Уже второй раз за сегодня я усомнилась в собственных глазах. Я смотрела на существ, заполонивших улицу, и не понимала, что передо мной. Так ведь просто не бывает! Они напоминали людей – но не настоящих, а карикатурных, искаженных каких-то… У них были маленькие щуплые тельца с короткими ногами и непомерно длинными сухими руками. На шеях, тонких, как спички, непостижимым образом держались головы, размером не уступающие их телам. И вот на головах сходство с людьми точно заканчивалось! Все они были идеально круглыми, белоснежными, как и тела уродцев. Ушей и носа у существ не было, зато были глаза – по одному крупному, полувыкатившемуся глазу на каждой стороне головы, там, где должны находиться уши. А на месте глаз – ничего, белая пустота. Зато под ней – пасть на половину головы, полная плоских закругленных зубов. Вроде и не клыки, но я чувствовала: если в эту пасть попадет живое создание, живым оно будет недолго.
Уродцы не делали ничего толкового… или я просто не могла их понять. Они сонно бродили по улицам и дворам, но не похоже, что у них была какая-то цель. Иногда они сталкивались, шипели друга на друга и расходились, сородичи их не интересовали. Но самым жутким было то, что их глаза, выпуклые, воспаленные, постоянно двигались, и каждый глаз – в своем направлении. Даже у одного существа глаза двигались по-разному! У меня от этого мурашки шли. Я твердо решила, что не позволю им меня увидеть, даже если кроме них и меня на планете никого не осталось!
Неожиданно что-то изменилось. Причин вроде как не было, и я ничего особенного не делала, однако уродцы вдруг застыли – все одновременно. А потом они, не сговариваясь, бросились в одну сторону. Тут и оказалось, что они, если захотят, двигаются очень даже быстро! Они шатались, как пьяные, их головы дергались так, будто вот-вот оторвутся, но им самим это было до лампочки. Они обрели цель, вот и все, что было важно. Глаза устремились в одном направлении, чудовищные рты приоткрылись, на зубах заплясали ярко-красные языки… Они охотились, в этом я уже не сомневалась.
Инстинкт самосохранения твердил, что надо валить. Он даже не шептал, он орал мне об этом! Нужно было бежать в другую сторону, а я не смогла, и не только потому, что не знала, есть ли в другой стороне что-то хорошее. Я думала о том, кто станет жертвой этих уродцев. Может, такой же человек, как я! Он еще оставался в этом страшном мире с низким небом… а теперь его не будет! Потому что на него бежит стая голодных злобных тварей, у которых нет имени.
Если бы я увидела их бегущими на меня, я бы умерла на месте. От ужаса. Я бы хотела, чтобы меня кто-то спас! А если нас в мире осталось только двое (вдруг?), теперь я должна была спасти того, неведомого человека…
Шатун бы при таком заявлении рассмеялся, это как пить дать. Его слова о том, что я – калека, до сих пор звенели у меня в памяти. Но они, как ни странно, подстегнули меня, придали решимости. Может, я и не совсем здорова, только это меня не остановит!
И я побежала в ту же сторону, но по другой улице, параллельно стае белых уродцев. При других обстоятельствах они бы услышали меня, заметили, а теперь были так увлечены охотой, что все остальное просто потеряло смысл.
В какой-то момент я упустила их из виду – дома, соединенные гаражами, закрыли их. Мне пришлось прорываться в полуразрушенный коттедж, чтобы из его окон выглядывать на соседнюю улицу. Не самое плохое решение: так у меня оставалось хоть какое-то убежище!
Оттуда, из выбитого окна второго этажа, я снова увидела уродцев – и их жертву.
Мои догадки подтвердились: это был человек. Они окружили его со всех сторон, но пока не победили, просто загнали в один из домов. Через выбитые окна и обвалившиеся стены было видно, что они нападают на него, стараются всем скопом, да условия не позволяют, и приходится по двое-трое. У них не было плана, они, хоть и отдаленно напоминавшие людей, людьми на самом деле не были даже близко. Я видела перед собой стаю голодных животных… нет, монстров. И сколько бы я ни убеждала себя, что так не бывает и монстров не существует, реальность от этого не изменялась.
