Я не верила своим ушам! Урок?! История с Ирой оказалась просто уроком?
– Вы так легко её оставили? Вы даже не попытаетесь бороться за неё! Спасти её разум!
– А зачем? Выбывший из боя выбыл. Из двух гладиаторов на арене выживает один.
– Это не арена! – заорала я. – Мы не гладиаторы!
– Это арена жизни, – возразил Карлеус. – А посвящённые хуже гладиаторов. У посвящённых нет, и не может быть никаких иллюзий. Понимаешь, никаких! Иллюзии убивают, сводят с ума. Иллюзии порождают несбыточные желания. Но человек, тем не менее, пытается сделать их реальностью. Ты видела, что из этого выходит.
– И я теперь ничего не смогу изменить?
– Нет. Не сможешь. Но я дам тебе время…
– Время?
– Время понять, принять и забыть….
– Вы издеваетесь? – я смотрела на своего учителя, Привратника миров, Карлеуса Деланэ с ненавистью.
– Какое-то время доступ в Лабрин и Институт Высшей магии для тебя будет закрыт. Директор не уточнял сроки. Впрочем, для посвящённых существует иное время.
– Закроете доступ? Отлично! – я пришла в состояние абсолютного бешенства. – Вы со своим человекоподобным насекомым, этим директором Мариусом закроете мне доступ?! Да пошли вы ко всем чертям!
– Только на время, Лиза. Только на время…
– Да хоть навсегда!
– Есть вещи, которые понимаются только с течением времени. Мы оставляем тебя. Но мы будем рядом….
***
Глаза Иры. Синие с золотистыми искорками. Все десять лет перед моим внутренним взором. Все десять лет я находилась в состоянии, когда мне было безразлично всё. Детское чувство чуждости мира, в котором живу, ударило с утроенной силой. Я реально больше не могла так! Мне нужно было как-то спасать себя. От мыслей, от слез, от безысходности. И тогда я стала писать. Писала все подряд: стихи, прозу, картины. Творчество дарило забвение, но ненадолго. Когда писала – забывалась. А потом….
За годы я много чего написала. Даже был роман. А потом я уничтожила все свои творения. Не сохранила ничего: ни файлов на компьютере, ни распечаток. Остались только картины. Во всём моем доме, по всем стенам. Среди прочего я уничтожила и роман. Странно, но сейчас я не могу из того романа вспомнить ни то что строчки, но даже название и сюжет. Ничего. В памяти образовалась дыра, чёрная, затягивающая. Будто бы не я писала, а кто-то другой….
Десять лет бреда. А внешне всё было как обычно. Я ходила на работу. Существовала. Одно и то же изо дня в день. Десять лет пустоты. Заживо похороненная. Тюрьма без окон и света.
В какой-то момент я стала серьёзно подумывать о смерти. Momento more. Я помнила о ней. Я её звала. И изучала способы самоубийства. Но мне было страшно сделать последний шаг. Тогда я думала о том, что, будучи смертным существом, глупо бояться смерти. Для человека с его смешными сроками земного существования и неизбежной кончиной, смерть единственный итог всей его жизни. Смерть, по сути – это всё, что у человека есть постоянного. Постоянство смерти. Поэтому я убеждала себя не бояться. Я звала смерть и однажды она пришла ко мне во сне.
– Я не приму тебя. Ты не можешь умереть. Они не дадут тебе. Я же говорила, что не приду за тобой больше…
– Что мне делать? – спросила я.
Девочка улыбнулась мне в ответ.
– Жить. Просто жить.
– Моя жизнь не имеет смысла.
– Жизнь имеет смысл всегда. Даже если ты его не можешь увидеть, он есть.
– Мне нечем занять себя…
– Ищи, – сказала смерть. – Ищи и обрящешь…
***
И тогда я нашла сеть. Бесконечную, многоликую сеть интернет. Я растворилась в ней, исчезла, превратилась в пиксели и килобайты. Я обнаружила, что здесь можно менять себя, надевать всевозможные маски. И миллионы людей вместе со мной тоже надевали маски. Смотрите люди, как бы все эти маски однажды не стали вашими лицами!
