Евгения Кочетова
Меримусса – любовь повелителя, или Путь в новый мир
Семья Уоллес жила прекрасной жизнью в большом двухэтажном доме среди красивых и богатых соседей. Отец семейства Винсент был мореплавателем, а впоследствии стал писателем, чьи книги о путешествиях расходились на ура. Он очень любил свою деятельность и сильно жалел, что пришлось оставить морское дело из-за ранения ноги. Когда ему стукнуло тридцать, Винсент вернулся домой и встретил красавицу будущую жену Арлин. Они вырастили двух очаровательных детишек: старшего сына Джима и младшую дочку Лионеллу, которую ласково отец называл Лиони. Матушка поначалу была против такого имени и считала его иноземным, чем-то напоминающим слово из лексикона дикарей в одной книге супруга о путешествии на восток. Однако Винсент настоял на своем, тогда он еще был полностью погружен в воспоминания, и к тому же характер девушки оправдывал значение имени… Сейчас же мистер Уоллес в преклонном возрасте, отрастил седую недлинную бороду, короткий волос укладывал на одну сторону для приличного вида. Внешность его была весьма приятная, глаза голубые, рост высокий… только вот с годами морщины окутали лицо и приспустили веки. Однако данность совершенно не смущала окружающих людей, особенно дам. Винсент всегда был объектом внимания для женщин, даже несмотря на возраст. Арлин это замечала и со временем стала опасаться.
Однажды она заболела и вскоре скончалась. Винсент сильно горевал, хотел забыться, восполнить чем-то потерю, лишь бы скорее перешагнуть этот тяжелый этап в жизни. Тут-то и появилась услужливая вдова миссис Эмерсон лет тридцати семи, с белокурыми локонами и карими глазами, без отпечатков на лице каких-либо жизненных невзгод… Внешний вид ее был и впрямь привлекательный, вызывающий исключительно положительные эмоции. Дама быстро завоевала доверие, стала близким другом Винсента, а немного погодя и новой женой. Тогда Лиони была еще подростком и никак не могла поверить, что любящий отец попался на удочку ушлой женщины, которая к тому времени схоронила двух мужей и не имела детей, что выглядело крайне странно, но имела важные связи среди банкиров и государственных служащих высших чинов. Наивный Винсент поверил в похожее горе дамы после умершего от тяжелой болезни ее второго супруга, по кому она столь сильно печалилась. С приходом Грейс Эмерсон в дом жизнь детей кардинально изменилась… Перво-наперво женщина уволила неугодных ей слуг, в число которых входила старая добрая Дороти, что работала в семье Уоллес с самого начала, присутствовала, когда Арлин и Винсент поженились, когда родился долгожданный первенец Джим, распахнув свои испуганные голубые глазёнки; когда через несколько лет появилась любимая Лионелла с точной копией пышных ресниц и бровей как у папы. Дороти, можно сказать, вырастила и выучила детей, передала им всю свою любовь в большом сердце. Нянчилась сутками напролет, и даже когда Джим поступил в университет будучи уже достаточно взрослым, то всё равно каждое утро клала ему в сумку кусочек пирога или иную сладость в специальной рисунчатой коробочке. Потеря еще одного близкого человека сильно сказалась на детях, особенно девочке, никто больше не смог заменить ей добрую Дороти. Долгое время Лиони не принимала новую няньку от Грейс и противилась, у нее часто возникали конфликты с мачехой, которая в основном вела себя хладнокровно, лишь барским тоном выгоняла из зала или столовой, когда было что-то не по нраву. Ежели с дамой девочка конфликтовала, то как ослушаешься собственного отца в его доме, являясь еще ребенком и не зная жизни. Внутри Лиони кипела, очень переживала, даже хотела убежать, если бы однажды не захворал и сам папа…
