Так и не найдя разумного объяснения, снова полез в погреб. Воду-то всё равно откачивать надо. Но крышку люка предварительно крепко привязал верёвкой к ножке стола рядом, чтобы в очередной раз не захлопнулась сама загадочным образом.
Пока часа два черпал воду, свет гас ещё пару-тройку раз. Но крышка уже не захлопывалась. Наконец справился с работой и промокший-продрогший, но с чувством выполненного долга, вернулся домой.
Когда рассказал потом про свои злоключения товарищу – хозяину дома, он искренне удивился. И то, что свет часто гас, и что люк в полу закрывался самопроизвольно. Хотя удивление его объяснимо -сам-то товарищ в этом доме не жил никогда. Недвижимость досталась в наследство. Всего месяца три-четыре назад после смерти брата…
Тогда я расспросил его поподробнее, что да как. Подробности неприятно удивили.
Дом оказался с историей. Да с нехорошей. Брат его прожил в нём года три. И за это время превратился в горького пьяницу. Особенно в последний год своей короткой молодой жизни. С женой развёлся, хозяйство почти забросил. И в конце концов наложил на себя руки. По крайней мере, такое заключение сделала медэкспертиза. Повесился тут же, в доме. Как раз над крышкой погреба. Там в потолке, как будто специально кем-то, толстый крюк был издавна вкручен.
Разговор с товарищем происходил во время застолья, и он, наверное, рассказал больше, чем хотел. Оказалось, что и предыдущие два хозяина дома свели счёты с жизнью точно таким же способом. Предварительно помаявшись несколько лет во власти зелёного змия.
Это лишь часть истории дома. На том месте, где он стоял последние годы. Сюда, на окраину Тагила его вообще непонятно откуда привезли в разобранном виде и собрали вновь по брёвнышку. Аккурат на перекрёстке двух дорог. А что происходило в его стенах до того момента – только Богу известно…
Несмотря на не очень благостную историю домика и постоянные подтопления дождевой водой, перевозить урожай на другое место я не стал. До зимы уже рукой подать, а зловещие призраки прошлого картошке не навредят. Так и продолжал ездить, откачивать воду (уже в основном насосом), помаленьку потребляя овощные запасы.
А к зиме товарищ подселил в дом молодую девушку. Свою знакомую. Та разводила собак породы колли. Для начинающего собаковода-заводчика – место в самый раз. Девица, кстати, была дочерью довольно известного в городе человека. Но адская аура дома на перекрёстке и её не обошла стороной. Неизвестно отчего молодая перспективная девушка пошла по наклонной. Начала неслабо выпивать. С выпивкой разгульная жизнь началась. Несмотря на постоянное присутствие нескольких больших собак в доме, здесь частенько устраивались весёлые посиделки со взрослыми мужиками. Да не по одному дню кряду. Чему я сам неоднократно был свидетелем, приходя за ведром картошки.
После того, как по весне товарищ всё-таки с ней распрощался, во дворе и углах дома остались валяться многочисленные «следы преступлений». Слышал, что кончила она очень плохо…
Но сам дом стоит поныне. И хоть бы что ему. Год назад я был в тех краях проездом. Из любопытства завернул посмотреть. Дом на месте, не заброшен. Живёт кто-то в нём. Но ладно ли?..
27.08.2018
Домовой-праведник
Рисунок автора
Кому-то может показаться неприменимым слово «праведник» по отношению к нечисти, но читайте и судите сами…
Много лет назад младший брат мой Шурка купил частный дом. Обычный бревенчатый дом на окраине города. Как положено, с садиком, огородиком, банькой и большим крытым двором. До того живали мы только по городским многоэтажкам (дачи и садовые участки не считаются), а тут – своя земля, хозяйство, простор! Ни тебе соседей снизу, ни тебе соседей сверху. К тому же дом стоял на углу перекрёстка, так что и соседи с краёв души размаху не мешали. Хочешь воду лей, хочешь водку пей! Благодать!
