Общение с новым знакомым безусловно нравилось Вике, но порой воспоминания о Кирилле все же возвращались к девушке, и тоска и грусть вновь охватывали ее. В один из вечеров она решила поехать к родителям и остаться у них на ночь, а заодно и рассказать им обо всем случившемся. Это казалось ей отнюдь нелегкой задачей, ведь ее мама с папой были довольны преуспевающим Кириллом и работой, которой занималась их дочь. Услышать, что их девочка отказалась от обоих «благ», они явно не хотели. Тем не менее рано или поздно они все равно узнали бы об этом, поэтому Вика решила слегка опередить события и рассказать все самостоятельно, не дожидаясь пока кто-то из знакомых семьи сделает это за нее.
Виктория не стала вдаваться в подробности вечерники в честь дня рождения Кирилла и просто заявила родителям, что ее отношения с молодым человеком подошли к концу. На удивление отец воспринял это известие весьма спокойно, ведь глубоко в душе всегда считал, что его дочь достойна гораздо лучшего мужчины, нежели Кирилл. И это, не смотря на положение последнего в обществе и его финансы. Мама же сильно расстроилась, так как она так хотела, чтобы Вика наконец-то вышла замуж и обзавелась детьми. По ее мнению в возрасте Вики уже давно пора порвать со свободной жизнью и стать благоразумной. Девушка чувствовала неодобрение матери и уже даже засомневалась в том, стоило ли ей рассказывать об уходе с работы, но отец сам задал вопрос о карьере, ведь теперь, расставшись с Кириллом, ей пришлось бы нелегко в конторе. Вике ничего не оставалось, как поведать и о том, что она уволилась и в данный момент ищет новую работу. Этот шаг родители восприняли весьма тяжело, так как считали, что работа в хорошей компании являлась залогом успеха в жизни, пусть даже работа и не приносила удовлетворения. Главное, что она есть и за нее платят. Когда Вика попробовала возразить родителям и сказать, что она все эти годы чувствовала себя, как белка в колесе, те даже не стали ее слушать и перебили, заявив, что все это ее детские фантазии и ей давно уже пора стать взрослой и ответственной. Перепалка в таком духе длилась почти весь вечер, и Вика даже думала уехать домой, но ее мама, под конец все же смягчившись, уговорила дочь остаться переночевать у них.
В ту ночь девушка почти не спала. Ее не радовали ни родной дом, ни ее детская комната, ни присутствие родителей, которых она все же очень любила, путь даже они не понимали ее. Ворочаясь с боку на бок, Вика думала над тем, что возможно ее мама с папой правы. Наверное, ей все же стоит продолжить карьеру в финансовой сфере, а также начать отношения с кем-то более реальным и доступным нежели Брюс. Брюс… Подумав о нем сердце девушки болезненно сжалось. «Почему он так странно ведет себя? Так холодно и отстраненно? – думала Вика, – я ведь чувствую, что понравилась ему». Об иностранце девушка даже не стала упоминать родителям, поскольку те все равно бы не одобрили такого знакомства. Промучившись полночи, она все же заснула под утро, но сон ее оказался не глубок и толком Вика так и не отдохнула.
Позавтракав с родителями, продолжавшими весьма озабоченно смотреть на дочь, Вика собрала свои вещи и хотела уже поехать к себе, но отец остановил ее и предложил денег, чтобы помочь с оплатой счетов за квартиру. Тяжело вздохнув, Вика отказалась от такой помощи, потому как считала ее на данный момент весьма лишней, к тому же она тут же почувствовала себя беспомощной, нищей и никчемной, раз в ее возрасте родители все еще продолжали давать ей деньги. Настроение девушки упало еще больше и из родительского дома она вышла чуть ли не в слезах.
Добравшись до метро, Виктория села в полупустой вагон и вновь задумалась над тем, что ей делать дальше. Посмотрев на свои потрепанные кеды и рваные джинсы, Вика горько усмехнулась: «Наверное, чтобы найти в этом городе хорошую работу и мужчину нужно все же выглядеть совсем по-другому. Возможно, я поторопилась, выбросив всю ту броскую одежду. Да и вообще все эти мысли о новой жизни, интересной работе, а также о Брюсе – не более, чем грезы. Пора вернуться к реальности. Я отдохнула немного, а теперь снова в бой». Сердце девушки наполнилось грустью от таких мыслей, но разум кричал, что она поступает правильно. И кого тут следовало слушать: разум или же чувства? Вика не знала, как не знала и того, что в этот момент самолет из Великобритании только что совершил посадку в аэропорту Пулково, и радостный Брюс находился на его борту в предвкушении сюрприза, который он хотел сделать Вике своим приездом.
