Он еще раз быстро пробежал глазами длинную аналитическую статью, вышедшую из-под пера опытного журналиста-религиоведа и опубликованную на страницах авторитетного журнала. Материал был целиком посвящен последним выборам патриарха – и тому, как молодой митрополит Сергий умудрился очутиться на священном престоле и возглавить православный Русский Мир.
После скоропостижной смерти предыдущего владыки – патриарха Варсофония Второго – архиереям отводилось полгода на избрание нового Предстоятеля. Основными претендентами на престол тогда считались двое: глава Отдела внешних церковных сношений митрополит Арсений, который стал на переходный период местоблюстителем престола, а также его главный конкурент – глава администрации Московской патриархии митрополит Никодим. Оба служителя были могучими, влиятельными людьми как внутри церковной структуры, так и за ее пределами. И все полгода, что шла подготовка к выборам главы церкви, между двумя конкурентами разворачивалась настоящая информационная война: в ход шла публикация компроматов, тиражирование заказных материалов в прессе и всевозможное выпячивание скелетов из шкафов друг друга.
Борьба напоминала классическую предвыборную кампанию из сферы государственной политики со всеми признаками жанра: соперники действовали скрытно, наносили удары тайно и аккуратно, так что обвинить кого-либо из них в грязной игре напрямую было нельзя.
Противостояние тянулось восемь месяцев – до самого начала выборов.
Избрание патриарха проходило по специальной многоступенчатой процедуре, утвержденной уставом церкви. На первом этапе собрание архиереев тайным голосованием определило трех возможных кандидатов на престол. Кроме Арсения и Никодима, набравших практически равное количество голосов, третьим претендентом стал менее влиятельный митрополит Филарет. Дальнейшее – и окончательное – решение предстояло принять другому коллегиальному органу церкви – Поместному собору.
Но с самого момента выборов кандидатов началась череда странных событий. Через несколько часов после окончания Архиерейского собора у митрополита Филарета случился сердечный приступ. Священник сразу же взял самоотвод по состоянию здоровья, и его место на выборах автоматически занял следовавший за ним по числу голосов молодой и не столь известный Томский митрополит Сергий.
Спустя три дня начался Поместный собор. В первом же туре около 40 процентов избирателей поддержали митрополита Арсения. Никодим и Сергий поделили оставшиеся голоса почти поровну – и все же Сергий непонятным образом умудрился обогнать оппонента на несколько десятков галочек в бюллетенях и вышиб его из второго тура.
А затем начали происходить совсем уж удивительные дела: по итогам второго тура поддержка двух оставшихся кандидатов оказалась одинаковой – и за Арсения, и за Сергия проголосовало ровно 350 участников собора.
Согласно церковному уставу, в такой ситуации оставался лишь один – крайний – способ решить судьбу священного престола – жребий.
Сложно сказать, был ли виной всему слепой случай, или же в итоги выборов действительно вмешалось божественное провидение, но брошенный жребий указал на Сергия.
В отличие от своих маститых соперников, к моменту избрания Сергий еще не успел стать по-настоящему значимой фигурой в церковных кругах. Он был возведен в сан митрополита ровно за пять лет до смерти Варсофония и едва ли имел на своей стороне влиятельных союзников и покровителей. И никто не мог однозначно ответить, почему вдруг молодой митрополит получил столь мощную поддержку как от архиереев, так и со стороны участников Поместного собора.
Предположения на этот счет высказывались совершенно разные. Одни считали, что непрерывная вражда двух основных кандидатов, митрополитов Арсения и Никодима, подорвала доверие к ним со стороны участников Поместного собора. Другие винили во всем желание выборщиков поставить во главе церкви слабую фигуру, которой было бы легко манипулировать в личных интересах. Третьи же традиционно видели в случившемся промысел Божий – и эту версию Алекс мысленно приравнивал к случайному стечению обстоятельств.