По этой причине, а также удалённости новоприобретённого Шуркиного жилища от укоряющих взглядов матери и подозрительных вопросов супруги, навещал я братишку довольно часто. Когда с компанией весёлых приятелей, когда с девами волоокими, а когда с теми и другими одновременно. Молодость, что тут поделать? Только понять и простить!..
Братан на ту пору развёлся и обретался в своём тереме один. Лучше места для кулюторного отдыха не придумать молодым мужикам. В те непресыщенные развлекухой времена, конечно…
Но не только с песнями и плясками наезжал я к нему, часто по делам пособить приходилось наведываться. Всё-таки частный дом – не квартира благоустроенная. То огород надо вскопать, то крышу подлатать, то картошку в погреб спустить…
Раз вот так же, закончив помогать Шурке по хозяйству, уже под вечер, собрался отчаливать домой. На прощание стоим у калитки, болтаем. Шурик сигареткой дымит.
Вдруг я, раскрыв от удивления рот, вижу, как вдоль штакетника в нашу сторону по траве катится круглый, пушистый шар размером с маленький арбузик! Серо-бурого цвета. Быстро так подкатился к нам, прошмыгнул под ногами в калитку и скрылся на огороде!
Я, не в состоянии вымолвить ни слова, поднял глаза на братана. А он спокойненько так, будто ничего особенного не произошло, затянувшись дымком, выдаёт:
– Домовой это мой…
Тут вспоминаю, как он и раньше упоминал о том, что в доме живёт сказочное существо. Но я никогда не воспринимал это за чистую монету. Думал, просто шутит брат (а врать с умыслом он вообще никогда не умел, да и не пытался). А тут вот те на!.. И правда, домовой!
Что это не пушистая кошка или другой зверь, я нисколько не сомневался, поскольку была возможность хорошенько чудо природы рассмотреть. В общем, поудивлялся вволю и поехал домой.
После того случая всегда при встрече справлялся о домовом. Как он там? Показывается ли? Как ещё себя проявляет? Ну, конечно, братан много интересных вещей про него рассказывал.
А как-то перед Новым годом я нагрянул к Шурику с ночевой. Недалеко от его дома рос молодой еловый подлесок. Вот мы и собрались ёлочек к празднику для родни-друзей нарубить. Ночью, чтобы глаза никому не мозолить.
Пока ждали глубокой ночи, за встречу и наступающий Новый год хорошо набрались. Ибо работа предстояла нервная. К тому же, нелёгкая. Попробуйте-ка в сугробах до пояса ёлки по лесу поискать, да потаскать. Ещё и в кромешной темноте. Тут без водочки никак!..
Закончили ночную вылазку часа в два ночи. Всё прошло благополучно, чинно-благородно. Совершенно умотавшиеся, с чувством глубокого удовлетворения, легли спать. Но не тут-то было!..
Над потолком сначала зашуршало, а потом начался такой трам-тара-рам, что заснуть просто нереально. И топот из одного угла в другой, и грохот падающих предметов, и стук по доскам. Всё это у нас над головами, где-то на чердаке. Дом у Шурки был одноэтажный с классической двускатной крышей.
Когда раздались первые звуки, Шурик сразу предупредил:
– Сейчас домовой начнёт буянить. Он не любит, когда в доме пьяные!
Я было намекнул, что, может, это обычные ночные воришки решили твоим добром поживиться, пока хозяева спят? Пошли, мол, проверим чердак и бока непрошенным гостям намнём. Но брат спокойно и совершенно убеждённо ответствовал:
– Да не человек это. Я часто по первости проверял. Залезешь к нему на чердак – затихает. Только спустишься вниз – ещё пуще бузит, уснуть не даёт. Потому что такое происходит по ночам и когда хозяин или гости выпимши.
В общем, пришлось нам в ту ночь засыпать под такое необычное шумовое сопровождение. Благо, умотались здорово, да и пьяные, так что худо-бедно, но заснули. А поутру уже всё было тихо.
