Я перевела взгляд на Лизу и увидела в ее глазах отчаяние и полную отрешенность от происходящего. Подошел Антоний и уставился на нас заложив руки за спину.
– Напомните, я говорил вам первую заповедь нашего пансионата? – спросил он и поцокал языком. Мы смотрели за него тупыми взглядами.
– Так, не знаете! – резюмировал мужчина.
– Не болтать, – вырвалось у меня.
– О, молодец. Приз в комнату! – не обращая внимания на меня, он повернулся к Марии. – А кто только что нарушил эту заповедь?
Ответом был душераздирающий крик женщины.
– Не кричи! Иди отсюда. Вон те добрые господа заждались тебя в четвертую комнату.
У меня моментально пересохло во рту. Подошли мужчины и, подхватив кричащую, но обессиленную и потому не сопротивляющуюся Машу, подмышки утащили ее на выход. Дверь закрылась за девушкой навсегда…
Антоний помог мне встать с гимнастического коня и, придерживая под локти, повел на другую сторону помещения. Я снова шла мимо плачущих, стонущих и даже кричащих женщин.
Подошли к сооружению с деревянными брусками, из которых торчали металлические кольца. Мой сопровождающий, стукнув меня по заднице, обозначил траекторию движения, велев встать на колени, и просунул мои руки в эти обручи, застегнул удерживающие ремешки.
На голову он мне напялил кожаный мешок, или капюшон, я не разобрала, и застегнул на нем змейки застежек для рта, носа и глаз. Оказавшись без возможности дышать, я затрепыхалась в станке, который цепко держал.
Мне кто-то сильно сжал голову, как тисками и расстегнул молнию закрывающую нос. Теперь я свободно вдохнула воздух и почувствовала внутреннее облегчение.
Остальные органы открыть не посчитали нужным и ощущения от этого были весьма пренеприятные. Между раздвинутых ног мне просунули подушки чтобы опиралась на них коленками.
В промежности начал орудовать грубый, но влажный язык. Он вылизывал распухшие и зудящие внешние губы вагины, залезал внутрь и играл с клитором. Одновременно мужские руки ощупывали промежность и наконец, зашли во влагалище, сменив ненасытный язык.
Пальцы начали интенсивно двигаться, глубоко погружаясь и почти выходя из моей норки. Вопреки сопротивлению разума, я постепенно начала испытывать приятные ощущения внутри, и тело стало подыгрывать это мастурбации.
Сопротивляться охватившим меня плотским инстинктам не было сил. Рука трахала меня с большой амплитудой движений и проникала все глубже. Вторая рука снаружи подобралась к клитору и дрочила его, как это делается у мужчин, зажав между двумя пальцами. Я на пике необъяснимого восторга начала кончать…
Очнулась и почувствовала, что во мне пульсирует член, но клитор все еще подвергался воздействию руки. Я сходила с ума от того, что не могла видеть и слышать, что со мной делают.
В кожаном мешке у меня на голове становилось жарко, как в парной. Пенис во мне разрядился спермой и вышел, но ему на смену тут же, пришел другой. Когда он кончил, на смену пришел третий. Я сбилась со счета, сколько мужских органов кончили во мне. Уже не было никакого восхитительно чувства, только с трудом переносимая боль в вагине и страшное жжение.
Ритм работы очередного члена во мне замедлился, я очень надеялась, что силы насильников на исходе. Вместо этого я ощутила, как в промежность, вместе с работающим там пенисом, что-то проникло. На лобок легла рука. Я поняла, что в меня воткнули фаллоимитатор.
В вагине снова ускорились фрикции, только теперь совместно с искусственным членом. Он мучительной боли хотелось потерять сознание, а еще лучше умереть. Но долбежка продолжалась с неиссякаемой силой, терпеть боль стало невозможно.
Насильник закончил и вытащил из меня свой кол. За ним последовал и фаллоимитатор. Моя грудь в такт тяжелому дыханию надувалась и опадала, как меха в кузнице. Из вагины бесконечным потоком вытекала вязкая бледно-розовая жидкость.
С меня сняли мешок, расстегнув змейки, и освободили руки из колец. Я не слышала крики других женщин из-за кожаного чехла на голове. Упала на спину и согнула ноги в коленях, тело судорожно конвульсировало примерно в такт трашающих меня недавно мужчин.
