К концу занятия она уже легче посматривала на слушателей и начала оценивать их примерно так же, как они оценивали ее. Все выглядели доброжелательно – особенно солидный мужчина в среднем ряду, у которого, наверное, дети старше самой Валерии. Все идет прекрасно, раз даже он подбадривает улыбкой, а остальным вроде как и дела большого нет, лишь бы успевать записывать. Затормозился взгляд на другом подбадривающем лице, и Валерия запоздало отметила, что именно эта персона вызывала в ней больше всего волнения.
За первым столом сидел молодой парень, от силы на год-другой старше самой Валерии. И нагло ничего не записывал! Просто сидел и радостно пялился на нее во время всего занятия. Слишком лощеный, самоуверенный какой-то – темноволосый и симпатичный, хотя раздражающе расслабленный. У Валерии с каждой минутой крепло убеждение, что именно этот холеный перец явился сюда не учиться, а только жрать ее глазами.
Она не сильно ошиблась – сразу после окончания лекции, когда остальные расходились и спешили по домам в столь позднее время, молодой человек с первой парты поспешил за ней на кафедру.
– Валерия Андреевна! – позвал он. – Можно вас на минуточку?
Лера вернула маску серьезности на лицо, только после этого посмотрела на него:
– Конечно. У вас появились какие-то вопросы?
– Море вопросов! – обнадежил заочник. – Мягко говоря, я вообще ничего из материала не понял. Но со мной такое случается, не в первый раз пытаюсь выучиться в институте. Помогите! Вы выглядите доброй.
Валерия расслабилась и сразу ощутила себя именно доброй:
– Рано паниковать, – успокаивала она. – Впереди еще четыре лекции, а после мы закрепим все знания на практических занятиях. Предмет только на первый взгляд кажется сложным, но…
Парень беспардонно перебил:
– Мне нужны индивидуальные консультации!
– О, конечно, – Валерия старалась не хмуриться и тыкала указательным пальцем себе за спину, где на стене висел график консультаций. Этот жест чем-то неуловимым напоминал тот, что в ее в биографии случился буквально сегодня, однако она всеми силами души не проводила никаких ассоциаций. – Приходите в среду!
– С удовольствием, – студент как-то хищно ощерился. – Или вы приходите в среду. В ресторан. Под шардоне консультируется лучше – я проверял.
Валерия так старательно примеряла на себя деловитый преподавательский образ, что не сразу смогла от него избавиться и распознать банальный флирт. Она вообще в таких делах не отличалась сообразительностью:
– Консультации проводятся на кафедре или в соседней аудитории, время указано на этом стенде. Вы уже получили методичку? Там приведен список учебных пособий…
И он снова не дал ей договорить:
– Не получил! – зачем-то вскрикнул довольно громко. – Что это за учеба, если меня методичкой не снабдили?
– Как же так? – Валерия почувствовала стыд и за весь институт, и за их лаборанта в частности. – Давайте я прямо сейчас выпишу. Подождите, открою кабинет!
Но стоило ей повернуться к двери, как странный студент преодолел расстояние между ними и почти впечатался ей в спину, а заговорил с неуместным придыханием:
– Подождет до завтра. Ведь мы и завтра увидимся, Валерия Андреевна?
– Разумеется! У нас же лекции!
Валерия, фактически зажатая между дверью и посторонним человеком, наконец-то осознала, что к ней дешево и нагло подкатывают. При таких непрозрачных намеках даже у нее сомнений не осталось. Потому вывернулась в сторону, сощурила глаза и приложила все усилия, чтобы студент от стыда под пол провалился сразу на первый этаж здания:
– Как ваша фамилия, учащийся?
– А вам зачем? – тот проваливаться никуда не собирался. Наоборот, улыбался все шире. – И обычно спрашивают имя. Мирослав, если так интересно. А для блондинок – просто Мир. А для блондинок с такой тонкой талией – можно просто «мр-р».
– Я спросила фамилию!
Его демонстративная расслабленность уже во время лекции напрягала, а теперь выводила из себя – он даже интонации делал все мягче:
– Любопытство – ваш профессиональный навык? Обожаю девушек с исследовательским интересом. Я сам в некотором роде исследователь.
