– Нет, не нравится. Но моя цель – помогать людям, спасать их, давать им второй шанс на долгую и счастливую жизнь. У каждого должен быть второй шанс, – горечь, прозвучавшая в голосе девушки, насторожила оборотня. Интересно, а у этой девушки был второй шанс. И еще интереснее кто отнял у нее первый?
– Что же, ваша цель весьма благородна и чиста. Буду очень рад за вас, если у вас все получится. Вы уже где-то учитесь? – задал он новый вопрос, стараясь отвлечь ее от грустных мыслей.
– На втором курсе медицинского университета, потом пойду учиться дальше. Моего отца перевели сюда год назад, и мне пришлось переехать вместе с семьей, – ответила девушка. В этот момент к стойке подошел один из клиентов и, девушка извинившись, отошла на минуту. Налив в высокий стакан пива, она протянула клиенту тарелку с орешками и вернулась к Ричарду.
– Значит вы студентка? – спросил оборотень.
– Вы сделали очень точный вывод, на основе изложенных мной фактов, мистер Вулф, – сказала девушка и рассмеялась. Ричард не смог удержаться, слыша искренний смех, и присоединился к девушке. – О! меня ждет очередной клиент, – кивнула Этери в сторону полного мужчины, который размахивал пустым стаканом, стараясь привлечь их внимание. Ричард посмотрел на него, отмечая, что мужчина уже, итак, очень пьян. Девушка подошла к мужчине и с дежурной улыбкой обратилась к нему.
– Вам еще что-нибудь нужно?
– Я хочу знать, сколько ты берешь за ночь, красавица? – мужчина икнул и схватил ее за руку, обдавая Этери алкогольными парами. Девушка усмехнулась. В баре дяди Тома, в первое время ей тоже было несладко. Но завсегдатаи быстро поняли, что у этой, нежной на первый взгляд, девушки, очень тяжелая рука и очень быстрая реакция. Вот и сейчас, легко высвободившись из хватки мужчины, она схватила ведерко со льдом, и одним махом, вылила и высыпала все его содержимое на голову нахалу. Тот тонко, как-то по-женски взвизгнул и отшатнулся от стойки. Он был мокрый с головы до ног.
– О, простите, но иногда эти ведерки такие скользкие. Может вам пройти в комнату для мальчиков и привести себя в порядок, – извиняющийся тон девушки, никак не вязался с блестящими от гнева глазами. Но мужчина не собирался ее слушать. Он злобно смотрел на нее, не решаясь на активные действия, на виду у сотни свидетелей. Ричард напрягся, готовясь защитить девушку, если понадобится, но мужчина просто положил сжатые кулаки на стойку и что-то тихо прошептал Этери. А потом произошло невероятное. Девушка с милой улыбкой ответила, и мужчина в страхе отшатнулся и, сделав несколько шагов назад, быстро исчез в толпе. Инцидент был исчерпан и через минуту бар зашумел по- старому. Ричард подошел к одному из охранников.
– Присматривай за теми, кто подойдет к бару. Если девушке будут докучать или приставать, вызовешь меня. Хотя она и сама вроде может за себя постоять, – сказал он охраннику и тот согласно кивнул.
– Вы правы, мистер Вулф. Девушка действительно боевая, но я все равно присмотрю и за ней, и за особо ретивыми посетителями, – ответил мужчина.
Ричард еще раз оглянулся на девушку. Она разговаривала с Эриком, попутно что-то взбалтывая в шейкере. Эрик призывно улыбался, Ричард знал, каким обаятельным может быть брат, когда пытается произвести впечатление на девушек. Однако на Этери его обаяние не произвело должного впечатления. Она ответила на вопрос, посмеялась над анекдотом, и равнодушно отвернулась от парня. Растерянность и удивление брата, бальзамом пролились на сердце Ричарда. Он улыбнулся и поднялся в свой кабинет.
