– Только давай и бери правой рукой, – напомнил отец.
Соня кивнула и сделала, как ей сказали. Мама стояла рядом с папой и бабушкой. Они наблюдали за действиями брамина. Арджун Джоши сфотографировал семью на телефон. Потом запечатлел, как дочь кладёт деньги и молится, сложив обе ладони. Они отошли от неё. Девушка задумалась. Стала внимательно рассматривать узоры на алтаре, архитектуру этого места, настенную живопись. Сама история подхватила её под локти и унесла далеко от действительности. Затем вспомнив про семью, она огляделась по сторонам, не увидела родителей и бабушки. Только дедушка продолжал сидеть с пожилыми индийцами на полу. Лёгкая паника охватила её разум. Она поклонилась богине Харшидхи Матаджи. Резко обернувшись, Соня пошла вслед за другими людьми по узкому проходу. «Вероятно, родители с бабушкой тоже отправились туда, чтобы посмотреть на остальных богов», – подумала девушка.
Храм как волшебный музей с множеством необычных и поистине интересных лабиринтов. Красно-коричневые стены располагались так близко друг к другу, что стоять рядом вдвоём было тесно. Индийцы, которые шли впереди Сони, внезапно исчезли. Девушка не успела понять, куда они свернули, влево или вправо. В храме имелось несколько проходов. Прохладный в мелкий кафель пол немного освежал горячие Сонины ступни. От волнения ей стало жарко, душно, мучительно. Вдруг она вспомнила про телефон. Достала из кармана мобильник и тяжело вздохнула. Сеть не ловила в глубинах храмового комплекса. Она уныло прижалась головой к стене.
– Ой! – воскликнула Соня. Стена была неровной, какой-то колючей. Она повернулась. Поправила свои длинные тёмные волосы. И только сейчас поняла, что на её голове нет шарфа. «О Боже! Не хватало ещё шарфик любимый потерять здесь», – подумала девушка. Оглянулась. Никого. Впереди тоже пустота. Лишь стены приближаются друг к другу, давят, будто хотят задушить её в своих крепких индийских объятиях. Соня Джоши стремительно рванула назад. Она бежала, не чувствуя кусочков кафеля, который неприятно касался босых ног. И тут она врезалась во что-то мягкое. Перевела дыхание и увидела, что перед ней стоит молодой парень, высокий индиец с большими чёрными глазами. В смуглых руках он держал Сонин шарф.
– Простите, – взволнованно произнесла девушка. – Я налетела на вас случайно. Я не увидела. Я потеряла зелёный шарфик. Поэтому бежала…
Она не договорила. Парень протянул ей шарф. Она взяла.
– Спасибо, – шёпотом ответила она.
Молодой индиец улыбнулся невероятно притягательной белоснежной улыбкой, провёл указательным и большим пальцем по усам. Затем тыльной стороной ладони потёр лёгкую бороду. Сердце Сони играло барабанную дробь. «Интересно, слышит ли он как стучит моё сердце?» – промелькнула мысль в её голове. Она задрожала. Теперь ей стало холодно в этом каменном лабиринте. Она боялась посмотреть в его глаза снова. У неё ещё никогда не было бойфренда, потому что она, как приличная индийская девушка, не может встречаться с парнем просто так, и уж тем более иметь какие-то любовные отношения. Конечно, она не полнокровная индианка, поскольку её мама русская. Но отец – индийский брамин воспитывает её в правильных традициях своей родины.
Соня Джоши обладала изысканной внешностью. Смесь индийской и славянской красоты восхищала почти всех ребят в школе. К ней пытались подкатить старшеклассники. Она быстро пресекала подобные ухаживания. Тем не менее, хорошо дружила с одноклассниками, которые быстро пережив безответную любовь, поняли, что с Соней можно быть только друзьями.
Но сейчас, когда напротив неё стоял этот очаровательный незнакомец, Соня Джоши поняла, что с ней что-то случилось. Всё тело как натянутая струна. Сердце бежало так молниеносно, словно убегало от чего-то или от кого-то. В руках ощущалась непознанная прежде слабость. Она боялась выдать своё волнение. Надо поскорее возвращаться в нормальную реальность. Забыть этот момент. Она потеряла и вернула свой шарф. Всё в порядке. Почти. Просто в эту минуту она потеряла своё сердце и его вряд ли возможно вернуть.