– Нет! В смысле, да, но не в этом случае! Проверю, почему вам не выдали методичку. Консультации – в среду в семнадцать часов. Надеюсь, на этом все. До свидания, как-вас-там!
– Мир – мое имя, а мир между противоположными полами – мой слоган, – подсказал он, ни капли не тушуясь от ее немного натужной интонации. – И я вполне готов подвезти вас до дома – только моргните. Исключительно в миротворческих целях.
– Не собираюсь я моргать! Фамилию скажите! – Валерия тут же выпучила глаза, чтобы не моргнуть рефлекторно.
Парень же от непонятного удовольствия закусил на секунду губу, а светло-карие глаза заискрились радостью неизвестной природы:
– Я бы уже сказал, но вы выглядите так, будто собираетесь меня до смерти забить методичкой.
– Что вы! – Лера перешла на полную язвительность, забыв о выражении лица. – Мытье полов от крови не входит в мои обязанности. Но вдруг придется писать заявление о домогательствах?
Тот изобразил удивление и резко отступил:
– Каких домогательствах? Я еще даже не начинал. А когда начинаю – обычно самому приходится отбиваться от домогательств. Но вы меня совершенно неверно поняли. Дело в том, что я работаю стажером в крупной строительной организации, и мне очень важно получить реальные знания и по вашему предмету, и по всем остальным. Я слишком серьезно отношусь к этой задаче. А вы о чем подумали?
Лера немного растерялась, сразу начав думать о чем-нибудь другом, но решила, что сейчас может закончить твердо:
– До свидания. Постарайтесь завтра записывать лекцию – это, безусловно, поможет обучению!
– До свидания, Валерия Андреевна, весьма приятно было с вами познакомиться. Если так пойдет дальше, я полюблю учиться.
Он не стал дожидаться ее ответа, развернулся и ушел. Валерия несколько секунд смотрела ему в спину, затем опомнилась, стряхнула с плеч раздражение и поспешила в кабинет. Неизвестно зачем все-таки вынула список академической группы – уж точно не для того, чтобы догонять нахала и выдавать ему методичку. Просто имя у него редкое, необычное. Такого имени хватит для того, чтобы удостовериться, что студент действительно числится в этом потоке.
И через минуту палец замер на одной из строчек.
Махалин Мирослав Петрович.
Знакомая фамилия, но довольно распространенная. Вот даже у учредителя строительного концерна такая же… И зовут того вроде бы Петром, хотя Валерия в последнем не была уверена. Интересно, не родственник ли случайно? Да будь Мирослав хоть сыном высокопоставленного человека, есть правила приличия, обязательные к соблюдению. А работа-то ее, оказывается, не только почетная, но и довольно азартная, если не сказать, что опасная. Мало ли какие люди попадутся в пустынных коридорах вечернего здания. Хотя этот произвел впечатление обычного легкомысленного лоботряса, у которого вместо мозгов только феромоны, щедро источаемые в окружающее пространство.
Глава 6
Откуда-то взялся стереотип, что если у людей одинаковая фамилия или там, скажем, отчество, то они непременно должны общаться и изображать из себя близких людей. Мирослав Петрович и Ярослав Петрович Махалины вынуждены были следовать подобной традиции еще и потому, что работали в одной организации и изредка встречались. Они никогда раньше всерьез не воевали, но события последних дней добавили легкого раздражения в их всегда сносное общение.
– Ну что, нашел получателя? – нейтрально поинтересовался Мир, прикрыв за собой дверь, чтобы нагловатая секретарша брата не подслушала.
Яр сокрушенно мотал головой и изображал полное отчаяние:
– Нет, конечно! Если бы нашел, то сразу сообщил бы тебе! Мы ведь на одной стороне. А ты нашел?
Последний вопрос прозвучал именно так, чтобы подчеркнуть – сам Ярослав очень сомневается, что младший братишка на той же стороне. Мир же пришел к однозначному выводу. Благодаря Игорьку он был в курсе, что родственничек не только обнаружил Валерию Воробьеву, но уже усердно подбивает к той клинья запрещенным приемом – коробками с котятами. И следующая фраза получилась с искренним придыханием и полным осознанием происходящего:
– Нет, конечно. Да и с какой стороны мне подступиться – это ты можешь в институте под каким-нибудь предлогом хотя бы список практикантов достать, а со стажером никто разговаривать не будет, будь я хоть четырежды сыном своего отца. Чувствуешь несправедливость? Мальтийский батенька как будто сразу нас поставил в неравное положение.
