Когда-нибудь эта дверь просто не выдержит, и ворвется Коул, или терпению Шервуда придет конец, и он сорвется. Я видела ненависть, с которой он со мной говорил. Иногда ему приходится сдерживаться, а иногда он берет все, что ему нужно. Я поежилась, вспоминая тот день.
Последние три дня я не видела никого, кроме Дерека. Этот человек приходил минимум один раз в сутки. Он был довольно вежлив со мной, но было видно, что ему нужна информация. Их всех интересует, где мой отец. Мне тоже важно это знать, но я даже не могу представить его примерное местонахождение.
Мой отец ювелир, у него есть своя мастерская в Москве и мастерская заграницей, но ни в одной, ни в другой он не появляется долгое время. Такое уже бывало, когда папа пропадал на полгода, но потом он обязательно объявлялся, объясняя свое долгое отсутствие внезапными командировками. Но чтобы целый год почти никакой информации, такого еще не бывало.
Находясь дома, я особо не волновалась, но сейчас начинаю понимать, что за столь долгим отсутствием может скрываться что-то ужасное.
Я вскочила на ноги. Заправив дрожащей рукой волосы за ухо, я решительно направилась к выходу. Мне нужен разговор с Шервудом. Полный и открытый. Я имею право знать все от начала и до конца. Я боюсь и хочу этого одновременно.
Каково же было мое удивление, что, открыв дверь, я врезалась в широкую грудь мистера Шервуда. Он ухватил меня за плечо. Было больно, но это позволило мне удержать равновесие.
Я растерялась. Крайне неожиданно увидеть его здесь.
– Ты хотела выйти, – нахмурился мужчина, – Я предупреждал, что этого делать не стоит.
– Я сама решаю, что мне делать, – огрызнулась я.
Он бросил на меня такой взгляд, что я опустила голову вниз.
Шервуд прикрыл за собой дверь и прошел внутрь. Он кинул на кровать два увесистых черных пакета и оперся на стенку, сложив руки на груди. Я так и осталась стоять у двери.
– Сегодня вечером я приглашен на благотворительный ужин. Ты идешь со мной. Все необходимое здесь, – мужчина указал на пакет и направился к выходу.
Я не сразу поняла, к чему это все было, но сейчас разбираться с этим не стала. Куда важнее было получить другие ответы.
– Зачем вам мой отец? Что вы собираетесь с ним сделать? – крикнула я в спину Шервуду.
Мужчина усмехнулся, отчего шрам через весь глаз сжался и стал крупнее.
– Бельская, – он выделил каждую гласную букву в моей фамилии, – К чему столько вопросов? Мертвым они не нужны.
Его слова ознобом отозвались по моему телу. Внезапно стало холодно. По рукам прошлись мурашки.
Я сглотнула и осела на дверь.
– Ничтожество! – в сердцах проговорила я и ударила кулаком по полу.
Вечером, когда я уже спускалась по лестнице в длинном черном платье с двумя вырезами, одним в зоне декольте, а другим, открывающим правую ногу, мистер Шервуд стоял внизу. Он был один.
Я всей душой ненавидела этого человека, но не могла не отметить, что он очень хорош в черном классическом костюме.
Я не успела спуститься, как Шервуд развернулся и пошел дальше. Мне нужно было идти за ним, но я делала это крайне медленно, поскольку туфли, которые я нашла в пакете, мало того, что были неудобными и на высоком каблуке, так еще оказались мне маленькими.
Когда я преодолела длинный коридор, Аэрон уже стоял возле машины. Я открыла рот от изумления, увидев его парковку. Тут располагалось несколько десятков автомобилей разных марок и цветов.
Мужчина открыл мне заднюю дверцу черного автомобиля, а сам сел рядом с водителем.
На протяжении всей дороги мы молчали. Я смотрела в окно.
Множество людей куда-то шли, кто-то торопился, а кто-то просто гулял. Но все они были свободны, никто их не похищал и не требовал выдать местонахождение их родителей. Я вздохнула и отвернулась. Кажется, мы приехали.
Я не успела осмотреться, как Аэрон ухватил меня за локоть. Я поморщилась. Плюс один синяк.
– Только попробуй что-нибудь выкинуть, – прошипел на ухо мужчина, – Я уничтожу тебя!