Я лежала и закрыв глаза молила всех Богов, которых знала, о скорой смерти.
Глава 6. Пансионат
Я убивала ее, в какой уже раз – трудно было вспомнить. Ее тело в этот раз выглядело как сплошное кровавое месиво и мне нравилось видеть его. Все из-за нее, из-за Маргариты на меня свалился ком неприятностей, и в конечном итоге я попала в какое-то садомазохистское гетто, где меня насиловали и подвергали пыткам.
Я схватила тощую Ритку и пробила пальцами ее горло, нащупали пищевод и трахею, зажала в руке поудобнее и вырвала. Она улыбалась мне. Пришлось взять вырванные кровавые ошметки и запихать ей в глотку, только тогда она перестала ухмыляться и свалилась на пол.
Мне было мало этой экзекуции. Я жаждала отомстить проклятому Денису и стала наносить ему удары молотком для отбивания мяса. Вывалившиеся из проломленного черепа глаза свисали из бывших глазниц на нитях сосудов. Он кричал от боли, а я била его, превращая череп в бесформенные осколки. Это было блаженство.
Я проснулась и сначала не понимала, где нахожусь, что со мной. Голова трещала, как после сильной попойки. Не мешало бы опохмелиться. Села и ощупала ладонью совершенно мокрую простыню, так сильно я вспотела. Как я сюда попала? А сюда это в камеру, вспомнила я.
Кто меня одел? Этот вопрос остался для меня тайной. Моя нагота уже совершенно не вызывала стыд, и теперь я свободно могла прилюдно раздеться, ходить, заниматься своими делами не обращая внимания на окружающих. Интересный побочный эффект от мучений через которые я прошла.
Между ног все болело, и кости, и мясо и кожа, все. Запустила пальцы в щель вагины, осторожно стараясь ни до чего не дотронуться, чтобы не вызвать реакцию организма. Вляпалась в какую-то липкую жижу, заполнявшую отверстие. Надеюсь, это не кровь, я лечебная мазь, в темноте камеры не рассмотреть, как следует.
Интересно, меня ведь должны искать. Или не должны? Ведь я уехала в Москву на кулинарный конкурс, а приехав в столицу, не смогла дойти по адресу снятой квартиры.
Получается, меня никто не ищет. Печально. Но надежда на чудо теплилась во мне, и будет жить, тока я сама живу. Какую теперь пытку придумают мои мучители? Мне казалось, что уже более изощренного издевательства придумать нельзя, но каждый раз они придумывали еще более изуверские испытания выносливости.
За стенами камеры кто-то тихо стонал, кто-то неровно дышал, где-то раздавался храп. Предположила, что сейчас ночь. Никакого шепота, тем более никаких разговоров, только отдельные вскрики или бред в бессознательном состоянии. Отвратительный смрад непонятного происхождения висел в воздухе.
В столовой на ужине я попробовала пересчитать таких же, как я несчастных пленниц. Получилось около двадцати, так как могла сбиться со счета из-за постоянного передвижения женщин и примерно столько же охранников-насильников.
По коридору кто-то шел. Я ухватила край простыни и натянула на себя с головой. Пусть думает, что сплю. Неизвестный остановился у моей камеры. Лязгнул замок, дверь отворилась.
– Алиса Александровна? – спросил мужской голос. – Вставай, пошли со мной.
Я поднялась с кровати и поплелась за мужчиной. Мы прошли коридор и, за его дверью обнаружился просторный зал, в котором я еще ни разу не была.
Мы прошли помещение и остановились перед дверью. Я уловила дуновение ветра, значит, где-то недалеко есть выход, первый раз я искала его совсем в другой стороне здания. Меня запустили в комнату и велели присесть, но постараться ничего не трогать руками.
Я как школьница сидела, сложив руки на коленях, и осматривала незнакомое помещение. Оно очень напоминало офис. Книги на стеллажах, картины в рамках на стенах, только установленная в углу дыба и закрепленная на потолке большая клетка портили представление. Для каких целей предназначались эти не вписывающиеся в интерьер предметы, я даже думать не хотела.
