Юноша отпил кофе и жестом попросил кусочек бублика у зеленого свитера.
– Конечно, видела. Меня вся страна знает, – скромно ответил маг, пережевывая только что добытую выпечку, – меня в первом и втором выпуске «Третьего глаза» показывали, в 4 сезоне. Колдун в пятом поколении, шаман Великого Севера, Родион Жулькин.
Дарья улыбнулась и сполоснула кружку под струей горячей воды.
– Жулькин, Родион. Конечно, как забыть? Это не вы упомянули, что у вас в дальних родственниках были эскимосы и папуасы?
Татьяна и Нина переглянулись и попытались сдержать смех, но безрезультатно. Одна приложила пальцы ко рту, другая зажала зубами нижнюю губу, но их плечи предательски затряслись.
Колдун одарил ледяным взором сначала Дарью, потом своих коллег:
– Я шаман, а не географ. Меня из-за этого и выперли, показали, будто совсем мозгов нет. А я, между прочим, инженерный закончил! Две специальности!
– Понятно, – отозвалась Дарья, – простите, мне пора обратно.
Колдун с новенькой не попрощался. Вместо того, чтобы и этой троице идти обратно за телефонный станок, девушка услышала начало нового разговора про то, как на самом деле снимался проект «Третий Глаз».
Вернувшись обратно за свой стол, секретарь заметила, что стопка с чеками явно подросла. Синицина вздохнула, обвела глазами зал, где по телефону без устали жужжали несколько десятков человек и, обновив приложение на компьютере, вернулась к своей новоприобретенной работе.
Пристально наблюдая за установкой аппаратуры и проверкой звука, Лера нервно теребила несчастное фото в своих руках. Она безостановочно проигрывала в уме вопрос Осиповой, не в силах забыть миниатюрное яркое пламя от сгорающего календарика.
«Как вы спите по ночам?»
Если бы Лера повстречала версию себя до того, как она стала работать на проекте «Третий глаз», понравилась бы она в нынешней форме молодой Лере? Той, которая сама начинала плакать при виде плачущего человека. Которая содрогалась от фото с мертвыми телами. Которая вместо того, чтобы осматривать места преступлений, писала про то, где лучше сажать помидоры. Каждый день, прожитый нами, изменяет нас. И дни, проведенные на проекте, навсегда изменили младшего редактора Валерию Донскую.
После того, как девушка приехала обратно в офис вечером в понедельник, чтобы внести новую информацию в досье Добычиной, она, с чашкой остывшего чая в одной руке и помятым фото с троицей в другой, села на диванчик около холодильника. Донская стояла на распутье: подняться на ступень выше в карьере на этом проекте или взмыть до высот помощника исполнительного продюсера? Это всего на пару ступеней ниже самого Калинина. Или так и оставаться двадцать пятым младшим редактором еще несколько лет? Копить зарплату. Рассчитывать бюджет на каждый день. Мечтать о выплате ипотеки за квартиру в этом тысячелетии.
Валерия осторожно положила уже изрядно потрепанное фото рядом с собой на кожаном сиденье и достала телефон. Максим всегда знает, что посоветовать. На то он и есть друг детства, выросший вместе с Лерой в одном подъезде. Защищавший ее от дождя, если Валерия забыла прихватить с собой зонтик по дороге в школу. К тому же, Максим Стеклянов теперь служил лейтенантом полиции и его советы частенько были полны резона и логики.
Когда Донская только начала работу на проекте, Максим сразу дал ей понять, что не станет марать честь мундира и выбалтывать все детали о расследованиях для новых серий. Во-первых, это противозаконно. Во-вторых, это совершенно низко и отвратительно, ворошить и показывать все грязное белье усопшего на всю страну. Мало того, еще и вовлекать горюющих родственников и умалишенных колдунов, таскающих с собой кости мертвых животных и церковные свечки.
