Включаю кран, гляжу на свое ненавистное отражение – разве есть более жалкое зрелище? Я умываюсь, с трудом натягиваю улыбку и иду в наш офис под номером 905.
Начинается моя ежедневная рутина: достаю из сумки печенье и кладу его на буфетную стойку; гляжу в окно, пока из кофемашины тонкой струйкой льется бодрящий наркотик, который помогает мне пережить эти до смерти скучные утра; завтрак разогревается в микроволновке, а я тем временем включаю iMac и первые полчаса за едой просматриваю тупые сайты в анонимном режиме, чтобы отвлечься от дурных мыслей. И так каждый рабочий день. Придурок-наркоман, с которым я столкнулась на улице, – самое яркое событие в картине серых будней.
– Доброе утро, Лиз, – приветствует меня «Миссис Мой Муж», – как настроение?
Вот уж сюрприз – обычно Наташа приходит самой последней.
– Доброе, Наташ. Всё прекрасно, – как можно доброжелательнее отвечаю я, а сама думаю: «Настроение самое то, чтобы убить тебя и сжечь офис. Хотя нет, первым делом нужно убить Глеба, затем уж браться за всё остальное».
– Лиз, – тон девушки меняется, – мне кажется, у тебя что-то случилось. Расскажешь?
– Всё в порядке, – лгу я. – У меня небольшой стресс из-за того, что нужно согласовать с Колей статью с пятью рецептами из продуктов за пятьдесят рублей.
– Да не бойся ты, – смеется она, – мой муж недавно заключил успешную сделку. Он был спокоен как удав, идя на деловую встречу, хотя знал, что от исхода переговоров зависело будущее их компании. Я так горжусь им! Но сегодня мы поругались…
– Кошмар! – я еле сдерживаю злорадную улыбку. – Что случилось?
Давай, расскажи, как ты выяснила, что за все годы брака он изменял тебе с пятьюдесятью женщинами или даже, для большего драматизма, мужчинами, и ты решила подать на развод.
– Я спросила, не забыл ли он о годовщине нашей свадьбы, – сжимает губы Наташа, – а он ничего толком не ответил.
Спойлер, дура: он хочет сделать сюрприз. Вероятно, поведет тебя в модный ресторан «Пышечка», где вы сфотографируетесь, и ты выложишь пост в Instagram с подписью: «Сегодня у нас с любимым мужем годовщина. Мы решили отпраздновать ее в этом прекрасном заведении! Ура!» – а следом куча тупых эмодзи и хэштегов.
– Какая досада! – продолжаю я изображать сочувствие. – Возможно, из-за работы забыл о важной дате.
– Скорее всего, – кивает «Миссис Мой Муж», – надеюсь, все будет хорошо.
Конечно, у тебя все будет хорошо, ты же обычная баба.
– Я тоже, Наташ. Пожалуй, доделаю статью, а то Коля скоро придет, – учтиво спроваживаю ее я.
Рабочий день официально начинается и складывается по привычному сценарию: приходит Стас, потом Василиса – вторая редакторка – а затем и Коля; к приходу последнего я успеваю все закончить.
Коля выглядит и ведет себя как школьник: худой и пафосный идиот с длинными волосами и в кепочке с изображением марихуаны, который дни напролет листает Instagram и просматривает Tik-Tok. Молокосос, который рушит бизнес отца, а тот наивно верит в гениальное подрастающее поколение.
Не знаю даже, кто хуже: малолетний засранец, который ничего не смыслит в журналистике, или старый ватник, который своими совковыми уставами мешал бы работе?
– Ну, что ты там написала? – Коля вальяжно садится на угол моего рабочего стола и пробегает глазами по моей статье. – В целом, неплохо. Можешь публиковать, – пренебрежительно бросает он. – Я тут подумал: может, нам сделать маски для Instagram?
– Зачем? – удивляюсь я. – Наша аудитория не будет их использовать.
– Я знаю, нашу аудиторию, Лиза, – процеживает Коля пафосным тоном, – маски поспособствуют приросту новых читателей, и мы будем работать с крупными клиентами.
– С какими? – усмехаюсь я. – С поставщиками конского и коровьего навоза? Они довольно «крупные».
Коля делает сердитое лицо и сжимает кулак. Мне нравится его злить, хотя я порой опасаюсь, что он побежит плакаться в жилетку папаше и меня уволят.
