– Видим и слышим вас хорошо, парни. Докладывайте!
– У нас тут два сигнала прямо по курсу, метрах в трёхстах, – ответил командир группы, приказывая своим бойцам занять позиции. Погибших в сражении и так было слишком много. Не стоило гробить еще нескольких парней из-за каких-то подозрительных сигналов.
– Так точно, видим их. Оставайтесь на месте! Вчера у нас был взлом систем связи и взаимодействия, так что это может быть враг. Как поняли меня? Подтвердите!
– Вас понял, штаб! Оборону заняли, ждём подтверждения данных!
Спустя мгновение над каньоном промелькнула едва заметная тень. Авиасканер. Сейчас у штаба будет картинка, и они уже точно скажут, какого хрена вообще происходит.
– Всё в порядке, парни. Авиаразведка ничего не обнаружила. Энергетических сигнатур нет. Спутники тоже молчат, так что проверяйте дорогу на наличие мин и двигайте свои задницы к сигналу.
– Понял вас, штаб, конец связи. Корбуч, сворачивай эту дуру в походный режим и выпускай дронов!
– Так точно! – ответил техник, после чего на несколько мгновений замер, проводя на своём визоре лишь ему одному видимые манипуляции.
Внезапно массивная стальная туша боевого гиганта пришла в движение. Механические захваты вырвали слежавшийся гравий из истерзанного вчерашним боем дна каньона и медленно, казалось даже вальяжно, убрались внутрь стального зверя. Огромное, с виду неповоротливое, но очень мощное и скорострельное орудие плавно утонуло в корпусе, оставив наверху лишь три небольшие автоматические турели. На мгновение наступила тишина, нарушаемая лишь едва слышным дыханием бойцов, раздававшимся в динамиках внутренней связи. Мгновение… А затем от стального туловища боевой машины отделились три небольших стреловидных дрона и неторопливо поплыли вперёд, ощупывая своими сканерами безжизненную поверхность каньона.
– Мернак, Зельский – за ними, – скомандовал лейтенант, – остальные – стоять на месте. Визоры в тепловой режим, связь со спутником отключить. Корбуч, врубай связь через Марка и дай нам картинку.
– Понял вас, – техник был, как всегда, немногословен.
Из монолитного корпуса Марка выдвинулся небольшой прямоугольник, медленно развернувшийся в небольшую тарелку, смотрящую в небо.
– Мать честная… – пробормотал лейтенант по внутренней связи, когда двое бойцов, раскачали один из валунов и с видимым усилием спихнули его в стороону, – Корбуч, быстро давай нам две медкапсулы! У нас тут живые!
Глава 1 «Побег с планеты»
– Всех пассажиров рейса "Деймон" – "Сарас-12" убедительно просим пройти в зал номер десять, – мелодичный женский голос чуть приглушил тихую музыку, льющуюся из вживленного в ухо микронаушника. – Отправление через пятнадцать минут. Если вы желаете задержаться – убедительная просьба изменить дату поездки в индивидуальном регистрационном чипе. В противном случае вы не сможете попасть на следующий челнок. Спасибо.
Вокруг начали сновать люди. Кто-то пошел к небольшим углублениям в стенах зала, где посредством вакуумных труб вещи доставлялись прямо в трюм челнока, другие встали на транспортную дорожку и неторопливо поехали в сторону зала отправки, а третьи, закрыв глаза, начали сосредоточенно копаться в настройках своих электронных паспортов, выбирая более удобное время отлета. Закричал проснувшийся младенец, но его мать тут же накрыла покачивающуюся в воздухе люльку звуконепроницаемым полем, пахнуло духами, почему-то отдаленно напомнившими мне запах сирени с легкой примесью крыжовника, тихо зашелестел автомат, печатавший очередной завтрак. Я был почти дома.
Три недели мое сознание держали в состоянии стазиса, пока робот-хирург вживлял мне искусственные позвонки и наращивал нервные ткани взамен утраченных. А потом меня отправили в почетное увольнение, списав в запас. Выкинули, проще говоря. Мда. После того как я семь лет на них угробил. Прошел три кампании против Хеймдрама. Сказали: мол, с искусственными имплантами, от работоспособности которых зависит жизнь, я буду представлять легкую мишень для электромагнитного оружия этих уродов и могу в самый неподходящий момент подвести отряд. Впрочем, оно верно конечно. Если спина откажет в самый неподходящий момент, то подставлю под пули я всех, да и задание сорвать могу. Что ж, остается только учиться. Учиться жить, как нормальный среднестатистический человек.
