На мгновение Соколу показалось, будто со стороны лаборатории донесся совершенно отчетливый вздох. Он замолк и прислушался, но вокруг царила тишина. Разогнав лишние подозрения, сталкер докурил и, поднявшись, направился обратно в лабораторию. Необходимости спешить больше не было, поэтому он внимательно осматривался по сторонам, водя лучом фонаря вдоль стен. Еще одна дверь, которую он не приметил сразу, обнаружилась между стеллажами. Уже подходя к ней, Сокол остановился, как вкопанный.
– Вот же дрянь! – выругался он. – Найду заразу, три шкуры с тебя спущу, мерзавка! Устроила тут танцы в сельском клубе, поиграть решила.
Температура возле той самой неприметной двери была ощутимо ниже, чем во всем остальном помещении. И сталкер отчетливо понимал, что вздох ему вовсе не померещился…
Открой глаза
– Я смотрю, пассия твоя не особо хозяйственная, – хмыкнула Белая, окидывая взглядом кухню. Свою кухню.
– Почему это?
– Посуда в раковине. Судя по количеству, еще со вчерашнего вечера. Убила бы за такое.
– Да работы в последнее время много, – принялся оправдываться мужчина.
– Серьезно? – хохотнула Анна, усаживаясь на стул поближе к окну. – Штаны в офисе просиживать по расписанию – это много работы? Удивительно, но мне количество работы никогда не мешало за порядком в доме следить.
– Ну да, – вздохнул бывший муж. – Ты умудрялась всегда все успевать, грех жаловаться. Кофе тебе сварить?
Белая кивнула и, не спрашивая разрешения, закурила, открыв форточку. Она отлично помнила, что мужа всегда раздражал запах табачного дыма, но церемониться не стала. Мужчина поморщился, но промолчал. Анна сильно изменилась, появилось в ней что-то такое, чего он не мог понять. И это что-то откровенно пугало. Украдкой разглядывая бывшую жену, он все больше поражался произошедшим в ней переменам.
Очень мягкая и добрая по натуре прежде, сейчас Анна производила впечатление женщины со стальными нервами. Казалось, будто ничем ее не проймешь. Шрам на виске, морщинки в уголках глаз и колючий, пристальный взгляд делали ее совершенно чужой, непонятной. Ставя перед ней кружку, мужчина обратил внимание на седые пряди в ее густых волосах.
– До чего тебя твоя мадам довела, Игорь, – съязвила Белая, сделав глоток. – Даже кофе вполне приличный варить научился.
– Люди меняются, Ань, – отмахнулся он, пытаясь уйти от темы разговора.
– Уж мне ли не знать.
– Наверное, – согласился Игорь. – Лучше расскажи, где пропадала все это время. Говорят, ты так внезапно исчезла, что некоторые даже растерялись.
– Тебе бы не понравилось, где я пропадала. Сплошная антисанитария, бардак, дикие звери и люди, которые сначала врежут и только потом вопросы задавать станут.
– Это где-то в деревне что ли?
– Да, – улыбнулась Анна. – В такой далекой и глухой деревне, что рассказывать жутко. Но мне там нравится. Есть во всем этом свой порядок и своя прелесть.
– Ты же всегда городская была до мозга костей, Ань. Куда ж тебя в деревню-то понесло?
– Сам же сказал, люди меняются. Ты не представляешь, насколько они иногда меняются, – заметила Белая. – И еще приспосабливаются практически ко всему. Оказалось, что при определенной сноровке даже в моей глухой деревне можно очень неплохо жить. А хороший хирург, он и в Африке хороший хирург. Так что я-то уж точно не пропаду.
Некоторое время они молча пили кофе. Сталкерша блуждала где-то в своих мыслях, а Игорь разглядывал ее так, словно видел впервые в жизни.
– Анют, я знаю, что ты не виновата, – неожиданно выпалил он. – И тогда еще знал. Дико как-то все получилось с пацаном этим, дико и страшно. Я знал, что ты ни при чем, а они грозились нас всех в расход пустить. Тебя, меня и любого, кто под руку подвернется. Я думал, если разойдемся, то от тебя отстанут и от меня тоже. Думал, подождем, пока все уляжется, и будем как-то заново жизнь стоить. А потом ты пропала, ни слуху, ни духу. Я искал сначала, а потом как-то все завертелось.