Ещё одну шутку Шуркин домовой отмочил уже по другому грешному поводу. Пришёл я однажды к нему в гости не один, а с «коллегой по работе», к тому же замужней. Звалась она Татьяна. Знойная женщина – мечта поэта, лет тридцати с небольшим.
Начался вечер вполне себе ничего. Посидели за столом, повеселились (братан прикольный парень был, да и дама не грустная). Потанцевали, песни попели. Выпили совсем немного, так как банька натопленная уже ждала. И прочие, вытекающие из этого, удовольствия…
А Танечке тут приспичило носик попудрить. «Пудреница» же во дворе (крытом) находится. Причём, в самом дальнем конце. И непривычному человеку, тем более городской фифе на шпильках, идти туда – всё равно, что по лабиринту Минотавра пробираться. Одной не дойти, короче. К тому же, свой крытый двор Шурик освещал лишь одной-двумя лампочками. Так что пошёл я провожать Танечку. Но не до самого «очка», конечно, а до ближайшего к нему поворота. Откуда указал направление в темноту и пообещал дождаться обратно.
Но только красавица завернула за угол, как издала такой истошный крик, что я пулей метнулся за ней. И вовремя! Прыгнув за угол, у самой двери туалета я увидел падающее без чувств обмякшее тело Тани. Хорошо, успел и в последний миг подхватил обморочную женщину на руки. Тут и Шурка подбежал, на женский дикий крик из дома выскочив. Вдвоём занесли Татьяну назад в комнату, уложили на кровать. Стали в чувство приводить. Минут через пять, после интенсивной терапии, слава Богу, очнулась. А то лежала молчком, глазки закатимши, всех перепугамши.
Когда к Танюше вернулся дар речи, дрожащим голосом сообщила, что лишь она завернула за угол, прямо перед её лицом откуда-то сбоку вдруг резко выпросталась огромная мохнатая пятерня с когтями! А следом тут же появилась такая ужасная богомерзкая морда с оскаленной пастью, что она чуть с ума не сошла! Хорошо, сознание вовремя отключилось, а то б не пережить этого кошмара!
Я недвусмысленно поглядел на брата. Гостье-то мы про домового и про его нетерпимость к грешкам человеческим давеча ни словом не обмолвились. Да и не собирались теперь уже. Стали убеждать в два голоса, что всё это ей померещилось. Но бабу всю колотило, словно в лихорадке. Не помог даже коньячок. О баньке теперь речи быть не могло. Таня, как заевшая пластинка, твердила, что ей надо срочно домой, к мужу Андрею!.. А ведь ещё полчаса назад собиралась до утра остаться!..
Вот и верь вам, женщины!
08.11.2016
Дух волка
Рисунок автора
Сергей не дожил всего трое суток до своего тридцать четвёртого дня рождения…
А за месяц до того всё начиналось просто суперски! Трое друзей с детства, Вовка, Димон и Серёга, собрались на волчью охоту в Монголию. Почему так далеко, когда своих волчар в уральских лесах хватает? Свои леса уже все облазили, а там природа совсем другая. Простор, цветы, кузнечики с детскую ладошку и, конечно, горы. Из местных кое-кого знали, так что за сопровождение в виде транспорта и проводника, не беспокоились.
Взяли по две недели отпуска и на Чингисхан (аэропорт в Улан-Баторе). Оттуда со знакомыми на машине в Зуун-Хару. В пути сама собой полилась песня «Степь, да степь кругом», пейзаж навевает.
Остановились в большом доме у местных. Следующий день на подготовку, сборы и в путь. На военном уазике забрались в такую глушь, где и впрямь казалось – не ступала нога человека. Заночевали возле мелководной, но стремительной речушки. Впятером, включая водилу и проводника. Он рассказал, что знает пару-тройку мест, где есть волчье логово. Там из года в год эти серые разбойники выводят потомство. Правда, сам уже лет пять туда не заглядывал.
С раннего утра отправились в дорогу. Без привычки скакать по горам и камням на солнцепёке было трудновато. Но воздух! На Урале даже в лесу не такой чистый. Там он просто – настой целебный, замешанный на полевых травах и цветах.
