительно счастливо… Значит, ты его сюда привозил?
– Да. Высаживал во-он у того места, где железяки лежат грудой. Обставлено все было так, будто он собирается поохотиться на волков. Их тут тьма-тьмущая, один раз он и в самом деле принес свеженькую шкуру, то ли у Шайтана выменял, то ли сам добыл. У него был с собой отличный карабин… Таня…
– А?
– Вообще-то его могли ухайдакать и здесь, без всякого злого умысла со стороны тех, кем он интересовался…
– Я понимаю, – кивнула Марина. – Тебе страшно не хочется приближаться хоть на шажок к тому месту, где шустрят губернаторские дружки…
– Ну что ты…
– Врешь неубедительно. Бесталанно.
– Ну, конечно, не хочется… И все равно, я не только поэтому… Если уж взвешивать все варианты, его могли и здесь прихлопнуть. По самым простым причинам. Отличный карабин, запас патронов, все прочее… Дикарье тут пришибет за целые штаны, они, бывает, делают набеги на окрестные деревни ради сущих пустяков… А тут человек с первоклассной, богатой экипировкой. Все может быть…
– Логично, не спорю, – сказала Марина. – Есть в этом своя сермяжная правда… Вот только ты сам сказал, что он исчез не в Городище, а в пансионате. Вечером он еще был, а утром его уже не было.
– Вообще-то так. И все же…
– Помимо твоей транспортной службы можно попасть в Городище?
– Исключительно на тех катерах или вертолетах, что есть у Сатарова.
– Ну вот, видишь, мы описали круг и вернулись на то же место. А поскольку…
Она отпрянула от чистейшего стекла – показалось в первый миг, что это прямехонько ей в лицо летит по широкой дуге вынырнувший из высоких кустов на берегу темный предмет, неправильных очертаний шар, покрытый бледно трепещущими язычками пламени. «Принцесса» сделала резкий маневр, уходя влево, к середине реки, так что Марину здорово шатнуло, и черный шар плюхнулся в воду, а «Пират» мгновенно обошел их, закрывая от берега собственным корпусом. Белый купол распался на две половины, уходящие куда-то в палубу. Обнаружился и огромный спаренный пулемет с сидевшим в дырчатом железном креслице человеком в знакомой уже униформе. Стволы проворно развернулись к берегу, приподнялись под углом примерно в сорок пять градусов, и длинная очередь прошлась по кустам, взметая клубы серой пыли, целые комья вырванных веток. Звукоизоляция, в самом деле, оказалась великолепной – Марина вместо слитного грохота двух крупнокалиберок услышала лишь слабенькое тарахтенье, будто кто-то провел палкой по забору.
«Принцесса» уходила на полной скорости, нос в нос с прикрывавшим ее «Пиратом», все еще палившим по берегу.
– Очень мило, – сказала Марина. – Это что за сюрпризы?
– Туземцы, – зло кривясь, пояснил капитан. – Время от времени устраивают подобные фокусы – примитивно все, по-дикарски наивно, не бывает толку, а все равно не унимаются, твари…
– Действительно, с чего это они взъелись? – подняла брови Марина. – Вы всего-то на них время от времени охотитесь, баб выхватываете, годных к употреблению, черепушки добываете подходящие для украшения интерьера и все такое прочее. А они, придурки, отчего-то серчают…
– Я-то тут при чем? Я только извозчик…
– Ну, я ж не про тебя, я чисто абстрактно… Знаешь что? Скомандуй-ка, чтобы разворачивались и плыли назад. Все, что я хотела, уже увидела, ничего больше интересного… Да, вот еще что. У тебя, как я понимаю, должны быть карты Городища?