Глава 2
– Копейка в копейку, – Этери пересчитала выручку, сверила ее с кассовым чеком и, собрав купюры, перевязала их резинкой. После этого протерла барную стойку, проверила запасы выпивки и закусок, и только после этого сняла фартук. С хрустом потянулась, распрямляя позвоночник, и сделала несколько наклонов вправо и влево. Тело после трудовой ночи подчинялось с трудом. Как, однако, быстро она отвыкла от таких вот ночных смен. Раньше она могла простоять за стойкой двое суток подряд, живя только на горячем, крепком кофе и не чувствовала усталости. Сейчас же единственным желанием было вытянуться на постели, конечно, прежде всего, постояв под расслабляющими струями контрастного душа.
– Если есть желание отдохнуть, я мог бы составить тебе компанию. Я умею делать чудесный расслабляющий массаж, и все остальное тоже, – Эрик незаметно подошел сзади и, обняв, запустил руки под водолазку. Этери резко развернулась и оказалась плотно прижатой к парню. Их лица оказались на одной линии, и девушка увидела в глазах Эрика неприкрытое желание. О его желании говорил и каменный стояк, которым он сейчас упирался ей в бедро. Он слегка потерся о ее бедро, усиливая давление на член. Его руки блуждали по ее спине, и вот уже пальцы нырнули за пояс джинсов, щекоча нежную кожу поясницы. Глаза оборотня вспыхнули похотью, он со свистом вдохнул и прижал ее еще крепче. – Соглашайся, малышка. Тебе понравится. Обещаю, что ты не разочаруешься.
Этери перехватила его руки за запястья и медленно высвободилась из кольца его рук. Эрик попытался вырваться из жесткой хватки, но девушка держала крепко. Больше того, она резко дернула рукой, проводя захват, и через мгновение Эрик оказался прижат спиной к ее груди, а его рука оказалась в железном капкане. Этери резко дернула руку вверх, и Эрика прошила ужасная боль. Он дернулся, но вырваться из стального захвата было непросто. Он только принес себе новую порцию боли и страданий.
– Я вроде вполне однозначно дала понять, что не нуждаюсь в твоем внимании. Оставь меня в покое, иначе я заставлю тебя пожалеть о твоей настойчивости, – и девушка с легкостью оттолкнула от себя ошарашенного и сбитого с толку оборотня. Потом вышла из-за стойки и пошла к выходу, оставляя Эрика стоять столбом посреди зала. Он догнал ее уже возле мотоцикла, когда она надевала шлем.
– Прости, я думал, что ты просто ломаешься, когда ты отвергла меня в первый раз. Решил просто цену себе набиваешь, хочешь, чтобы за тобой поухаживали, ну и… короче, сама понимаешь. Да и Тамара… – сказал он извиняющимся тоном.
– А что, Тамара? – Этери даже остановилась, не успев надеть шлем. – Что тебе сказала Тамара?
– Она ничего не сказала, просто… Я решил, что ты такая же, как она. А уж Тамара никогда не упустит шанса пошалить. Чего мы только с ней не попробовали, как только не отрывались. Да и парни, сопровождающие вас вчера вечером отнюдь не паиньки. И увидев тебя в этой компании, я сделал… – Эрик пожал плечами.
– Абсолютно неправильные выводы, – закончила за него Этери. – Что же, теперь ты понимаешь, что ошибся и надеюсь, приставать больше не будешь.
– Точно. Абсолютно неправильные. Так я прощен? Поверь, больше я приставать не буду. Буду ухаживать по всем правилам, с цветами, конфетами и походами в кино и кафе, – Эрик молитвенно сложил руки на груди и посмотрел на девушку таким несчастным взглядом, что он растопил бы даже камень. Однако на девушку его покаянный вид не произвел абсолютно никакого впечатления. Она равнодушно посмотрела на него, а потом кивнула головой.
– Хорошо, прощен. Но вот конфеты и цветы оставь для наивных дурочек, – она пошла к байку, на ходу застегивая куртку. – Меня такими дешевыми приемами не купишь.