– Лиза, – начинает он серьезно, – ты, как часть нашего издания, должна любить его; и признай: ренейминг скучной «Кашки» привлек кучу новых читателей.
– Это был кратковременный всплеск, – парирую я. – Зато, с обратной стороны медали, с нами разорвали контракты почти все партнеры и ушла большая часть штата.
– Потому что они идиоты, которые ничего не понимают в бизнесе.
Уж чья бы корова мычала, ублюдок.
– Да, ты прав, Коля, – киваю я, сдавшись. – Извини, просто я на взводе из-за личных проблем.
– Всё путем, дорогая, – улыбается он, – я так рад, что ты осталась. Кто бы писал эти прекрасные статьи?
Коля произносит «прекрасные» без толики сарказма. Неужели он в самом деле верит, что они несут в себе смысл? Хотя пять рецептов за пятьдесят рублей бесспорно помогут кому-то сэкономить на ужине.
– Ладно, буду публиковать статью, – тактично намекаю ему свалить, но придурок засовывает в рот жвачку и чавкает над моих ухом:
– Отлично. Такими темпами, мы вскоре выведем KKashka Dzin в лидеры, как Стив Джобс – Apple, и растопчем другие издания: Gorgona, «Цу-Е-Фа», WTF и этот «ванильный» Superzine.
Когда Коля в таком пренебрежительном ключе упоминает издание, попасть в которое – моя несбыточная мечта, мне хочется задушить его, но я сдерживаюсь и молча открываю наш сайт, чтобы добавить статью.
В работе на Kkashka Dzin есть несколько преимуществ: стабильность, приличная белая зарплата и много свободного времени; отец Коли – состоятельный инвестор и всем сердцем верит в «детище своего гениального чада».
Босс-недоносок удаляется, но уже через пару минут возвращается с возгласами:
– Лиза! Лиза! Срочная новость!
– Что случилось? – спрашиваю я.
– Артем Гусев презентовал сервис для доставки пиццы с помощью квадрокоптеров! Пиши! Чтобы через пять минут было готово!
Нет, только не Артем Гусев! Мне тошно от одной мысли о нем.
– Не хочу о нем писать, – качаю я головой, – попроси Василису.
– Нет! – Дрожит он в приступе гнева. – Я хочу, чтобы именно ты о нем писала! Ты ведь с ним знакома лично.
– Да! – Я резко встаю, всплеснув руками. – Я знаю этого недоноска, который строит из себя русского Илона Маска. Этот Артем – та еще скотина; использовал меня, когда я проходила стажировку у него.
– Ты знаешь «неправильного» Артема Гусева! – вопит Коля. – Это гений, который движет нашу страну вперед.
– Конечно! – саркастически бросаю я, – поэтому он персона нон-грата во многих странах за свою эксцентричность и пафос.
Мало того что моя голова занята мыслями о Глебе, не хватало еще вспоминать Артема, которого я тоже когда-то была готова убить.
– Лиза, я все равно не могу взяться за эту статью, – говорит Василиса. Она снова постриглась налысо и сделала готический макияж под стать своей новой татуировке в виде черепа на левой кисти. – У меня пять статей на сегодня.
– Видишь! – восклицает Коля. – У тебя уже четыре минуты осталось. Давай, у вас, у женщин, постоянно голова всякими мыслями забита, не составит труда быстренько сложить из них несколько строк. Я знаю, ты крутая редакторесса.
Я готова начать тираду по поводу дискриминации по половому признаку, но этот ублюдок скрывается за дверью своего кабинета. Сволочь! Как он смеет так со мной разговаривать? Я сжимаю кулак, сдерживаясь, чтобы не заматериться и не выкрикнуть всевозможные проклятия в адрес Коли; раздражаюсь, что он в очередной раз назвал редакторессой. Все из-за моего предложения написать статью о феминитивах, после которых он стал надо мной стебаться, называя «редакторессой» или «редакторицей».
Я захожу на сайт компании Артема и просматриваю пресс-релиз нового сервиса. Мне тошно видеть его ухмылку и даже не верится, что когда-то я была влюблена в этого урода. Я бросаю взгляд на часы – осталось три минуты. Обычно нагрузка на работе небольшая, но если Коля просит что-то срочно написать, начинается пятиминутный стресс.
