Дважды натыкались на группу разбитых и занесенных песком машин. Исследовав их, Сайлент пришел к выводу о невозможности запустить их двигатель. В городах машины оставались в более хорошем состоянии, но даже там не каждую из них можно было запустить. Здесь же коварная пустыня уничтожала все работающие до этого механизмы. По разные стороны от дороги возвышались необычные растения с толстыми стволами без веток и листьев. Вместо этого они обрастали крупными иголками. Некоторые из этих растений достигали высоты в два человеческих роста.
– Это кактусы, – говорил Виспер. – Пустынные растения. Я читал о них в бункере. Они растут там, где очень мало влаги, в основном в пустынях. У этих растений нет листьев, поэтому им легче сохранять влагу. Таким образом, они приспособились к тяжелым условиям их среды. Научились выживать.
– Надеюсь, что нам не придется обрастать колючками, чтобы выжить, – заметила Санни.
– Надеюсь, не придется, – улыбнулся Виспер.
В этот миг к ним несся Ники и отчаянно вопил.
– Висп! Висп, помоги! – Начал он трясти перед собой окровавленными руками.
– Чтоб тебя, Ники! Что с тобой случилось?
– Зеленый колюч! – Безутешно рыдал Ники. – Я хотеть только смотреть. Потом взять руками, а он меня. Ааааа! Он меня колоть насквозь! Злой колюч хотеть убить меня!
– И кто тебя просил трогать их? – Отчитал Виспер Ники и, достав аптечку, принялся обрабатывать его раны, нанесенные колючками кактуса.
– Я очень надеюсь, что мы не станем кактусами… – Прошептала Санни.
На второй день скитаний по пустыне потерянные уже не шли так бодро. На небе не было ни облачка, палящее солнце выжимало тело досуха. От горячего воздуха и пыльного ветра становилось не по себе. Во рту стояла неприятная сухость и привкус песка. Запасы воды начали истощаться невообразимо быстро. Теперь Виспер твердо решил сойти с шоссе, чтобы исследовать строения в глубине пустыни, на другом направлении.
Ники был уже не таким юрким, как в первый день, кроме того раны на кистях рук не давали ему покоя, Виспер боялся, что у него будет заражение из-за такого зноя, постоянно старался держать Ники рядом с собой, чтобы тот не попал в очередную беду. Сайлент и Санни шли впереди. Виспер пытался завести беседу с Ники.
– Эй, Ники, как тебе спится? Видишь последнее время какие-нибудь сны?
– Сны?
– Ну да, такие картинки в голове, когда засыпаешь. Помнишь ночевку в домике пару недель назад? Ты что-то видел, когда спал. Ты помнишь, что ты видел?
Лицо Ники напряглось так, будто нерадивый студент перед профессором физики пытался ответить на вопрос, о котором не то что не помнил, а не знал, а наводящие вопросы и вовсе сбивали с колеи.
– Я знаю! – Воскликнул Ники. – Спрошу «Лягуха»!
Виспер закатил глаза и понял абсолютную бесполезность таких расспросов.
– Висп! «Лягух» говорить, что никакие такие сны не встречать! А оно красивое? Оно железненькое? Оно вкусное?
– Нет, Ники, забудь…
Третий день был особенно сложным. Стояла невыносимая жара, идти было все сложнее. Воды почти не осталось, и если бы Сайлент не срубил верхушку одного из кактусов, и не оказалось, что внутри этих растений можно добыть влагу, которую они накапливают много месяцев, потерянные умерли бы от жажды.
После полудня свернули на другое шоссе. И вновь, если бы не смекалка Сайлента, пришлось бы довольствоваться сухими полуфабрикатами. Неведомо где он подстрелил небольшое животное похожее на собаку. Под вечер разожгли костер из ветвей можжевелового куста, заросли которого встретились по пути.
Вокруг не осталось ни одного намека на человеческую цивилизацию. Потерянные были измучены долгой дорогой, на которую теперь уходило намного больше времени, чем было запланировано. Третья ночь была особенно тихой и звездной. В такой глуши в дозор больше не выходили. Вместе собрались у костра, освежевали тушу пустынной собаки и приготовили необычайно вкусную похлебку на остатках воды.