– Алекс Янковски, – раздавшийся практически над ухом голос, оторвал меня от мрачных мыслей. – Ваш багаж, – рядом со мной висел большой черный куб, на матовой грани которого светилась дружелюбная рожица. – Желаете получить его сейчас, или доставить сразу к вам на дом?
Я махнул перед ним ладонью, в которую был встроен микрочип, отображающий данные моего личного счета, и молча кивнул. Военная пенсия позволяла мне очень многое, хоть и в определенных рамках. Этой самой пенсией военные комиссариаты завлекают к себе новобранцев. Ну конечно, а кто откажется отпахав на свое же государство пять-шесть лет, потом около сотни сидеть на его шее. Впрочем, судя по тому, что им до сих пор нужны "пробирочники" вроде меня, желающих рисковать все равно находится немного.
– Хорошо. Рекомендуем вам воспользоваться услугами транспортной сети «Трубнет», чтобы ваша поездка до дома была быстрой и максимально комфортной.
Нет уж, спасибо. Запихивать себя в черную капсулу и лететь по вакуумной трубе… Я еще не готов почувствовать себя тем, что когда-то давно спускали в канализацию. Уж лучше по старинке: на такси с открытым верхом, ветром в лицо и стаканом прохладительного. Да, все-таки и у мирной жизни есть свои плюсы. Хоть она и до одурения скучная.
Темный куб обволок мой багаж и понес его куда-то в глубину зала, а я медленно побрел к выходу из космопорта. Больше мне тут делать нечего.
Двое солдат в серых экзоброне, сторожившие выход из космопорта, вскинули руки в приветственном салюте. Ветераны боевых действий сейчас, после того, как ученые дали людям возможность жить неограниченное время, в большом почете. Мало кто решался записываться добровольцем, ведь во время обострения отношений Директората и Хеймдрама. Его запросто могли грохнуть, считай, ни за что. А тех, кто все же переступил через страх, не столь уж важно ради чего: денег, славы или идеи, государство поддерживало всеми доступными ему способами. Насколько я знаю, на их визорах, как и на имплантах всех остальных людей, я помечен специальным значком, обозначающим мое звание, срок службы и количество боевых заданий. Бесплатное обслуживание в больницах, доступ на курортные планеты по первому требованию, развлечения на любой вкус, уважение всех окружающих и даже возможность спустя лет десять-пятнадцать вернуться в строй в виде боевого инструктора или вовсе с полным восстановлением в звании – все это обеспечивала мне выслуга. Вот только нужно ли это все?
Стеклянные двери бесшумно разъехались в стороны, пропуская меня на залитую мягким оранжевым светом улицу. Солнце медленно тонуло в древесных кронах, между которыми виднелись крыши низеньких двухэтажных домиков, расплескивая свои лучи на белоснежное здание космопорта и поднимающийся над ним темный силуэт пассажирского шаттла. Небо было удивительно чистым. Ни аэротакси, ни дронов, ни парящей рекламы… Да, тут многое за семь лет поменялось. Пышущий жизнью, шумный, быстрый, сверкающий тысячей огней, подпирающий небо башнями своих небоскребов город превратился в тихое, уютное местечко, больше напоминающее поселок на какой-нибудь курортной планете. Оно, впрочем, и понятно. Правительство разгружало перенаселенные правительственные миры, высылая людей в окраинные колонии. Расширяло сферы влияния и увеличивало добычу необходимых для войны ресурсов. Так что, даже жизнь тут можно считать привилегией.
Мое такси ждало в конце узкой дорожки, упирающейся в широкий пешеходный проспект, по бокам которого выстроились стройные колонны аккуратно постриженных деревьев. Обычный с виду летун, какие вовсю сновали тут семь лет назад. Даже как-то удивительно, что они еще остались. Но это и хорошо. Гораздо лучше, чем эти их новомодные вакуумные трубы.