Я часто задавала себе вопрос: кто они, люди по ту строну монитора? Их сознания растворялись в проводах и процессорах, материнских платах, жёстких дисках. Растворялись так же, как и моё собственное. Теперь я начинала понимать Изначальных. Завоевателям не удалось убить в людях главное – способность и желание творить. После сумасшествия Иры я так ненавидела их. Иерархов. Я ненавидела Карлеуса и Мариуса. Они просто наблюдали, просто ставили эксперимент. Разум Иры для них лишь опытный экземпляр. И когда разум был разрушен, душа Иры сокрылась в бездне Отражения. Не в моих силах вернуть её обратно.
Я искала спасение от одиночества в сети. Неужели в громадном информационном поле нет подобных мне? Я ходила по форумам, блогам, сайтам и с каждым днём меня охватывало всё большее отчаяние. Ничего! Никого! Совсем! Люди что-то там обсуждали, о чём-то там говорили. Но всё это не то! Сеть стала одной большой информационной могилой. По ту сторону экрана монитора любили, ненавидели, рождались и умирали люди. Безразличные ко мне, так же, как и я к ним. Абсолютное одиночество! Абсолютный вакуум. Боль моя стала невыносимой. Не было уже сил терпеть эту боль. Зачем, кто дал мне знание об Иерархии? О мире богов? Чьи это знания? Почему они мне так близки? Близки настолько, что порой мне кажется, что…. Я одна из них. Что я – это не я, а кто-то ставший когда-то надетой маской!
Больно умирать по частям. Сегодня умирает одна часть тебя, а завтра уже другая. А потом настаёт миг, когда от тебя уже ничего не остаётся, только ходящая, что-то говорящая оболочка. И тогда уже ничто не спасает: ни телек, ни инет, ни дневник, которому пытаешься ты впарить свои бредни.
7
Не знаю, чтобы было со мной дальше. Возможно, я сошла бы с ума, как Ира. Но однажды по электронной почте я получила письмо.
«Здравствуйте Лиза! Пишет Вам Хэуин Энсси. Мне тридцать лет. Я живу в штате Делавэр в городе Льюис. Это пляжный курортный городок на восточном побережье США. В вашем блоге на mail.ru меня заинтересовала ваша запись от 27 декабря 2006 года. Цитирую: «Наверное, я схожу с ума. Возможно… Но я хочу обратиться ко всем, кто услышит меня. Я ищу таких, как сама. Тех, кто знает хоть что-то о Перевёрнутом мире, о Древних Иерархах, о городе Лабрине, который вижу во снах».
Лиза, я не просто знаю обо всём этом. В Лабрине я бывала не только во сне, но и наяву. Если вы заинтересованы в общении со мной, пишите мне. Думаю, нам будет, что сказать друг другу….»
Я так и застыла у монитора. Сначала пыталась что-то сразу ответить, но потом поняла, что мне нужно разобраться в тех мыслях и чувствах, которые на меня так внезапно нахлынули.
Мне написала женщина, моя ровесница, живущая на другом континенте. Некая Хэуин Энсси. Она бывала в Лабрине наяву! И она говорит, если я заинтересована….. Конечно, я заинтересована!
Где-то полчаса я просто сидела, не прикасаясь к клавишам, а потом стала быстро строчить:
«Здравствуйте Хэуин Энсси! Вы даже не представляете, как я рада была получить ваше послание. Вы бывали в Лабрине?! Но как? Каким образом вы туда попали?»
«Здравствуйте Лиза! Может вам это покажется странным, но воспоминания о переходе моём в Перевёрнутый мир словно стушёваны в моей памяти.
Это случилось пять лет назад. Я запомнила день, в который всё произошло: 16 июля – день моего рождения. Я отлично отпраздновала со своими близкими подругами Кэт и Мэй. А потом легла спать. Не знаю, сколько я спала, но внезапно посреди ночи проснулась. В комнате было как-то нереально светло. Такой синий холодный свет остужал жар июльской ночи. И в глубине комнаты, возле шифоньера с вещами стояла высоченная фигура. Метра два двадцать ростом. Просто громадная фигура! Она упиралась головой в потолок.