– Завтра мы уже должны подойти к тому комплексу, который отмечен на картах, – говорил Виспер. – Я думаю, там мы в любом случае найдем источник воды, так что наедайтесь и напивайтесь вдоволь.
Угли приятно потрескивали в костре, согревая потерянных своим ласковым теплом. В пустыне жара резко спадала с наступлением сумерек, и становилось достаточно зябко. Кроме того, казалось, что ночью вся мелкая живность выбиралась из своих нор в поисках пропитания. Над ночной пустыней иногда раздавалось громкое стрекотание, похожее на шум миллионов маленьких стекол, собранных в детской погремушке. Потерянные терялись в догадках о том, что за существо может издавать такие звуки, но увидеть таинственного нарушителя спокойствия так и не удавалось. И сейчас, сидя у костра, этот звук слышался где-то неподалеку. Ники почему-то очень нравилось это стрекотание, он внимательно прислушивался, одновременно вгрызаясь в кусок мяса, выловленный из похлебки.
– Получилось очень вкусно, – оценила похлебку Санни. – Что скажешь, Висп?
– Да уж, давненько я не ел свежего мяса, – произнес Виспер ухмыляясь. – Помниться как-то мы с Сайлентом еще давно, когда путешествовали вдвоем, наткнулись на большую такую тушу мяса. Сначала мы думали, что это какое-то животное, а когда начали разделывать, представляете, Сайлент так отшвырнул ее в сторону, как будто это был осиный улей! Я спрашиваю, – «Что случилось Сайлент?» А он мне тычет на тушу и показывает пирсинг на отвисшем куске кожи! Вот было бы дело! Едва не полакомились человечиной…
У костра зависла тишина. Санни отложила свою тарелку в сторону, сделав каменное лицо. Сайлент непонимающе посмотрел на Виспера, – «Мол, нашел время для таких веселых историй». Даже странные существа, стрекотавшие без умолку, казалось, на секунду поутихли.
Виспер почувствовал себя неловко. «Что меня, черт возьми, заставило вспомнить эту историю?» – Думал он про себя. – «Санни видно чуть не стошнило, Сайлент и вовсе посмотрел, как на кретина. Да уж, умеешь ты поддержать разговор, Виспер, ничего не скажешь».
Вдруг Виспер почувствовал совсем чужим себя среди этих людей. Что случилось в последнее время с ним, он не мог сказать. То ли так волновался, то ли просто, ни с того ни с сего, исчезли все темы для разговоров? Но почему он волновался? Он знал этих людей, с которым шел в ногу уже давно… Но на самом деле – знал ли? Нет. Он не знал – кем они были, что им нравилось в прошлой жизни и главное – чего они хотят, от него, их негласного лидера, от их скитаний, от жизни. И от всего остального. Почувствовав себя крайне некомфортно, Виспер попытался загладить ситуацию самым наипаршивейшим образом – пытаясь отшутиться:
– А чем мы, люди, хуже на вкус, чем, например, вот эта пустынная собака?
Ситуацию пришлось спасать Санни:
– Висп, расскажи лучше – о чем ты там все пишешь в своей книге?
Виспер, казалось, посмотрел на Санни благодарными глазами.
– О разном, – ответил он. – О том, что нам встречалось в пути, о том, что мы узнали, иногда какие-то свои мысли по поводу всего того, с чем нам приходится сталкиваться.
– А о нас там есть что-нибудь? Хотя бы малюсенькая строчечка.
– Конечно, есть и не одна, – улыбнулся Виспер. – Если хотите, я прочитаю.
– Нет уж, спасибо, – ответила улыбкой Санни. – А что ты написал о пустыне?
– Пока ничего. Да и о чем тут писать? Здесь только песок и кактусы, и длинное шоссе, которому нет конца.
– Напиши о небе.
– О небе?
– Да, о ночном небе, о звездах. Ты писал когда-нибудь о звездном небе? Мне кажется, в пустыне оно должно быть особенно красивым…
Виспер поднял глаза к небу, окунувшись в бесконечную черноту космоса, мерцание далеких звезд, почти полной Луны, на которой можно было отчетливо видеть горы и кратеры. Санни была права – небо над пустошами выглядело необыкновенно красивым и притягивающим.