Последние года он стал частенько выпивать крепкие напитки, в чем ему пособляла вторая супруга, прибравшая к рукам всю семью Уоллес, за исключением, конечно, сердец детей, их ей было не видать. Правда Джим всё же более спокойно относился к ситуации, так как редко появлялся дома, обучаясь и постигая науку, а чуть позже и сам женился на девушке из приличной семьи, что училась в том же заведении, но на ином старшем курсе. Умный и талантливый паренек в круглых очках сразу привлек ее внимание. У него был русый оттенок коротких волос с небольшой челочкой у лба, выразительные глаза с ресницами, словно у красивой куклы, брови ровной дугой, аккуратный для мужчины нос и приличного размера узорные губы; забавные, чуть оттопыренные маленькие уши, что смотрелось абсолютно умиленно и только придавало своего шарма, добрый взгляд, открытая и бескорыстная душа с неконфликтным характером; приличный рост и стройная фигура. Быть может, поэтому, в силу своего светлого восприятия мира юноша не хотел верить в корысть или нечто еще тёмное со стороны миссис Эмерсон, надеясь, что дама, наоборот, вытащит отца из траура и вернет к жизни, и особенно писательству, которое он давно бросил, ведь прошлые книги на данный момент уже потеряли былую славу, их перестали выпускать, соответственно, прекратился и доход. Супруга Джима очевидно уступала по внешности, так как для женщины обладала не сказать, что красивыми чертами лица, а возможно, и вовсе непривлекательными. Светлый, напоминающий выцветший пшеничный оттенок слегка вьющихся, благодаря бигудям, негустых локон, серые достаточно большие глаза, но с непримечательными тонкими бровями также светлого цвета, длинный, расширенный к низу острый нос, узкие губки с невольным опусканием уголков рта от недовольства либо же подобных эмоций; выраженные скулы, широковатый овал лица с вытянутым резким подбородком; очень белая кожа, приличный рост с обычной, худощавой фигурой. Союз с Изабель одобрила сама мачеха, теперь усердно подыскивающая жениха для оставшейся в доме единственной падчерицы. Однако, в отличие от брата, Лиони имела более волевой характер и никак не хотела поддаваться чужой тётке.
Как-то раз, невзирая на нездоровое состояние Винсента и его частый кашель в мятый платок, Грейс повела супруга в гости в особняк друзей, где мужчина встретил молодого приятного человека, так же, как и когда-то он, – мореплавателя, а точнее, недавно устроенного его тётей на флот пока в качестве начинающего. Юноша приглянулся отцу, и тот задумался познакомить его с дочерью. Естественно, Грейс была против, ведь кандидат небогат, ничем не примечателен в высшем обществе, к тому же ходили слухи о его скверной тётушке, которая ни с кем из приличных горожан не находила общего языка. В свою очередь выбор дамы давно пал на богатого банкира, происходящего из знатного рода. И всё бы ничего, вот только было ему уже далеко за сорок, да так далеко, что не угнаться… Весьма зрелый, можно сказать, пожилой мужчина хоть и выглядел вполне прилично для своих лет, но всё же имел фигуру, соответствующую стадии старения; седоватый, в бывшем брюнет с редеющим волосом у высокого лба и залысиной на макушке, крупное лицо, под глазами были видны мешки, большой нос с почти отсутствующими тонкими губами и складками вокруг них, в общем, старик есть старик, особенно для юной леди. Грейс не стала пока убеждать Винсента и какое-то время выжидала.
