– Сергей Сергеевич взял командование на себя. Дела Романа Андреевича он передал Михал Соломоновичу и взял себе, а ваши отдал Наталье Алексеевне.
– Он в консультации? – перебила её Рената.
– Нет, в суде, – Светочка продолжила доклад: – Установил новое правило: всем с утра приходить в контору и отмечаться, где будут и когда освободятся. Сам ходит темнее тучи. Вызывает по одному к себе в кабинет, что говорит, не знаю, но все его слушаются так, как будто он уже здесь босс. А мы с Вадиком считаем, что вы должны стать боссом.
Светочка замолчала и пытливо заглянула Ренате в глаза.
– Всё встанет на свои места. Главное – контора работает, клиенты нас не бросили, и, как ты сказала, всё хорошо.
Она встала и направилась в сторону своего кабинета.
– Кофе? – крикнула ей в спину Светочка.
– Как всегда, – ответила Рената.
Вадик, о котором упомянула Светочка, был принят в контору стажёром. Роман готовил его на смену Михал Соломоновичу, которому в этом году исполнилось 78 лет. Вести большие и сложные дела старому адвокату становилось всё труднее. Про него говорили: «Адвокат из евреев как знак качества, а его многолетний стаж – залог успеха».
Это он стажировал Романа. Передал ему весь свой опыт и знания. Это его имя подняло контору на столь высокий уровень, но возраст и ранение, полученное стариком во время войны, заметно сказывались на его здоровье.
Кто предложил Роману Вадима в стажёры, Рената не зала, но Роман хвалил парня, отмечал его нестандартное мышление и трудолюбие. Юрфак он закончил с отличием и мечтал о работе в нашей конторе. Как и Роман, он увлекался древнегреческой философией. Относился ко всему с юмором, никогда не грустил, был аккуратен во всём. Между Вадиком и Светочкой сразу возникли чувства, но были ли они серьёзными, судить ещё рано, хотя всем это нравилось. А что, возможно, на наших глазах и в нашем коллективе зарождается новая ячейка общества.
В кабинете всё как прежде. Вещи на своих местах, и только спёртый, тяжёлый запах говорил о долгом отсутствии хозяйки. Рената повесила плащ в шкаф, медленно подошла к окну и также медленно открыла его. Достала свои записи, выпрямила их от заломов и посмотрела на знаки вопросов.
Нужна экспертиза, но это длинный путь. Писать ходатайство, обжаловать постановление. Она села и откинулась на спинку кресла.
– Не факт, что назначат и проведут. Уже всё решено и зачем что-то менять, – вслух заговорила она. – Скажут, стукнулась головой, вот и выдумывает не весь что, а вот и первые симптомы. Сама с собой разговариваю.
Она развернула кресло к окну. Через открытую створку в кабинет заплывал свежий осенний воздух, постепенно вытесняя из комнаты застоявшийся запах бумажной пыли.
Легонько стукнув, Светочка вошла в кабинет. Поставила чашку перед Ренатой и без приглашения села за стол на место клиента.
– А Вадику он сказал «ищи место», хотя Роман Андреевич обещал, что он останется в нашей конторе. Ему через неделю экзамен сдавать и куда он пойдёт, – грустно сказала она.
– Прямо так и сказал «ищи место»? – переспросила Рената, попивая свой кофе. Светлана закивала головой.
– С чего это он вдруг, такие решения принимаются большинством, а не единолично. Так было и будет всегда.
Светочка, не скрывая удовольствия, вскочила, взяла пустую чашку и направилась к двери.
– Скажешь мне, когда он приедет? – строгим голосом добавила она. Светочка, не скрывала восторга.
Мысли путались в её голове, сменяя одна другую, но ответа, что делать, не было. Рената остановила свой взгляд на портрете мужа, который стоял у неё на столе. Всматриваясь в такие родные черты, она снова заговорила вслух.
– А ты с чего бы начал? Помоги мне, ведь я без тебя не справлюсь. Он улыбался. В это время Рената услышала шум подъехавшей машины. Отодвинув жалюзи, она увидела, как водитель помогал Михал Соломоновичу выйти из машины. Рената посмотрела на портрет мужа и улыбнулась ему в ответ. Да, это был единственный человек, которому она могла довериться, без уточнения уровня доверия. Сам Роман, если бы у него возникли проблемы, обратился бы именно к нему.