По дороге домой девушка зашла в небольшой продуктовый магазин, находившийся неподалеку от ее дома. Купив кое-что еды, а также бутылку недорогого вина, девушка немного воспаряла духом в ожидании очередного дня и вечера в одиночестве, которое на это раз скрасит вино. Возможно, пару любимых фильмов и новый детективный роман также поднимут ей настроение. Размышляя о том, с какого фильма ей начать: со старой советской комедии или же нового американского триллера, Вика медленно побрела домой, как вдруг ей послышалось, что кто-то окликнул ее по имени. Не обратив на это внимания, девушка пошла дальше, но тут снова услышала свое имя, правда, уже гораздо громче, чем прежде. Остановившись, девушка обернулась и увидела мужскую фигуру, бегущую к ней. Солнце светило прямо в глаза девушке и, жмурясь, она вначале не могла понять, кто же так спешит к ней, попутно выкрикивая «Вика!». Однако она заметила, что у человека в руках букет цветов и большой подарочный пакет. Когда мужчина приблизился, и Вика внезапно поняла, кто это был, пакеты с покупками чуть не выпали из ее рук, в горле тут же пересохло, а сердце ушло в пятки. Такой встречи она никак не ожидала, ведь перед ней стоял запыхавшийся, слегка раскрасневшийся и вспотевший от бега Кирилл. Молодой человек широко улыбался, а его голубые глаза, как и прежде казались ангельски невинными.
– Викуль, привет! – поздоровался он.
Растерявшись, Вика на какое-то время потеряла дар речи, но взяв себя в руки, все же выдала из себя:
– Здравствуй!
Кирилл сделал несколько шагов вперёд, приблизившись к Вике, и протянул ей шикарный букет алых роз. Девушка же невольно отступила назад от мужчины, словно от прокажённого, что вызвало гримасу недовольства на лице Кирилла.
– Вика, позволь мне все объяснить, – начал он.
– Тут нечего объяснять. Извини, мне пора, – оборвала его Вика и, развернувшись, направилась к дому.
– Постой, – пошел следом за ней Кирилл. На его лице не осталось и тени от простодушной улыбки. Теперь оно казалось хмурым и раздосадованным. Молодой человек явно не ожидал такого приема.
– Вика, дай мне хотя бы пару минут. Я провожу тебя до дома, а попутно расскажу, что тогда случилось.
Вика ничего не ответила и продолжила идти вперед. Кирилл воспринял это как согласие и вновь заговорил:
– Я хотел извиниться за свое поведение на дне рождении. Понимаешь, я уже слегка выпил, и моя мать начала снова «выносить мне мозг». Я же говорил тебе про нее раньше. К тому же ты опаздывала, и я просто не знал, куда деваться. Вика, я люблю тебя! Я поступил, как полный идиот. Прости пожалуйста! Мне все равно, что думают о тебе и о нас мои родители. Я хочу быть с тобой, и я буду с тобой! Прошу, дай мне шанс! Я не подведу тебя на этот раз.
Вика шла молча, но каждое слово Кирилла словно ножом проходилось по ее сердцу. Раньше она бы ждала этих слов, но сейчас они вызывали смятение, ведь девушка все же хотела закрыть двери в прошлое, да и лицо Брюса и их поцелуй в аэропорту всплывали в ее воспоминаниях чуть ли не каждую секунду, пока говорил Кирилл. Она чувствовала себя предательницей по отношению к Брюсу и самой себе. Кирилл по-прежнему привлекал девушку, но в то же время в душе она понимала, что он не для нее, и их отношения в любом случае обречены на провал, ведь он так зависел от мнения общества, семьи и друзей и хотел видеть в ней ту, кем она вовсе не являлась.
– Кирилл, мне кажется, что лучше оставить все как есть, – наконец сказала Вика, когда они уже подошли к ее подъезду. Эти слова дались девушке нелегко и голос ее предательски дрожал, – я ошиблась, думая, что у нас может что-то получиться. Мы слишком разные и принадлежим двум разным мирам. Я не хочу быть частью твоего.