Парень сложил ладони вместе в индийском стиле приветствия и прощания, кивнул, а потом повернул обратно. Его медленная походка, неторопливость движения расслабляла, убаюкивала. Спустя две минуты оцепенения девушка поняла, что за всё это время их короткой встречи молодой человек так и не произнёс ни слова. «А может он немой? Или просто обет молчания в храме, как у моего дедушки?» – подумала Соня Джоши. Она накинула на голову свой изумрудный шарф.
– Подождите, – закричала она и побежала за парнем. Ей не терпелось выяснить его безмолвие. Иначе она не сможет спать спокойно.
Она догнала его и снова повторила: «Подождите». Индиец остановился и взглянул на неё. Его жгучий взор прожёг её.
– Я заблудилась. Подскажите, где выход из храма, – сказала девушка и прищурила глаза.
– Вы иностранка? – бархатным голосом спросил парень.
– А почему вы так думаете? – удивилась она.
– У вас всегда такая привычка – отвечать вопросом на вопрос? – улыбнулся индиец.
– Я не знаю, как ответить на ваш вопрос. И да, и нет, – рассмеялась Соня Джоши.
– Это как? – нахмурился парень.
– Мой папа индиец, а мама русская. Мои родители с бабушкой здесь, в храме. Они пошли вперёд, а я немного отстала от них. Бежала за ними, и даже потеряла свой шарфик. Хорошо, что вы нашли. Спасибо ещё раз! – протараторила девушка.
– Пожалуйста, – медленно произнёс он.
– Покажите мне, пожалуйста, где выход. А то здесь даже телефон не работает, чтобы позвонить.
– Окей. Пошли.
Соня Джоши шла за молодым человеком. Думала. Влюблялась в его голос. Выход из храма довольно скоро обнаружился. Жаль. Жёлто-оранжевые лучи тепло присаживались на золотой алтарь. Возле многочисленной обуви на площадке стояли родители и бабушка Рамила. Девушка помахала им рукой.
– Вон моя семья, – сказала Соня. – Спасибо! Теперь я знаю, куда идти.
– Хорошо, – ответил парень и добавил. – В следующий раз не бегайте в храме. Нельзя.
– Это почему же?
– Вдруг вы снова потеряете свой шарф, а меня не будет в этом храме.
Молодые люди засмеялись.
– Хорошего дня! – ласково пожелала девушка и направилась в сторону, где её ждала семья.
– Как вас зовут? – осторожно крикнул индиец.
– А зачем вам знать моё имя? – спросила Соня.
– Опять вопросом на вопрос.
– Да.
– Скажите имя.
– Я не хочу говорить.
– Но почему?
– Если мы никогда больше не увидимся, то зачем знать имя?
– А я думаю, что мы ещё увидимся. Вы очень красивая.
– Спасибо!
– Пожалуйста.
Они замолчали. Соня Джоши оглянулась. Парень смотрел на неё. Сложив указательный и большой палец, он изобразил знак «окей».
Глава четвёртая
– Где ты была? – накинулась мама. – Мы жутко волновались.
Улыбка продолжала танцевать на губах Сони. Она не слушала.
– Э-э-э. Мадам! – окликнул отец.
Дочь молчала. Арджун и Лиза Джоши переглянулись.
– Может быть, на неё так действует атмосфера храма с нашей богиней, – предположила бабушка Рамила.
– Она как будто под гипнозом, – встревожилась Елизавета и положила руку на плечо мужа. – Что делать?
– Не переживай. Сейчас всё будет хорошо. Она просто под впечатлением. Целый год не была в индуистском храме. Поэтому эмоции и сила святого места увлекают в свой мир. Иногда так бывает, – спокойно проговорил Арджун.
Подул свежий ветер, принося с собой лёгкие ароматы цветов. «Любовь в воздухе», – промелькнула мысль в голове Сони Джоши. «Теперь я знаю, что значит данная фраза. Я чувствую это», – размышляла она. Шарф спустился на плечи. Шёлковое прикосновение вмиг пробудило её от грёз.
– Где вы были? – надув губки, сказала девушка. – Вы ушли, не подождали меня.
– Слава Богу! Она заговорила, – воскликнула Лиза и обняла дочку.
– Как ты себя чувствуешь? – спросила озабоченно бабушка и приподняла шарф, чтобы прикрыть голову внучке.
– Я же говорил, что всё будет хорошо. Надо думать позитивно. Всегда, – заметил Арджун и начал щекотать Соню. Дочь завизжала. Все развеселились. Подошёл дедушка Аджай.
– Что вы тут шумите? – громко произнёс он.
