Лана вдруг наклонилась, пряча лицо в ладонях.
- Что ты, Лань? - Он отвел ее холодные руки от лица. Она глянула на него виновато:
- Ой, Олежка, это я…
- Что - ты?
- Я дала ему письмо это прочитать!
- Когда?!
- Утром, после планерки! Я… письмо вскрыла, начала читать, потом к тебе помчалась, а Ниночка меня не пустила, сказала, что у тебя люди… Я тогда Васильеву позвонила. А уже на планерке вспомнила, что так и не рассказала тебе о том, что Сергей… увозил меня. Я выхожу из твоего кабинета, а капитан - вот он. Ну, я его схватила и наверх потащила…
- На чердак, что ли?
- Ну, нет, конечно, чего ты!… На площадку, там пусто обычно. Ну, и дала ему письмо. А он прочитал и спрашивает: так ты была его любовницей?… Я и психанула. Письмо у него вырвала и убежала… А он… один поехал! Он, наверное, тебя пожалел! А мне не поверил!… Ох, Оле-ег, я же хотела ему утром позвонить, а тут… Стечкины… и я совсем о нем забыла! Понимаешь? Я о нем забыла! А его из-за этого чуть не убили… Это я, я во всем виновата!
Ланка плакала навзрыд. Олег растерянно сидел у ее ног. Да, она виновата… Но что ему сейчас делать - ругать ее? Утешать?…
В дверь постучали, и голос Платона громко провозгласил:
- Эй, родители, до Нового года пять минут! Уже президент речь толкает!
- Сейчас, Тош, мама одевается! - крикнул Олег и потихоньку зашептал Лане: - Родненькая моя, успокойся! Я понимаю тебя, но постарайся себя в руки сейчас взять, а? I
- Да-да, конечно, Новый год и все такое… Дай платок.
- Иди лучше по-быстрому холодной водой умойся.
К столу подбежали, когда куранты отбивали последние удары. Торопливо схватили бокалы, торопливо пробормотали: «С Новым годом…» Олег выпил шампанское залпом и, тут же налив себе минералки, снова жадно осушил бокал. Лана свое шампанское только чуть пригубила.
- Э-э, ты чо? За новое-то счастье до дна пьют! - вроде бы шутливо попеняла Аленка. - Вот так и будете весь год чо-то догонять… - И все-таки не сдержалась, упрекнула: - Заждались вас за столом-то!
- Извините, ребята! Дело в том, что… Ланка в ожидании, чувствует себя неважно, - признался Олег.
Это было лучше, чем объяснять истинную причину опоздания. Хотя Ланка и глянула с упреком.
Возникла пауза. В полной тишине хихикнула Аринка. Потом Тимка спросил:
- Мамочка, а кого ты ожидаешь?
И все расхохотались. Ну, кроме Тимки, конечно. Он возмущенно заорал:
- И ничего смешного!
Выскочил из-за стола и убежал из комнаты. Олег догнал его около двери в детскую.
- Стоять! Смирно! Кто разрешил покинуть застолье? - схватив сына в охапку, грозно нахмурил он брови.
- А чего они… Я ничего, а они!… - Оскорбленный Тимка аж задыхался.
- О господи, как же это объяснить-то… - пробормотал Олег. - Тим, у тебя и Тошки скоро будет сестричка! Или братик… еще не знаю.
- Да-а? - Тимка сразу перестал реветь и задумался. - А где она… он… она сейчас?
- Господи, да помогай уже, что ли! - опять пробормотал Олег. - Ее или его и ждет мама. Поэтому я и сказал: в ожидании…
- Ну-у, пап, это нечестно! Мама ждет, а мы - нет, что ли? И мы давайте ждать! А то - ишь! Мама ждет! А мы? - разволновался Тимка.
- И мы, Тим, ждем! Очень!
- А почему ты не знаешь, сестренка у нас или братик? Разве так бывает?
- Бывает, сын, бывает… Знаешь что? Давай я тебе все это завтра объясню. А сейчас пойдем Новый год праздновать, а? А то он на нас обидится, Деда Мороза к нам не пустит - и останетесь вы завтра утром без подарков!