Пока добирались, на одной из вершин заметили марала с огромными ветвистыми рогами. А с другого склона спугнули небольшое стадо горных козлов. Значит, и волки должны быть. До логова – гроте в скале, добрались часам к двум дня. Но там никого не оказалось. По следам понятно, что здесь обитали хищники. Везде свалянные клочья волчьей шерсти, уйма костей мелких и крупных животных. В окрестностях обнаружили даже огромный рогатый череп архара – настоящее украшение охотничьего домика. Но через границу, конечно, такую красоту никто не пропустит. Поэтому в качестве трофея только фото.
Перекусив и немного отдохнув, слегка раздосадованные, двинулись в обратный путь, к своему лагерю. Осторожничать было уже не обязательно, а пострелять руки давно чесались. Благо, кругом мишеней навалом: тарбаганы (сурки), суслики и поменьше какие-то жирные то ли лемминги, то ли хомяки степные. Встанет такой столбиком у своей норы – пали, не промахнись. Так что слегка отвели душу дяденьки.
На следующий день направились к другому логову, на юг. Как сказал проводник – в сторону китайской границы. Идти пришлось дольше, но дошли примерно за то же время, что и в предыдущий день – приноровились к местному ландшафту. Первого волка увидели издалека. Как потом оказалось, это была волчица. Она рыскала вдоль окраины небольшого соснового перелеска на склоне горы. Охотников не видела, потому что те стояли на вершине, и ветер относил запах в сторону. Димон с ходу лупанул по мишени. Волчица взвизгнула, подскочила и скрылась за соснами. Попал. Проводник предупредил, что логово как раз в этом сосновом перелеске. Друзья рассредоточились в линию и начали потихоньку спускаться. Добравшись до деревьев и зайдя в лесок, потеряли друг друга из виду. Вовка шёл, испытывая долгожданный охотничий азарт, когда кровь клокочет, пропадает усталость, и забываются все городские дела. Пока было тихо. Но минут через десять слева лупанул выстрел. Вовка машинально рванул в ту сторону, не забывая зыркать по сторонам. Пока бежал, раздалось ещё несколько выстрелов, потом ещё два. На бегу криком предупредил, что приближается. За деревьями увидел движуху. Димон с Серёгой стоят. Подстрелили кого-то. Подбежал, глядит – волка завалили. А в неглубокой норе четыре плюшевых шарика махоньких кряхтят. И тут за леском раздался этот вой. Волки обычно не воют днём, только ночью, когда выходят на охоту. Вой был, мягко говоря, страшноватый. Но выл один волк, не стая. Парни вскоре увидели его фигурку на вершине соседней горы. Зверь стоял с минуту неподвижно, устремив взгляд в сторону охотников. Затем задрал к красноватому небу морду, снова издав жуткий протяжный вой. После развернулся на месте и одним прыжком скрылся из виду…
Первым на нору набрёл Серый. Услышал рычание раненой волчицы и пошёл помалу. Она стояла у норы. Весь зад пропитался кровью – Димон первым выстрелом ей пах и брюшину прострелил. Волчица стояла, полуприсев, и смотрела на Серёгу, скаля клыки. Но двигаться уже не могла. Мужик осторожно подошёл ближе, чтобы разглядеть получше. Волчица смотрела прямо ему в глаза. Да так, что мурашки побежали по спине. В её взгляде совсем не было страха, а только лютая ненависть и обещание: «Я тебя везде достану!»
Серёга всё время держал волчицу на мушке и вдруг, неожиданно для самого себя, нажал курок. Голова волчицы упала на вытянутые передние лапы. Глаза всё так же неотрывно смотрели на охотника, но быстро потемнели, остекленев…
Тут подбежал Димка. Он уже несколько раз лупанул по волку-самцу, который нёсся к волчице с волчатами на подмогу. Тем самым отпугнул его, но, видимо, ни разу не попал. Волк только отвернул в сторону и скрылся за деревьями.