Машинально она открыла дверцу шкафа и посмотрела на себя в зеркало. Имидж привлекательной и интеллигентной леди не подходил к её нынешнему лицу и настроению. Легко подхватив свои волнистые локоны, она туго закрутила, загладив оставшиеся на свободе пряди, заколола их на затылке. Лицо её полностью открылось, и она замерла перед зеркалом.
«Я готова. И я не буду спрашивать у тебя, за что, потому что никто не имеет права убивать, сколь веской не была бы на то причина. Ты разрушил мой мир, мою жизнь и мне тоже хочется убить тебя, но я не убийца. Я найду тебя, и ты ответишь по всей строгости закона». Закончив обвинительную речь, она захлопнула дверцу шкафа и направилась в кабинет Михал Соломоновича.
Старик уже расположился в своём кресле, за своим большим столом. Когда она вошла, он тяжело поднялся и протянул к ней свои руки. Обнял и поцеловал.
– Рад видеть тебя, дитя моё! Как ты? – заговорил старик нежным и ласковым голосом. Своих детей у него не было, поэтому в слово «дитя» он вкладывал все свои отцовские чувства.
– Спасибо, нормально. Как Вы?
– Ооо, скриплю потихоньку, что мне старому станется.
Он, опершись на стол и слегка наклонив голову вбок, смотрел на Ренату. Старик решил не спрашивать её о случившемся, так как боялся, что этот разговор причинит боль им обоим. Она поняла это и решила заговорить первой.
– Я к вам за помощью.
– Всё, что в моих силах, – проговорил он, усаживаясь в кресло.
Рената собралась и подробно рассказала о том, что произошло в тот вечер, и о том, что сегодня она прочла в уголовном деле. Михал Соломонович слушал её очень внимательно. Лицо его было серьёзным. Седые и пышные брови сошлись на переносице. Правая рука его лежала на столе, и он тихо перебирал кончиками пальцев, постукивая подушечками по крышке стола.
– Я сам много размышлял над этим делом и никак не мог поверить в то, что случилось. Ведь я знаю… – Он споткнулся на слове «знаю», а затем продолжил: – Знал его с детства, он не мог допустить столь банальной ситуации.
– Я хочу заявить о проведении технической экспертизы автомобиля, но для этого я сама должна убедиться в верности своего вывода и точно знать о неисправности тормозов. У вас наверняка есть знакомый эксперт, которому мы могли бы довериться.
– Нет, нет, – решительно ответил он. – Нельзя обращаться к эксперту заранее, он потом будет не вправе подписать заключение. Сделаем, вот что. У меня есть хороший знакомый, у него своя мастерская. Сам он нам не сгодится, а вот его сын Димка – то, что надо. С детства с отцом под машинами лазал, по одному только звуку может установить причину неполадки. Можно сказать, гений в своём деле. Вот ему мы и доверим наше дело. Позвоню, дам наставления, проведу инструктаж – всё будет хорошо.
Михал Соломонович говорил спокойно и размеренно, только иногда останавливался, чтобы перевести дух. Рената ловила каждое его слово и только изредка кивала головой. Его план ей сразу понравился. Она почувствовала себя уверенно. Теперь я не одна, и я знаю, что делать.
Михал Соломонович глянул на ручные часы и поправил их двумя пальцами.
– Вечером, часиков в девять, позвони мне, и я скажу, где мы тебя завтра подхватим.
Рената поняла – разговор окончен, старик спешит.
– Я позвоню ровно в девять, – она поднялась уходить.
– Спешу в суд на приговор, а то бы мы ещё обсудили с тобой детали, ну тогда вечером.
Он встал, подошёл к ней, взял за руку и ласково заглянул в глаза.
– Прошу тебя, будь благоразумна.
В ответ она провела по его морщинистой руке своей теплой ладонью, чмокнула в щёку и пошла к двери. Старик грустно смотрел ей вслед, он уже подозревал, что все его слова теперь напрасны.
Выходя из кабинета, Рената заметила, как Светочка махнула ей рукой, призывая подойти.
– Пришёл. Звать? – ткнула она пальцем в сторону кабинета Сергея Сергеевича.
Настроение у Ренаты стимулировалось. Ей хотелось быть в движении и чем-то заниматься.
– Хорошо, я сама к нему зайду, – она быстро зашагала по коридору.
