– Всегда все бывает впервые… – протянул я прежде, чем подумал, и тут же насупился: – В общем, осматриваю тебя, проводим занятие – и все на этом.
Девушка послушно кивнула, прикусив губу, обнажая идеально белые зубы. И снова друг в штанах решил дать удар под дых. Чтобы скрыть явную эрекцию, пришлось встать на колени и быстро осмотреть руки Баевой, которые та предусмотрительно выставила вперед.
– Ай, – взвизгнула он, крутанув шеей. – Кажется, там что-то есть. Болит…
Потянувшись к нежнейшей коже, я ощутил ни с чем несравнимый бархат… А этот запах! Мята, роза и базилик. Коктейль, способный поставить на ноги даже импотента.
Я и не заметил, как наклонился так близко, что кончик носа коснулся кожи. Кристина вздрогнула и отстранилась, посмотрев на меня широко распахнутыми глазами. Осознав, какой я идиот, строго выпалил:
– Зрение ни к черту. Ничего не было видно.
– Ясно, – кивнула она, на вид успокоившись.
– Осколка нет, но осталась царапина. Отделалась легко, – слабо улыбнулся я, стараясь не смотреть на девушку.
Не знаю, как и почему, но она влияла на меня… странно. Годы в голове не было ничего, кроме работы. Она заменяла все: семью, досуг и даже девушку. С кем переспать – просто найти, этого вполне достаточно. Проблем никогда не возникало.
Но теперь передо мной сидело полное исключение из правил. Кристина Баева была юна, неопытна. Каждое мое прикосновение к ней отзывалось дрожью и волнением. Она стыдливо прятала взгляд, краснела, смущалась. А значит – девственница. Кроме того, дочь хорошего друга.
А таких проблем мне точно не нужно. Значит, надо поглубже запрятать свои желания, включить мозг, провести занятие и навсегда распрощаться с этой девушкой.
Кристина
Максим Викторович смотрел на меня… странно. Иногда с удивлением, иногда с осуждением. Но всегда с повышенным вниманием. Будто под микроскопом выискивал недостатки. Всем своим видом: надменным выражением лица, насупленными бровями, снисходительной речью – репетитор показывал, как сильно хочет моего ухода. И я сдалась.
– Возможно, вы правы, – устало выдохнула я, поднимаясь с постели. – Мне стоит уйти. Заниматься в мокром насквозь платье, к тому же грязном… Не лучший вариант.
Он замер на мгновение, будто обдумывая этот наверняка очень заманчивый вариант. После чего устало выдохнул и подошел к своему шкафу.
– Нет уж, я обещал твоему отцу. И вряд ли испорченное платье достаточная причина для отмены занятия, – порывшись там немного, Круглов достал совершенно новый, запечатанный банный халат, который обычно бывает в гостиницах, и бросил мне на кровать, не глядя. – Переодевайся. За час платье высохнет, поедешь домой хотя бы сухой.
Так я и поступила. Сложно спорить с человеком, от которого зависит твоя судьба. Повесив платье в шкаф-сушилку, я вернулась за стол, где меня уже ждал Максим Викторович. Мы вдвоем делали вид, что совершенно не замечаем разгромленной части гостиной.
– Не будем размениваться на легкие темы. Начнем сразу с программы нашего вуза, – строго отчеканил он, а затем начался ад.
Репетитор гонял меня по всем темам, уточняя каждую мелочь. Я чувствовала себя словно на допросе, хотя в общем-то неплохо справлялась. Ни один вопрос не был мною проигнорирован!
Затем вспомнились слова мамы. Мол, не стоит сразу показывать, что я знаю все. Где-то нужно и промолчать, чтобы Максим Викторович меня вроде как этому научил.
– Я не знаю, – пожала плечами я, наивно моргая глазками. Но тот странно вспыхнул, будто от радости, найдя «больную мозоль».
– Как ты можешь не знать ответ на такой простой вопрос, Баева?! – воскликнул он. – Это же… Элементарно! Вряд ли нам есть о чем в дальнейшем говорить после такого! Думаю, нет смысла дальше…
– Данная тема не входит в программу моей специальности. Кроме того, в вашем вузе нет специалистов, преподающих в данной области. Вы ведь выпускаете будущих судей, а не переводчиков, – поставила все точки над «і», я и мужчина тут же сник, начиная допрос по новой. Ведь знал, что я права.