Закинув в лоток принтера несколько листов плотной глянцевой бумаги, Алекс распечатал портретные фотографии трех недавних претендентов на Патриарший престол, последовательно закрепил снимки на доске небольшими магнитами, а затем сделал шаг назад и внимательно всмотрелся в изображения. Царящий полумрак немного мешал досконально разобрать все черты и складки на двумерных лицах священников, но сейчас Алексу и не требовалось вглядываться в детали, достаточно было лишь зафиксировать в голове некие весьма абстрактные образы.
– Основные игроки на доске, – медленно проговорил он.
Сомневаться не приходилось – и глава церковных дипломатов Арсений и руководитель административного аппарата патриархии Никодим представляли ощутимую угрозу для Сергия. Вряд ли два опытных мастодонта просто так проглотили неудачу, постигшую их в борьбе за священный престол. А значит потенциально они несли такую же опасность для репутации церкви и ее главы, как и любые внешние враги. Еще совсем недавно чета этих пожилых монашествующих священников старательно топила друг друга ради достижения заветной власти, которая, тем не менее, угрем выскользнула из их пальцев. А значит теперь они могли привычно отбросить христианское благочестие и с новыми силами начать противостоять действующему патриарху.
Алекс улыбнулся.
– Может быть, вот зачем ты на самом деле хочешь меня нанять? – спросил он, глядя на фотографию Сергия. – Ты хорошо понимаешь нависшие риски и угрозы и прекрасно видишь, что Арсений, Никодим и черт знает кто еще дышат тебе в затылок. При особом желании даже патриарха Московского и Всея Руси можно сместить с престола. И уж кто-кто, а эти двое точно обладают подобным желанием.
Но если тебе, владыка, удастся быстро поднять репутацию церкви и уровень доверия со стороны прихожан, то пространство для маневра у конкурентов исчезнет. Удачная пиар-кампания, нацеленная на рост авторитета Московского патриархата, неминуемо приведет и к росту авторитета самого патриарха. Делая то, что и должен делать на своем посту, ты одновременно лишишь рычагов давления своих соперников.
Слегка прикусив нижнюю губу, Алекс снова приблизился к доске и почти в упор уставился на фотоснимок с изображением патриарха.
Разумеется, с самого начала Сергий понимал – просто не мог не понимать – что одной пулей собирался угодить сразу в двух зайцев. Но какой из зайцев был для него важнее? Хотел ли новый патриарх в первую очередь закрепиться во власти, или же истинно отталкивался от намерения, которое еще утром продекларировал своей главной миссией – дать людям возможность спастись? Об этом Алексу оставалось только гадать.
– Правда ли ты печешься о душах людей? – он продолжал внимательно вглядываться в черты лица запечатленного на фото Сергия. – Или главное для тебя – власть? Не знаю. Да и, впрочем, мне абсолютно без разницы. Ты всего лишь клиент.
Поле, на котором предстояло играть Алексу, постепенно вырисовывалось и приобретало рельеф, но сведений по-прежнему крайне не хватало. Разношерстные данные и противоречивая информация, почерпнутая из открытых источников, позволяли лишь немного сориентироваться в общей канве церковных взаимоотношений, но все же были слишком ненадежными костылями для опоры во время работы. Теперь настала пора обращаться за помощью к живому человеку, с головой погруженному в тематику и внутреннюю жизнь Московского патриархата, понимавшему все нюансы и хорошо знакомому с основными действующими лицами.
Профессиональные пиарщики были всегда обязаны досконально знать среду, в которой им предстояло работать. Многие коллеги Алекса предпочитали строить долгую и стабильную карьеру в одном конкретном направлении – нефтяном, банковском или любом ином секторе – и со временем неминуемо превращались в экспертов, знающих обо всех событиях, ключевых игроках, скользких местах и подводных камнях своей отрасли. И, на первый взгляд, такой подход был хорошим.