– Вставай, одевайся! – тихо произнесла фигура. – Тебя ждут.
– Кто ждёт меня?
Удивительное дело, но я совершенно не испугалась. Всё было совершенно как во сне. И я внезапно поняла, кто пришёл за мной. Мой страж. Ты, наверное, знаешь, что у каждого посвящённого есть свой страж? Я никогда не видела его лица. Ни во снах, ни когда он пришёл в мою комнату наяву. Стражам запрещено показывать свои лица. Мой страж приходил, закутанный в длинный с капюшоном плащ, прямо как голливудский герой и я видела только его руки в перчатках из кожи какой-то рептилии.
Только потом, через пять лет пребывания в Лабрине я поняла, что на руках у стража не было перчаток. Это его собственная кожа! Стражи – первые потомки нагов – аннунаки. Первые скрещенные с человеческой особью змеи…
Но обо всем этом я узнала потом….
А в ночь, когда за мной пришёл страж, я много ещё не знала.
– Тебя ждут в Институте Высшей магии, – сказал страж.
– Моем Институте? – переспросила я, всё ещё не веря в то, что попаду в свой обожаемый мир наяву.
– В нашем Институте! – кивнул страж.
Я достаточно смутно помню то, что случилось дальше.
Мы вышли во двор. Курортный городок спал болезненным глубоким сном. Все огни в домах потушены. Все собаки молчат. Откуда-то сверху в меня ударил луч ослепительного света, а через секунду перед моим носом материализовалась лестница.
– Прошу садиться на корабль, – прогнусавил страж.
Я поднималась по лестнице и вспомнила вдруг одного библейского героя – Иакова. Я усмехнулась, подумав о том, что и перед ним некогда разворачивалась похожая лестница в небо. Якобы во сне. Но во сне ли?
Моя лестница привела меня не на небо. А в довольно просторное помещение с множеством пультов управления, как в диспетчерской, а так же экраном полусферической формы. Удивительно, но находясь под самым пузом корабля, я его не видела! Корабль просто сливался с ночным небом. Он был просто пятном без звёзд.
Страж предложил мне удобное кресло. Я помню, что села в него…. А потом я очнулась уже в Лабрине. Ни полёта на корабле, ни того, что было, дальше до момента моего пробуждения в отеле Института Высшей магии я не помню. А о том, что происходило в самом Институте, я подробно описала в своём романе «Перевёрнутый мир».
Я могу вам прислать роман, Лиза….»
«Здравствуйте Хэуин! Пришлите мне роман! Прошу вас, пришлите!»
И она прислала. Роман о Перевёрнутом мире. Роман о своей жизни в городе посвящённых Лабрине. С дрожью в руках я открыла файл с текстом и стала читать.
Часть 2
Не думаю, что мой роман когда-либо прочтут. Знаю, что пишу в стол. Сейчас наступило время, когда люди не любят задумываться, вникать во что-то, тем более в чужую жизнь. Информацию воспринимают разжёванную, ясно и чётко изложенную, философствования, размышления не приветствуются.
И все же, я обращаюсь к тебе, мой неведомый читатель. Не суди меня строго. Я написала странный роман. Противоречащий литературным канонам. Я создала фантасмагорию, в которой повествование от первого лица (моего) сочетается с повествованием от третьего лица (судьбы других персонажей). Не знаю, как по-другому описать ту невероятную жизнь, которой я жила в Лабрине. Знаю – осудит меня взыскательный читатель за корявость стиля и построение сюжета, но что поделаешь, я не писательница. Я лишь рассказчица той странной истории, что со мной приключилась.
Перевёрнутый мир
В безвременье рассвет.
Когда солнце приподнимается над краем далёкого леса, из темноты выходят двое.
Высокая девушка и маленькая девочка. Королева Тиа и девочка – Смерть.
Они, словно дети, взявшись за руки, по кошачьи мягко ступая, идут навстречу восходу.
– Какой плотный сегодня туман!– возмутилась королева.
– Он всегда такой…– безучастно ответила Смерть.
– Мокро и холодно! Мои волосы опять заплелись в мелкие кольца, не расчесать!
– Они у тебя цвета восходящего солнца. Посмотри – огнеподобные.
– А у тебя – платиновые. Как у стариков… Не могу смотреть в твои глаза. Будто прыгаю со скалы… Голубой цвет перетекает в синий, как это небо.
– Красиво, правда? – голос девочки глохнет в тумане.
– Да, не очень… Надоело! – королева степенно кивает, – Здесь всегда красиво. И одиноко. Нереальная тишина! Ни пения птиц, ни стрекотания кузнечиков, и возни полевых мышей.
– Потому что здесь нет, и не будет ни птиц, ни кузнечиков, ни мышей.
Туман поглощает все голоса и очертания. Сначала исчезает девочка. Сливаются с золотом лучей огнеподобные кудри, и только усталые глаза девушки – королевы не желают исчезать, словно капли росы сине – голубого утра.
Где-то в далёком прошлом Единого мира.
До самого горизонта, куда не оглянись – жёлтые барханы ослепляющего песка, который не вынуть из-под изнурённых век. Ни капли воды…
Раскалённый воздух нехотя остывал, словно не желая расставаться с живым огнём неуёмной Неспящей звезды.
– Мир умирает… Последняя Битва истощила меня, и нет сил вернуть мой Мир к жизни. Уцелевших людей подберут Бессмертные, может быть – и животных. Хватит ли у них кораблей?…
Словно в ответом на её вопрос, на горизонте стартовали первые корабли Бессмертных. Позади только чёрные руины и радиационные бури, превратившие все живое в прах.
– Когда-то меня ласкали волны моего Океана. Пляж стал пустыней, вода отравлена. Когда-нибудь вернутся ли на эту планету?! Нет надежды…
Рыжеволосая королева в последний раз окинула взглядом сожжённое пространство. Битва не прошла бесследно для планеты. Скоро она сорвётся со своей оси, и будет беспорядочно кувыркаться, пока не покроется льдами и вечной тьмой. Разрушен купол Бессмертных, основа всего живого на планете. Как ни прискорбно, но, ни Создателям, ни Завоевателям здесь уже делать и делить нечего. Вечность поглотит всех участников Последней битвы, и победителей, и побеждённых.
Глава 1
Под Землёй, как и в безвременье, бывает туман.
Такой вязкий, тягучий. И сейчас он стелиться там внизу, у самого фундамента отеля Института Высшей магии. А я смотрю на туман с четвёртого этажа. Смотрю на объятый тишиной влажный парк, который почти совершенно утонул в белой пелене.
Я попала в Лабрин в середине лета. Впрочем, в Перевёрнутом мире всегда лето. Это очень странный мир. Совершенно фантастический. И теперь я знаю, почему он перевёрнутый.
В Большом мире, из которого меня так внезапно забрали, существует теория, не очень популярная среди учёных традиционалистов – это теория полой Земли. Кратко суть её заключается в том, что внутри Земли существуют обширная полость с атмосферой, водой и маленькой внутренней звездой. Легенды Большого мира по-разному описали внутренний мир Земли. Шамбала, Агхарта, Христианский Ад. Но действительность несколько иная, чем её представляли человеческие фантазии. Когда я ещё жила в Большом мире, мне попалась одна статья. Вот отрывок из неё: «В 1818 году американский инженер Джон Кливз Симмс обратился к американскому конгрессу с просьбой профинансировать экспедицию по поиску прохода внутрь земли, 15 апреля 1818 года члены конгресса США, директора университетов и некоторые крупные учёные получили такое послание: «Всему миру. Я заявляю, что земля полая и обитаема внутри. Она состоит из нескольких твёрдых концентрических сфер, помещённых одна в другую, и имеет у полюсов отверстия от 12 до 16°…Мне нужно сто смелых спутников, чтобы выступить из Сибири в конце лета с северными оленями на санях… Я обещаю, что мы найдём тёплые и богатые земли, изобилующие полезными ископаемыми и животными, а может быть, и людьми… Берусь доказать истинность сего высказывания и готов исследовать внутренность Земли, если мне помогут в этом предприятии. Клив Саймс, бывший капитан от инфантерии». Деньги ему, конечно же, не выделили, и даже не стали вникать в его теорию, хотя затем у него появилось множество последователей».