- А вот и не останемся… - проворчал Тимка, стирая со щек следы рева. - Дед Мороз, Дед Мороз! Что я, маленький, что ли? Сами все подарки под елку положите…
За столом Ланке внимание уделяли пристальное, ухаживали усиленно. Аленка, преобразившись из грубошерстной в шелковую, согнала Павла с места рядом с Ланой, села туда сама и все время то шептала ей что-то на ухо, то подсовывала какую-нибудь еду: «Это полезно, ешь!» - то шикала на расшумевшихся детей.
Младшие уже вовсю зевали и демонстрировали вялость одновременно с полной неуправляемостью.
- Все! Пора спать! - наконец приказал Павел. - Анютка, уложи Ксюшу.
Но тут Ксюша с Тимкой заявили, что спать они будут в Тимкиной комнате.
- А Платона куда денете? - поинтересовалась Лана.
Ксюша захихикала:
- А он пусть с Аринкой спит! Он в нее влюбился!
Тимка возмутился:
- Ни в кого он не влюбился! Дура, что ли?!
- А вот и влюбился! А вот и влюбился! - закричала Ксюшка. - Он ее завтра на дискотеку звал!
- Он и Кольку звал! И Вадьку! Что ли, и в них влюбился? Не буду с тобой спать!
- Очень надо! Сам дурак!
- Эй, мелкие, не подеритесь, - встал между готовыми сцепиться Тимкой и Ксюшей Платон. Он и сам был возмущен. Нужна ему эта Аринка сто лет! У него давно уже Натка есть. Просто он пацанов с сеструхой позвал завтра в свою компанию: не бросать же гостей…
- А чего она…
- А чо он… - принялись жаловаться друг на дружку малыши, еще пять минут назад решившие стать друзьями на всю жизнь.
- Хватит ябедничать! Давайте миритесь - и спать! Ксюха! Цыц! - вмешалась Арина.
- Не буду мириться! Он меня дурой обозвал! Первый! - упрямо заявила Ксюша.
Платон присел перед Тимкой на корточки и что-то зашептал ему на ухо. Тот набычился, глядя в пол и мотая головой. Потом, все еще хмурясь, покивал неохотно, но согласно.
- Давай! - сказал Платон вслух, слегка подтолкнув брата в сторону Ксюши.
- Ксюша, извини меня, пожалуйста, - не поднимая головы, скороговоркой выпалил Тимка.
- Ну ладно! - с королевской снисходительностью молвила младшая Стечкина. - Так уж и быть, прощаю!
Взрослые сидели за столом, как зрители в театре, изо всех сил стараясь не смеяться. А потом посовещались и огласили мудрое решение: старшие мальчишки - Платон, Коля и десятилетний Вадим - ложатся в детской у Камневых, Платон поставит себе раскладушку, а Тимка с девочками пойдут к Стечкиным. Причем Арина пойдет с ними сразу и почитает им сказку. Решением остались довольны все, кроме Арины.
- Опять я за няньку!… - бурчала она, раскладывая широченный диван…
Впрочем, она и одной странички из «Золушки» не дочитала, как ее подопечные уже сопели по обе стороны от нее.
Капитан Васильев пришел в себя ровно в полночь. Где-то били куранты и шумели голоса. «Ну и дела! Новый год проспал!» - испугался он и по привычке потянулся, чтобы включить ночник. Чьи-то руки легли на плечи, мягко придавив его к постели, он почуял знакомый запах, и голос жены сказал:
- Тихо, Понтик, нельзя шевелиться…
- По…че…му? - спросил он и удивился, как медленно он это сказал. - Темно… Включи… свет…
- Так ведь… - удивленно начала жена и вдруг, охнув, отпустила его плечи. Он услышал ее торопливые шаги, потом взволнованный голос:
- Сестра, зовите доктора, он очнулся. Скорее, скорее! Топот легких ног, голос дочки:
- Очнулся?
Спокойные мягкие шаги - и голоса зазвучали рядом.
- Включите… свет… - опять попросил он.
- Не волнуйтесь, Софья Павловна, - сказал кто-то сочным баритоном - При таких травмах это бывает. Отлично уже то, что он не впал в кому. Остальное сделает время. Эдуард Петрович, вы помните, что с вами случилось?
Что-то забрезжило в голове вместе с нахлынувшей болью. Он глухо замычал. Потом спросил:
- Я… ослеп?
- Это пройдет, Эдуард Петрович. Вспоминайте: как ваша фамилия?
- Ва…силь…ев.
- Как зовут вашу дочь?
- Язя.