Сергей Сергеевич явно не ожидал чьего-либо прихода, а её особенно. Он стоял в углу кабинета рядом с тумбочкой. В одной руке Сергей держал стакан, на треть наполненный минеральной водой, а в другой бутылку. Рената смотрела ему прямо в глаза, и они, чёрные, широко открытые, спрашивали: «Как теперь будем общаться, за кого побежишь прятаться и куда?» Когда лёгкий ступор у Сергея прошёл, он опустил глаза и, глядя в стакан, неожиданно спросил:
– Не желаете? – он слегка протянул стакан в её сторону. Сжав губы, она молчала.
– Ну, как вам будет угодно, а я выпью.
После сказанного он поднёс стакан к губам и почти залпом осушил его.
– Прошу садиться. Поставил стакан и бутылку на прежнее место и пошёл к столу.
«Чёрт, как я ненавижу этот мещанский язык, ему бы в театре играть».
Она продолжала молчать. Сергей сел и стал копаться в ящике своего стола. И тут она заметила, что его пухлые щёки стали малиновыми. «Надо же, кто бы мог подумать, „красна девица“. Неужели я его смутила? – Рената села за приставной стол и положила руки перед собой, как ученица за партой. – Моя причёска, – вспомнила она, – такой он меня ещё не видел».
Наконец он нашёл нужную папку и заговорил своим сухим и низким голосом.
– Вот акт, в нём перечислены дела Романа. – Он кашлянул, как будто в горле у него до сих пор было сухо, а затем продолжил: – Андреевича, которые мы взяли в его кабинете, список, кому передали, такой же акт и по вашим делам.
Он больше не смотрел на Ренату, румянец исчез. Захлопнув, он подвинул папку в её сторону.
– Я, с согласия коллег, принял, – он снова прокашлялся, – административное управление конторой, но в любую минуту, как вы будете готовы, я передам вам всю документацию.
Такого поворота она не ожидала. По правде говоря, ей никогда не нравилось возиться с бухгалтерией. Ходить в налоговую контору и другие административные органы. «Сейчас, когда я буду занята своим делом, это мне совсем не нужно». Времени на раздумье у неё не было.
– Совершенно не имею желания чем-то или кем-то управлять. Если коллеги не возражали, то и я не возражаю. Управляйте дальше, только не забывайте, что мы команда и решения принимаются большинством голосов.
Она отодвинула папку в его сторону.
– Вы хотите поговорить о Вадиме? К сожалению, я спешу, а этот разговор не требует спешки. Прошу вас отложить его на время.
Сергей поднялся с места, давая понять, что ему пора. Ответ прозвучал предельно ясно, возражать или скандалить было не в её правилах. Она тоже встала. Их глаза встретились.
– Мы все не без недостатков.
Она кивнула головой и направилась к выходу. Кивок в данном случае означал и согласие поговорить позже, и знак прощания.
Рената шагами мерила кабинет, от двери до окна и назад, пытаясь успокоить своё ниоткуда взявшееся раздражение. В очередной раз подойдя к окну, она увидела, как Сергей садится в свою «Ниву». В обеих руках у него были папки с документами. Она оценивающе смотрела на него со стороны.
«Странный тип – получил управление и даже спасибо не сказал. У меня такое чувство, что он заранее знал, что я приму такое решение».
– Получил управление, а не контрольный пакет, – продолжала она рассуждать вслух. – А если бы и я погибла? Стал бы хозяином. Не может быть, Роман доверял ему, как самому себе, считал его самым преданным другом. Их партнерские отношения были идеальными. Или я о чём-то не знаю? Стоп, остановись, никаких обвинений, пока не будет фактов и улик.
Она глянула на портрет мужа.
– Я отдала управление конторой Сергею. Ты не возражаешь?
Он не возражал, он просто улыбался ей в ответ.
В дверь постучали, а затем она быстро открылась.
– Можно войти, вы не заняты?
Светочка быстро прошмыгнула в кабинет.
– Что-то случилось? – спросила Рената, так как предлагать войти было уже поздно.
– Нет, всё в порядке. Сергей Сергеевич просил передать, что ваши гонорары не переводились другим адвокатам и вы можете получить зарплату за себя и Романа Андреевича, как раз Тамара Игнатьевна пришла, отчёты ему принесла.
Рената взглянула на часы. Стрелки показывали начало третьего.