Я пыталась донести до Андрея Викторовича, что придумать статью за пять минут – абсурдное требование, да и направленность Kkashka Dzin все-таки не состоит в том, чтобы освещать мировые или всероссийские новости, в отличие, например, от Gorgona. Но владелец издания снова меня не послушал, ведь его «гениальный» сын прошел «крутейшие» курсы за «стопицот» тысяч рублей, где ему сказали, что писать статьи за пять минут – более чем возможно, а кроме того, работа в стрессовых условиях с жестким дедлайном помогает генерировать оригинальные идеи. До сих пор не могу поверить, что работаю в этом шапито.
Я за две с половиной минуты пишу статью и скидываю Коле; тот одобряет, и я добавляю ее на сайт. Молодой «мегабизнесмен» отлучается на обед, а в это время Василиса публикует пару лайфхаков, как сделать из пластиковых бутылок шлепанцы и сшить «модное» платье из мужских трусов. В этот момент я втихаря выкладываю свою заметку, которая больше бы подошла для Superzine: «Влияние безработицы в регионах на молодое поколение». Первые комментарии выражают похвалу, что на сайте наконец-то появился годный контент, что не может меня не радовать.
– Какого черта?! – вопит Коля, врываясь в офис спустя пару минут. – Лиза, что за ересь? Ты без разрешения опубликовала эту шнягу? Быстро удали.
– Коля… – пытаюсь оправдаться я, – не надо так…
– Быстро!
Я едва сдерживаюсь, чтобы не наброситься на него и не задушить.
– Коля, – пытается защитить меня Стас, – да что с тобой? Статья Лизы вполне занимательная.
– Я сказал удалить! – не унимается малолетний засранец.
– Там хорошие комментарии, Коля! – вступается Василиса. – Статья понравилась аудитории.
– Она не нравится мне! – кричит подонок. – Может, вас всех тут уволить?!
В офисе воцаряется тишина. Естественно, никто не хочет терять работу, учитывая текущую экономическую ситуацию.
Я нажимаю кнопку удаления и со злостью смотрю на этого психопата.
– Пиши, как надо, – рычит этот мудак.
Наташа недовольно сжимает губы, набирая текст на клавиатуре. Даю голову на отсечение, она жалуется своему Сергею на «нездоровую» обстановку в команде. Странно, что она вообще работает, учитывая, что ее муж вполне может обеспечивать их самостоятельно. Может, она ходит в офис, потому что ей больше негде хвастаться своей прекрасной личной жизнью? Наташа выглядит словно реклама на YouTube с фальшивым лоском и показным счастьем. К сожалению, эту «рекламу» нельзя пропустить – можно лишь дождаться ее конца.
Я смотрю на Колю взглядом полным ненависти, желая его убить.
– О, спасибо, Лиза, за печенье, – спокойно произносит он, начиная чавкать, – очень вкусно.
Наш поехавший «папенькин бизнесмен» с резкими перепадами настроения от приступов гнева до блаженного состояния – наглядный пример, с которого можно писать статью про биполярное расстройство.
– Пожалуйста, – холодно бросаю я.
Кем станет эта тварь в семьдесят лет? Как этот придурок проживет свою жизнь? Он так и останется токсичным, тупым пнем без эмоционального интеллекта и при этом будет иметь всё, что пожелает? Разве это справедливо?
Коля выходит из здания покурить вейп, а я вновь фантазирую о том, что он когда-нибудь так же выйдет и не вернется, скрючившись на улице из-за смертельного отравления какой-нибудь жижей.
Не слишком ли много я думаю об убийствах и смертях в последнее время?
7. Макс
Максим Ломоносов – мастер попадать в неловкие ситуации. Сначала опозорился в FreeFlow, затем на работе – чувство безнадежности съедает меня. Ощущение, будто в жизни настала черная полоса, и неизвестно, когда она сменится белой, и сменится ли вообще.
Мне хреново, и я приглашаю Катю в «Соло» напиться и потанцевать, так как мне необходимо забыться.
У меня и так непростой период, а эта появившаяся из ниоткуда капсула только рождает новые вопросы. Что это? Зачем? Почему досталась мне? Я вновь вставляю ее в ухо – ничего не происходит.
– Ну же! Работай! – чуть ли не кричу я. – Я хочу снова ощутить ту душевную легкость и радость бытия!
Я трясу «волшебное» устройство и вновь вставляю его в ухо, надеясь, что починил его, но увы. Отлично! Получил чудодейственную капсулу и тут же сломал. Это день такой паршивый или просто я победитель по жизни?