– Ты чего разошелся-то, Игоряш? – без особого интереса спросила женщина. – Надо тебе все это прошлое трепать?
– Надо, Ань! Очень надо, понимаешь? Я же себя уродом во всей этой ситуации чувствую. Наверное, надо было по-другому, а я…
– А ты не оправдывайся, – отрезала Белая. – Скажи честно, что соваться ни в какие дела не хотелось. Что страшно было за себя и было желание крутить шашни на стороне.
– Страшно, – признал Игорь. – И шашни ведь не на пустом месте взялись. Ты же ничем, кроме работы своей не интересовалась.
– Так и ты ведь знал, на ком женился.
– Знал, – вздохнул он.
– Вот и остынь тогда. Что было, то было. Не вижу смысла теперь все это ворошить.
Игорь задумался, но через пару минут всполошился снова:
– Ань, тебе же, наверное, деньги нужны! Или с документами помочь. Ты говори, я все сделаю, помогу обязательно, людей нужных найдем. Все, что надо будет, мы тебе достанем обязательно.
– Деньги? – улыбнулась Анна. – На те деньги, что у меня сейчас есть, можно тропический остров купить не глядя. С документами и без тебя полный порядок, и даже люди нужные есть. Все, что может понадобиться, я сама достану. Игорь, открой глаза и посмотри, что в итоге у нас с тобой получилось. В конце концов, все вышло к лучшему. Ты вон кофе варить научился, я место нашла себе по душе, работа у меня людям нужная и любимая. Сейчас доделаю в Москве все дела, потом на море рвану на недельку – другую, да и вернусь в свою глухомань, людей с того света вытаскивать.
– Ты серьезно?
– Да. А вот это все теперь твое, – сообщила она, разводя руки в стороны.
– Мое? Так это же твоя квартира, Ань.
– Игоряш, ну зачем она мне? – ласково, словно с ребенком разговаривала, спросила сталкерша. – У меня все есть, возвращаться сюда я больше не собираюсь. Меня в Москве больше ничего не держит, понимаешь?
– Свои глаза открой и посмотри, что ты со своей жизнью делаешь! – вскинулся Игорь. – Пропадала столько времени неизвестно где, теперь явилась, как будто ничего не произошло, щедрость тут развела!
– Меня моя жизнь устраивает, – пожала плечами Белая. – И лишний груз теперь совсем ни к чему. Я это все добро тебе оставлю, а с совестью своей ты уж как-нибудь сам договаривайся. В этом я тебе не помощник, прости. Все, что могла сделать, я сделала, дальше сам. У меня-то теперь все хорошо.
– И люди, которые не спрашивают, – попытался съязвить мужчина.
– И люди тоже, – кивнула Анна.
– Я тебя не понимаю, Ань.
– И слава богу, что не понимаешь, – улыбнулась она. – Думал, я мстить приехала или тебя наказывать? А я приехала со старыми делами разобраться и от лишнего хлама избавиться. Наказать ты сам себя еще не раз успеешь. Понимать меня для этого совсем не обязательно. Ну, а если не знаешь, что делать, то кофе еще свари.
Рассказав бывшему мужу все, что ему следовало знать, сталкерша засобиралась, сославшись на еще одну важную встречу.
– До встречи, Анют, – на прощание сказал Игорь.
Белая лишь махнула рукой и скрылась в лифте. Уже выходя из подъезда, она почувствовала, как заныл правый висок.
– Дружок, ты там как? – вполголоса спросила она.
«Сейчас бы к Дыму и водки» – отозвалась Амалия.
– К Дыму всегда успеем, а вот пару коктейлей на пляже мы себе точно организуем, – пообещала Анна. – Ты прости, что тебе пришлось в наших разборках поучаствовать.
«Ты свои глаза открой и посмотри, что ты со своей жизнью делаешь» – проворчала Амалия. «Странный у тебя муженек, Ань. Так ведет себя, как будто совсем ни при делах».
– Он всегда такой был, – вздохнула Белая. – Просто я раньше на это внимания не обращала. Но, ведь действительно все к лучшему. Семейная сцена закончена, теперь можно на море и пить коктейли.
«И курортный роман» – хихикнула Амалия.
– За курортный роман нас с тобой Хохот кабанам живьем скормит. И еще проверит, чтобы доели обязательно, – фыркнула сталкерша. – А я ведь на море со студенческих лет не была, представляешь? Училась, старалась, потом в работе с головой, совсем не до путешествий было.