Мимо нас прошла миловидная полненькая девушка. Она приветливо улыбнулась Шервуду. Мужчина улыбнулся в ответ, тут же отпуская мою руку.
– Мне просто интересно, – с наигранной широкой улыбкой сказала я, – А в качестве кого я здесь, мистер Шервуд?
Аэрон сдвинул брови, но не успел ответить. В этот момент к нам подошли две женщины.
– Мистер Шервуд! – воскликнула темноволосая дама, – Неужели, вы наконец откроете нам всем свою даму сердца?
Мужчина кивнул. У меня чуть не отвисла челюсть, когда он аккуратно и даже нежно взял мое запястье, а потом поцеловал. Я кинула на него убийственный взгляд, а затем улыбнулась этой же даме.
– Кажется, в последнем интервью вы говорили, что холосты, – сжав губы в тонкую полоску сказала вторая. Ее глаза превратились в щелочки, когда она посмотрела на меня.
Новая роль
Я положила голову на плечо Шервуда и улыбнулась, обнажив все зубы. Если они хотят думать, что мы пара, пусть думают. Возможно, здесь и сейчас, Аэрон все-таки даст ответы на мои вопросы. По крайней мере, на виду у всех этих людей он точно не причинит мне вреда.
– С тех пор многое изменилось, – ответил мужчина.
Она вспыхнула и, вручив подруге свой бокал, ушла прочь. Та в недоумении последовала за ней.
– Боже, да вы же с ней спали! – осенило меня, и я отодвинулась от Шервуда.
– Да, – усмехнулся Аэрон, – В этом зале находятся девушки, которых я пробовал.
Мне стало противно. Намек на то, что я являюсь одной из тех, кого трахало это чудовище, ударил ниже пояса. Он изнасиловал меня, а теперь издевается. Жаль, что я не могу дать ему пощечину на виду у всех. Хотя, почему не могу?
Я замахиваюсь, но Шервуд вовремя перехватывает мою ладонь и прикладывает ее к губам. Поцелуй получается долгим, а затем он прикусывает мою кожу. Я вскрикиваю и выхватываю руку.
Прием длится уже несколько часов. На протяжении всего этого времени к нам подходит множество людей, чтобы поздороваться. Шервуд представляет меня, как свою пассию, и все желают нам счастья. Я мило улыбаюсь, пытаясь ничем не выдать дрожь от того, что Аэрон обнимает меня за талию. Игра этого человека мне не понятна, но она точно имеет смысл.
Наконец, нас всех провожают к столу. Неудивительно, что Шервуду достается почетное место, ну а я сажусь рядом с ним. Играть его пассию не так уж и плохо, если стереть из памяти девяносто процентов наших общих воспоминаний.
– Давайте поднимем этот тост, – крупный мужчина со смеющимися глазами и заразительной улыбкой встает из-за стола, – За человека, без финансовой помощи которого открытие целого ряда больниц и детских садов было бы просто невозможно! Господин Шервуд, за вас!
По залу раздаются одобрительные возгласы, а мне хочется кричать, что перед вами не благодетель, а дьявол. Я смотрю на Аэрона, который говорит, что это его долг, и он не заслужил таких оваций, и мне хочется вырвать.
Слишком много фальши. Слишком. Я резко встаю из-за стола и несусь в уборную. Мне нужно умыться и немного побыть одной.
Провожу мокрыми ладонями по горящим щекам и делаю несколько вдохов. Ужасно не хочется возвращаться туда, где все боготворят Шервуда. Это невыносимо, знать, что здесь куча людей, а попросить помощи не у кого.
Наверно, они все хорошо знают Аэрона, и если я начну говорить, что он меня держит насильно, то, скорее всего, меня просто сочтут за сумасшедшую, а потом обо все доложат Шервуду. Уж тогда мне точно не поздоровится.
Провожу перед зеркалом еще несколько минут, а затем возвращаюсь обратно. Играет приятная музыка, и некоторые пары танцуют.
– Анастейша! – Шервуд даже не удосужился назвать мое настоящее имя.
Я встречаюсь взглядом с пожилой женщиной в милом фиолетовом костюме.
– Добрый вечер, – улыбаюсь я.
– Это была прекрасная речь мистера Шервуда, – восхищение в ее глазах разглаживает морщины, – Чудесный человек! Мне особенно понравилась та часть, в которой он говорит о вас! Замечательная пара!
