– Ты думаешь, подливка от этого станет вкуснее? – проворчал мастер Микан, нарезая яблоки. Целую корзину крупных красных плодов принесли из сада с просьбой приготовить яблочный пирог.
– Задумался, – буркнула Александра, перетягивая палец тряпочкой.
– Кто ты такой, чтобы думать на кухне? – покачал головой повар. – Здесь мне положено думать, а тебе – чистить лук.
Вдруг из коридора донесся незнакомый женский голос, а через минуту на кухне оказался вооруженный соратник. Причём, судя по гербу, не принадлежавший к войску сегуна. Воин окинул всех цепким взглядом, взял со стола яблоко и смачно захрумкал.
– Ты кто, мой господин? – робко спросил повар.
Воин бросил огрызок в ведро с помоями.
– Соратник барона Сурало, – ответил он. – Пришел с госпожой Фуро Ромоно, сестрой господина Айоро. – Соратник вытер рот и рявкнул: – Поняли, быдло?
– Да, мой господин! Ясно, мой господин! – отозвались слуги.
В дверях кухни показалась необъятная женщина с широким лицом, на котором волжским утесом выделялся мощный нос, одетая в яркую цветастую коюбу. Маленькие глазки цепко и недоверчиво смотрели из-под опухших век. Толстый слой пудры маскировал глубокие морщины.
– Что тут у нас? – спросила она хриплым, задыхающимся голосом. – Кухня?
– Да, моя госпожа Ромоно, – ответила из-за спины Симара.
– А что делает здесь этот оболтус? – госпожа показала на Александру толстым, похожим на сардельку пальцем. – На нем пахать можно!
– Он болен, госпожа, – вновь подала голос служанка.
– Мои соратники хорошо умеют лечить такие болезни, – усмехнулась Ромоно. – Я, конечно, думала, что без хозяйского глаза слуги так распустятся, но то, что вижу, переходит всякие границы. Что у тебя болит?
– Живот, госпожа, – поклонилась Александра.
– Обожрался хозяйских продуктов! – моментально поставила диагноз госпожа.
– Мудрая госпожа ошибается, – попробовала возразить Симара. – Его ранили…
– Он еще и дерется?!
– Его ранили, когда он сторожил усадьбу, – проговорила служанка.
– Какое безобразие! – всплеснула пухлыми руками Ромоно.
Потом ее взгляд привлекли разложенные по столу продукты.
– Что это?
– Обед собираюсь готовить, госпожа, – поклонился повар.
– У вас здесь что, дружина сегуна? – взвилась Ромоно. – Сколько слуг сейчас в усадьбе?
– Одиннадцать, госпожа, – доложил Микан.
– Так, ты, больной, и ты, женщина, уберите отсюда половину, – отдала распоряжение госпожа. – Вон в ту корзину положите. Так. Где тут у вас кладовая?
В этот момент на кухню вошла улыбавшаяся Ция. Александра подумала, что первый раз за день видит на ее лице улыбку.
– Кто это? – рявкнула Фуро.
Девушка поставила на стол корзину и застыла в глубоком поклоне.
– Ция, моя госпожа.
– Эту девушку Сайо-ли собирается взять к себе в служанки, – проговорила Симара.
– Она собирается! – вскипела благородным негодованием Ромоно. – Кто она такая? С такими воспитанницами мой любимый брат пойдет по миру! Нет. Иди отсюда и не приходи больше. У госпожи Сайо нет никаких прав брать тебя в чужой дом.
– Я поняла, госпожа, – поклонилась девушка и, пятясь, вышла из кухни.
– Какая наглость! – продолжала бушевать Ромоно, открывая замок на кладовой. – Эта девчонка совсем не умеет обращаться с деньгами. Слава Вечному Небу, я оказалась здесь.
Глядя на бурю эмоций, кипевших на жирном лице, Александра не смогла сдержать усмешки.
– Эй ты, больной, – окликнула ее госпожа. – Ты считаешь, что я сказала что-то смешное?
– Твои речи отличает великая мудрость, госпожа, – поклонилась Алекс, придерживая бок. Рана уже начала себя проявлять неприятным зудом.
– Чтобы ты это лучше запомнил, я, пожалуй, прикажу тебя выпороть, – усмехнулась Ромоно. – Двадцать палок. Как для начала?
«Священное число, – подумала Александра. – Или они дальше считать не умеют?»
– На все воля господ.