– У Дока я прослушала парочку аудиокниг и там так красиво описывали ночное небо над морем, над ледяной тундрой во время северного сияния, над старой фермой в сельской местности, что просто дух захватывало.
– Но эти книги ведь писали настоящие писатели, а я так – простой обыватель, который даже не помнит, кем он был в прошлом. Это просто дневник, просто очерки, по которым, возможно, кто-нибудь узнает нашу маленькую историю, а может быть, она потеряется на веки вечные в каком-нибудь разваленном городе или на пустошах, и ее никто никогда не увидит. Я не смогу написать так, как настоящий писатель.
– Что? – Возмутилась Санни. – И ты хочешь, чтобы наша история была без описания неба, под которым мы ночевали, без всего того что мы видели? Мне бы было скучно читать такую историю. Висп, попробуй!
– Но я даже не знаю с чего начать.
– Мы с Ники тебе поможем украсить нашу историю, правда, Ники?
Как ни странно, до этого Ники внимательно наблюдал за разговором Санни и Виспера, увлеченно разгрызая бедренную кость пустынной собаки.
– Да, да! Ники помогать! – запрыгал он, подобравшись ближе к костру.
– Ники, посмотри вверх, на Луну, какая она? – Спросила Санни.
– Она агроменная! – Заверещал Ники.
– Да, она наверняка большая, что она тебе напоминает, Висп?
– Она напоминает мне большое круглое зеркало.
– Отлично! Огромное круглое зеркало, в котором будто отражаются земные горы и каньоны. А звезды, Ники, какие звезды?
– Блистючие!
– Пусть будут сверкающие, словно маленькие осколки хрусталя, – предложила Санни.
– Неет, блистючие! – Настоял Ники.
Сайлент подсел ближе и сделал несколько безмолвных жестов.
– Кажется, Сайлент хочет сказать, что они больше похожи на искры от нашего костра, – произнес Виспер.
– Превосходно! – Довольно пропищала Санни. – Блистючие искры вселенского костра!
– И все это в черном как зола космическом пространстве, – произнес Виспер, оторвавшись от записей.
– Как зола… – Прошептала Санни. – Ну что, как получилось? Прочитай, Висп!
«В ночь третьего дня нашего путешествия по пустыне мы сидели под нарастающей Луной, представившейся нам агроменным зеркалом, в котором отражались земные горы и каньоны, а вокруг в черном как зола, бесконечном космосе мерцали блистючие звезды. Они словно искры вселенского костра рассыпались по небосводу, заставляя нас ощущать таинственную красоту нашего пустынного мира в эту необыкновенную ночь».
Сайлент одобряюще кивнул головой. Санни сияла словно Луна. Словно воочию увидела то, что описал Виспер. На краткое мгновение он стал художником ее образов.
– Получилось неплохо, мне кажется, – промолвил Виспер.
– Получилось просто чудесно… – Тихо ответила Санни.
На следующий день с первыми лучами Солнца, наполнив фляги скудной росой, выпавшей на пустынных растениях, потерянные двинулись в путь.
С каждым днем их мысли все более отдалялись от гнетущего чувства опасности разрушенного мира. Пустыня действовала убаюкивающее, заставляла забывать о многом, что приходилось видеть буквально пару дней назад. Пустынный мир был глубок и, в то же время, беден и скуден.
Жара опустилась очень быстро, еще не перевалило за полдень. Виспер шел, опустив голову, смотря себе под ноги. Под ботинками рассыпались в пыль мелкие куски ракушечника. «Странно», – думал про себя Виспер. – «Останки панцирей древних моллюсков, еще более древних, чем человечество, значит когда-то здесь было море». Сам не осознав этого, он глубоко задумался и вопросы приходили сами в голову, а за ними и ответы.
«Что это может значить? Здесь были целые колонии живых существ, они жили здесь в изобилии и процветании. Неужели нас ждет то же самое? Разве нет? Кое-что уже изменилось. Изменилось за один день! И, если подумать, то что нас отличает от таких же живых существ? Разум? Но разве разумное существо способно уничтожить почти весь свой вид за один день? Нас отличает только одно – миллионы лет. Только время. Пройдет немного времени и, кто знает, может быть, и придет наш черед стать ископаемыми, разбросанными по пустынной земле».