Может, нужно поменять батарейки? Попробую разобрать эту штуку дома.
– Макс? – слышу я знакомый женский голос.
– Етивпр! – приобнимаю я подругу, и мы направляемся в небольшое здание возле пруда в центре города.
Гей-клуб «Соло» не особо отличается от других московских клубов. Это вполне обычное двухэтажное заведение в стиле лофта. Внутри вы не встретите броские порно-картинки с полуголыми перекаченными парнями или тонну резиновых членов, словно в музее секса. На первом этаже – кафе с фоновой успокаивающей музыкой, на втором – танцевальная площадка и балкон настолько тесный, что у него постоянно толпится очередь курильщиков. Так как мы пришли рано, открыто лишь кафе.
Мы садимся за небольшой круглый столик, заказываем по порции пасты и вишневому пиву и ловим на себе любопытные взгляды.
– Загадка, – произношу я, – парень и девушка пришли вечером в клуб и сели за стол. Почему на них пялятся люди?
– Потому что они пришли в гей-клуб, – смеется Катя.
Неужели мы похожи на «обычную» парочку? Хотя, должен признать, мои чувства к Кате выходят за рамки дружеских: я не раз говорил, что люблю ее и женился бы, если бы испытывал к ней сексуальное влечение, но у Вселенной свой замысел.
– Бесят эти зеваки. Шокируем их по-настоящему? – злодейски улыбаюсь я.
Катя улавливает мое намерение и приподнимает уголки губ. Мы слегка привстаем над столом и начинаем сосаться. Страстный поцелуй парня и девушки в гей-клубе поражает всех, в том числе официанта, который роняет поднос с пивом. Услышав треск бьющегося стекла, мы прекращаем «перформанс».
Если и можно за что-то порадоваться, то за наш с Катей контакт: мы зачастую угадываем мысли друг друга. Контакт – это высокая эмпатия и полное взаимопонимание. Иногда кажется, что это еще некая сила, которая сближает похожих людей. Вспоминаю, как был уверен, что у нас с Денисом контакт, и грустно вздыхаю.
– Блин, – неловко улыбаюсь я, глядя на официанта, который собирает осколки, – надеюсь, у него не вычтут это из зарплаты.
– Да ты знаешь, сколько он за ночь получает?
– Чаевыми или предоставляя посетителям «особые» услуги? – отвечаю вопросом на вопрос.
– Вместе. Я читала на Superzine интервью с одним из таких парней, и, оказывается, владельцы клубов заставляют их параллельно работать проститутами.
Нам приносят еду и напитки. Я отпиваю пива.
– Мда, «интересная» рабочая этика: угождать клиентам любыми способами.
– Зато выручка хорошая, – ровным голосом отвечает Катя. – За пару лет могут на квартиру скопить.
– Ага, а еще ворох венерических заболеваний и психологических травм. Осознанно подвергать свою жизнь риску заражения всякой дрянью – верх глупости.
– А как им ещё быть? Ума нет, образования тоже, зато есть красота. Ты бы что выбрал, если бы ты приехал из нищего региона: много работать за копейки и ограничивать себя во всем или сразу роскошно жить, позволяя богачам насиловать тебя?
– Я выбираю порадоваться, что у меня уже есть собственная крыша над головой. – Накручиваю лапшу на вилку и отправляю ее в рот. – Давай сменим тему.
– Поговорим о твоей работе?
– Бывшей работе, – грустно вздыхаю я. – Может, ты поделишься, как у тебя дела на фрилансе?
– Получила пару заказов: нарисовать логотип и баннер. Как закончила, сразу приехала к тебе. А так – ничего интересного.
Вспоминаю, как после первого отказа FreeFlow в стажировке на должность помощника редактора, я попросил Катю изменить мой образ в Photoshop. Она тогда подозрительно на меня посмотрела, но все-таки поработала над моей фотографией, да так, что разница с оригиналом была значительная. Жаль, что ее старания оказались напрасны.
Постепенно клуб заполняется людьми. Оглядываю гостей и понимаю, что «Соло» – параллельная вселенная, о которой не подозревает большая часть Москвы: парни приходят сюда, чтобы безбоязненно выражать свои чувства: гладить друг друга, целоваться и даже быстренько отсосать в туалете. В кабинках уборной даже размещены специальные таблички с надписью: «Вход только по одному», но многие посетители клуба живут по принципу, что правила существуют для того, чтобы их нарушать.