Мало кто справился бы на месте этого человека – а он смог. Да начать хотя бы с того, что он не поддался шоку от появления этой своры! Может, он знал о странном мире больше моего? Или просто был подготовлен ко всему.
Он неплохо отбрасывал их от себя, драться он умел, да и с силой все в порядке. Он не сдерживался, двигался ловко – подготовленный, значит. Существ он бил всем, что под руку попадется, и работало это неплохо. Они не получали ран и не погибали, как животные, они просто исчезали. Один хороший удар – и уродец взрывается, обращаясь серым пеплом.
Теперь понятно, что за «пыль» покрыла все вокруг…
Хороших ударов у неизвестного мне человека было много. Он двигался так грациозно, что я просто завороженно наблюдала за ним, даже о страхе позабыла. Сначала мне показалось, что это взрослый мужчина, самый ведь вероятный вариант! Но потом я присмотрелась, разглядела его получше и поняла, что он постарше меня, но совсем чуть-чуть, ему лет восемнадцать, короче, молодой парень, спортивный просто.
Это «присмотрелась», кстати, тоже было странным. Дома, в которых мы укрылись, были расположены далеко друг от друга, слишком далеко. Мне полагалось видеть силуэт – и не более того. Но я наблюдала за ним и с каждой секундой различала все новые черты. Я увидела, что он в грязной рваной одежде – похоже на камуфляж, но не армейский, а так – пародия современных модельеров. Цвет волос разглядеть не смогла, потому что они были покрыты пеплом, из-за этого парень казался седым. Зато я видела, что черты лица у него острые, лисьи, а глаза светлые – то ли голубые, то ли серые. И даже разницу в оттенке от меня скрыло не расстояние, а то, что он очень много двигался.
У меня всегда было хорошее зрение, но такая зоркость – это уже перебор. Я бы насторожилась, но мое внимание быстро переключилось на нечто гораздо более важное: парень показался мне знакомым.
Я не знала его имени, провалами в памяти я страдаю не больше, чем жаждой самоубийства. Значит, он не из моего класса, там я всех уже запомнила. И он точно не из моих прежних друзей, вот уж кого не забыла бы! Раз я считаю его знакомым, но имени не знаю, значит, мы виделись достаточно часто, но не были представлены. Как такое возможно?
Вспоминать было некогда. Сейчас его паспортные данные меня не очень-то волновали, гораздо большее значение имело то, что он человек, а против него – живая волна монстров! Он их уничтожал умело и успешно, а они просто не заканчивались, лезли изо всех щелей. Такой непрекращающийся поток белесых личинок… То, чего не получилось добиться силой, они брали количеством.
Он уставал, а они оттесняли его все дальше. Так он оказался на втором этаже, на третьем, потом – на чердаке. По его движениям, по замутненному взгляду было видно, что он чертовски устал… что он и сам понимает: его песенка спета. Рано или поздно он упустит очередного уродца, тогда челюсти сомкнутся и… Всем понятно, что будет тогда. Да, он знал, что обречен, но не сдавался, и это поразило меня, отрезвило, заставило задуматься, как я могу помочь…
Да никак! По крайней мере, без риска для себя. Драться так, как он, я не умею и бегаю не очень. Но ведь и они далеко не спринтеры! Драка – вообще не моя тема, мне только и остается, что отвлечь их. Нет, можно было вообще не высовываться, но такой план я почему-то даже не рассматривала. Я бы себя не простила, если бы у меня на глазах кого-то разорвали на куски!
Мой замысел не отличался гениальностью. Мне нужно было отвлечь на себя хотя бы часть уродцев, увести их в сторону и надеяться, что парень разберется с оставшимися – и что позже мы с ним сумеем найти друг друга. Правда, я понятия не имела, как сама отделаюсь от таких преследователей, но времени на размышления не осталось. Все или ничего!
Я выбралась на площадку, оставшуюся от балкона – лишенную перил, но все еще достаточно крепкую, чтобы я мигом не рухнула вниз. Теперь я могла лучше рассмотреть происходившее в другом доме, но и уродцы при желании могли заметить меня. Собственно, так и было задумано.