– Какое еще неравное положение? – Яр нахмурился. – Просто у меня какой-никакой, но диплом получен. И я, так или иначе, усердно здесь вкалываю!
– У меня тоже будет диплом, – заверил младший. – Как раз над этим работаю. А ты точно не нашел?
– Откуда недоверие, братишка? Но я даже не представляю ее имени!
И пусть старший брат думает, что обманул. Вряд ли он заметил красноречивую оговорку – «ее». Но Мирослав завопил тем же отчаянным тоном:
– Что же нам делать, братишка?! Может, все-таки попытаться разыскать отца и переубедить?
Ярослав от переизбытка эмоций тоже вскочил на ноги:
– Великолепная идея! И нас двое – командная работа всегда дает лучшие результаты! Мы можем разделиться. Один ищет получателя, другой летит на Мальту.
– Я прямо сейчас позвоню и закажу тебе билет! – радостно согласился Мир.
Но Яр остудил его пыл:
– Мне? Мне никак нельзя улетать. Я же на серьезной должности, море обязанностей! А в твоем случае инженерный отдел даже обрадуется, если ты месяц не будешь появляться на работе.
В дверь два раза стукнули, после чего в проеме нарисовалось лицо Надежды Ивановны. Она вопросила извечно недовольным тоном:
– Ярослав Петрович, вы опять на общее совещание не придете?
– Сегодня никак не успеваю, Надежда Ивановна, другие заботы навалились, – деловито ответил ей начальник.
– Да кто бы сомневался, – она почти во все их диалоги вставляла одну и ту же присказку. – Отчет я за вас накидала. Найдите уж тридцать секунд, подпишите. Постарайтесь не перетрудиться.
– На что вы намекаете, Надежда Ивановна?!
– Ей-богу, я прямым текстом говорю, а не намекаю. Если вы полгода не будете являться в офис, то только я и замечу снижение производительности вашего, к-хм, труда.
Она предусмотрительно выскользнула из кабинета, оставив последнее слово за собой. Ярослав был полон праведного гнева:
– Только глянь на нее! Разговаривает со мной как училка с двоечником!
Мирослав благостно улыбнулся и добавил немного издевки в голос:
– Так чего же ты не уволишь нахалку, большой начальник? Потому что другая секретарша за тебя работать не будет?
– Опасаюсь, – от неожиданности Ярослав ответил честно. – Пока она сидит в должности, то остается хотя бы частично на моей стороне. Уволю – и она пойдет разглашать всякую неправду обо мне, пока до совета директоров не доорется. А мне постом рисковать нельзя, пока деньги не вернем.
– Вот тут согласен, – смирился Мирослав. – Лети на Мальту первым же рейсом. Там население-то полмиллиона человек, найдешь папашу методом перебора!
– Сам лети! Ты уговариваешь лучше!
– Только девушек, а не поехавших крышей отцов!
– И я не полечу! Хотя бы потому что найду получателя быстрее тебя – у меня уже есть некоторые наметки, – Ярослав сбавил тон, прижал руку к груди и клятвенно заверил: – И сразу же сообщу тебе. Мы победим в любом случае.
Судя по всему, победит только один, второму останется кусать локти на Мальте под звуки смеха Махалина-старшего. Они обязательно оказались бы на одной стороне, поскольку носят одинаковую фамилию и отчество, но и дураку ясно, что отца уже не переубедить, то есть вернуть деньги можно лишь через Валерию. И вовсе необязательно она начнет переписывать фонды на первого очаровательного встречного – надо рассматривать и чрезвычайный случай: вероятность свадьбы с правильно составленным брачным договором. И если дойдет до такой жуткой крайности, то муж ее сможет наложить лапу лишь на половину имущества, то есть там и делиться уже будет нечем. Хотя при благоприятном стечении обстоятельств девица влюбится, потеряет голову и совершит какую-то ошибку – надо непременно оказаться рядом, чтобы ее к этой ошибке подтолкнуть. И Мирослав был уверен, что на данный момент ближе к выигрышу. Валерия уже почти им соблазненная, осталось ее немножечко дособлазнять.