– Моя госпожа Ромоно, – вновь рискнула подать голос служанка. – Он только сегодня встал с кровати. Рана еще не затянулась. Прости его, моя госпожа.
– Я знаю, что пожалею о своей доброте, – мощно, с хриплым клокотанием в жирной груди вздохнула госпожа. И, оглядевшись вокруг, спросила: – Что у вас там дальше?
– Может быть, пройдешь в гостиную? – поклонилась Симара.
– Конечно! Надо убедиться, что дом еще можно отмыть.
Вслед за госпожой из кухни вышел и соратник. Микан вытер пот.
– Кто эта копна? – тихо спросила Александра.
– Двоюродная сестра нашего господина, – так же тихо ответил повар. – Только Айоро ее терпеть не может.
– А чего она приперлась?
– Я откуда знаю? – огрызнулся повар. – Лучше морковь порежь.
– Вот так всегда, – вздохнула Алекс: стоит задуматься о смысле жизни, как жизнь поворачивается к тебе задом.
Вскоре на кухню прилетел Тим и передал приказание госпожи Ромоно: греть воду.
– Всех слуг заставят делать уборку! – сообщил мальчик. – Ругается! Грязью, кричит, заросли! Она нам покажет, как надо убираться! Дармоеды мы все! Разорить хотим ее брата! Не знаем, как деньги достаются!
Парнишка махнул рукой и скрылся. «Бедная тетя Сима, – подумала, глядя ему вслед, Александра. – А уж Сайо какая бедная!»
Очень скоро по дому пронесся тропический ураган по имени «генеральная уборка». Найденная где-нибудь в углу за мебелью паутинка ввергала Ромоно в священный экстаз. Слуги Айоро, изрядно разбаловавшиеся при «добрых господах», узнали о себе массу интересного. Даже мужчин впрягли «вывозить мешки грязи», скопившиеся за время болезни госпожи Махаро. Александра тоже ползала вдоль плинтуса с мокрой тряпкой.
– А ты почему не работаешь? – раздался недовольный голос Ромоно.
Алекс подняла глаза и увидела в дверях гостиной Сайо.
– Это же госпожа Сайо-ли, – мышонком пискнул Тим.
Широкое, как сковорода, лицо расплылось в улыбке.
– Моя дорогая, я тебя не узнала. Но почему ты не осталась в школе?
Сайо низко поклонилась и голоском, полным глупой радости, защебетала:
– Я не могла не встретиться с тобой, моя госпожа Ромоно! Я же столько хорошего о тебе слышала.
– Не надо было бросать учебу. За нее уплачены такие деньги! – продолжала гнуть свое Ромоно. – Или ты думаешь, что мой брат печет монеты как пирожки?
– Прости мою глупость, о мудрая госпожа, – девушка низко поклонилась, казалось, еще миг, и она расплачется. – Я больше никогда не позволю себе такого!
– Я рада, что ты правильно поняла мои слова, – благосклонно кивнула Ромоно. – И не обижайся…
– Что ты! – всплеснула руками Сайо. – Как я…
– Не перебивай! – одернула ее женщина. – Слушай, что говорит тетя. Она прожила жизнь и плохому не научит.
– Я всегда буду слушаться тебя, моя госпожа, – поклонилась девушка.
– И это правильно! – кивнула Ромоно. – Кто еще поможет, кроме тети?
Сайо подхватила ее под руку и помогла усесться в глубокое кресло.
Александра только усмехалась, продолжая елозить тряпкой по полу. А вот остальные слуги, похоже, пребывали в полной прострации. Еще никогда в их присутствии благородные господа так не унижались. Судя по их взглядам, авторитет Сайо опустился ниже плинтуса. Тетка продолжала что-то «бухтеть» о своей тяжелой жизни, о тяжких испытаниях, выпавших на ее хрупкие плечи, о госпоже Айоро, отвратившей своего мужа от любящей сестры, и так далее. Сайо оставалась стоять, почтенно согнувшись и с благоговением внимая фонтану мудрости, извергаемому густо накрашенными, толстыми губами. Просвещая неразумную племянницу, госпожа Ромоно не забывала покрикивать на слуг. Заметив, что женщина вытирает покрытый каплями пота лоб, Сайо предложила:
– Не выпить ли нам чаю, моя госпожа Ромоно?
– Распорядись, пусть принесут, – благосклонно согласилась тетя.
– Может быть, приказать накрыть в беседке? – поклонилась девушка. – Там прохлада, ветерок и цветы кругом.