– Не буду возражать, раз это вопрос решённый, пойдём получать зарплату.
Она подхватила Светочку за талию и повела к выходу. Ей совершенно не хотелось пересказывать ей их разговор с Сергеем.
– Стыдно жить на зарплату простого учителя, тем более что той зарплаты кот наплакал, – сообщила она Светочке, направляясь в кабинет бухгалтера.
Тамара Игнатьевна работала в нескольких фирмах и два раза в неделю приходила в консультацию. Была оформлена бухгалтером-кассиром. Грузная дама пенсионного возраста, она и раньше работала в этом здании, возглавляла бухгалтерию закрывшегося предприятия. Тамара Игнатьевна принесла ей свои соболезнования, затем нашла ведомости за два месяца, пересчитала деньги и передала их Ренате.
– Серёжу я знаю уже много лет, он очень порядочный и честный человек. Если бы не он, я бы осталась без работы и без пенсии. За свою жизнь я насмотрелась на разного рода руководителей, и все они думали не о людях, которыми руководили, а о себе. Серёжа не такой. Вы сделали правильный выбор.
Рената спрятала деньги в карман пиджака, поблагодарила Тамару Игнатьевну и вышла.
Теперь, когда в делах сложился порядок, а материальное состояние поправилось, она решила: пора встретиться с подругой. Со слов сестры знала, что Инна звонила почти каждый день и неоднократно порывалась приехать.
– Привет, дорогая, давай встретимся, – как всегда, после её «алло» сказала Рената.
– Ты где? – опешила подруга.
– Я в консультации, давай пообедаем, я угощаю.
– Еду.
Инна отключилась.
Рената засобиралась. Ей больше нечего делать в этом кабинете. Подожду подругу на улице.
На выходе из конторы она столкнулась с Наташенькой. Обменялись приветствиями.
– Наталья Алексеевна, вы можете возвратить мне неотработанные дела. Оставьте их у Светочки, – обратилась к ней Рената.
– Хорошо, а Сергей Сергеевич, – смутилась она.
– Думаю, он не будет возражать. До свидания.
Рената заметила автомобиль подруги и быстро направилась ей навстречу.
Обнимая Ренату, Инна захлюпала носом.
– Всё хорошо, ну ты что, поехали, – Рената легонько оторвала подругу от себя и восторженно проговорила: – Какое пальто, обалдеть! Новое? Я у тебя раньше его не видела.
Она знала, чем отвлечь и поднять настроение своей чувствительной подруге.
– Новое, – забыв о печалях, ответила Инна. И уже сидя за рулем, продолжила: – Это не пальто, а свингер – самая модная вещь в этом сезоне. Я как увидела его в каталоге, сама обалдела. Думаю, всё, куплю, и купила.
Автомобиль двигался по центральной улице города. Рената смотрела то на подругу, то по сторонам. Она не спрашивала, куда едем, ей было всё равно.
– Мы тут на днях новый ресторанчик посетили, юбилей главбуха отмечали, «Милан» называется.
– Итальянская кухня: пицца, спагетти, – улыбнулась Рената.
– Это что, все твои познания об итальянской кухне?
– А что, у итальянцев ещё какие-то блюда есть? – с усмешкой, спросила Рената.
– Не смейся, даже очень много. Не ты меня, а я тебя угощаю. Сегодня хороший день. Она посмотрела на Ренату. Девушки знали, что говорят ни о чём, но именно ни о чём им хотелось сейчас говорить. Так бывало и раньше. Грустно или, напротив, есть повод, или без повода – подруги устраивали этакий светский раут на две персоны. Встреча ради встречи, так говорили они. Сегодня встреча была внеплановой.
Ресторанчик оказался действительно миленьким местом. Идеально подобранный интерьер, мебель, портьеры. Стены украшали картины с видами Италии, а атмосферу поддерживали песни итальянских исполнителей. Официант, почти мальчик, был одет в белую рубашку, с ярко-красной бабочкой. Длинный чёрный фартук закрывал его брюки. В зале было пусто, парочка влюблённых и солидный господин разместились у окна. Будний день, да и время три часа. Официант, элегантно заложив руку за спину, провёл девушек за столик. Рената отказалась смотреть меню, пояснив, что полностью полагается на вкус своей подруги, которая, в отличие от неё, очень хорошо разбирается в итальянской кухне.