Она весело мне подмигнула, поцеловала в щеку, а затем убежала.
Я покачала головой. Если бы только все эти люди знали истинного Шервуда! Например, того, который сейчас высматривает меня в толпе. Да в его глазах столько злости, что жить не хочется.
Я набираю в легкие, как можно больше воздуха, и иду к нему навстречу. Краем глаза замечаю, что за мной следует журналист.
– Где ты, черт возьми, была? – хмурится Шервуд.
Я дотрагиваюсь ладонью до его щеки и провожу пальцем вдоль губ, приближаюсь ближе и выдыхаю в ухо:
– Как жаль, что эти люди не знают, какое ты чудовище!
Мужчина ухмыляется и кладет руку мне на талию.
– Зато у тебя есть возможность почувствовать это в полном объеме.
Улыбка исчезает с моего лица.
Обратно бы едем в таком же молчании. Что дал мне этот прием? Я знала, что Шервуд гад, теперь знаю, что он лицемерный гад.
В доме тихо. Я бросаю неудобные туфли на пол и собираюсь подняться на второй.
Но сильная мужская рука цепляется за мои волосы и возвращает меня обратно.
– Не так быстро! – шипит Аэрон и откидывает меня на пол.
Я стараюсь отползти дальше, но он прижимает меня к полу.
Его рука сдавливает мне горло. С каждой секундой он давит все сильнее и сильнее, пока у меня не начинает темнеть в глазах. Мужчина отпускает руку и задирает платье.
Черные трусики с треском разрываются пополам, и в следующую секунду в меня входит огромный член. Я вскрикиваю, но Аэрон закрывает мне рот ладонью. Мужчина управляет моим телом, то поднимая, то опуская, то подкидывая меня наверх.
Я упираюсь руками ему в грудь, но это не помогает. Он сильнее меня. Злее и быстрее. Его бешеный ритм доставляет мне одну боль. Я прерывисто дышу, открывая и закрывая глаза.
– Пожалуйста… – я прошу о прекращении, но он только ускоряется.
У меня нет сил говорить, я только дышу, а он продолжает насаживать меня на свой огромный член.
Мне не видно его лица, вокруг слишком темно, я слышу, как он дышит. Тоже прерывисто. Шервуд в последний раз сжимает мои ягодицы, а затем резко отпускает.
Я чувствую, как по моему бедру стекает теплая жидкость.
Аэрон бросает на меня свой пиджак и уходит. Я остаюсь лежать, не в силах подняться на ноги. Он снова это сделал. Снова воспользовался мной. Внутри что-то обрывается, и слезы с новой силой скатываются по моим щекам.
Разве это не ужасно? Мне казалось, что от унижения и боли я провалюсь прямо в преисподнюю, и там останусь. Он так грубо сжимал меня своими лапищами, что на теле, кажется, останутся надолго следы на память об этом жутком соитии.
Я никогда не испытывала чувство ненависти настолько сильно, но сейчас – это именно оно. Весь мир был далеко от меня, ведь я была его пленницей, и могла слышать только отчаянный плач моей души.
Боль и опустошение. Пожалуй, это единственное, что я сейчас чувствую. Наверное, лучше бы эта боль была только физической, ведь тогда ее можно было бы заглушить. Но душевная боль другая. Она поглощает человека полностью. Не дает ни малейшего шанса спрятаться от нее.
Всем нутром я прочувствовала, что не могу больше сражаться, ведь сколько бы я не вставала, в конечном итоге я все равно буду повержена. Он не просто изнасиловал меня, он показал мне этим мое место. Как он ко мне относится. Проявил всю свою ненависть!
Плохое обращение
Открыв глаза, я поняла, что лежу не на холодном полу, а на вполне удобной кровати. Моя голова находится на мягкой подушке, а перед глазами белый потолок.
Первые мгновения после пробуждения – прекрасны, потому что воспоминания возвращаются не сразу. Но уже в следующую минуту страх и стыд тяжким грузом падают на сердце. Я накрываю ладонью лицо и жмурю глаза, пытаясь остановить поток отвратительных картинок в сознании.
– Я думал, ты будешь спать дольше, – голос Дерека пугает меня до чертиков. Я даже представить не могла, что нахожусь не одна.