Видя, что женщина колеблется, Сайо, вздохнув, добавила:
– Посмотришь на наш сад. Может быть, подскажешь, как лучше обустроить его.
От такого предложения сестра господина Айоро отказаться не могла. Опираясь на почтительно подставленную ладонь девушки, Ромоно, тяжело переваливаясь, вышла из гостиной. Слуги перевели дух.
– Теперь эта… госпожа наведет здесь свои порядки, – горько вздохнула Токи. Её поддержали несколько голосов, мгновенно стихнувших, после того как в комнату вошел один из соратников Ромоно. Если использовать армейское выражение старшего брата Саши Дрейк, «духи резко зашуршали».
Чубсо ждал этого визита. Барон Татсо, не поздоровавшись, прошел в комнату и опустился на стул, демонстративно положив меч на колени.
– Я рад видеть тебя, мой господин, – поклонился «гость сегуна» и, прихрамывая, подошел ко второму стулу.
– У тебя есть, что мне сообщить? – грубо спросил Татсо.
– Да и нет, мой господин, – ответил Чубсо.
– Выражайся яснее! – нахмурившись, потребовал барон.
– Теперь я знаю наверняка, что твой сын погиб. Я знаю, где находится его тело, – проговорил Роно. – Но я не смог отыскать его убийц.
– Где? – подскочил старик. – Мой сын должен быть похоронен в замке.
– Боюсь, это невозможно, – покачал головой собеседник.
– Для Татсо нет ничего невозможного, когда речь идет о семье! – рявкнул барон. – Где мой мальчик?
– На дне реки, которая разделяет город и пригород.
– Что еще за речка? – нахмурился старик. – У нее хоть есть название?
– Оно слишком неблагозвучно, – поморщился Роно.
– И все-таки?
– Если ты так хочешь, мой господин, – вздохнув, ответил Чубсо. – Тело твоего сына на дне Засранки.
Барон вскочил:
– Как ты смеешь?!
– Ты сам настоял, – развел руками собеседник. – Я лишь ответил на твой вопрос.
– Мы его достанем, – сник Татсо. – Ты можешь указать место?
– Нет, – покачал головой Чубсо. – Мне очень жаль тебе это говорить, мой господин. Но тело может быть в любом месте на протяжении примерно тысячи шагов.
– Да, это будет непросто, – барон тяжело сел.
– Не стоит забывать, что там может оказаться много трупов, – предупредил «гость сегуна».
Старый Татсо засопел.
– Ты видел когда-нибудь, мой господин, во что превращается тело человека после месяца пребывания в реке или озере, полном рыбы и раков?
Барон встал и решительно направился к двери.
– Мой господин, Татсо-сей! – окликнул его Чубсо.
– Чего тебе? – старик обернулся.
– Я попробую продолжить поиски убийцы. Если ты не против.
– Храму тысячи богов понадобились дополнительные пожертвования? – ядовито осведомился барон и злобно добавил: – Нет уж, я лучше потрачу эти деньги на награду тому, кто найдет убийц сына! Чем отдавать золото за пустые сказки.
– Ну, тогда убийц будет очень много, – улыбка тронула губы Чубсо. – Это пригород, господин барон. Здесь тебе через два дня приволокут десяток трупов. И все они будут принадлежать убийцам твоего сына.
– Не считай меня глупцом, – процедил сквозь зубы Татсо. – Я потребую доказательств!
– Каких? – заинтересовался собеседник.
От такого простого вопроса барон растерялся.
– Я выдам награду только за живого убийцу! – наконец нашел он подходящий ответ.
– В принципе, возможно и это, – согласился Чубсо. – Например, за жизнь любимого сына, дочери или жены многие назовутся убийцами. Особенно если их напоить зельями, притупляющими боль. Получив такого лжеубийцу, ты удовлетворишь жажду мести. Но будет ли этот человек действительно виновен в смерти твоего сына? Я не уверен.
– Что ты хочешь? – устало спросил старый барон.
– Я лишь хочу пожелать господину быть очень недоверчивым к тем, кто придет к тебе за наградой, – поклонился Чубсо. – И позволить мне продолжить поиски.
– Тебе так нужны деньги? – усмехнулся Татсо.
– Они еще никому никогда не мешали, – уклончиво ответил собеседник. – Но кроме того, меня серьезно заинтересовало это дело. Я считаю его вызовом своему мастерству чиновника Тайного Ока Сына Неба.