«Значит, едем море смотреть. А Хохоту ракушек привезем».
– Действительно, – подытожила Белая и, улыбаясь каким-то своим мыслям, направилась к метро. Впервые за долгое время ее не мучили мысли о прошлом, все было закончено именно так, как она и задумала.
«Ань, а если он тебя вдруг искать захочет?» – внезапно поинтересовалась Амалия.
– Да пускай ищет. Можно подумать, у него есть хоть какой-то шанс нас найти. Не переживай, дружочек, ему теперь совсем не до меня будет. С совестью договариваться сложно, это я по себе знаю, да и ты тоже. Поэтому об Игоре теперь вообще можно забыть.
«Тогда ладно» – согласилась Амалия.
Что-то в ней вдруг показалось Белой странным. Но что именно – она так и не поняла…
Не место для романтики
– Вот молодежь пошла. Лезут в Зону со своими «высокими идеалами»! Романтики хреновы!
Новичок свирепо сверкнул глазами, готовясь дать словесный отпор, но Дым его опередил:
– Ты послушай сначала, а потом уж взглядом меня сверли, умник. Много вас тут таких перебывало, что за идеалы свои большие и светлые на верную смерть шли. Почему на верную? Да потому что мозгов не было, одни амбиции с эмоциями. А в Зоне, брат, мозги нужны. Эмоции свои за кордоном оставлять нужно, коль нелегкая тебя сюда принесла.
– Много ты понимаешь, – огрызнулся новичок.
– Да уж побольше некоторых. Был тут один не так давно. Рыцарь, мать его через три колена. Думаешь, далеко он на своем героизме рыцарском ушел? Молчишь? И правильно делаешь. Слушай мудрого дядю Дыма и мотай на ус.
– Пугать будешь? – насупился новичок.
– Зачем пугать? Расскажу сухие факты, а уж дальше ты сам думай, бояться или нет. Так вот, притащился герой этот, вот как ты. Артефакт искать для своей дамы сердца удумал, святая простота. «Мамины бусы» ей подавай и все тут, нахваталась сплетен непонятно где и загорелась дурной идеей. Так своему благоверному и сказала, мол, принесешь – будет тебе счастье. Сказок, видать, в детстве перечитала. А он и пошел, думал, здесь артефакты под ногами десятками валяются.
– И как, нашел?
– Да как же! Держи карман шире. – Дым махнул рукой. – Кровосос его сожрал. Просто, прозаично и без романтических прелюдий. Он-то думал, что Зона – это как на прогулку в соседний двор, ушел да к вечеру обернулся. А тут, оказывается, монстра голодная бродит безо всякого присмотру. Ищет, лютая, кого б пожевать.
– Не убедил, – фыркнул новичок. – Монстра меня не пугает, на них у меня автомат имеется.
– Автомат – это, конечно, хорошо. Но не гарантирует ровным счетом никакого успеха всей твоей бравады. От аномалий, радиации или болотных испарений он тебя не спасет. Да и от чужой шальной пули тоже не факт, что поможет.
– Так я ж не дурак, чтоб в аномалии лезть или на Болота без химзы. Не на увеселительной же прогулке.
– А ты химзу сначала достань, – съехидничал Дым. – Да и в аномалии по доброй воле тоже охотников нет. Хотя, один такой был. До последнего, чудак, верил, что его чистая-светлая от всех напастей защитить может. Что совершенно не помешало ему кучу мутантов угрохать, половину Зоны протопать благополучно и даже репутацию определенную заработать среди сталкеров. Да только вот переклинило у него что-то в голове в последний момент.
– И что? – напрягся новичок.
– Что-что, – вздохнул Дым, – в «Жарку» сунулся. Сам. Исключительно по доброй воле. С проводником попрощался и пошел напрямик. Проводник потом вернулся сам не свой. Страшно, говорит, когда человек сам навстречу смерти своей идет. И никакая сила того дурака не спасла, понимаешь.
Или вот еще.