В этот момент Висперу вдруг представилось, что это не просто пустыня, это огромное кладбище человеческой цивилизации, то во что ему суждено превратиться рано или поздно, то к чему стремится всякая материя во вселенной, разрушаться, расщепляться, стать песчинкой, в итоге расщепляющейся на молекулы и атомы. До этого был естественный процесс – разрушение, увядание, смерть. Это был естественный процесс, до того как человек нашел способ его ускорять, тем самым ускоряя время своего пребывания на планете Земля. И теперь его время заканчивается. «Но что придет взамен всего этого?» – Рассуждал Виспер. – «Может быть иногда приходит момент конечной точки – момент, когда взамен чему-то уничтоженному уже не приходит ничего?»
Виспер вдруг представил себя в огромном пустынном котле уничтоженной человеческой цивилизации, в котле, который поглотил огромные города, великие строения человечества, а под ногами хрустят человеческие останки… Он внезапно запнулся и только тогда вспомнил, что держит за руку Санни. Виспер едва не повалился вместе с ней на землю. Сайлент подхватил, посмотрел внимательно в измученное лицо, так быстро покрывшееся черной щетиной.
– В чем дело, Висп? – Произнесла Санни, все еще крепко держа его руку.
– Просто задумался чересчур, – ответил Виспер.
– Такая ужасная жара, – жалобно промолвила Санни. – Точно все в порядке? Может нам отдохнуть?
– Нет, надо идти, – сказал Виспер. – Под таким пеклом нам не отдохнуть, запечемся как яблоки на песке. Надо дойти до комплекса или найти хотя бы какую-то тень.
Сайлент сделал несколько жестов.
– Нет, Сайлент, тепловой удар нам пока не грозит, а вот то, что мы с каждым шагом теряем влагу – это не очень хорошо.
Потерянные двинулись дальше. Было неимоверно жарко, тела под одеждой покрывались потом, становились склизкими, неприятными. Однако одежду не снимали, помнили, что говорил Док про солнце их эпохи, про озоновый слой, который настолько истончился, что длительное попадание прямых солнечных лучей в некоторых случаях может вызывать серьезные ожоги на коже, во много раз повысилась вероятность заболевания раком у людей, слишком часто загорающих на солнце. Из звезды, подарившей жизнь нашей планете, Солнце начинало превращаться в безжалостного убийцу. Это произошло во многих концах света. От губительной солнечной радиации погибали растения, агрономы были вынуждены перевести все свои усилия на создание безопасных для них теплиц, а ученые, ни один год предостерегавшие человечество, разрабатывали глобальные проекты по сохранению озонового слоя Земли.
Док говорил, что в последние годы им немного удалось сократить опасность уничтожения озонового слоя, замедлить этот процесс, но что происходило сейчас с ним, никто не знал.
Потерянные двигались вперед еще медленнее, чем последние два дня. Виспер понял, что их путешествие займет куда больше времени, чем предполагалось. Когда они проходили мимо километрового знака, отмечающего расстояние, пройденное по шоссе, где-то вдалеке на западе показались огромные скальные вершины. На дозор вперед уже не выходили, только Ники изредка забегал вперед и его уже никто не удерживал. И вот в очередной раз он примчался весь запыхавшийся, размахивая руками:
– Висп, Ники видел город! Там огромный город с водопадами!
– Что? Где? – Всполошился Виспер.
– Да вон же! Глянь, Висп! Город! Большой город! Много небоскребов! – Ники, словно взбесившись, указывал на голую скалу на западе.
Виспер всмотрелся вдаль, но ничего не видел, только горизонт, словно расплывающийся между небом и землей от раскаленного воздуха.
– Это скала, Ники. Там нет никакого города, – спокойно произнес он.
– Да нет же! Вон скала, а на скала большущие дома! Разве ты не глядеть?!
Виспер посмотрел на Сайлента, тот равнодушно покачал головой. Тогда уже Виспер понял, в чем дело:
– Ники, это мираж, там нет ничего.
– Но Ники видеть!
Потерянные, не обращая внимания на радующееся чеовекоподобное существо, двинулись дальше.
– Висп! Мы не идти в город? – Спросил, догоняя остальных, Ники.