– Хорошо, Чубсо-сей, – кивнул барон, и в его голосе впервые за весь разговор послышалось уважение. – Продолжай. Если отыщешь, награда будет щедрой.
Когда за стариком закрылась дверь, «гость сегуна» прохромал к креслу и задумался. Он вдруг понял, что в этой истории есть еще один фигурант, о котором он даже не задумывался. Юмико Сайо. Все говорят об их горячих чувствах друг к другу. И вдруг влюбленный юноша готовит предмету своей страсти пыточную камеру. Почему? Только ли из склонности к мучительству, характерной для Татсо? Или что-то повлияло на молодого барона, так что он решился на похищение воспитанницы придворных сегуна? В чем причина столь резкой смены настроения? По мнению Чубсо, вывод напрашивался сам собой – ревность. Может быть, существует некто, выбросивший из сердца Юмико Сайо молодого Татсо, либо это только привиделось горячему баронскому отпрыску.
В ходе расследования Чубсо узнал, что молодой барон сопровождал Сайо до Иси, где их караван останавливался по пути из Татсо-маро в Канаго-сегу. Там Татсо почему-то задержался на несколько дней. А когда появился в городе, стал готовиться к похищению Сайо. Очевидно, искать причину резкой перемены, случившейся с бароном, следует именно там.
Сайо усадила тетку на легкое плетеное кресло, жалобно скрипнувшее под многомудрой тушей. Лично налила чаю и с поклоном поставила на столик перед Ромоно.
– Может быть, угостить чаем твоих доблестных воинов? – предложила она, с собачьей преданностью глядя в заплывшие жиром глазки женщины.
Тетка благосклонно кивнула.
– Угости. Это правильно. А то жена твоего опекуна и благородной даме чаю не предложит!
Двое воинов, сопровождавших Ромоно, с удовольствием стали потягивать ароматный напиток.
– Ах, моя госпожа Ромоно-ли, – покачала головой девушка. – Если бы ты знала, какое вкусное варенье из абрикосов на горном меду привезли господину Айоро! Как его не хватает на этом столе.
– Варенье из меда и абрикосов? – вскинула подведенные брови женщина. – Не пробовала.
– Господин держит его в кладовой, – стала объяснять Сайо. – Слуги так и норовят объесть своих господ. Как ты говоришь, за ними нужен глаз да глаз.
– Слушай тетю, Сайо, – важно закивала головой Ромоно. – Она трудную жизнь прожила и плохому не научит.
– Я постараюсь выполнить все, что ты говоришь, уважаемая госпожа, – поклонилась девушка, уже с огромным трудом сдерживая себя. – И все же жаль, что ты так и не отведала варенья.
Тетка с кряхтением стала подниматься из недр скрипящего кресла. Девушка испуганно замахала руками.
– Что ты, что ты, уважаемая Ромоно-ли! Я принесу. Не трудись. Ты и так сегодня много сделала. Отдохни.
Размякшая от подобной заботы тетка улыбнулась. И отвязав от пояса ключи, подала Сайо.
– Да, я уже не так молода и проворна, как когда-то. Поухаживай за тетей.
– С удовольствием! – девушка взяла ключи и поспешила к дому, переводя дух.
Почти вбежав в гостиную, она огляделась и, убедившись в отсутствии чужих, крикнула:
– Алекс!
Слуга, возившийся в углу, поднял голову.
– Звала, госпожа?
– Найди Тотигу, пусть берут носилки и немного погодя подходят к беседке. Понял?
– Конечно, госпожа! – усмехнулся парень, поднимаясь.
На цыпочках проскочив мимо кухни, девушка поднялась на второй этаж. Там в коридоре убирались двое слуг. Один из них держал на плечах Тима. Мальчик протирал лакированные доски потолка. Увидев госпожу, все замерли. Сайо прижала палец к губам и знаком приказала спустить парнишку на пол.
– Постарайся быстро и незаметно пробраться к воротам, – тихо проговорила девушка, пристально глядя мальчику в глаза. – Постовому соратнику, тому, что повыше, скажешь: если он хочет исправить свою ошибку, то пусть будет готов как можно скорее. Запомнил?
– Да, Сайо-ли, – тряхнул вихрами Тим. – Если господин хочет исправить ошибку, пусть будет готов как можно скорее.
– Поспеши, – улыбнулась девушка. – Но будь осторожен.