Максим снял трубку и Валерия изложила ему свою дилемму. После разговора с Осиповой стало совершенно ясно, что полиция знает про Липова. Возможно, даже ставит его в список подозреваемых. Официально же ни мать, ни сестра не были поставлены в известность о том, что он как-то замешан в убийстве Виктории. У телеканала «Весенний» есть необычная, даже волшебная возможность помочь полиции в поимке данного типа: запросить его данные в УВД России вместе с его последними фото и показать его на экране. Разве это не замечательно, как проект «Третий глаз» может помочь родной полиции в задержании одного из подозреваемых в таком омерзительном преступлении?
Лейтенант в силу своего нордического характера восторга от данной возможности не испытал и, узнав от редактора номер дела Добычиной, пообещал перезвонить.
– Лера, зачем ты работаешь на этой кошмарной передаче? – в лоб спросил друг, голос его был усталым и безнадежным. Этот вопрос Максим задавал часто, а Валерия никогда не знала, что ему ответить.
– Потому что тут чай бесплатный и диванчик на кухне мягкий. Не тяни, Макс, что тебе сказал следователь? Нужна наша помощь?
– Нет, – твердо ответил лейтенант, – я сомневаюсь, что нам или любому департаменту министерства внутренних дел Российской Федерации когда-нибудь понадобится помощь шаманов и русалок из телеканала «Весенний», но спасибо за предложение!
Донская покачала головой.
– Почему ее мать и сестра не были поставлены в известность?
– Потому что так надо, – отозвался Стеклянов, будто мудрый родитель, отвечающий на очередной глупый вопрос своего недалекого ребенка, – ее муж знает обо всех деталях следствия, он упомянул татуировку Виктории, и, как я понял, это было вполне очевидно. Мать и сестра – довольно эмоциональные люди, и для того, чтобы задержать главного подозреваемого, его сначала нужно найти. Прячется он на территории Московской области, и нам не надо, чтобы родственники убитой орали его имя на каждой улице и искали его под каждым кустом. Липов еще не показывался у своей матери, которая проживает по тому же адресу. Не исключено, что Крыгины нагрянут к ней с обвинениями. Наделают шума во дворе. Спугнут дичь.
– Ясно, – подытожила Валерия, – дать Липову поверить, что его никто не ищет, все о нем забыли, и он вылезет сам.
Лейтенант согласился.
– Лера, я не могу запретить тебе как сотрудник полиции называть подозреваемого по имени и выставлять его фото в эфире. Но я могу попросить тебя как друг и как человек этого не делать.
Девушка поднялась с дивана, медленно и осторожно, будто каждое движение вызывало боль. Внезапно она почувствовала себя такой уставшей, словно на плечах ее лежала ноша не только собственной карьеры – успешной или провальной, – но и поимка того, кто насильственно укоротил жизнь чудесной девушки-кондитера, любящей своего мужа и инстаграмный фильтр «ломо».
Редакторы программы «Третий глаз» напоминали археологов. И одни, и другие тратили безумное количество времени в поисках того, что будет интересно для науки или публики. И не каждому представителю данных профессий выпадала дикая удача обнаружить занятную находку. Но если такой шанс и выпадал, то карьеры шли вверх, и денег платилось больше.
Получив сообщение от водителя спецавтобуса, Валерия направилась на первый этаж встречать гостей. Впридачу к Анне и Ирине Васильевной на проект приехала их соседка, 71 года от роду, Клавдия Захаровна Кочеткова. Соседка, с которой уже побеседовала Лера, должна была снабдить зрителей честными комментариями о словах ясновидящих, так как всю свою взрослую жизнь прожила на одной лестничной площадке с семьей Крыгиных. Женщина, в прошлом швея-технолог, имела вполне твердую память и почти все зубы, благодаря чему могла изъясняться отчетливо и по делу.
Прибывшие были в восторге от всего: быстрых лифтов, поднимающихся на 9 этаж с огромной скоростью, красивой мебели, чистых паркетов на полу и предложенному свежезаваренному чаю и кофе. «Только смотрите, – неустанно предупреждала Лера, – съемки длятся долго, обычно в течение 4 часов, поэтому от кофе лучше отказаться. Впереди 6 конкурсантов, у каждого свой способ чтения, связи с духами или теми существами, которые ассистируют им в поиске нужной информации. Плюс выставление света, проверки аппаратуры, аудио, доставка всех ясновидящих на съемочную площадку и уйма других факторов.