Понимая своё состояние, отец пригласил к себе в дом того юношу – будущего мореплавателя с целью представить дочери. Черные широко открытые глаза парня постоянно бегали из стороны в сторону, видимо, из-за волнения. Взмокший у лба волос прилизан набок, одет прилично, но пиджак испачкан в еде, что, безусловно, сразу заметила недовольная Грейс, а позже и Лиони. Супругу возмутила самовольность Винсента и его непослушание. Лиони сегодня надела скромное темно-зеленое платье с высокой горловиной, длинный рукав небольшим буфом у плеч, на и без того тонкой талии корсет, юбка расширенная. Как только она вошла в гостиную, где обитатели пили чай, юноша сразу же понял, что зародилась симпатия. Иного быть и не могло, Лиони являлась миловидной красавицей, стоило только распахнуть выразительные голубые глазищи с пышными ровными бровями и длинными черными ресницами… Весьма аккуратный носик с легким намеком на приятную курносость, узорные пухленькие губки и, конечно же, открытая искренняя широкая улыбка во все ровные зубы. Одна лишь она могла завладеть всем вниманием и обескуражить, а широкие брови были настолько подвижные и ярко передающие каждую эмоцию, что порой казалось, они жили своей жизнью, извивались разом или по отдельности во все возможные стороны; и это также придавало особе своего необычного шарма. Телосложение ее стройное, довольно хрупкое, рост средний, идеальный для женщины. Сегодня тёмно-русый длинный волос, имеющий от природы легкую волнистость, частью заколот и украшен гребнем, остальные лежали на спинке и плечах. В гостиную светили солнечные лучи из окон, падая на локоны сидящей на софе, придавая необыкновенный блеск и словно осветляя их оттенок. Пара познакомилась, молодого человека звали Эдвард, вроде бы приятный, скромный, лишь некоторые моменты смущали девушку. Она вообще была придирчива к мужскому полу и симпатии, а особенно в силу юности обладала свойственной многим мечтательностью, читая в книгах о большой и светлой любви, где конец всегда счастливый. Для Лиони обязательно должны быть чувства, ведь без них брак обречён на распад, и пусть не официальный, но духовный точно. Она часто вспоминала свою маму, насколько та была влюблена в Винсента и порхала будто птичка, а сейчас девушка видела перед собой холодную и чужую женщину, вполне легко занявшую место Арлин не только в доме, но и сердце отца. Охватывала печаль, мечты стремительно рушились как карточный домик. Грейс делала вид, что ей интересно общаться с парнем, слушать его невнятные то ли из-за тревоги, то ли характера речи о приличной, однако небогатой семье, которая едва потянула его образование, собственно, то же и у Лиони: последние года отец с трудом мог оплачивать учебу, поэтому по совету Грейс девушку перевели на домашнее обучение музыки. Позже юноша покинул дом, миссис Эмерсон молча встала с надменным выражением лица, взяла супруга под руку и повела подышать воздухом в сад, но самом деле высказать недовольство и снова попробовать переубедить в сторону богатого банкира, уверяя в искренней заботе о падчерице и ее будущем. Лиони чувствовала себя очень одинокой в большом пустом доме, отец мало с ней общался, брат вовсе теперь жил в подаренном родителями его супруге особняке. Богатая семья знала о финансовых трудностях семьи Уоллес, однако они любили дочь, видели ее рвение выйти замуж именно за Джима, а также в самом парне имелся явный потенциал, не без помощи, конечно, семьи Изабель его ждало хорошее будущее доктора и, возможно, даже профессора. Именно его микстуры и иные лекарства хоть как-то помогали отцу держаться. Джим всерьез задумался, в чем же кроется источник хвори Винсента, некогда пышущего здоровьем, не считая давней душевной травмы…
Одним днем Лиони прогуливалась возле прилавков в городе и случайно наткнулась на быстро вышедшего из-за угла Эдварда. Он, как всегда, суетился, глаза снова забегали от волнения, речь терялась. Девушка искренне улыбнулась и была рада встречи.
– О… пппростите, я такой неловкий… – вымолвил с частым дыханием молодой человек, быстро укладывая челочку набок.