- Подумайте, - начал баритон, но вмешался голос дочки:
- Он правильно говорит! Это мое… домашнее имя.
- Она себя так в детстве называла, - добавила жена.
- Жена… Зонтик, я… Понтик, - со слабой улыбкой сказал капитан.
- Понятно, - одобрительно сказал баритон.
Но капитаново ухо уловило тихие всхлипывания, и он сказал:
- Приказ… не реветь…
- Поняли, дамы? - сказал баритон с улыбкой. Оказывается, даже улыбку можно услышать. - С вашим кормильцем все будет хорошо, поскольку с чувством юмора у него все в порядке. Я не шучу! Чувство юмора в мозгу рядом со зрением находится.
«Врет, наверное, эскулап. И правильно делает», - подумал капитан. Думал он как всегда - быстро, без пауз.
Зонтик и Понтик получались у дочери вместо Сончик и Пончик. Это он тоже помнил.
И еще он вспомнил, что нашел диск в картонной упаковочке. Это конечно же был тот самый диск, о котором говорилось в письме. Откуда другому в лесной избушке взяться?… Потом что-то раскололо его голову… Потом появился Камнев, с ним еще какие-то мужики. Пить давали, куда-то тащили… А потом он проснулся под бой курантов.
- Девчонки, с Но…вым го…дом, - сказал Васильев. - И всех… поздрав…ляю.
Глава 17
Ох уж эти новогодние каникулы! Да еще с целым табором гостей.
И с тошнотой по утрам…
К мандариново-елочным страданиям прибавились: жарено-луковые и сыро-рыбные, томато-заправочные и петрушко-присыпочные…
Список отвращений, самых неожиданных и изощренных, увеличивался с каждым днем.
Продолжавшая быть шелковой, Аленка решительно взяла ведение хозяйства на себя. Чистоту и порядок в обеих частях квартиры теперь наводила приходящая домработница, продукты закупали Алексей с Иваном, только готовила Алена сама. Она и дома это священнодействие никому, кроме Аринки, не доверяла.
Но - запахи просачивались даже сквозь стены! Ела Лана в одиночестве, то, что могла или чего страстно хотела: вареную картошку с квашеной капустой. Вареную картошку с солеными помидорами. Вареную картошку с вареньем клюквенным. Вареную картошку с сырковой массой.
Пасту «Блендамед».
Пила воду.
Всё.
С ужасом представляла день, когда готовить придется самой. С нетерпением ждала дня, когда она останется со своей семьей.
Вот такие на нее навалились причуды.
Ужас!
Пришлось Олегу сдержать данное Тимке слово и объяснить ему, что происходит с мамой. Потому что он рыдал и кричал, что мамочка отравилась, что она их больше не любит, она от него отвернулась и зажала рот, а он ей только мандаринчик принес! А вдруг она… умирает?! Тут рыдания стали вовсе безутешными…
Мысленно призывая на помощь всех известных ему богов, Олег усадил сына на Диван, закрыл дверь на кухню и приступил к разъяснению вопроса о продолжении рода человеческого.
- Тим, во-первых, с мамой все в порядке. Она просто носит ребенка.
- Где? - с недоумением спросил Тимка.
- Вот! Правильный вопрос! Ты же спрашивал, где братик-или-сестричка? У мамы в животике! Мамы так устроены, что их дети, сначала маленькие-маленькие, зарождаются у них в животе, ну, как в яблоке семечка, - ты же видел? Тимка кивнул и поежился.
- Чего ты ежишься?
- Страшно маленькому… в темноте! Он, наверное, плачет там, стучится, а маме поэтому плохо…
- Нет, Тим, ему не страшно, он же с мамой. Но пока ребеночек растет, мамам иногда бывает так плохо, как нашей. Это не болезнь, понимаешь?
- Угу… Долго?
- Расти будет? М-м… еще семь месяцев. Маму скоро уже перестанет тошнить. Живот у нее вырастет большой, как будто она мячик проглотила… А потом родится сестренка! Ну, или братик, как уж получится! Но я, например, хочу дочку. Два сына ведь уже есть. Вон у Ксюши - и братья, и сестра! И нам сестричку надо. Правда?
- Угу… - Пауза. - Девчонки вредные!
- Разве? Не замечал…
- Не замечал!… Аринка с Ксюхой все время над Вадькой и Коляном издеваются!… То в магазин их посылают, то на помойку!