– Я не совсем понимаю, о чем ты, – сказал Кирилл и, достав из кармана ключи от ее подъезда, открыл перед девушкой дверь.
Вика вошла в подъезд, проклиная себя за то, что забыла попросить его вернуть ей вторую связку ключей, и начала подниматься по лестнице на свой этаж.
Когда молодые люди стояли уже возле двери в квартиру Вики, Кирилл вновь протянул девушке цветы и подарочный пакет.
– Это тебе, Вика. Пожалуйста, прими хотя бы в качестве извинений. Если тебе нужно время подумать, то я тебе его дам. Знаю, что поступил омерзительно и мне даже думать о себе противно. Я причинил тебе боль, но поверь такого больше никогда не повторится. Ты ушла с работы, и я тебя прекрасно понимаю. Если хочешь, то можешь вернуться. Знай, я не стану ничего предпринимать, пока ты не дашь мне зеленый свет. Или же я могу попросить директора банка о твоем переводе в другую контору. Там тебе будет спокойнее. По крайней мере, это лучше, чем сидеть дома без работы и выпивать в одиночку, – закончил Кирилл, укоризненно посмотрев на горлышко бутылки, торчавшее из пакета Вики.
– Кирилл… – начала Вика, но молодой человек не дал ей возможности продолжить: он подошел близко к девушке, обнял ее, продолжая держать в руках букет и пакет, и прижался губами к губам Вики. Непроизвольно Вика ответила на поцелуй, ведь губы Кирилла были ей так знакомы, а его объятия казались такими комфортными и успокаивающими. Поцелуй длился всего несколько секунд, но за это время девушка поняла, что что-то не так. Она не чувствовала ничего, кроме физического контакта с молодым человеком. Ни одна эмоция не пронзила ее сердце, не чувствовалось и волн блаженства и покоя, ранее ласкавших ее тело во время близости с Кириллом. Сейчас девушка вообще ничего не ощущала, кроме как желания поскорее прервать поцелуй.
Вика открыла глаза и увидела перед собой лицо Кирилла: его глаза все еще оставались закрытыми, и он был полностью поглощён действием. Его объятия также стали крепче и теснее, что вызвало еще больше дискомфорта для Вики. Девушка также уловила какое-то движение на лестнице, словно кто-то залоснил собой солнечный свет, лившийся из окна на лестничной площадке. Слегка повернув голову, Вика увидела стоявшего на лестнице Брюса. Его лицо казалось белым как мел, а в глазах застыли боль и ужас.
«О, нет», – пронеслось в голове у Вики, и она попыталась высвободиться из крепких рук Кирилла, что оказалось не так-то просто.
– В чем дело? – недоуменно спросил Кирилл, с удивлением посмотрев на Вику, повернувшую голову в сторону Брюса.
Британец также стоял с подарочным пакетом и букетом изысканных белых лилий в руках.
– Это еще кто такой? – со злостью в голосе спросил Кирилл.
Вика продолжала молчать, не зная, что лучше сказать в такой ситуации.
Растерявшийся Брюс также хранил молчание, но через мгновение все же сделал шаг в перед, положил цветы и подарок у ног Вики и сказал по-английски:
– Прости, я не хотел мешать, просто дверь в подъезд оказалось открытой. Я не думал, что может так получиться. В этом нет твоей вины, ведь я сам вел себя глупо, словно и не интересовался тобой. Желаю тебе счастья!
После этих слов он развернулся и стал спускаться по лестнице, причем на одной из последних ступенек споткнулся, но не оборачиваясь, продолжил путь вниз.
– Это что, твой новый ухажер? – спросил Кирилл, со злобой в глазах глядя на Вику, – я смотрю, ты времени зря не теряла.
Впихнув цветы и подарок в итак загруженные пакетами руки Вики, Кирилл рванул вниз по лестнице. Испугавшись, Вика, выйдя из небольшого ступора, положила все вещи на пол, и сама бросилась вниз, желая удостовериться, что Кирилл не выкинет какого-либо неожиданного фокуса.
Когда девушка уже добежала до двери подъезда до нее донеслись крики Кирилла на английском:
– Чтобы я тебя здесь больше не видел! Оставь ее в покое! Это женщина – моя и только моя! Убирайся отсюда.