– Здравствуйте, Алиса Александровна. Я доктор. Можешь называть меня Станиславом Евгеньевичем, – вывел меня из задумчивости прозвучавший голос.
Он напугал меня, сердце забилось чаще. Доктор разместился за массивным столом и, подперев рукой голову, пристально посмотрел на меня, как бы изучая. Я проглотила собравшийся в горле ком. Что хочет он услышать, зачем меня привели к нему?
– Из Москвы? – спросил Станислав Евгеньевич.
Я растерялась, что делать, не знала как реагировать.
– В этом месте можете свободно общаться со мной, – улыбнулся на мою панику доктор.
У меня вырвался вздох облегчения.
– Я оказываю помощь нуждающимся в поддержке посетительницам.
– Посетительницам? – переспросила я.
– Да, мне так удобнее называть гостей нашего пансионата, – ответил Станислав Евгеньевич и зачем-то нервно потрогал бакенбард на щеке. Словно убеждаясь, что он еще держится, не отвалился.
Посетительницы, надо же такое придумать, скорее бесправные узники.
– Мы изучаем сексуальную природу женской полноты, делаем наблюдения и ведем записи поведения, – продолжил доктор.
– Ага! – съязвила я, подавляя нарастающее возмущение и чувствуя, как загораются щеки.
– Это же просто! Вы сотрудничаете с нами, мы обеспечиваем вам комфортное пребывание в стенах нашего пансионата. Не будет никаких трудностей.
– Трудностей, говорите?! Да меня жестоко и многократно изнасиловали группой мужиком и различными предметами! Били, заставляли унижаться, мучили. Это по вашему трудности пребывания? – я поднялась со своего места и нависла над столом врача, при этом сбив грудью стакан с шариковыми ручками и дебильной надписью «У кого сиськи, тот и прав!»
– Вернитесь на место, Алиса Александровна! Право говорить не дает права на вседозволенность! Еще хотя бы одна выходка с вашей стороны и я прекращу нашу встречу.
Я плюхнулась обратно на стул и зажала ладони между ног.
– Наш научно-исследовательский пансионат создан для изучения поведения женщин с повышенной массой тела. Наблюдение ведется по биохимическим, физическим, эмоциональным, неврологическим и другим параметрам, исследуется реакция на изменение показателей. Вам подключат несколько датчиков и проведут замеры чувствительности, реакции и еще некоторых параметров. Все абсолютно безвредно для вашего молодого организма. Изнасилования, как вы их обозвали, тоже часть программы исследований. Все это делается в интересах людей. Так что вы участвуете в великой гуманитарной миссии. И нас совершенно не волнует, как вы все это переживете и выживите ли в конечном итоге. Большинство восстанавливаются и живут спокойно и счастливо в свое удовольствие.
– Вы сами верите в то, что тут несете? – моему возмущению не было предела, меня просто трясло от злости. – Как можно после такого спокойно жить?
Мой собеседник кашлянул, прочищая горло.
– Я ожидал от вас более позитивной реакции. Ошибся. Вы не умеете работать в команде, и вам совершенно неинтересна эта увлекательная тема.
Я разинула рот от неожиданности.
– Что вы мне хотели предложить, – наконец смогла произнести, буравя Станислава Евгеньевича взглядом.
– Ну, например, заняться подбором и приглашением посетительниц. Как ваша подруга Марго. Или подобрать еще какую-нибудь работу.
Нет. Вот так просто мне предлагает работу этот незнакомый тип. Взять и согласиться. Тогда я смогу выйти из этого здания.
– Да, я согласна, – и закивала головой, чтобы не возникло сомнений в моих словах.
– Не так быстро, уважаемая, не так быстро. Сначала нужно завершить курс лечения. Потом будет видно.
– Но я не больна!
– Ошибаетесь, ой как ошибаетесь.
– И как долго продлится это лечение?
– Вы самостоятельно решите, что пришло время, – он вернулся за стол. – Я предлагаю вам обмен за более деятельное участие в научной деятельности.
– Что я должна сделать?
– Ничего делать специально не нужно. Просто вы станете стройняшкой, когда покинете наш пансионат.
– И все? Пройти через ад, посидеть на вашей долбанной диете и все?! Вы хоть слышите себя?