– Желаете ли чего-нибудь выпить? – приятный женский голос прозвучал у меня прямо в ухе, когда я сел на одно из двух кресел в небольшом салоне.
– Да, – кивнул я, – виски. И откройте верх.
– Боюсь, в нашем ассортименте нет виски, но если у вас встроены вкусовые импланты, то вы можете придать воде подобный вкус.
Зараза, вот это могли бы и оставить. Иногда мне кажется, что весь этот прогресс идет нашей цивилизации только во вред. Но, вроде как, в госпитале меня оснастили всеми последними достижениями науки, так что проблем особых быть не должно.
– А хрен с ним, давай воду, – я махнул по привычке рукой. – И какого Дагора мы все еще тут стоим?
– Как вам будет угодно, – ко мне по воздуху проплыл черный стакан, с плескавшейся в нем прозрачной жидкостью, – не забудьте настроить свой вкус.
Мда. Еще бы мне кто-нибудь объяснил, как всей этой техникой пользоваться. Ну да ладно, надеюсь в местной сети найдутся какие-нибудь инструкции. Как-никак планета богатая, и такую роскошь, как нейроинтерфейс тут могут себе позволить многие.
Летун медленно поднялся над газоном, а затем, постепенно набирая скорость, рванул в залитое оранжевым огнем чистое небо. На мгновение у меня перехватило дух. А после… Я увидел огромную равнину, расчерченную ровными линиями проспектов, по бокам от которых ютились небольшие домики, утопающие в вездесущей зелени. Интересно, куда они дели все небоскребы и тех, кто их населял.
Немного покатав в своей черепушке эту мысль, я выбросил ее к такой-то матери и посмотрел на стакан с водой. Инструкция и вправду нашлась быстро. Правда озвучивал видеоряд, как будто какой-то подросток, который даже стабилизатором камеры пользоваться не научился, но разобраться с настройкой прибора по его подсказкам у меня получилось. Странно. Вроде бы импланты подобного типа вживляют только в организмы, у которых полностью завершился период взросления и изменения прекратились. Впрочем, у богатых людей всегда были свои причуды. Да и хрен бы с ними, лучше попробуем, чего это наши умники тут наизобретали.
Вкус оказался вполне неплох, хоть и немного отличался от настоящего, выдержанного виски. Вполне, однако, себе. Жаль, опьянеть от такого не получится. Впрочем, надо ли мне оно сейчас? Нет, не думаю. Чистый до одурения воздух и так пьянит, похлеще всякого алкоголя. Уже и забыл, когда в последний раз таким дышал. Последние семь лет моей жизни воняли металлом, потом, кровью, гарью и обугливающимся мясом. А тут пахло… Свободой? Свободой и миром.
– Вот вы и дома, – мелодичный голос вывел меня из полудремы. – Приятна ли была поездка? Наша компания будет рада, если вы оставите ей отзыв и продолжите пользоваться ее услугами.
Мать твою, ну ведь только прикрыл глаза. Зараза. Неохотно отодрав себя от мягкого, удобного кресла, я кое-как выполз из летуна и окинул взглядом свое будущее жилище. Обычный двухэтажный домик, ничем не отличающийся от своих соседей слева и справа. Белый фасад, крыша, стилизованная под красную черепицу, небольшой садик, разбитый вокруг, а на заднем дворе, может быть, даже бассейн. И все это – на центральной планете Директората. Прям райское местечко. Большинству людей остается только мечтать да молча завидовать.
Я обернулся, чтобы посмотреть, что там с такси, и поставить компании оценку за вполне приятную поездку, но летуна уже рядом не было. Только темная точка неторопливо ползла по оранжевому небосводу. Ай, ну и хрен с ним. Попозже в приложении ляпну им девять звезд. Все-таки поездка была довольно приятной, да и кампанию надо поддерживать, если в будущем я не хочу запихивать себя в капсулу и нестись по трубе. А пока надо бы отдохнуть. Нельзя сказать, что возвращение на родину было трудным, но события последних дней меня все-же изрядно вымотали. Госпитали, операции, комиссии, шум космопортов, пересадки с рейса на рейс.