Барышня тут объявилась однажды. Умная, но шибко злая на весь белый свет, Амалией звали. Тоже без нужды на рожон не лезла вроде. Цапалась иногда со сталкерами, но в меру. Да вот угодила возле рыжего леса в аномалию. Неожиданно для себя, представляешь? Да только так барышне жить хотелось, что сама она стала аномалией. Извели ее потом, конечно, но нервы она многим подпортила, много народу извела. Тоже ведь ради любви сюда приперлась. Искала своего ненаглядного. А мне потом птичка на хвосте принесла, что благоверный ее сам в Зону и спровадил. Чтоб не мешала.
– Все равно пойду! – заупрямился новичок.
– Да иди. Кто ж тебя держит-то? Только, брат, хорошую жизнь своими руками создают, а не у Монолита выпрашивают. Усилия к ней прикладывать надобно, а не на чудо надеяться. Ты вот за зазнобу свою просить идешь, а надо бы за себя. Только сначала найди того, кто тебя, дурака желторотого, согласится в центр Зоны проводить. Потом еще не сдохнуть по пути попробуй или под Выжигатель не угодить.
– Разберусь как-нибудь, – отмахнулся новичок.
***
– Здорово, дядька! – крикнул с порога новичок.
– О, романтик! – улыбнулся Дым. – Вернулся таки. Ну как, дает Монолит счастья всем желающим?
– А я не спрашивал, – пожал плечами парень. – Не до того мне было, дядька.
Разглядывая парня, Дым отметил, что тот сильно изменился за полгода блужданий по Зоне. Пропало в нем детское неугомонное упрямство, уступив место здравой рассудительности. Да и проводник ему достался хороший, видать, вправил мозги.
– Не пошел, значит, к Монолиту, – констатировал Дым.
– Не пошел, – подтвердил парень. – Я когда от тебя уходил, как баран упирался. Мол, пойду и все тут. И ведь натурально пошел. Нашел проводника из опытных, договорился каким-то чудом. Только, пока блуждал по Зоне-то, о многом подумать успел. Благо, было над чем. Да и проводник молодец, не дал сразу голову в пекло сунуть, таскал по всей Зоне, воспитывал. И знаешь, что? Прав ты оказался, Дым. Не просят счастья у Монолита, сами его создают. Догнали меня твои слова о том, чтоб за себя просить. Да только за себя я и сам сделаю, не инвалид чай. Голова на месте, руки-ноги целые, а остальное построим и сообразим.
– Ай да молодец, романтик! – восхитился Дым. – Дай руку тебе пожму за такое дело. Да историй еще расскажу про романтичную вашу братию. А после провожу до периметра, место для выхода безопасное покажу.
– Расскажи, дядька, – улыбнулся сталкер. – Полезные у тебя истории. Мозги на место ставят неугомонным вроде меня…
– Куда теперь-то направишься? – полюбопытствовал Дым, неторопливо шагая в сторону периметра.
– Домой, – отозвался парень, идущий след в след. – Я тут успел кое-каких денег заработать, пока с проводником мотался, да и опыт, которым тут обзавелся, лишним не будет. Вернусь к себе, родителям помогу дом в деревне поправить, машину какую-нибудь прикуплю, работой обзаведусь. Как видишь, мне твои нравоучения на пользу пошли.
– Проводника благодари, не просто ж так он с тобой полгода возился, – улыбнулся бармен. – Понимал, наверное, что можно из тебя человека сделать да и отпустить с миром.
– А ты сам-то не думал вернуться? – поинтересовался парень.
– Зачем? Мне и тут неплохо живется, – пожал плечами Дым. – У меня тут бар, дела, чудаки всякие. А на большой земле придется ж заново все налаживать. Зачем ломать то, что и так неплохо работает?
– Разумно, – согласился парень. – Но, если однажды вернуться надумаешь, буду рад повидаться, уж больно истории у тебя интересные.
– Одного ты не понял, – хмыкнул Дым. – Такие, как я, отсюда не возвращаются. Поначалу жизнь за периметром сказкой кажется, ни аномалий тебе, ни мутантов. Опасностей вокруг никаких. А потом такая вдруг тоска накрывает, что хоть на стену лезь. И пережить тоску эту никак не получается, некоторые с ума от нее сходили. А кто не сошел, те назад вернулись, потому что невозможно больше нормальной жизнью жить. Чем больше ты тут бродишь, тем глубже Зона в тебя въедается, в самую душу тебе западает, не вытравишь потом никакими силами. Молись, парень, чтобы тебя потом тоска эта проклятая не достала. Мы-то завсегда хорошим людям рады, только не место тебе тут совсем.