Клавдия Захаровна была сразу помещена в комнатку, где находилась пара удобных стульев, выставленных перед столом с мониторами. К пожилой гостье была приставлена девочка Зоя. Зоя должна была удостовериться в том, чтобы соседка давала дельные комментарии и не умерла во время съемок.
Мама и сестра жертвы пятого эпизода шестого сезона были приглашены в большой зал. Это помещение частенько преобразовывалось согласно нуждам шоу. Окна почти во всю стену занавешивались брезентовыми шторами и создавали полуночную, темную атмосферу. В помощь всезнающим призракам и фантомам, разумеется. В середине зала было поставлено небольшое возвышение, платформа на колесиках с чудесными тормозами. На миниатюрной сцене находился диванчик для гостей, кресло для ведущего, кофейный столик и стул для ясновидящего. Частенько конкурсанты решали проделывать свои ритуалы не на столике, а прямо на полу перед платформой. Если они хотели именно этого, ясновидящие обязаны были сообщить об этом ассистенту режиссера-постановщика, так как надо было выставить свет и расположить камеры там, где маг собирался проделать свою шаманскую операцию. Как правило, режиссеры у эпизодов были разные, было их пять человек и менялись они по кругу. Снимать новые серии было нетрудно, так как сценарии были сданы заранее, главные концепции оговорены с генеральным и исполнительным продюсерами, а съемочная команда представляла собой хорошо отлаженную машину. Ввиду данных причин личное присутствие Виталия Михайловича на съемочной площадке было совершенно необязательным. Гораздо полезнее было просмотреть уже отснятый материал, сделать заметки для монтажа и отшлифовать почти готовый эпизод.
Гостьи присели на диван. На всякий случай Крыгина старшая принесла с собой папку с фотографиями дочери, которую женщина спрятала между своей спиной и диваном. Тут же к гостям студии была приставлена девушка Арина, отвечавшая за любой каприз Анны и Ирины Васильевны, пока они находились на платформе. Слава богу, недостатка в девушках проект не испытывал. Работка была местами интересная и вполне прилично оплачиваемая. Разумеется, все работающие в проекте обязаны были подписать соглашение о неразглашении, но это ведь мелочи. Да и что такого умопомрачительного могли увидеть Зоя и Арина на съемочной площадке?
Удостоверившись, что сотовые телефоны Анна и Ирина сдали Арине на хранение, Валерия вернулась в малый зал. Там должны были находиться те, кто не участвовал в непосредственном процессе съемок. Редакторы, сценаристы, гримеры и девушки на побегушках. Помещение было хорошо освещено и имело менее зловещую атмосферу. Сюда фантомы и привидения сунуться не захотят. Оттого безопасность съемочной команде была гарантирована. По периметру зала находились столики со стульями, вдоль стены была установлена мини-кухонька с чайником, кофейником, краном, раковиной и различными шкафами для всевозможных случаев. Также аптечка и малюсенький холодильник. На противоположной стене от кухни, на уровне глаз среднестатистического человека, были вмонтированы три монитора с колонками. Именно такое количество камер было задействовано в проекте. Обычно одна камера всегда снимала гостей, одна была направлена на конкурсанта, а третья, статичная, находилась перед гостем в отдельной комнате, где нынче располагалась Клавдия Захаровна. На экране будет видно, как она говорит с кем-то, кто находится рядом, но лица Зои зрители не увидят.
Конкурсанты впускались в большой зал по одному и, закончив свою попытку, приходили в малый зал. Они могли наблюдать за выступлениями своих конкурентов прямо по мониторам, либо пройти в другое помещение парой этажей ниже (в редакцию) и подождать там завершения съёмки. По окончании процесса все ясновидящие должны быть согнаны Аринами и Зоями, как овцы собаками-пастухами, в большой зал для заключительных слов гостей. Иногда благодарных, иногда разочарованных, иногда просто грустных. Главное, почти всегда сказанных со слезами на глазах. Слезы нужно снимать особенно пристально и обильно, чтобы потом было из чего склеивать самые эмоциональные места в серии.