Все повернулись к нему.
– Мы уже помолились. Ждали только тебя. Можем ехать в другой храм. Он как раз нам по пути. Там и пообедаем заодно, – ответила бабушка.
Все согласились с ней и направились к машине.
Арджун с отцом беседовал о религии. Рамила Джоши медленно делала небольшие глотки воды. Жара изнуряла, лишала сил. Парило нестерпимо. Солнце начинало прятать свою лимонную красоту за слегка хмурые облака, словно присыпанные щепоткой специи чаат масала, цвет которой так похож на серебро. Сезон дождей готов был ринуться в бой.
Лиза с дочерью шла позади всех. Она сняла свой шарф апельсинового оттенка и положила в сумку.
– Давай твой шарф тоже положу. Наденешь потом, когда приедем в следующий храм, – сказала женщина.
– Нееет, – упрямо ответила Соня, вспомнив свой шарф в смуглых руках милого индийца. Она хотела навсегда сохранить в шёлковых изумрудных складках его прикосновение.
– Почему? – удивилась мать.
– Мне немного прохладно. Чувствую, скоро будет дождь, – нетвёрдо произнесла девушка и укутала шарфом плечи. Ей казалось, что часть этого парня осталась в ткани, и теперь обнимает её.
– Как хочешь, – проговорила Елизавета Джоши и задумалась. – Но сейчас у тебя какие-то глаза неуверенные.
– Мама! – весело рассмеялась Соня.
– Соник, а кто был рядом с тобой, когда мы ждали тебя у входа храма?
– Никто.
– Не обманывай. Я видела одного парня. И ты что-то говорила ему. В тот момент папа разговаривал с бабушкой. Они ничего не заметили.
– Я немного заблудилась в храме, искала вас. И решила спросить, где найти выход. А тот индиец показал мне дорогу.
– Хорошо. Но почему ты не позвонила нам?
– Сеть недоступна в этом храме. Но почему вы ушли и не подождали меня?
– Мы думали, что ты пошла за нами. Я и не подозревала, что сегодня ты будешь так горячо молиться.
– Ладно. Мне даже нравится, что так получилось. Мам, не волнуйся. Я догадываюсь, о чём ты думаешь.
– Моя любимая доченька, о чём же я думаю? А-а-а?
– Ты знаешь. Я не хочу обсуждать эту тему. Просто скажу, что я не потеряю голову из-за какого-то индийца.
– Я надеюсь.
Они сели в машину.
– О чём вы шептались? – тихо спросил Арджун.
– Ни о чём, – возразила жена.
– Я видел и чуть-чуть слышал, – игриво произнёс муж.
– Ну если ты слышал, тогда зачем повторять? – протяжно проговорила Лиза.
– Один раз сказала, значит, для тебя второй раз уже невозможно повторить? – начал Арджун Джоши.
– Ты опять начинаешь сражаться? – возмутилась индийская жена и дерзко показала мужу язык.
– Мы только отъехали от одного храма и едем в другой храм, а ты показываешь мужу язык. Это русское уважение к мужу! Ты забыла, что в Индии муж, как Бог! – вспыхнул он.
Лиза Джоши отвернулась к окну. Она понимала, что лучше промолчать. Поведение мужа ей отлично знакомо. Иногда он любил поиздеваться над её чувствительным сердцем. Просто так. Просто такая игра. За столько лет она выучила правила этого индийского спектакля и острого, как чили, характера. И пыталась исполнять свою роль правдоподобно.
Мать Арджуна осторожно тронула плечо Лизы. Женщина слегка повернула голову и посмотрела на свекровь, сидевшую позади неё. Рамила Джоши показала пальцем на правое ухо и махнула рукой от левого уха, давая тем самым понять, что уши даны нам для того, чтобы через одно из них информация входила, а из другого уходила, не оставляя едкого послевкусия. Она прекрасно знала своего сына. Следила за его речью, как умела. Останавливала вовремя, если была рядом. Или усмиряла грусть в глазах невестки. Как сейчас. Доброе и дикое сердце Арджуна порою обожало подшутить над теми, кого сильно любило. Срывавшиеся случайно в такие минуты холодные, как лепестки ночных цветов, слова из его уст могли обидеть русскую женщину. И даже обижали жестоко. Несмотря на многолетние усилия, Елизавета по-прежнему болезненно реагировала на насмешливые выходки индийского мужа. Но свою ранимость искренне старалась скрывать глубоко в душе.
– Мамми, ты слышала, о чём они говорили? – продолжал докапываться до истины Арджун.