- Ну, так это же самые мужские дела! Продукты тяжелые, мусор… тоже тяжелый!
- Не, они их за мороженым посылают. Оно легкое… А еще Ксюха у Вадьки все жывачки вытаскала! Он ей за это наподдал!… Брат лучше!
- Тим, а разве наша мама вредная?
- Ты что! Мама очень полезная!
- Значит, и сестра будет такая же, как мама! Умная. Красивая. Веселая. И вас с Тошкой обожать будет.
Тимка задумался.
- А она какая родится? Сколько ей будет лет?
- Да нисколько! Она будет ростом с… с твоего медведя! Потом начнет расти-расти-расти…
- Да? С моего медведя? Это даже интересно…
Никогда не случалось Олегу навещать стольких больных за такой короткий срок. Подумать только: сначала Влад, потом Сашка, а теперь еще и капитан! И все тяжелые. И все в разных городах лежат.
Владу он каждый день звонил. Тот, в общем, шел на поправку, но с позвоночником было не так уж хорошо. Сегодня трубку взяла Стася.
- Папка на операции, - хлюпая носом, сказала она.
- Ты простыла или ревешь?
- Реву…
- Давно оперируют?
- Третий час…
- Стася, не реви… Да нет, пореви, если хочешь. Но с отцом будь веселой!
- Ага! Положительные эмоции, позитивный настрой!… Мне здесь этими советами уже все уши оттопырили! - со злостью выпалила девчонка. - От вас я чего поумнее ждала!
- Кончай хамить, Настасья!
- Да ладно!…
- Ты дома бываешь? Или так и живешь в Склифе?
- Ну… была раза два. Папка ведь совсем… беспомощный.
- А… мама? - осторожно спросил Олег.
- Что - мама? Мама… Ни мама, ни его… дэвушки - ни одна ни разочка не появились. Им всем от папки только мани-мани нужны…
- Насть, я постараюсь приехать, сиделку наймем…
- Нет!
- Настя! Тебе. Надо. Учиться.
- Вот учителей и наймем! Ой, дядь Олег, кажется, закончили. Я вам перезвоню! - Стася отключилась.
Олег вспомнил, какой увидел ее у Влада: оранжерейный цветок, нежная орхидея… А теперь, небось, и судна выносит, и спит в кресле… Нет, там диван стоит. Хоть это слава богу…
Следующий звонок, Матросову, порадовал: идет на поправку.
У капитана все еще не восстановилось зрение. Но врач уверенно пообещал, что скоро все будет в порядке.
Кто? Кто его ударил? Ребята говорят, преступник был на недорогом джипе.
Ишь ты, недорогом…
Все относительно.
Номер, говорят, снегом залепило.
Но особенно интересно то, что он был один. Этот факт не вписывался в то, как понимал Олег происходящее.
До случая с капитаном Олег думал, что жестокие игры с их семьей и коллегой затеял Царьков - владелец строительной компании «Рассвет», благотворитель, меценат и старый друг губернатора. Но если это было так, то кто был в лесном домике? Неужели сам богатейший человек в их области? На видеозаписях он не один, там мелькают люди пониже рангом. Логично предположить, что эта команда и должна была отправиться на поиски компромата. Зачем же рисковать в одиночку?
Или… Или он все не так понимает. И среди людей Царькова есть кто-то, для кого эти материалы страшнее. Кто-то один подозревает, что видеозаписи запечатлели его в момент совершения преступления. Чего-то, чего не совершали остальные.
Странно… Неужели эти люди не подозревали, кто убил Карцеву? Неужели они не подозревали, кто и как собирает на них компрометирующие материалы?
Хотя… Сергей в том письме пишет, что тетка использовала его втемную…
Или Царьков сотоварищи до сих пор не знает о том, что им заинтересовалась Генпрокуратура, и то, что хранилось в лесной избушке, вряд ли так уж отличается от того, что уже лежит в сейфе прокурора…
А может, очень отличается?
О чем вообще говорят эти видеодокументы?
О торговле оружием?
О регистрации банка на подставных лиц?
Что за деньги выкладывает Карцева? И - перед кем?
Какие выводы можно сделать из того, что они просмотрели?
Первое: «Онтель-банк» почему-то зарегистрирован на подставных лиц. Одно из них - Любовь Карцева.
Втрое: Царьков имел или имеет какие-то контакты с чеченскими полевыми командирами.