На этой неделе честь руководить всем съемочным процессом выпала Роману Снегову. Роман, родом из Екатеринбурга, в своих самых смелых мечтаниях воображал себя кем-то вроде Стивена Спилберга. Но даже Спилберг в самом начале своей карьеры в Голливуде не гнушался мелкокалиберными проектами. Шоу «Третий Глаз» было довольно успешным на российском телевидении, однако в чудесах режиссуры не нуждалось. Зрители успели привыкнуть к одним и тем же декорациям, углам камеры и яркости освещения. Тем не менее, иметь возможность указать в резюме факт работы на площадке самого Виталия Михайловича Калинина – сущая удача для любого, кто хочет ставить свои фильмы и иметь свободу творческого видения за казенные деньги от федерального канала.
Роман расположился на стуле, впереди которого стоял столик с тремя мини-мониторами. Рядом с постановщиком сидел технический редактор, Леша Белоусов. На обоих были надеты наушники. После подачи соответствующего знака в большой зал был приглашен Самир. Как обычно, актер выглядел великолепно: его волосы были уложены волосинка к волосинке, мужественное лицо имело ровный и здоровый оттенок, ровные зубы блестели, словно бриллианты на солнце. Темно-синий костюм, черная рубашка и серый галстук – не хватало лишь шляпы со свисающим на глаз пером. Актер с приятной улыбкой взошел на платформу, поздоровался с Анной и Ириной Васильевной, будто это была не съемка мистического проекта, а очередь в магазине. Крыгины сначала робко ответили неловкими приветствиями, а потом стали болтать с красавцем и даже на секунду огорчились от того, что их беседе пришлось прекратиться, так как в зал была готова войти первая участница. Хамматов привычным движением установил внутри уха минитюрный наушник, чтобы слышать подсказки и рекомендации режиссера, у которого в руках находился сценарий. Самир имел привычку игнорировать документы данного вида, так как сценарий для этого проекта, по его личному мнению, был скорее рекомендацией, чем инструкцией.
Лера вложила в свое правое ухо такой же наушничек, чтобы слышать команды от режиссера.
Освещение, звук. Камера. Мотор. Поехали!
Первой сегодня зашла Евгения Городкова, тридцати пяти лет от роду, родом из Москвы. По словам девушки, к своему служению ее призвала сама Исида, древнеегипетская богиня, олицетворяющая в себе идеалы материнства и женственности. Богинь, так же как и богов, в Древнем Египте было безумное множество, но свой интерес к выпускнице факультета дизайна интерьера проявила именно эта. Согласно рассказу девушки, когда она пошла на выставку артефактов в Северной Африке и проходила мимо барельефа с изображением Исиды, она упала в обморок. Друзья, пришедшие с ней, запаниковали и стали вызывать скорую, но поводов для волнения не было. Сама Исида появилась на выставке, обняла фантом Городковой и сообщила, что давно ищет достойную барышню для продолжения своего культа. После того, как девушка пришла в себя, она поняла, что теперь может общаться с Исидой напрямую, и та, имея в арсенале не только знания о прошлом, но и о будущем, может телеграфировать Городковой прямо из мира Мертвых.
Сегодня Евгения была одета в темную маечку, облегающую ее еще молодую фигуру, не знающую борьбы с безжалостным временем и гравитацией, и черную кожаную юбку. На ее шее болталось несколько цепей с увесистыми кулонами: анкх, известный как крест жизни, глаз Гора и несколько жуков-скарабеев. Стрижкой Городкова сама напоминала Клеопатру: волосы черные, как крыло ворона, с ровной челкой над бровями были подстрижены на уровне подбородка. Карие глаза участницы были подведены сверху и снизу, и длинными стрелками шли вверх до самого виска. В руках девушках сжимала свой рабочий инструмент – талисман «Тиет», также называемый «узлом Исиды». Фигурка была небольшая, около 5 сантиметров, вырезанная из яшмы.
Валерия, отпустив Евгению к гостям, бесшумно прошла по стеночке и тихонько пристроилась за спиной Леши и Романа. Городкова прошла до платформы, где услышала спокойный голос Хамматова: