Кохлот не мог приблизиться лишь к центральному отсеку. По знакомым эмблемам, подобным тем, что видел на взорванном суйтцком крейсере, Чур определил расположение энергоустановки. Ашаш показал исходивший из неё тёмный хаотичный поток.
– Там мир кораби, – пояснил кохлот.
«Выводы неутешительны, – озаботился Виталий. – Отсюда невозможно сбежать. Кроме того, я не увидел ничего съестного. Интересно, как же суйтцы хотят проводить над человеком опыты, если не будут его кормить? А их еда для людей ядовита, поскольку содержит много токсинов. И теперь ясно, почему в ноздрях фильтры. В атмосфере корабля я не выживу. Ничего, что-нибудь придумаю. Другие попадали в более тяжёлые ситуации и всё равно выбирались. Смогу и я».
Хотя Виталий служил аналитиком в отделе внешней разведки, но, чтобы выполнять поставленные задачи в космосе, требовалось иметь выносливое крепкое тело, способность обучаться, ёмкую память и думающую голову. Когда люди встретились с иными расами, стало ясно, насколько все разные. Человек человека не всегда понимает, что уж говорить о чужаках. А для противостояния иномирянам требовались изощрённые мозги, способные выйти за рамки привычного.
Виталий Юрьевич Чур дослужился до старшего лейтенанта. Как шутили коллеги: чтобы в космическом спецназе получить следующее звание, требуются: богатырская сила и ум гения. К последним Виталий себя не относил. Но, занимаясь с детства тяжёлой атлетикой и единоборствами, обладал физической силой и смекалкой бойца, ведь без думающей головы, как известно, удачи не видать. Что и помогло ему успешно завершить предыдущие миссии, за которые получил награды и повышения по службе.
Ашаш вернулся и парил рядом, проецируя гармонизирующие потоки энергии. Виталию реально становилось лучше возле кохлота, и даже мозг включился в работу.
Итак, суйтцы держали пленника в бессознательном состоянии, видимо, чтобы не пытался бежать и не мешал учёным. Кормить человека то ли не собирались, то ли не считали необходимым – возможно, полагали, что массивное тело обойдётся без еды. Но Виталий понимал: ещё день – и совсем ослабнет. А значит, нужно срочно действовать.
– Ашаш, хочу спросить у тебя… – послал Виталий мысль.
– ???
– Что ты видишь, когда суйтцы меня усыпляют?
– Мощная низкочастотная энергия нарушает гармонию твоих внутренних потоков. Колебательные структуры теряют баланс. Но позже он восстанавливается.
– Ясно. А ты можешь перенаправить энергию в другую сторону, если суйтц выстрелит?
– Я сразу же погибну. У кохлотов нет оболочки, как у человека. Поток рассеет мою сущность по всему кораблю.
– А отвлечь суйтца ты сможешь, когда тот будет целиться в меня?
– Я попробую. Я пытался с ними общаться, но почти безуспешно. Существа в мире кристаллоидов сориентированы на плотные структуры и различают лишь статичные объекты. А я энергетическое создание.
– Этот вариант может сработать. Постарайся отвлечь суйтца, а я попытаюсь освободиться.
– Я готов, – тут же ответил Ашаш, и в мыслепотоке нового товарища Чур уловил заинтересованность.
«Непонятно только, на что именно реагируют сенсоры тюремщиков: на звук или движение, – размышлял Виталий. – Либо на то и другое сразу. Значит, придётся экспериментировать».
Чур попытался сесть. Но тут же обнаружил, что его правая рука стальным наручником прикреплена к решётчатому полу.
– Ничего не выйдет, – расстроился Виталий.
– ???
– Я прикован. – Чур создал образ кандалов.
Ашаш приблизился, и по телу человека прокатилась волна горячей энергии.
– Эта структура намного прочнее, чем та, из которой сделан корпус корабля, – заметил кохлот.
– Я знаю. К сожалению, разорвать металл я не смогу.
– Однажды я наблюдал, как господин омуе изменял космолёт. Он тогда использовал громадное количество энергии. Но я слишком юн и неопытен, и не имею такой силы. Я могу попробовать дестабилизировать связи на участках соединения колец. Там неоднородный материал. Но мне не хватит мощности, чтобы разрушить основу решётки.
– Давай вместе, – предложил Виталий. – Ты начни менять структуру металла, а я применю физическое воздействие. Может, нам и удастся разорвать оковы.
– Ты желаешь объединить два энергетических процесса. Я такого не наблюдал. Будет интересно увидеть результат. Я готов.
Чур ощутил, как накаляется металл. Сдерживаясь, чтобы не застонать, он приподнялся. А температура продолжала нарастать. Казалось, ещё миг – и сама кожа воспламенится. Но он терпел, понимая, что второго случая может не представиться.
– Давай! – скомандовал Ашаш, когда боль стала невыносимой.
Виталий рванул изо всех сил и наручник поддался. «Свобода!» – возликовал Чур. Но тотчас прозвучал низкочастотный гул, а вслед за ним раздались быстрые шаги суйтца. Промедление недопустимо. Превозмогая слабость и боль, Чур устремился вперёд. Едва в арке прохода возникла фигура «баклажана», Виталий припечатал её к стене. «Получилось!» Коротышка не успел активировать энергомёт и, ударившись головой, тут же отключился.
Виталий прислушался. Тишина. Значит, остальные космонавты не отреагировали на тревогу и по-прежнему заняты своими делами.
Чур взглянул на правую руку. От неё исходила ужасная боль – последствия термического ожога. А обработать нечем.
– Ашаш, можешь помочь? – мысленно спросил Чур. – Ты уже как-то гармонизировал меня.
Виталий ощутил приятное тепло на правом плече. Оно постепенно опускалось к очагу боли, и та уменьшалась, словно кто-то подкручивал невидимый регулятор её интенсивности. Но вместе с тем происходили удивительные метаморфозы с кожей. Буквально на глазах быстро нарастал слой новой дермы, а старый отшелушивался. Настоящее чудо.
– Немного повреждена структура твоей оболочки, – пришла мысль кохлота. – Я ускорил процесс её восстановления.
– Спасибо, друг, – обрадовался Виталий. – Ты очень мне помог.
– Не хотелось страдать от твоих низкочастотных эманаций.
Чур больше не испытывал неприятных ощущений в повреждённой руке. Лишь красный цвет кожи напоминал о полученной травме.
Но сейчас некогда думать о чудесах. В первую очередь солдату необходимо оружие. Нет своего – нужно отобрать у противника. Чур склонился над коротышкой. Энергомёт был закреплён на запястье суйтца с помощью раздвигавшегося металлического браслета. «Небольшой приборчик, – размышлял Виталий, – а удар мощный. Мне такой пригодился бы».
Стащить оружие с руки его владельца не составило труда. Но конечность у «баклажана» оказалась такой тонкой, что Чур смог всунуть в узкое отверстие браслета лишь три своих пальца. Зато почувствовал себя уверенней. «Теперь надо захватить остальных коротышек, и потребовать, чтобы отвезли меня к людям».
Благодаря Ашаш Виталий знал, что ожидало в следующем отсеке. Подцепив отключившегося суйтца за руку, Чур потянул его за собой. В условиях пониженной гравитации человек передвигался без усилий. Но приходилось сильно нагибаться, чтобы миновать невысокие проёмы. Сейчас Виталий представлял себя великаном в стране лилипутов. Ведь коротышки едва доставали ему до бедра.
Второй «баклажан» работал через два отсека. Ещё ниже первого, но поупитанней, он суетился у какого-то цилиндрического прибора, внимательно следя за всплывавшим в жидкости поплавком. И был настолько поглощён своим занятием, что не заметил подошедшего вплотную человека. Чур не увидел оружия на запястье фиолетовоголового, и не стал его оглушать.
Лишь почувствовав, как потянули за пояс, коротышка резко обернулся и, испугавшись огромного пленника, тут же отрубился. А Виталий, взяв одной рукой конечности обоих суйтцев, потащил их дальше.
Третий обитатель звездолёта, увидев входящего в отсек человека, заверещал высоким голосом и кинулся бежать. Чур направился следом и нашёл четвёртого космонавта. Тот по-прежнему дрых на полке. Захваченных коротышек Виталий разложил по спальным местам и закрепил ремнями. Осталось разобраться с последним.
Пройдя три отсека, Чур обнаружил сбежавшего «баклажана» – он возился с аппаратурой, вполглаза поглядывая на проём. Возможно, хотел по радио вызвать подмогу.
Виталий несколько секунд наблюдал за суйтцем и, подловив момент, когда тот отвлёкся, в два шага настиг его и схватил за пояс. В отличие от собратьев, этот проявил воинственный характер и принялся агрессивно отбиваться маленькими ручками. Но против человека «баклажан» не боец.
Виталий принёс брыкающегося суйтца в спальный отсек, выкрашенный бирюзовым. Коротышка, занимавшийся экспериментами с жидкостью, очнулся и пытался осмыслить ситуацию. Но, едва увидев гиганта, закрыл голову руками и заскулил.
«Вот и первый официальный контакт с представителями чужой расы, – усмехнулся Виталий. – Но я поступаю с ними более милосердно, чем они со мной».
Чур тяжело вздохнул и посадил брыкавшегося суйтца на кукольный стульчик. А сам уселся на пол у стены в позе лотоса. И всё равно оказался выше сидевшего коротышки.
– Ты знаешь мой язык?
Фиолетовоголовый угомонился и безмолвно смотрел на человека. От сородичей он отличался удлинённым квадратным черепом, делавшим его похожим на бычка.
– Ясно, не понимаешь, – сказал Виталий и перевёл взгляд на лежавших суйтцев.
Теперь все «баклажаны» открыли глаза и напряжённо рассматривали его. Одни со страхом, другие с любопытством.
– Кто из вас знает мой язык?
– Мы не говорить пики, – едва слышно пропищал коротышка с особенно высоким лбом – недавний мучитель Виталия, у которого тот отобрал энергомёт.
– Значит, скажу я, – произнёс Чур. – Я солдат Космической Федерации. К вам я летел для установления контакта. Мы везли несколько суйтцев, которых спасли после катастрофы. Но ваши корабли, не потрудившись вступить в переговоры, атаковали и уничтожили наш звездолёт. Я думаю, там все погибли вместе с вашими же ранеными.
– Ты врать, – заявил мучитель. – Суйтц не делать так.
– А зачем мне обманывать? – удивился Чур. – Назови хоть одну причину.
Высоколобый промолчал.
– Кто у вас главный? – поинтересовался Виталий.
– Олисоно, – кивнул разговорчивый «баклажан» на коллегу, пристёгнутого к соседнему месту. Того, что пополнее.
– Вот и переведи ему, – распорядился Виталий.
Чур молча слушал кукольное бормотание суйтцев. Он не мечтал о роли дипломата, но, как известно – никогда не говори никогда. И теперь Виталий пытался найти способ не уронить достоинство собственное и своей расы перед мелкими чужаками и вернуться домой.
– Ты пики и уважать суйтц, – вскоре заявил высоколобый «баклажан».
– Я свободный человек, – выдохнул Чур, – прибывший к вам с дипломатической миссией. Если вы неправомерны решать межрасовые проблемы, то свяжитесь с теми, кто ими занимается. Я направлен сюда обсудить с вашим руководством мирное сотрудничество между нами.
– Ты не понимать! – заверещал переводчик. – Договор нет! Мы господин. Люди работать на суйтц. Ты идти на место и ждать. Мы делать опыт. Ты слушать и быть кароший пики.
«Странная позиция, – подумал Чур. – И, что удивительно, безапелляционная. Ладно, зайдём с другой стороны».
– Откуда ты знаешь мой язык? – поинтересовался Виталий.
– Мы ловить человек. Вы кароший пики. Нам такой надо. Мы брать вас на планета. Тебе большой честь. Твой дети работать на великий суйтц.
– Ясно, – кивнул Чур. – Значит, договора нет. Тогда ответь, что мне мешает убить вас?
– Ты низя убивать суйтц! – заверещал переводчик. – Ты работать для суйтц. Вы кароший пики и делать много полезный вещь.
– У нас нет рабов, – возразил Чур. – В нашем государстве все граждане равны и по собственной воле трудятся на благо общества. У нас никого не принуждают к подчинению.
Сидевший на стуле «баклажан» что-то сказал, и переводчик, возвысив голос, принялся вещать:
– Ты врать! Так не может жить! Ты работать на суйтц. Варк. Ты подчиняйся суйтц. Варк. Это великий почёт человек. Варк. Ты наш пики. Варк. Суйтц твой господин. Варк…
Этому «варк» в конце каждой фразы в унисон вторили все остальные, будто ставя точку в утверждении. Переводчик всё повторял и повторял одно и то же. Виталий не придал значения странному построению речи коротышки и, убаюканный особым ритмом, не заметил, как сознание отключилось.