Станислав Евгеньевич удобнее устроился в кресле и внимательно посмотрел на меня.
– Я повторяю. Вы выйдете отсюда, только похудев, точка. И никак иначе. Похудеть – это единственный способ выйти отсюда живой и почти невредимой. Посетительницы специально подбираются с избыточным весом, но слишком полные нам не годятся. Они не в состоянии расстаться с привычкой набивать пузо, а вот только поднабравшие лишние килограммы, с готовностью с ними распрощаются. Ну, это так, не вдаваясь в тонкости.
– Вы, недоумки! А представить, что немного лишнего тела может попросту нравиться, доставлять женщине удовольствие, трудно? Да хотя бы напрячь свои ученые извилины и выяснить, что изнасилование вредит гораздо больше, чем лишний вес, тем более групповое и совершенное многократно. Вы тут все сумасшедшие!
– Нет! Не сумасшедшие и нет, не делали таких исследований. И вас это не должно тревожить. Алиса, мы изучали каждую посетительницу, прежде чем принять ее в наше лечебное заведение. Вас тоже полностью исследовали. Вас не устраивал ваш образ жизни. Мы это исправим. Вы станете эффектной стройной дамой.
Я лихорадочно стала соображать, когда меня успели изучить. Сюда я попала после недолгого знакомства с Маргаритой. Через нее не могли, черт возьми! Станислав Евгеньевич не оставил без внимания усиленную работу моего мозга.
– Марго встретилась с вами не случайно. Мы подослали ее после предварительного анализа вашего характера.
Я обвела языком по сухим губам, стряхнула с глаз слезинки.
– Я полностью была счастлива и радовалась своей жизни. Я должна была участвовать в кулинарном конкурсе. Я была довольна собой. Отпустите меня домой. Пожалуйста.
– Помилуйте, вы дома, Алиса! Как вы этого не понимаете? В нашем центре прошли лечение не один десяток женщин. Все, ну почти все, остались довольны. Да другие все отдали бы за возможность похудеть. А насчет удовлетворенности излишним весом, я готов с вами аргументировано поспорить и убедить вас, что это заблуждение, но не сейчас.
– А остальные?
– Не понял. Каких остальных?
– Ну, тех, что были недовольны результатами исследований.
– А. эти, – доктор махнул рукой. – Не стоит на них тратить время, и не будем уходить от главной темы разговора. Вы довольны своим весом?
– Я не толстуха, – обиделась я на вопрос. – Меня на самом деле не удовлетворял мой вес, но и худышкой я выглядеть не хотела.
– Но некоторые излишества присутствуют. Вы этим недовольны. Я читал ваше досье. Вы можете сопротивляться, а лучше попытаться помогать нам, но результат будет получен рано или поздно. Наши посетительницы остаются очень довольны. А клиенты, работающие с нами и заинтересованные в результатах, получают наши отчеты.
– Какие клиенты?
– Корпоративные. Тут крутятся огромные деньги. Мы делаем отчеты об исследованиях во всех отраслях. Вот, например, недавно представили разработки о природе оргазмов. Под моим руководством. Но на сегодня достаточно. Вы получили общее представление о происходящем в пансионате, и надеюсь на благосклонность с вашей стороны и на более плодотворное взаимодействие. Очень был бы признателен, если дни пребывания в нашей клинике, принесли вам приятные воспоминания.
Вот изверг, надо так все перевернуть! Станислав Евгеньевич встал и проводил меня до дверей. Там меня дожидался охранник, с которым я пришла сюда. Мы проследовали с ним до столовой, в которой уже было полно пленниц и их надзирателей.
Глава 7. Очередь на экзекуцию
За одним из столиков сидел Александр Анатольевич. Он остановил меня и указал на свободное место.
– Присаживайся, Алиса. Как прошел разговор?
Я села на предложенный стул, но еда не лезла в горло, аппетита не было, да и сама пища не способствовала его повышению.
– Что случилось? На тебе лица нет.
Ковыряя вилкой в тарелке с не аппетитной едой, я смотрела на Александра Анатольевича не решаясь отвечать на его вопрос, но, по всей видимости, он ждал ответ. Хорошо, он его получит.