Но у медали имелась и оборотная сторона. Годами копаясь в одних и тех же задачах, выполняя одни и те же операции, большинство специалистов начинало действовать по инерции. Проблемы, с которыми им обычно приходилось сталкиваться, оказывались схожи между собой и регулярно повторялись – а потому неизменно повторялись сценарии, методы и механизмы для их решения. Креатив, гибкость и нестандартное мышление постепенно переставали быть востребованными – просто потому, что трудности преодолевались уже наработанными практиками, по стандартным и накатанным рельсам.
Крайне редко в своей работе корпоративным пиарщикам доводилось натыкаться на задачи, для выполнения которых не находилось заранее заготовленного инструмента. Но если (а, вернее – когда) подобное все же случалось, то отраслевые консервативные профи, разучившиеся гибко мыслить, впадали в ступор. А как только снова приходили в чувство, тут же звали на помощь людей вроде Алекса.
Независимые пиарщики не были скованы узами однообразия. Они могли пропускать через себя сотни разнообразных проектов, придумывать новые методы, приемы и решения, а главное – умели смотреть на проблему незашоренным взглядом, свободным от шелухи.
Алекс метафорически сравнивал свою работу с огнем, который можно было развести практически везде на суше и подкармливать любым горючим материалом. Пламя одинаково съедало все: хвойную древесину, пачку спресованой бумаги или желтоватую горсть серы. Огонь просто глотал то, что ему давали и взамен на пищу исполнял свое предназначение – разливался теплом и озарял светом все вокруг.
Но кормить огонь следовало мудро. Именно от выбора пищи зависело то, будут ли вьющиеся красные ленты разносить тепло или же, наоборот, безвозвратно угаснут и погрузят округу в непроглядную темень.
Подобно огню, вольные пиарщики были готовы использовать в качестве топлива для своей работы любую доступную информацию, но все же стремились подходить к выбору этой «пищи» с умом и осознанностью. Ведь если груда сырых дров могла затушить пламя костра, то и груда лишних сведений могла легко похоронить под собой результаты упорного труда.
Чтобы огородиться от потока бесполезных деталей и как следует разобраться в происходящем, зачастую требовался «толмач» – эдакий консультант, максимально близкий к нужной отрасли, понимающий ее и способный быстро, но емко ввести в курс дел. Обычно подобную задачу брали на себя сами наниматели, в конце концов – кто лучше них ориентируется в их собственных делах? Но все же, в редких случаях, пиар-технологам приходилось просить помощи у совершенно посторонних людей. Алекс вдруг с улыбкой вспомнил, как ему доводилось обращаться за советами то к финансовому аналитику, то к отставному военному, то к таксисту, а однажды – даже к кинопродюсеру из порноиндустрии.
На этот раз для роли консультанта Алексу требовался тот, кто постоянно взаимодействовал с церковными структурами и при этом не зависел от духовенства – был непредвзят в суждениях и свободен от подчинения со стороны клира. Эдакий сторонний, но опытный наблюдатель.
И Алекс уже смекнул, где стоило искать подобного человека.
Достав из кармана мобильный телефон, быстрыми нажатиями кнопок он нашел нужный номер и уже через несколько секунд на другом конце воображаемого провода раздался грубоватый, но дружелюбный женский голос.
– Надо же, какие люди звонят!
– Людка, здорова! – с нескрываемым удовольствием поприветствовал Алекс.
Люда Агеева была шефом одной из служб «Интерскана» – крупного новостного агентства страны. Они с Алексом познакомились несколько лет назад, когда вместе работали над проектом одной IT-корпорации. С тех пор между ними завязались хорошие отношения, которые перетекли в краткосрочный роман, а затем странным образом снова превратились в обычную дружбу. Кроме того Люда и Алекс не раз помогали друг другу на профессиональном поприще – делились информацией, любопытными новостями, сводили с нужными людьми.
И сейчас Алекс в очередной раз рассчитывал на помощь своей старой подруги.
– Слушай, Люда, отвлекать надолго не буду – знаю, ты занята.
– Как всегда, в запарке, – со смешком ответила она.