Больше таких осечек себе я не позволяла, воспринимая занятие как квест на выживание. Чем больше правильных ответов дам, тем ближе светлое будущее. Кроме того, безумно хотелось утереть нос репетитору, которому давно пора снять корону. Да, я разгромила его аквариум, но это не значит, что я идиотка. Просто день пошел не по плану.
– Все, – устало выдохнул мужчина, злобно захлопывая учебник. – Время вышло, ты свободна. Переодевайся.
– Я хорошо справилась? – невинно пробормотала я, видя, как от данного вопроса ощетинился мой горе-преподаватель. Меня же это дико веселило! Ничего страшного, если корона спадет и мужчина начнет уважать кого-то, кроме себя.
– Хуже, чем я ожидал, – уклончиво ответил Максим Викторович, после чего стрельнул в меня недовольным взглядом и поднялся. – С твоими данными надо учебники зубрить, а не аквариумы разбивать.
Слова ректора стрельнули в меня, буквально разбив сердце и растоптав гордость. Мало того, что мужчина задел комплекс отличницы, так еще и буквально назвал меня страшной. Как еще трактовать это мерзкое словосочетание «с вашими данными»?!
– Спасибо за честный ответ, – молча поднявшись с места, я сложила учебники в сумку и быстрым шагом проследовала к шкафу, чтобы переодеться. Справилась с этим за пару минут и, когда вышла, обнаружила, что Максим Викторович ждал меня все время у двери.
– Послушайте, Кристина, – нервно и сбивчиво пробормотал он, внезапно перейдя на «вы» в который раз за вечер. Но даже смотреть на него не хотелось. Боялась, что не выдержу и разрыдаюсь. – Вы, наверное, не так все…
– До среды, – вежливо улыбнувшись, захлопнула дверь, не дожидаясь ответа репетитора. Это неправильно и некрасиво. Но впервые я поступила не так, как нужно, а как чувствовала.
Платье неприятно облепляло тело, хотя и просохло. Видимо, все дело в воде аквариума. Спускаясь по лестнице, я заказала уборку в дом Максима Викторовича, потратив на нее половину своей месячной нормы. Другую половину планировала потратить на покупку нового аквариума с рыбкой. Вряд ли прошлая выжила.
Подобные траты просто было объяснить родителям. Дескать, хочу угодить столичному снобу. Они оценят. Правда, на что теперь жить мне? Вот это вопрос.
Глава 3
Не знаю, чего я ждала от нового вуза и учебы в нем, но все пошло явно хуже некуда. Во-первых, студенты разбились на группки еще на первом курсе. А во-вторых, как только все поняли, что я заучка, никто даже не пытался со мной разговаривать, только бросали ревностные взгляды.
– Это серьёзное заведение, – самодовольно заявил мне один парень на переменке. – Мало быть умной, надо еще стать пробивной.
– Так она же из какой-то деревни как раз и пробилась… Как она там называется? Кацапетовка? – поддержала его моя одногруппница, и аудитория тут же прыснула со смеху. – Столица не резиновая, Кристиночка!
Я была не из тех, кто лезет в обсуждения подобного рода. Тем более, спорит. Ведь явно, что после того, как на паре преподаватель яростно и самоотверженно хвалила только меня, все занервничали. Атака едкими словечками – первый признак слабости и скорого поражения.
Так что, равнодушно пожав плечами, я взяла вещи и спокойно вышла, направившись в корпус, где должна была проходить последняя пара.
– Дура, ты сама из села приехала, а Кристина – нет. Я ее личное дело читала в деканате. Она покруче каждого из вас. Вы вообще знаете, кто ее родители?! – послышался голос одной из студенток позади. Кажется, ее звали Аня, и она была единственной без пары: ни подруги, ни парня. Скорее всего, из-за лишнего веса, над которым все вокруг так и норовили посмеяться. – Кристина, подожди! Да стой тебе говорят!
Аня догнала меня в коридоре и дернула за руку, тяжело дыша. Я остановилась, пожалев ее легкие, и улыбнулась, прошептав: «Спасибо».