Дверь дома была выполнена из какого-то странного полупрозрачного металла. Мда, далеко шагнул прогресс. Вот только надеюсь, все это дело можно будет потом настроить. Не люблю, когда с улицы кто угодно может увидеть, что у меня там происходит. Внутри обстановка была крайне скромная: шкаф для одежды, диван, столик, несколько кресел, белые стены и проходы на другой этаж да боковые комнаты. Но то было только на первый взгляд. Стоило только мне переступить через порог, как перед глазами всплыло меню со множеством настроек внутренней обстановки. Недолго думая, я натянул на стены море в лучах заката, с набегающими на песок волнами, двери с окнами поставил прозрачность на минимум и плюхнулся на диван. В ушах тут же тихо зашелестел шум прибоя.
– Желаете что-нибудь? – голос не дал мне закрыть глаза и погрузиться в полудрему. Я лениво оглядел небольшой черный куб, медленно вылетающий из соседней комнаты. Личный помощник, который будет следить за состоянием дома и приусадебной территории? Неплохо. Директорат конечно расщедрился на льготы для военных. Вот только, выгодно ли ему это вообще? Неужели все эти цацки выгоднее, чем самостоятельное выращивание людей в государственных репликационных центрах? Впрочем, наверное да. Тут новобранец приходит уже взрослым, его не надо содержать на протяжении восемнадцати лет, как нас, пробирочников. Быстрее, дешевле. Подготовка у такого набора, понятное дело, на порядок хуже нашей, но тут уж приходится выбирать между "дорого и долго" и "побыстрее и подешевле". Вроде как, срок выплаты пенсий хотели тоже сократить в половину. До пятидесяти лет. Не знаю правда, или нет, но с наших политиков такое станется. Есть среди них личности, готовые удавиться за каждую копейку. Но тут уже народ взбунтовался и не позволил. Слишком хорошо люди осознают, чем мы рисковали ради их безопасности. Ладно. Сейчас надо отдохнуть как следует, а не забивать себе голову подобными вопросами. Я заслужил, в конце-концов. Жаль, только никто бойцов моего отделения не дожил до демобилизации и военной пенсии. Все остались на той гребаной планете, которая за каким-то хреном понадобилась Директорату.
– Кусок жареной свинины в пару сантиметров толщиной, горошка и… – на секунду я замешкался, прикидывая, брать воду или все же попробовать попросить нормального алкоголя. Да не, ну нахрен. Лишний раз организм поганить – оно как-то тоже нехорошо. Тем более за новые органы или вовсе – новую тушку, если дойдет до пересадки мозга, мне придется платить уже из своего кармана, – Фруктового сока, пару стаканов.
– Хорошо. Прошу вас пять минут подождать, пока печатается ваш ужин.
Меня передернуло. Опять, блин, эта синтетика. Завтра надо будет слетать в ресторан с нормальной едой. Говорят, тут, на Деймоне, они еще остались, как диковинка для гурманов и прочих едовых извращуг. У нас то таким баловался только старший офицерский состав, и то, лишь изредка. Всем остальным оставалось только облизываться, когда случайно удавалось заглянуть внутрь командирской столовой. Мда, завтра точно начну наверстывать упущенное. А сегодня…
Темная пелена медленно наползла на меня, укутала своим мягким одеялом, шум прибоя стал тише, и я погрузился в приятную дрему.
***
«Алекс Янковски, это последнее предупреждение! Открывайте дверь, иначе нам придется применять силу!» – приглушенный голос донесся из-за черного прямоугольника полупрозрачной металлической двери.
Дагор, что за хрень тут происходит? Дом, блокировка дверей! Переключись на внешние камеры! Вход!
Мир перед глазами на мгновение потух, а потом я увидел четырех человек в серой экзоброне. Двое из них стояли перед дверью, а два других держали на прицеле окна второго этажа, выполненные все из того же полупрозрачного металла. Форма явно принадлежит директорату, а судя по опознавательным знакам – это одна из структур сил внутренней безопасности и противодействия терроризму. Но почему ни один из них не попытался связаться со мной через чип. Не хотят, чтобы я записывал? Очень странно. Дом. Сохраняй всю эту съемку шифрованным архивом в облако. Потом разберусь со всем этим дерьмо…
– Дагор, как меня задрал уже этот долбаный скафандр! – выругался один, – Суки, не могли в него ширинку вмонтировать, что ли? Слушай, тут ее точно нет?