– Выручи, пожалуйста. У вас в агентстве работает некто Владлен Искандеров. В отделе, который религией занимается.
– Знаю такого.
– Можешь меня с ним свести?
– Думаю да, а зачем?
Люба, как всегда, была любопытна.
– Халтурку ему хочу предложить. Готовлю одно исследование – и нужен эксперт по церкви.
Хотя Алекс не соврал, но и правдой его слова назвать было сложно. Но Любу ответ устроил.
– Давай я скажу ему о предложении и сброшу твой номер телефона. Захочет – свяжется.
– О большем и не прошу, – с улыбкой сказал Алекс.
– Вашу мать, где отчет по статистике? – из телефонного динамика вдруг донесся незнакомый, долетавший откуда-то издали, приглушенный мужской голос. Его обладатель явно был недоволен. – Двадцать минут назад просил, дармоеды!
– Все, пора бежать, дедлайны горят, – затараторила Люба. – Пока-пока!
Ответного прощания девушка дожидаться не стала и через мгновение Алекс уже слышал в трубке лишь тишину.
– Как всегда в своем репертуаре, – сказал он и убрал телефон в карман.
В том, что подруга сдержит обещание, Алекс не сомневался. Главное теперь – чтобы сам Владлен Искандеров согласился принять предложение и поделиться сведениями о реальном положении дел в церкви.
Этот человек, как удалось выяснить Алексу, был одним из старейших и весьма авторитетных журналистов, пишущих о церкви. Он десять лет работал в пресс-пуле владыки Варсофония, написал множество аналитических материалов о Московской патриархии, неоднократно брал интервью практически у всех руководителей Синодальных отделов. Искандеров явно знал не понаслышке что происходило внутри церкви, а значит мог рассказать Алексу массу всего полезного.
– Со сбором информации мы на сегодня закончили, – он еще раз посмотрев на почти пустую доску. Пока что о церковной жизни Алекс знал крайне мало, но и этих скудных вех сейчас было достаточно. – Теперь пора готовить план действий.
Подойдя к невысокой тумбе, Алекс включил стоявшую на ней настольную лампу, и комната залилась приглушенным холодно-белым светом. Затем он аккуратно поднял плафон лампы так, чтобы длинный, плотный пучок света пересек всю комнату и ярким пятном растекся по стене. Встав в этот поток, Алекс обернулся и посмотрел на свою отчетливо проступившую тень.
– Ну привет, дружище. Настала пора немного поработать.
Каждый человек по-своему концентрируется на задачах: одним требуется абсолютная тишина, другим – собеседники, третьим – диалог с самим собой. Алекс нашел пограничный вариант – он общался с собственной тенью. Этот плоский, черный слепок тела казался Алексу чем-то вроде визуализации подсознания – отражением его способности отвечать на каверзные вопросы и находить правильные решения. Тень была неким подобием воображаемого друга – искренним и надежным. В отличие от реальных людей, Тень не могла обмануть и предать его, никогда не желала зла, не лукавила и не искала собственной выгоды.
Из всех существ в мире лишь ей Алекс доверял безоговорочно.
– С чего начнем? – спросил Алекс.
– Да как всегда – с целей и задач, – беззвучно ответила Тень. – Разве можно начинать с чего-то другого?
Цели и задачи – Альфа и Омега любой информационной кампании. Именно от них полностью зависели действия пиарщика. Две эти основополагающие установки были сродни фундаменту дома: стоило допустить ошибку, неверно разметить границы, выбрать не тот бетон для заливки – и построенное поверх него здание с огромной долей вероятности получилось бы не таким прочным, как задумывал архитектор.
Сейчас архитектором был Алекс. И он кропотливо планировал фундамент предстоящего проекта – чтобы возведенная на нем постройка ни в коем случае не дала слабину и не рухнула.
– Какая у нас цель?
– Очевидно, вроде, – ответила Тень. – Цель – улучшить имидж церкви. Показать ее не мракобесным пережитком прошлого, а хоть и своеобразной, но позитивной организацией.