Сбежав еще на один пролет, Вике открылась крайне неприятная сцена: Кирилл держал за ворот пиджака Брюса и всем своим весом придавил последнего к стене подъезда. Кирилл был выше Брюса на сантиметров пятнадцать и тяжелее на килограмм десять, что безусловно давало ему немало преимуществ по сравнению с иностранцем.
– Виктория – свободная женщина и в праве выбирать себе мужчину самостоятельно. Если она выбрала вас, то я искренне желаю вам обоим счастья. А теперь отпустите меня.
Вместо того, чтобы выполнить просьбу иностранца, Кирилл тряхнул Брюса, но последний каким-то образом вывернулся из хватки Кирилла и, заняв другую позицию, прижал русского парня к стене, зажав ему при этом локтем горло так, что Кирилл, беспомощно вытаращив глаза, оказался почти обездвижен и лишен кислорода.
– Я же просил по-хорошему. Если вы также обращаетесь с Викой, то мне весьма жаль девушку. Всего наилучшего, – с этими словами Брюс выпустил из захвата Кирилла, который тут же согнувшись пополам, начал жадно и шумно вдыхать воздух ртом.
Вика подошла к мужчинам и, не зная, что предпринять, застыла, как статуя. Ей не слишком хотелось утешать Кирилла, получившего по заслугам, а к Брюсу она боялась подойти, ведь он мог просто отвергнуть ее.
Иностранец перевел взгляд на Вику и его глаза были полны боли и горечи. Вика сделала шаг в его сторону, но мужчина развернулся и поспешил выйти из подъезда. Осознав, что она может навсегда потерять его, Вика бросилась вдогонку.
Брюс шел быстро, стараясь, по всей видимости, как можно скорее выйти на главную дорогу, где можно словить такси. Виктория мчалась следом. Когда наконец она смогла догнать его, то почти не могла говорить, настолько сильно она запыхалась.
– Брюс, постой. Позволь мне все объяснить, – сказала она.
Британец развернулся к ней лицом и пристально посмотрел в глаза.
– Я не виню тебя. Я ведь сам вел себя глупо и по-детски несмело.
– Ты не понимаешь…
– Я все прекрасно понял. Это ведь тот парень, который тебя тогда так расстроил и которому предназначался тот дипломат. Верно?
Вика, не желая лгать, согласно кивнула.
– Думаю, что вы помирились и я искренне рад за вас.
– Но, Брюс, это не так! Я его не видела с того самого вечера. А сегодня он ждал меня возле дома. Я не хотела его видеть, поверь.
– Ну, судя по вашему поцелую, это не совсем так.
– Я не хотела этого и, Брюс, это было ужасно… Совсем не так, как у нас с тобой тогда… Ох, прошу, прости меня.
– Тебе не за что извиняться. Мне следовало предупредить о своем приезде и намерениях. В любом случае, Виктория, я рад, что у тебя все хорошо. А сейчас я бы хотел уйти. Прощай!
Брюс развернулся, оставив Вику одиноко стоять на тротуаре, и пошел в сторону дороги, возле которой стояло несколько такси.
Девушка не стала догонять мужчину. Он был прав. Та сцена, свидетелем которой он стал, выглядела ужасно. Слезы набежали на глаза девушки и солёными ручьями потекли по щекам. Развернувшись, она медленно пошла назад к своему дому, не замечая ничего и никого вокруг.
Как она и предполагала, Кирилла и след простыл. Зайдя в пустой подъезд ее сердце еще раз болезненно сжалось. Поднявшись на свой этаж и открыв дверь в квартиру, она занесла туда свои покупки, два букета цветов и два подарочных пакета от обоих мужчин.
Сначала Вике хотелось сломать цветы и выкинуть их, но решив, что невинные растения ни в чем не согрешили перед ней, все же поставила оба букета в вазы. К подаркам девушка так и не притронулась, оставив их лежать на кровати.
Хоть стрелки на часах только перевалили за двенадцать часов дня, девушка все же решила открыть бутылку вина и хоть как-то притупить боль и отчаяние, терзавшие ее душу. Желание смотреть фильмы или читать давно улетучилось, поэтому налив бокал до краев, девушка села в кресло в спальне и просто уставилась в стену, придавшись воспоминаниям о Кирилле и Брюсе. Незаметно для себя девушка задремала, свернувшись калачиком в кресле. Бессонная ночь, эмоциональная встряска утром, а также вино дали о себе знать и Вика погрузилась в сон, оказавшийся весьма зловещим.