Лиони вновь широко улыбнулась и даже слегка похихикала. Они обмолвились парой фраз и договорились о встрече для прогулки через пару дней. По возвращении домой девушки обнаружила в столовой нежданного гостя, а точнее, приглашенного Грейс. Это был всё тот же претендент на сердце – богатый банкир мистер Далтон. Винсент отсутствовал, и хозяйка сама принимала и угощала изысками кухни важного гостя. Мужчина имел достаточно крупное телосложение и выпуклый живот, любил вкусно поесть, а особенно выпить вина или рома. Он уже видел молодую Лиони и, естественно, дал согласие, несмотря на недавний развод с бывшей супругой одногодкой. Видимо, зрелая седоватая женщина его перестала устраивать и наскучила. С натянутой любезностью и улыбочкой мачеха позвала Лиони присоединиться. У девушки совершенно не было желания общаться с данными людьми, она ради приличия вошла в столовую и поприветствовала гостя без радости на лице, в отличие от его сластолюбивого взора, что ходил снизу-вверх. А когда мужчина испачканным в жирной курице ртом и застрявшими в зубах частицами еды сказал присесть на стул возле и поведать ему о себе что-нибудь занимательное, например, чем она занимается вечерами, то Лиони не выдержала… Сначала девушка недоуменно подняла одну бровь, показывая явное недовольство, а вторую, наоборот, опустила и обе умело скривила. Затем быстро извинилась и ринулась с места прочь. Грейс сделала глубокий вдох, но медленно выдохнула и держала себя в руках, мистер Далтон округлил глаза, даже расправились морщины на мгновение. Дама тут же извинилась несколько раз и пообещала, что скоро девица усмирит свой пыл, ей придется. Гостя неожиданно охватило странное чувство то ли азарта, то ли взбудораженности, он о чем-то задумался со скрытной ухмылкой на лице и в конце обеда сообщил, что не откажется от предложения и готов подождать обещанное.
Лиони провела полдня на прогулке с Эдвардом. Он пытался шутить, бегал вокруг деревьев словно ребенок, резвился и падал на траву. Задорной Лиони тоже порой не хватало подобного ребячества, вновь вспомнилось беззаботное детство и игры с братом в догонялки. Раньше она всегда была веселой, озорной, предприимчивой и авантюрной. Они даже ради шутки с Джимом лазали в чужой сад собирать яблоки. В общем Эдвард вызвал у нее симпатию впервые в жизни, правда пока невольно таящуюся внутри… эмоции будто боялись показаться наружу, ведь молодая леди была робка и, несмотря на внешнюю смелость, смущена. Почувствовалось нечто странное, возможно, некое пока еще легкое желание быть рядом с парнем чаще и ближе. Даже невзирая на некоторые недостатки вроде неаккуратности в виде сальной челки, всегда прилипшей ко лбу, пятен на одежде, несуразного иногда поведения с нелепыми фразами и шутками, резкого ступора с тревогой, когда нужно, наоборот, сказать свое решительное мужское слово или даже где-то заступиться и тому подобное, – Лиони пыталась убрать это всё немного назад, ей показалось, она увидела в нем доброту и искренность, а самое главное серьезные намерения и чувства.
Очень скоро Эдвард сообщил, что вынужден ненадолго отправиться на учения на флоте, но будет обязательно писать письма дорогой Лиони и с нетерпением ждать возвращения для предложения руки и сердца. В первом письме парень с ошибками написал, что уже скучает, неверно назвав девушку через «е» – Леони либо Леонелла. Многие не понимали, почему отец выдумал «и». Это совсем не смутило, она, наоборот, умиленно улыбнулась, полагая лишь о мелочи. Но ведь странно, что жених не знает, как все-таки зовут его любовь… Лиони тут же написала ответ и попросила старшего слугу отправить письмо в ближайшее время. Он кивнул, принял конверт и направился по своей служебной лестнице. Внизу из-за угла появилась миссис Эмерсон, скрестив руки на груди и смотря наверх взглядом исподлобья. Как только слуга дошел, дама протянула ладонь, куда был положен конверт.