Валерия придерживалась прямо противоположной позиции об их знакомстве. Она так и заливалась смехом, когда рассказывала лучшей подруге о диком заочнике и его то ли намеках, то ли оговорках, то ли шутках.
– Ничего-ничего! – заканчивала она весело. – На экзамене он у меня пошутит только геодезическими терминами!
Олеся почему-то даже не улыбалась, а погружалась в какие-то свои переживания. Потом и вовсе вздохнула:
– Не думала, что когда-нибудь тебе такое скажу, Лерка, но я иногда завидую твоей выдержке. Вот со мной все иначе – стоит увидеть красивого, богатого молодого мужчину, как мозг улетает под азимут. И все, конец. В себя прихожу, когда уже лечу за ним куда угодно: на край мира, в ресторан или даже… не всегда в ресторан.
– А это ты сейчас о чем? – Валерия только теперь уловила, что подруга в последнее время выглядит расстроенной.
– Ни о чем таком, чем захотелось бы делиться, – еще сильнее помрачнела Олеся.
Вытаскивать из замкнувшегося человека причины дурного настроения – занятие пустое. Но всегда бойкая подруга сама обнаружила свет в конце тоннеля:
– Лерка, а давай выберемся в ближайшие выходные в бар! Накрасимся, как злые черти, нарядимся, как распутные черти. Подцепим каких-нибудь лохов и продинамим. Им – наша приятная компания, мне – поднятие самооценки!
– Это у тебя-то низкая самооценка? – усмехнулась Валерия. – Тогда у кого она высокая? Но прости, в ближайшие пару недель никак не получится. Мне поручили заочников, это очень ответственная работа!
Она не стала добавлять, что ее имиджу будет во вред изображать возле барной стойки потаскушку, но Олесе и того хватило, чтобы скривиться:
– Замучила ты со своей работой. Нет людей скучнее тех, кто выбирает себе профессию по любви – с ними ни о чем поговорить нельзя, кроме как о работе! Вы, сумасшедшие ученые, хотя бы понимаете, какими ограниченными выглядите со стороны?!
«Сумасшедшие ученые», конечно, подобное осознать были неспособны, но Валерия и не считала себя одной из тех зашоренных персон, с которыми можно обсуждать только геодезию и ничего кроме. А раздражительности Олеси явно есть причина – наверняка очередной молодой человек, отношения с которым зашли в тупик. Не последний и уж точно далеко не первый… хотя лучшая подружка раньше не скрывала деталей, но ведь все потихоньку взрослеют – не могла ее обойти эта чаша совсем стороной.
У Валерии же хватало своих переживаний. Третья встреча с «дистрибьютором котят» случилась так же неожиданно, как предыдущие две. На этот раз он явно ее дожидался возле перекрестка, и, завидев издали, рванул навстречу:
– Девушка, девушка, задержитесь на минуту!
– В чем дело? – нахмурилась Валерия. – Вы сейчас миленьких хомячков начнете из карманов доставать?
– Нет, конечно! – он попытался улыбнуться и неловко пошутил: – Хомячки в карманах дохнут быстрее, чем выполняют свою задачу. Я извиниться хотел – за прошлый раз. Вышел из себя без какого-либо повода, вы ведь даже машину не поцарапали.
– Даже если бы и поцарапала, – вкрадчиво произнесла Валерия, – виновник той аварии вовсе не я.
– Ну это еще и доказать было бы надо, – задумался мужчина, но мигом опомнился: – А, я же извиниться хотел! Вы очаровательны, и я сражен вашим умением держать себя в руках!
Валерия осторожно отступила, соображая. В каких руках она себя держала – в тех самых, которые ему неприличный жест показывали? Комплимент прозвучал вымученно, абсолютно неуместно. Но не каждому дан дар преспокойно флиртовать – самой Лере, к примеру, не дан. К счастью, в этом случае она даже не пыталась:
– Извинения приняты. Но позвольте мне продолжать считать вас странным: на питание животным денег не нашли, а по городу ездите на целом состоянии. Были бы у меня такие средства, я бы ни за что не позволила котятам голодать!