– Товарищ старшина, вот, гада поймал. Мародерит или шпионит тут.
Второй голос раздался где-то в стороне.
– Тащи его сюда, третий уже за утро. Чего они все здесь лазают? – Второй голос был с хрипотцой, явно не молодого бойца.
– Вставай, курва! – меня чувствительно пнули в бок. Ватник толстый, смягчил удар, но я все же сжался. – Вставай, говорю, а то еще добавлю.
– Хотя бы спросил для приличия, кто я такой. А вы сразу пинаться, – недовольно пробормотал я и оглянулся, пытаясь рассмотреть казаха.
– Заткнись, сейчас доведу до старшины, он и спросит. Или шлепнет, как и других, – угрюмо проворчал мой конвоир.
Во дела, как встречаюсь с кем-то на фронте, обязательно бьют. Пока не буду нашим свистеть, а то, правда, шлепнут, не спросят, как зовут. Пройдя метров пятьдесят по траншее, увидел кучку бойцов. Сидели все вместе на дне окопа. Кто-то курил, кто-то дремал. При моем приближении поднялся один красноармеец.
– Наверное это и есть, старшина, – подумал я, глядя на человека лет пятидесяти, в каске и с ППШ в руках.
– Да сколько их еще там ползает? – спросил кто-то.
– Кто такой? – задал вопрос старшина.
– А вы кто, что можете задавать вопросы? – ответил я по-еврейски.
– Ты гля, какой борзый, – опять раздался чей-то голос, но старшина, не оценил шутку.
– Голованов, замолкни! – приказал он и повернулся ко мне. Внимательно оглядел меня и, видимо, что-то почуяв, ответил:
– Старшина Евсюк, – коротко пробормотал он, не вдаваясь в подробности.
– Младший лейтенант государственной безопасности Новиков, кто у вас за командира, старшина?
Все сразу подскочили, старшина выпрямился, а ствол, упиравшийся мне в спину, опустился. Я достал корочки и показал их старшине.
– Извините, товарищ лейтенант, – стал извиняться старшина, застегивая ворот на гимнастерке.
– Отставить, старшина, сядьте все, а то немцы увидят. За бдительность – хвалю, но ты, – я повернулся к бойцу, который меня поймал, – все-таки не пинайся, до выяснения. Вдруг какого генерала затопчешь, – и я усмехнулся.
– Виноват, – тихо сказал парень и уставился в землю.
– Ладно, проехали. Кто, говорю, главный у вас? – повторил я.
– Капитан Лобачев!
– Капитан?
– Да, командир батальона погиб, капитан и принял командование.
– Ясно, отведите меня к нему. Хотя, отставить. Старшина, я возьму у вас этого ретивого служаку? – указал я на своего пленителя. Тот опять стушевался.
– А куда, товарищ лейтенант, можно спросить?
– Тут недалеко, туда, откуда он меня привел. Я не один здесь.
– А сколько вас? – навострил уши старшина.
– Увидите, – коротко бросил я. Пройдя по траншее обратно, пригнулся и, выйдя с позиций батальона, я три раза свистнул. Тотчас откуда-то вылез казах, затем показались остальные.
– Ты чего, рядом прятался? – спросил я у Мурата.
– Да, видел как тебя скрутили, хотел уж выручать идти.
– Хорошо не пошел, тут ребята бдительные и злые, – показал я на совсем смущенного бойца. – Да ладно тебе, успокойся, не было ничего.
Парень шумно выдохнул и улыбнулся. Наверное, подумал, что я его теперь загоняю.
– Мурат, собирай всех, будете ждать меня здесь, с этими веселыми парнями. При опасности уходить в лес. Все понятно?
– Да, командир.
– Вперед. Ну а с тобой, боец, мы пойдем к твоему начальству. Веди.
Парень козырнул, повернулся и пошагал в глубь оборонительных сооружений. Хотя, какие тут сооружения, все раздавлено давно. Бойцы больше в воронках сидят, чем в окопах, только брустверы небольшие накидали.
Капитан встретил меня настороженно, на его лице читалась накопившаяся усталость.
– Здравия желаю, товарищ капитан, младший лейтенант госбезопасности Новиков, – я протянул ему документы.
Тот внимательно их изучил, поднялся, вернул документы и протянул руку.
– Будем знакомы, капитан Лобачев. Каким ветром, лейтенант?
– Исключительно порывистым. Разведка местности. У меня приказ найти дорогу в обход Синявино, дорогу для транспорта.
– А чего там делать, к Ленинграду рветесь? – спросил капитан, прищурив глаза.
– Извините, товарищ капитан, большего сказать не могу, не имею права, – я развел руками.
– Ясно, где же я тебе дорогу найду, лейтенант? Видел ведь, сами как мыши ползаем. У меня бойцов осталось три десятка. С оружием – беда. Патронов почти нет. Со штабом полка нет связи, да и штаба-то, наверное, уже нет. Немец прет и прет, как ужаленный.
– Когда прибудет мое начальство, думаю со стволами и патронами, немного поможем, – я не врал, у всех гансов, что мы расхреначили по дороге, мы старательно собирали оружие, не брали только винтовки. Но там и автоматического скопилось навалом. И гранат было много. – Но пройти нам надо.
– Со стороны Ленинграда, под Шлиссельбургом, стоит наша дивизия, там, наверное, бойня. Немцы их окружить пытались, комдив, при последнем сеансе, говорил. Вот по нам и ударили, скинуть хотели и выйти в тыл основным силам. Все бы ничего, только связи нет, – махнул рукой капитан в отчаянии.
– Сейчас мои бойцы подойдут, да, наверное, уже в окопе, у нас радист с собой.
– Выручай, лейтенант! – вдруг вскрикнул Лобачев. – Мы ведь без связи больше суток, нас, наверное, похоронили уже. Вдруг приказ был отойти к дивизии или к наступлению готовиться, а нас просто не могут вызвать.
– Да ладно вам, товарищ капитан, сейчас позову радиста, попробуем связаться.
Выйдя из землянки, я быстренько сбегал к ребятам. Они и вправду уже сидели в окопе, вместе с бойцами капитана. Позвав деда, сказал, чтобы тот прихватил рацию.
Связь удалось наладить довольно быстро. Капитан доложил о ситуации, ему обещали помощь, вот только когда и в каком виде, умолчали. Вот блин, знать бы, что здесь такая жопа, можно было всех встреченных окруженцев сюда вести. Подождав, пока капитан наговорится, взял у него тангенту и спросил о важном для своей группы. Узнал, что соседям обещали серьезное подкрепление, это доказывало то, что говорил майор о контрударе. Также соседи сообщили о наступающей на них большой группе танков, сказали, что пока Лобачеву придется держаться, а мне посоветовали им помочь. Я сослался на задание, меня объявили трусом. Истомин приедет, посмотрим, может, и правда поможем, я ведь не против, но как начальство, не знаю. Потом связался и с Истоминым, сообщил ситуацию. Выслушал приказ сидеть на жопе и никуда не соваться. Обещал выполнить.
Конец ознакомительного фрагмента.