Я сделала глубокий вдох, прощаясь с последними секундами спокойствия, и крикнула:
– Эй, выродки! Сюда! Ко мне!
Прозвучало как-то странно… Я даже не поняла, в чем именно странность. Да и возможно ли вообще нечто странное в мире, населенном такими существами? Но у меня не получилось долго размышлять об этом, и вовсе не из-за того, что в мою сторону ломанулись эти головастики. Нет, ситуация просто развивалась не так, как я ожидала… Да такого бы никто не предсказал!
Они меня услышали. Они на мгновение замерли – совсем как тогда, когда услышали свою первую жертву. И я теперь с ужасом ожидала, что они бросятся на меня так же, как бросились за ним – все сразу, ведь все взгляды были устремлены в мою сторону.
И они действительно побежали, но не ко мне, а от меня! Белая волна чудовищ схлынула, разбилась на отдельные ручьи, растеклась по улицам и затерялась в них. Они отступали! Отступали все и сразу, даже не попытавшись напасть на меня. А может… Хм, ведь если задуматься, парень не кричал, даже когда было трудно! Может, крик в этом мире привлекает нечто иное, то, чего на самом деле испугались белые уродцы?
Тогда и мне нужно было бежать! Но прежде, чем я успела спуститься с балкона, я услышала голос того самого парня. Он теперь стоял у пробоины в стене и смотрел в мою сторону.
– Подожди! – позвал он. Похоже, он тоже был напуган, он знал, что приближается. Но он был достаточно благодарен мне, чтобы не смыться мгновенно. – Это снова ты! Снова спасаешь меня и уходишь?
Так, нет, я поспешила с выводами. Он не смелый и не благородный, у него просто кукуха съехала. Да, он показался мне знакомым, значит, мы встречались прежде. Но я совершенно точно помню, что не спасала его! Я вообще никого в этой жизни не спасала. Разве что саму себя, но это не считается.
Так что доверия к себе он не добавил. Он ведь был единственным человеком в этом мире! Да и человеком ли? Что если он тоже уродец, как те, белые? Просто он уродец другого порядка, а я вмешалась в какие-то местные войны…
Я чувствовала нарастающую тревогу. Как странно… Весь этот мертвый мир напугал меня меньше, чем приближение того, чего так боялись белые существа! Я развернулась и бросилась прочь, не рассуждая, насколько это разумно. Я бежала и бежала, не зная, от чего и куда, а все равно опоздала. Сначала я услышала гул, но не успела даже обернуться, как на меня налетел смерч. Ветер был такой, что все сливалось воедино, он ослеплял меня пылью, он стирал все вокруг и мне некуда было спрятаться – и некому было меня спасти. Вот, значит, что почувствовали уродцы!
Я попыталась рвануться вперед – ни на что особо не надеясь, просто от отчаяния. И у меня получилось… Кое-что. Ничего хорошего.
Я резко выпрямилась, а поскольку я все еще лежала под кроватью, это привело лишь к болезненному удару по лбу, снова повалившему меня на ковер. Когда из глаз перестали сыпаться искры и сознание более-менее прояснилось, я обнаружила, что так и заснула под кроватью в своей комнате. Там, куда залезла просто поплакать! Ну а чем объяснить все остальное – уже понятно.
Несмотря на пульсирующую боль во лбу, я рассмеялась. Сон, конечно! Чем еще это может быть? Я даже в этом сне понимала, что все не по-настоящему, да поддалась той магии, которая только у снов и бывает. А на самом деле не было ни разрушенного города, ни низкого серого неба, ни, тем более, зубастых уродцев и их жертвы. Было только мое разбушевавшееся воображение, на которое лекция Шатуна повлияла таким вот странным образом. Но ночь закончилась, наступило утро, и можно с новыми силами сражаться с той фигней, которая обрушилась на мою жизнь.
Вот с таким позитивным настроем я и выбралась из-под кровати. Комната, естественно, была прежней, чистой, точно такой же, как и всегда. Я приготовилась заняться уроками и забыть свой дурацкий сон, как и следует поступать со всеми дурацкими снами…
А потом я обнаружила, что мои руки и ноги покрыты толстым слоем пепла.
4
– Ульяна, куда подевались твои синяки?!