Натянув одеяло до самого подбородка, я приподнимаюсь, чтобы лучше его видеть.
– Это ведь ты принес меня сюда, да? – догадалась я.
– Ты была в ужасном состоянии, – чуть нахмурился он, – Я решил, что здесь тебе будет лучше.
Я благодарно улыбнулась. Этот парень был, несомненно, лучше всех людей, обитающих в этом месте. От того мне было непонятно, что он вообще здесь забыл. Дерек не из тех, кто может так просто причинить вред другому человеку, по крайней мере, мне так кажется.
– Обычно босс так не поступает с женщинами.
– А как же он с ними поступает? – резко спросила я, – Насилует до смерти? Что ж, тогда мне еще повезло!
При упоминании Шервуда я почувствовала, как во мне закипает злость. Каждый раз, находясь рядом с ним, мне хочется врезать ему со всей дури, чтобы кровь хлынула из него. Однако, когда он приближается и начинает смотреть на меня в упор, то возникает другое желание – убежать как можно дальше.
– Это все из-за Бельского.
– Да какая разница? – я вскинула руки в нахлынувшем жесте, отчего одеяло сползло вниз.
Платье на мне было разорвано, поэтому часть моей груди была полностью обнажена. Взгляд парня тут же метнулся туда. Мне стало неловко, и я тут же одернула покрывало на себя. Продолжать разговор так же уверенно теперь не получится.
– Что бы не сделал мой отец, это не дает никому права издеваться надо мной, – тихо сказала я, опустив голову.
Дерек кивнул. Он собрался уходить, но напоследок решил что-то сказать:
– Тебе лучше рассказать, где скрывается Бельский. Тогда это все закончится.
Я упала на кровать и закрыла лицо подушкой. Мне уже не хотелось отвечать, что я не знаю. За последние несколько дней мне задавали такой вопрос десятки раз. Но правда была в том, что я не имела даже малейшего представления, где может быть папа. Да в любой точке земного шара!
* * *
– И что это был за цирк с девчонкой Бельского? – поинтересовался седовласый мужчина, закуривая трубку.
Шервуд стоял у окна. У него была такая привычка – думать, глядя на горизонт. Мужчина мог проводить в молчании несколько часов, слушая только свои мысли. Обычно он не обращал ни на кого внимания, но этот старик был исключительным случаем. Брат отца, родной дядя, единственный, кто остался в живых из представителей старшего поколения семьи.
– Я произносил речь, в которой передал Бельскому послание. Благодаря журналистам это попадет в СМИ, как и фотографии с Аной. Тогда ему ничего не останется, как связаться с нами. Иначе, его дочери конец, – объяснил Аэрон.
Старик внимательно его слушал, пуская густой дым. Седые брови поднимались, а затем опускались.
– Как всегда умно, – похвала этого мужчины звучала, как укор, – Но, ты действительно убьешь ее?
– Ради отца! – стиснув зубы, кивнул Аэрон.
– Ради себя, – покачал головой Шервуд старший.
* * *
Время близилось к вечеру, когда ко мне вошел лысый тип с пронзительными глазами и велел спускаться вниз. Я все еще находилась в кровати, поэтому мне понадобилось время, чтобы переодеться. Он долго не хотел покидать комнату, кидая на меня мерзкие похотливые взгляды, но затем все-таки вышел.
Несколько дней назад я нашла в шкафу увесистый пакет с одеждой, в котором находилось буквально все, начиная от нижнего белья и заканчивая украшениями. Это было немного странно. Фактически, я в этом доме пленница, но для меня создали все условия, словно я гостья, хотя Шервуд постоянно напоминает мне о том, для чего я здесь.
Звуча небольшим каблуком по ступенькам, я неторопливо спускалась вниз. Необъяснимое чувство тревоги внезапно врезалось в грудь. Я вспомнила события вчерашнего дня. Лучше бы не вспоминала, потому что главный мерзавец этого дома сейчас стоял передо мной.
Дьявол и ничтожество внутри, но практически Аполлон снаружи. Шервуда даже не портил шрам, проходящий практически через все лицо. Этот мужчина был олицетворением опасности и загадки. При других обстоятельствах я бы назвала его привлекательным, однако сложно делать комплименты своему палачу.