Глава 4. Конфликт с суйтцами
– Проснись, Витли! – пробился ментальный импульс Ашаш.
Открыв глаза, Чур увидел коротышку с квадратным черепом. Тот пытался стащить энергомёт с его пальцев. А трое остальных выстроились полукругом и, продолжая напряжённо пялиться на пленника, в унисон повторяли лишь одно слово – «варк». И тут Чур понял: «Меня загипнотизировали. Вот уж не ожидал, что мелкие обладают такими способностями».
Виталий оттолкнул «бычка», встряхнул головой и поднялся. «Баклажаны» тут же смолкли и от удивления пооткрывали рты.
– Вы очень недружелюбно ведёте себя с гостями, – заметил Чур.
– Ты работать на суйтц. Варк! – опять затянул стоявший в стороне переводчик.
– Так дело не пойдёт! – взревел Чур и, не церемонясь, разбросал фиолетовоголовых.
Попа́дав, те умолкли и, потирая ушибленные места, с ненавистью уставились на гиганта.
– Ты, – Виталий ткнул пальцем в высоколобого. – Быстро рассказывай, что это за корабль.
– Я не говорить пики! – заявил коротышка.
– Я не знаю, кто такой пики.
– Ты наш рабочий. Ты пики. Ты трудиться на суйтц. Ва…
– Ещё раз услышу «варк» – тут же убью, – предупредил Чур. Он обвёл взглядом притихших злобных коротышек. – Есть желающие?
Переводчик что-то пропищал, и теперь «баклажаны» молча пялились на странного человека, сумевшего противостоять их коллективному гипнозу. «Выходит, – подумал Виталий, – ранее освободиться не удавалось никому. Пожалуй, если б не Ашаш, я тоже стал бы вечным подопытным. Спасибо кохлоту».
– Надеюсь, мы начинаем договариваться, – произнёс Чур и снова уселся в позу лотоса. Неудобно смотреть на коротышек с высоты.
Из соседнего отсека раздался топот маленьких ножек и в проёме возникли два суйтца с вытянутыми руками. «Ашаш не говорил, что тут есть и другие. Значит, «бычок» успел-таки передать сигнал».
У тренированного солдата хорошая реакция. Виталий первым выстрелил из энергомёта и вбежавшие коротышки рухнули на пол. А вместе с ними и один из «баклажанов», находившихся в отсеке. Попал в зону поражения.
– Ты плохо пики! – гневно залопотал переводчик. – Ты быть наказан. Мы убить ты.
Виталий наклонился и схватил высоколобого за руку. Тот попытался сопротивляться, но Чур усилил нажим и суйтц завизжал от боли. Сейчас пленник с удовольствием отомстил бы мучителю, истязавшему его энергомётом. Но здравый смысл не позволял следовать принципу талиона – око за око.
Виталий ослабил хватку и усадил коротышку себе на колено. «Килограмм десять, – подумал человек. – Впрочем, при пониженной гравитации невозможно верно определить вес».
– Слушай меня, – произнёс Чур. – Ты мой переводчик. Если твой народ решит воевать со мной, ты пострадаешь одним из первых. Уяснил? Отвечай.
– Я говорить, ты пики, – пропищал высоколобый, растирая припухшую конечность.
– Как тебя зовут?
– Для ты господин.
– Неверный ответ, – гаркнул Чур в самое ухо коротышке, и тот сжался. – Назови своё имя.
– Суйтц звать я Лиросо.
– Начинаешь соображать, – кивнул Виталий. – Так вот, Лиросо, если мы подружимся, у тебя всё будет хорошо. Если нет – ты покойник. Уяснил?
– Суйтц не говорить пики.
Виталия начал раздражать надменный тон «баклажана», и он слегка щёлкнул переводчика по голове. Поперхнувшись от неожиданного удара, Лиросо стал жадно хватать воздух ртом.
– Продолжим, – сказал Чур, наблюдая за остальными коротышками, похожими друг на друга, как братья. – Моё имя Виталий. Повтори.
– Витали, – пропищал Лиросо.
– Очень хорошо, – одобрительно кивнул Чур. – Теперь расскажи, сколько здесь суйтцев?
– Десять. Ты один, мы много. Ты слушать нас и жить.
– Я вижу шестерых. Где остальные?
– Низ… – Лиросо замялся. Видимо, словарный запас галакто у переводчика был невелик.
– Я хочу увидеть наше положение в космосе, – сказал Виталий.