– Да не за что, – протараторила она. – Меня давно уже все тут раздражают. Но учусь из принципа…
Аня казалась мне красивой, стильно одетой и раскованной. Ее рыжие волосы обрамляли милое личико фасонистой укладкой, а новомодный макияж делал из нее яркий лучик света.
– Ты мне сразу понравилась, – не умолкала она. – Уверена, всех тут заткнешь! Только вот…
Девушка замялась, странно глядя на мои волосы и прическу.
– Только вот что? – не удержалась я, чувствуя себя неловко. Вот уже второй день мне всего говорят, какая я страшная! Как тут не потерять уверенность?!
– Надо поработать над стилем и образом, – задумчиво пробормотала Аня, но тут же меня «успокоила»: – Не переживай, я этим займусь!
Поговорить с девушкой было приятно. Соратники на новом месте не помешают. Она казалась открытой и честной. Говорила много, но это почему-то не утомляло, а наоборот, вызывало улыбку и воодушевляло.
– А после пар я отведу тебя в такой бар! – выкликнула Аня прямо в тот момент, когда мы проходили мимо деканата. От одной мысли, что Максим Викторович находится там, за стенкой, стало не по себе. Мало того, что я уродина, так теперь еще и алкоголичка?!
– Прости, не могу, – вежливо отказалась я, хоть и без тоски. – Меня забирает машина и отвозит домой. Отклониться от графика не могу.
– Родаки следят, да? – понимающе кивнула она, снова странно покосившись на мой вполне себе приличный брючный костюм. – Оно и видно. Ничего! Я тебя спасу, подруга.
Как собиралась спасать меня Аня? Я могла только гадать. Но стоило открыть рот, как зазвонил мобильный. Я восприняла это словно знак свыше и спасение.
– Добрый день, госпожа Баева! – залепетал нежный женский голосочек. – Вас беспокоит приемная ректора вашего вуза. Максим Викторович вызывает вас к себе.
Замолчав, я проглотила язык. Наверняка побелела, а после позеленела. Аня, стоявшая рядом, всерьез начала переживать, увидев, как трясутся мои руки и нервно бегают глаза.
– Алло? Вы меня слышите? – напомнила о себе девушка, на что я, не подумав, пробормотала:
– Сейчас?
– Да, именно! Как можно быстрее. Ждем.
Стоило услышать гудки, и я оживилась, уставившись на одногруппницу, ожидающую рассказа с безумным любопытством. Врать не стала:
– Меня, кажись, исключат… Ректор к себе зовет.
– Так, без паники, – вытянув руку вперед, по слогам отчеканила девушка. – Я подрабатываю в деканате. Наверняка это какой-то важный вопрос по документам. Все будет отлично, уверяю! – только стало легче, как девушка добавила: – Но…
– Что «но»?! Думаешь, отчислит? – тревога сквозила в моем голосе, но Ане почему-то не передавалась. Она была спокойная и уверена, в отличие от меня.
– Максим Викторович современный ректор. Он любит тех, кто поддерживает имидж заведения. А мы, между прочим, входим в топ-10 вузов мира! – отведя взгляд, она поморщилась, будто не желая говорить. – Так что, думаю, тебе надо будет свой имидж все же поменять. А то ты как комсомолка. Не хватает только банта на хвосте и красного галстука.
Смена моего имиджа была назначена на потом, а сегодня предстояло предстать перед Максимом Викторовичем такой, какая есть. Даже думать боялась, в чем причина его вызова. Кто вообще звонит студенткам по телефону? Или это норма в столице?!
Вся на иголках, я с трудом зашла в кабинет и, сквозь зубы поздоровавшись с молодой и очень привлекательной секретаршей, постучала в дверь Круглова.
– Сильнее стучи, – посмеялась надо мной секретарша. – Ты как неживая, будто на смерть идешь.
«Все возможно!» – подумала я про себя, а после чего раздалось грозное, совершенно не приветливое и даже в чем-то раздраженное:
– Войдите!
Максим Викторович сидел за большим деревянным столом из красного дерева, небрежно закинув на него ноги, и, глядя в окно, нервного клацал ручкой. Стараясь быть незаметной, я набрала полные легкие воздуха и короткими перебежками, как можно тише, потопала на ковер.
– Скажи мне, уважаемая Кристина, – отчеканил ректор сквозь зубы, даже не думая поворачиваться. Одно то, что он снова обратился ко мне на «ты», предвещало беду. – Как расценить твой… кхем… подарок? Может, я чего-то не понимаю?