– Э Бхагван! Арджун, прекрати, – вздохнула мать и слегка взъерошила ему волосы на затылке.
– Каждый раз только и слышу «О Боже!» на гуджарати, – сказал Арджун.
– Бабушка, папа вечно влезает туда, куда его не просят. Он слишком любопытный от природы, – заявила Соня, рассматривая фотографии на телефоне.
– Вы что, сговорились все? Три леди против одного джентльмена, – проворчал мужчина.
– Да. Дедушка тоже на нашей стороне. Вот если ты догонишь его мотоцикл, то мы можем спросить его мнение, – захихикала Соня.
Арджун Джоши прибавил скорость, и машина понеслась.
– Немедленно сделай скорость поменьше, – крикнула Рамила-бен.
Но сын не обратил внимания и продолжал ехать быстрее.
– Арджун! Ты слышишь? Ты можешь ехать медленно? – мать сжала его плечо.
– Могу. Но ты же сама сказала «немедленно сделай». Вот я и увеличил скорость, – хитро проговорил Арджун.
– Не придирайся к словам. Всё ты хорошо понял. Ты так сделал специально. Я знаю моего сына лучше всех, – сказала Рамила Джоши. – Ты должен быть снисходительным. Если тебе не хотят давать ответ, то не надо давить на человека. Придёт время, всё узнаешь. У матери с дочерью могут быть свои девичьи секреты. И это нормально.
– Вот именно, – шепнула Соня.
Они подъехали к храму Гаятри Матаджи. Быстро помолившись, получили свой прасад – освящённую пищу, в качестве которой сегодня была пенда, – популярная индийская сладость.
– Боже, какая вкусная пенда! – воскликнула Лиза Джоши, обращаясь к дочери. Но та её не услышала, потому что поспешила с бабушкой и дедушкой получить бесплатные порции обеда.
– Ты тоже невероятно вкусная, моя любовь! – с неистовой страстью произнёс Арджун и взял жену за руку.
Лиза хотела выдернуть руку. Но муж прочно переплёл их пальцы.
Она с удивлением взглянула на него.
– Я люблю тебя. Ты знаешь. Ты только моя, – сказал Арджун Джоши.
– Хорошо, – ответила Лиза.
– Просто хорошо?
– Хорошо. Непросто. Доволен?
– Нет. Любишь меня?
– Ты знаешь ответ.
– Скажи.
– Угадай.
– Лиз, скажи. Лизочка!
– Арджун, я тоже тебя люблю. Но твоё поведение…
– Что моё поведение?
– Хватит. Ты знаешь всё.
– Скажи про моё поведение.
– Я устала.
– Здорово. Устала от мужа.
– Просто устала. От поездки. Понимаешь?
– Я понимаю всё.
– Пошли обедать. Мамми и папа с Соней уже за столом сидят. Ждут нас.
– Окей, бэби. Пошли.
Супруги взяли две тхали – металлические индийские блюда наподобие подносов, на каждом из которых лежала большая горка красивого белого длиннозёрного риса басмати, микс овощей, приготовленных в скороварке, ещё стояла маленькая стальная пиала с горячим пряным далом из чечевицы, а также несколько пури – жареных в масле лепёшек. Традиционный индийский обед в храме. Его могут получить все прихожане: и местные, и туристы.
Просторная открытая столовая, в которой имелась лишь крыша, располагалась в саду на территории храмового комплекса. Над каждым столиком в потолке работал вентилятор. Но ни он, ни ветер, гуляющий по саду, не спасали от духоты в этот сезон дождей.
Спустя два часа семья Джоши подъезжала к Гандинагару. И когда их машина проехала под надписью «Гандинагар – зелёный город Гуджарата», Соня заметила на стекле капли воды. Она приоткрыла окно и вдохнула запах мокрой пыли. Безумный ветер с дождём ворвался в салон автомобиля. Девушка поспешно закрыла окошко. Всегда яркая центральная дорога Махатма Мандир с оригинальными цветочными композициями на кольце вмиг превратилась в какую-то тоскливую, измученную жизнью даму. Соня Джоши не любила дождь в отличие от её отца. Тот становился счастливым ребёнком, стоило хлынуть ливневому потоку. Дождь немного сбавлял температурные градусы. Некоторые индийцы намеренно выходили на улицу без зонтиков. Чтобы просто порадоваться прохладной погоде и даже потанцевать под дождём. Как в индийском кино. В жизни всё также. Практически.