– Может, у него речь отнялась? – спросил тот вояка, что стоял у двери.
– Вряд ли, – помотал головой доктор. – Наверное, просто не в настроении с нами разговаривать.
– С моим настроением всё в порядке, – проворчал я.
– Вот и славно! – доктор с притворной радостью хлопнул в ладоши. – Тогда, быть может, всё-таки скажешь мне, как ты себя чувствуешь.
– Если не брать в расчёт эти оковы, то прекрасно.
– Разрешишь подойти к себе?
– Можно подумать, я могу запретить…
– Хорошо, хорошо.
Доктор подошёл ближе и внимательно изучил моё лицо. Что он так пристально на него смотрит, словно астроном, ищущий разумную жизнь на других планетах. Затем доктор вынул из кармана халата маленький фонарик и начал светить им мне в глаза. Я невольно зажмурился, но доктор пальцами приподнял веки и продолжил свой осмотр.
– Прекрасно, прекрасно, – закончив, произнёс он. – Не откроешь ли рот?
– Пожалуйста.
Я открыл рот. Вопреки моим ожиданиям доктор не стал ковыряться там пальцами, а лишь быстро заглянул и удовлетворённо кивнул.
– Кто вы? – спросил я.
– Фамилия моя Воронов, если она вам о чём-либо говорит, – ответил доктор.
– Ни о чём не говорит. Я вас не знаю и не понимаю, что я здесь делаю и почему прикован.
– Ты и не можешь меня знать. А здесь находишься, потому что мы тебя сюда привели.
– Зачем?
– Скоро сам всё узнаешь. Если, конечно, будешь себя хорошо вести и дашь нам провести необходимые исследования. Потом мы тебя отпустим, наверное…
– Наверное? Приковали меня, чтобы я не сбежал?
– Нет, это для нашей безопасности.
– Вашей?
– Хм, похоже, у тебя наблюдаются проблемы со слухом.
Этот доктор Воронов с каждой секундой начинал всё больше и больше раздражать. Но говорил он правду. Меня приковали, чтобы я не причинил кому-либо вред. Поэтому доктор пришёл не один, а с охраной.
– Меня ведь приволокли сюда силой? – спросил я.
– Ну да… – кивнул Воронов.
– И кто-то ударил меня по голове. Потому что я совершенно ничего не помню. Даже своего имени.
– Вот как? – доктор удивлённо изогнул брови.
– Мне это совсем не нравится.
– Это не результат удара, а последствия операции. Не волнуйся, память должна вернуться. Или нет. Тут уж как повезёт, да и вариантов, в общем-то, немного. Ты под нашим присмотром, и мы сделаем всё возможное, чтобы память вернулась к тебе. Нужно лишь время.
Воронов лгал. Я чувствовал это. Он не знал, что будет с моей памятью, и не собирался ничего делать, дабы вернуть её. Ему такое просто было не выгодно. Я начинал закипать от злости.
– Не надо говорить мне, чтобы я не волновался, – сквозь зубы процедил я. – Я уж как-нибудь сам решу, что мне делать.
– Конечно, главное, не волнуйся.
– Вот опять. Не будь я прикован, я бы тебе хорошенько врезал, доктор!
– Контролируй свои эмоции, иначе всё пойдёт прахом.
Доктор отступил от меня на шаг, но я всё равно заметил, как его лоб покрылся испариной.
– Я хочу знать.
– Ты всё узнаешь, со временем.
– Нет, сейчас. Я хочу знать, какого чёрта я прикован! Я хочу знать, какого чёрта я ничего не помню! Я хочу знать, какого чёрта я вообще здесь делаю. Отвечайте!
– Успокойся, гнев сделает тебе лишь хуже, – дрогнувшим голосом произнёс Воронов. – Это не настоящий ты говоришь сейчас, это Эвис.
– Какой ещё Эвис?!
Я впал в сущее бешенство, начав дёргать руками и ногами. Я стиснул зубы так, что они буквально заскрипели.
– Я освобожусь и убью вас всех! – брызжа слюной, завопил я.
Затем я напряг правую руку и с силой дёрнул её вверх. Прикрученная к креслу окова, сдерживающая мою руку, оторвалась. На пол со звоном упали два металлических шурупа. Я изумлённо уставился на кулак, с побелевшими от напряжения костяшками. Просто невероятно, на что способен человек в гневе. Нужно было раньше попытаться.
Доктор Воронов мгновенно отбежал подальше, а в мою сторону оказались направлены четыре дула автоматов. Вояки нерешительно переглядывались, никто не попытался меня пристрелить.
– Парень, остынь! – крикнул доктор, открывая дверь. – Контролируй свои эмоции, не позволяй Эвис взять верх над тобой!
– Да пошёл ты!
Я дёрнул левой рукой, оторвав вторую окову. Один из вояк схватился за рацию и коротко бросил в неё:
– Подопытный вырывается, что делать?
– Уходите оттуда, заприте дверь, сейчас мы пустим газ!
Присутствующие в комнате начали отступление. Но отпускать их я не собирался. Я жаждал крови. Сорвав голыми руками оставшиеся оковы и освободив ноги, я вскочил с кресла. Я планировал наброситься на последнего отступающего, но тот резко развернулся и выстрелил. Всё, что я успел сделать, так это вытянуть вперёд руку. Смешно, будто она способна остановить пулю.
Почувствовав, как в ладонь что-то ударилось, я невольно сжал её в кулак.
Странно, я не ощутил никакой боли. Я остановился, разжал кулак и уставился на лежащую на ладони расплющенную пулю.
Расплющенную пулю.
Я опустил руку, и пуля упала на пол. Вояка ошалевшим взглядом смотрел то на неё, то на меня.
– Ничего себе… – пробормотал он.
Его удивление не шло ни в какое сравнение с моим. Я рукой смог остановить летящую пулю. Нет, не так. Она остановилась сама, попав в мою руку. Этот факт и то, что доктор Воронов постоянно нервничал, находясь рядом со мной, наконец-то открыли мне глаза. Меня не зря боялись и пришли навестить целой вооружённой компанией, а также неспроста приковали к креслу, хотя эти оковы я с лёгкостью сломал.
Как же так получилось, что я обладаю такими способностями? Воронов знает ответ на этот вопрос.
– Доктор, постойте! – прокричал я в закрывающуюся дверь.
Я подлетел к двери и дважды дёрнул за ручку, с лёгкостью оторвав её. Если я смог избавиться от оков, то и дверь наверняка сумею снести с петель. Однако всё оказалось куда сложнее. Дверь была, скорее всего, пуленепробиваемой. Всё что я смог, так это оставить на ней несколько весьма глубоких вмятин. Если бы я продолжил наносить по ней удары, то, возможно, мои действия и увенчались бы успехом. Но в этот момент послышалось шипение. Подняв голову, я увидел в потолке четыре круглых отверстия, из которых выходил невидимый газ. Усыпляющий, скорее всего.
Конец ознакомительного фрагмента.