– А, подарок… – выдохнула я облегченно, но тут же едва не провалилась сквозь землю, когда репетитор бросил на меня резкий и пронзительный взгляд, дескать, что тебя тут успокоило?! – Я просто хотела сделать вам приятно.
– Приятно?! – воскликнул мужчина, по лицу которого пошли испарины пота. Вены набухли, между бровей возникла глубокая впадинка. Скинув ноги, он ударил кулаком по столу, прорычав: – Ты отдаешь отчета своим словам, Баева?!
– Мне ведь нужно было как-то загладить вину перед вами! – растерявшись, я сделала шаг назад. На всякий случай. И не зря. Потому что от моих слов Максим Викторович вообще сошел с ума. Вскочив с места, уперся руками в стол, тяжело дыша. Уверена, он хотел запустить в меня чем-нибудь тяжелым.
– Ах, – притворно спокойно отчеканил он каждое слово. – Значит, загладить вину.
– Конечно, – активно закивала, надеясь быть помилованной. – Ведь вы из-за меня остались недовольным. По факту, я оставила вас ни с чем. А тут мои ошибки исправила прекрасная девушка…
– Ни с чем, говоришь… Прекрасная девушка, да?! – прищурив глаза, мужчина чертовски медленно обошел стол, наверняка намереваясь подойти ко мне. Я же активно засеменила обратно задним ходом, желая поскорее уйти. Не хотелось бы, чтобы завтра на красном ковре появилось обрисованные мелом очертания моего тела. – А ну стоять, Баева!
От пронзительного ора в исполнении Максима Викторовича не только заложило уши, но еще и ноги к полу приросли. И как бы ни пыталась, не могла сделать шаг в сторону. А всему виной мои родители, приучившие, что слушать старших нужно беспрекословно! Черт бы пробрал этот этикет.
– А рыбка нужна для того, чтобы… – Максим Викторович оказался рядом. Остановившись в двух шагах от меня, он сложил руки на груди. Его взгляд скользнул от моих пят до самой макушки. Я ощущала его, словно касание. Видела, как крылья носа ректора затрепетали, желваки активно заиграли.
– … Возместить потерянную, – закончила я за него, облизав пересохшие губы. Ректор заметил это, на какое-то время задумавшись и выпав из разговора. Его зрачки расширились, а дыхание ускорилось. – Что же, раз все выяснили, я, пожалуй, могу идти…
– Я не отпускал! – рявкнул этот ненормальный. Стоило мне сделать пару шагов вперед и едва коснуться кончиками пальцем ручки двери, как Круглов дернул меня за талию, крутанул, заставив буквально упасть спиной на дверь и прижаться к ней намертво. Руки мужчины внезапно оказались по обе стороны от моей талии, и я не могла сделать и шагу. – Зачем же было вызывать кого-то? Пришла бы сама…
Странно, но последняя фраза прозвучала совершенно без злобы. С придыханием, странным рычанием. Его нежный баритон странно обволакивал, вводил в какой-то гипноз, дарил ощущение уюта. А еще эти глаза… Два бездонных озера были так близко, с каждой минутой все ближе и ближе. Тем не менее я нашла в себе чудом силы пробормотать:
– Я же не уборщица, пусть этим занимаются специально обученные люди.
Сперва Круглов словно не услышал мои слова, после замер и, прищурив глаза, отчеканил:
– Что?
– Говорю, что профессионалы наверняка провели качественную уборку и замену аквариума. Я бы не справилась, – Максим Викторович замер, задумчиво на меня уставившись и будто… разочаровался и отпустил всякие надежды. – Простите, если задела вас этим так сильно. Больше такого не повторится. Обещаю!
– Я уж надеюсь, – холодно выпалив, он, выровнявшись по струнке, тут же отвернулся. – Иди, Баева. Больше таких фокусов не проворачивай.
Повторять дважды мне не стоило. Бросившись вон, я очнулась уже на паре, тяжело дыша и совершенно не понимая, что за черт только что произошел.
Круглов
После пяти подходов к штанге стояк пропал, как и не было. Сев за документацию, я почти обдумал план по спасению своей шкуры и всего вуза, в частности. Именно тогда позвонили в дверь.