– Молодец, – первое произнесла она без улыбки. – Этот лишний львёнок не испортит мои планы, – с искаженным от недовольства лицом добавила и направилась дальше.
По прошествии времени Лиони переживала, почему же больше нет вестей. На ее вопросы, слуга уверил о неполучении каких-либо конвертов для мисс. Она написала еще несколько писем, которые были якобы отправлены.
Однажды девушка вошла в спальню к лежащему под одеялом на кровати отцу. Сегодня ему снова нездоровилось, к тому же сильно упало зрение, даже очки плохо помогали. На тумбе рядом стояла чашка выпитого чая, что приносила любящая супруга, а она сама сидела рядом и брала некие бумаги из рук Винсента. Быстро складывая, дама спрятала среди листов ручку, затем спешно вышла. Сообразительная Лиони заподозрила неладное, но сначала присела и обняла папу.
– Дочка, я хочу, чтобы ты была счастлива, так что, я даю согласие на свадьбу с Эдвардом, а Грейс примет твой выбор, только дай ей время… – вымолвил негромким тоном мужчина, поглаживая ладонь дочери.
– Думаю, у Грейс давно свои планы и время ей играет только во вред, – удрученно ответила Лиони, уже потеряв надежду.
– Не говори так, она старается для вас. Посмотри, как счастлив твой брат с Изабель, это ведь она посодействовала знакомству. Я знаю, вам пришлось нелегко, как и мне, но время доказало верность Грейс нашей семье, она с нами вот уже семь лет, – продолжал мягко убеждать отец, словно совершенно ничего не осознавал на самом деле.
Разве семь лет это так уж много, сравнивая с целой жизнью? Нередко люди проживали вместе двадцать, а то и тридцать лет, а потом всё вдруг резко менялось, и уже в бывшем любящие супруги становились злейшими врагами. Лиони все равно не понимала отца, хоть и не хотела ранить своими словами против, в детстве было и так достаточно скандалов в доме, сейчас, когда он стар и болен, дочь желала прожить это время в мире и спокойствии, возможно, помочь тем самым продлить жизнь папе. Но некто, наоборот, ее целенаправленно укорачивал, взгляд вдруг упал на пустую чашку на тумбе, подумалось, что же там было налито… Перед уходом дочка решила спросить о тех бумагах в руках Грейс, отец ответил, что это всего лишь мелкая формальность по поводу дома, дабы в будущем семья его не потеряла, останься они одни. Сердце Лиони забилось в груди, охватила тревога. Спокойным тоном отец добавил:
– Я подписал. Так посоветовал мистер Далтон.
Рот девушки вовсе открылся, как и округлились большие глаза, переполненные страхом. Она вышла за дверь, оперлась спиной на косяк и, тяжело дыша, пыталась собрать мысли; ранило и волновало больше всего то, что она не имела влияния на собственного отца, он не слушал и не слышал, полностью утопая в сетях Грейс и ее якобы друзей. Винсент безоговорочно доверял опытному банкиру Далтону, кто, по его мнению, знал все детали подобных дел и помогал решать сложные вопросы с имуществом и финансами.
Позже Лиони намеревалась обратиться к брату и поведать свои догадки. В особняке Изабель поначалу встретила ее вполне радушно, но, услышав нелицеприятные слова в адрес мистера Далтона, безусловно, не поверила, ведь у него репутация порядочно человека и девушке не стоило такое говорить, если не имеется фактов, а тем более ставить под удар брата, когда его карьера начала идти в гору. Джима часто не было дома, он заканчивал учебу и попутно работал у профессора, изучая и биологию, и ботанику. После речи Лиони о догадках по поводу дел мистера Далтона против ее семьи Изабель выразила негодование; дама держала бокал вина и, допив уже третий, попросила незваную гостью уйти, пока не разразился спор. Чего и стоило ожидать, супруга брата отвергла Лиони, да и вообще относилась к ней довольно холодно, а быть может, Изабель такой всегда и была.