Мама спрашивала об этом с таким возмущением, будто я потеряла величайшую семейную реликвию. А ведь у нас даже не было семейных реликвий!
Но в этом вся моя мама: непонятное ее пугает, а на испуг она реагирует возмущением. Когда привыкаешь, это уже не бесит. Я была заинтригована случившимся не меньше, чем она, и я тоже не отказалась бы от ответа. Жаль только, что некому было его дать.
В больнице меня неплохо подлечили. Да я сильно и не травмировалась – что бы там ни придумали мама с Шатуном. Но вот синяков я получила по полной и, выписываясь, больше напоминала далматинца, чем человека. Дальше все шло своим чередом: синяки были синими (название обязывает), потом – бурыми, постепенно начали желтеть, светлеть… Они меня не беспокоили, но исчезать им предстояло долго. А тут они вдруг пропали одним махом, все! Мама забеспокоилась. Занервничала. Заподозрила меня в обмане и коварной симуляции, позабыв, что в больнице меня осматривали врачи.
У меня не было сил даже обижаться на нее. Я-то знала, что синяки исчезли не «вдруг», все гораздо сложнее. Это было напрямую связано с моим пробуждением после того жуткого сна.
Обнаружив на себе пепел, я была, мягко говоря, не рада. Я принялась осматривать все вокруг, силясь понять, где я могла в нем вываляться. А нигде! В моей комнате был только один источник пепла: я сама. Уже я вывозила в этой гадости ковер, пол и собственную одежду.
Можно было сколько угодно повторять себе, что так не бывает, что пепел не появляется на коже вот просто так. Легче не становилось. Он есть – верю я в него или нет. А если наличие пепла заметит Шатун, будет еще и скандал. Поэтому вместо мистического ужаса я испытывала только желание разобраться с последствиями. Оно и к лучшему: работа часто помогает отвлечься, успокоиться, взглянуть на все свежим взглядом. Я была сосредоточена на том, чтобы кое-как оттереть ковер и помыть пол. Одежду сразу загрузила в стиралку. Когда следы были заметены, вздохнула с облегчением и отправилась в душ. Вот там я и обнаружила, что синяков больше нет. Они как будто смылись с меня вместе с пеплом!
Я оказалась в какой-то дикой ситуации. Мне нужны были ответы – не для окружающих, для себя… Фиг там! Нет ответов, не существует объяснения тому, что со мной случилось. Я попыталась просто смириться, так нет же, мама решила обвинить меня в том, что я где-то посеяла собственные синяки.
Как здорово быть мной.
На мое счастье, есть кое-что, чего мама боится даже больше, чем странностей: недовольство Шатуна. Не добившись от меня ответов, она нервно покосилась на часы и потребовала, чтобы я надела свитер с длинными рукавами. Конечно, мы ж не хотим беспокоить «Мишеньку»! А уж умираю я или нет – время покажет.
Судя по всему, Шатун был недоволен мной больше, чем обычно. А недовольство мной автоматически переключалось на маму, потому что он, Шатун, к моему сотворению непричастен. Вот она и поторопилась увезти меня к психологу, чтобы лишний раз не напоминать отчиму о моем существовании.
Мы приехали сильно раньше – на полтора часа. Так бывает, когда в панике бежишь из собственного дома. Чтобы загладить откровенный родительский косяк, мама неумело сделала вид, что так и было задумано, и потащила меня в кафе. Потому что, потеряла я синяки или нет, а кормить меня иногда надо.
От этого кафе я ничего особенного не ожидала. Ну, поем и поем, легче на душе не станет. Вот только я не учла, что там на столиках были разложены подростковые журналы, которые я не читаю, и, по чесноку, считаю напрасной тратой бумаги. Кому они вообще нужны в эпоху интернета?
Но здесь журнал был, а с обложки на меня смотрело знакомое лицо. И тут меня как лавиной накрыло.
Вот он! Вот откуда я его знаю, не помня имени! Мама дорогая… Да я его просто видела – раз сто в рекламе, раз десять в трейлерах каких-то там фильмов. Он популярный, много где мелькает. Будь я чуть внимательней, я знала бы и имя, но теперь вот прочитала в журнале.