– Значит, по поводу кино и кафе запретов не будет? – засиял Эрик. Этери усмехнулась и поспешила остудить горячий пыл оборотня.
– Если только в качестве друга. Не больше. Остальное не ко мне, – спокойно ответила девушка.
– У меня никаких шансов? – улыбка парня погасла. – Это из-за того, что я – оборотень? Неужели ты настолько консервативна и нетерпима?
– Совсем не из-за этого. Просто я не хочу заводить серьезные отношения. Извини, мне пора, – Этери надела шлем и, обойдя Эрика села в седло. Мотоцикл взревел и, поднявшись на дыбы, проехал несколько метров и скрылся за углом. Эрик постоял еще несколько секунд, слушая затихающий вдали рев мотора, потом вытащил из кармана телефон и набрал номер.
– Тамара, что за подстава? Ты привела эту девицу ко мне в бар, для чего? Она отшила меня, недвусмысленно дав понять, что не нуждается в моих ухаживаниях. И вообще, ни в чьих не нуждается, – гневно начал выговаривать он в трубку.
– Я говорила тебе, что Этери не такая, как твои прежние подружки. И с ней твои пещерные подкаты не прокатят. Я познакомила тебя с потрясающей девушкой, а ты со своими неандертальскими методами просрал единственный шанс получить ее в свою постель, – заорали на другом конце.
– Почему это просрал? – обиженным голосом проговорил Эрик. – У меня есть шанс. Она не отказала мне совсем.
– Хочешь, я дословно перескажу, что она тебе сказала. Она сказала, что готова общаться с тобой только в качестве друга. С остальным не к ней. Так? – спросила Тамара уже заранее зная, что не ошиблась.
– Откуда ты знаешь? – удивился Эрик.
– Оттуда, придурок. С мужиками она только как с друзьями общается. С ооочень ограниченным кругом. И все. Не больше, не меньше. Я думала, что твоего животного обаяния хватит, чтобы вывести нашу спящую красавицу из комы, но просчиталась. Ладно, спасибо что позвонил, пойду готовиться к ее приезду, – девушка на том конце вздохнула
– Зачем? – удивился оборотень.
– Затем. Ты не представляешь, что меня сейчас ждет. И все благодаря тебе, – и Тамара бросила трубку. Эрик посмотрел на телефон.
– Чем же ты так досадил девушке, что она уехала от тебя в такой спешке? Неужели мой брат наконец-то наткнулся на достойного противника, – Ирис спокойно стояла в дверях бара и ухмылялась. – Что? Впервые нарвался на отказ? Привыкай, дружок. Невозможно понравиться всем. Иногда тебя будут отшивать. Странно, что этого не случилось раньше, тем более зная, как ты предпочитаешь действовать.
– Шла бы ты… в свою комнату, – со злобой в голосе прорычал Эрик. Ирис рассмеялась и развернулась, чтобы зайти внутрь. Потом, словно нехотя повернулась.
– Кстати, дружок. Ричард заинтересовался этой девушкой. А ты знаешь, что если он включит свой шарм и обаяние, то перед ним не устоит никто, – и, увидев потрясенное лицо брата, Ирис, поняв, что ее стрела достигла цели, удалилась.
Этери летела на своем мотоцикле по автобану, на предельной скорости. В крови бурлила неконтролируемая злоба. Она растекалась по венам с током крови и заставляла девушку поворачивать ручку переключения скорости, разгоняя мотоцикл до предела.
Когда Эрик обнял ее, запуская руки под водолазку, Этери захотелось закричать от страха. Руки Эрика были теплыми и ласковыми, но девушка вспомнила совсем другие руки.
Она никогда не видела лица этого человека, не знала, как он выглядит, какой у него рост и телосложение. Она знала только голос, запах и руки. Руки, которые никогда не были ласковыми и нежными, эти руки сжимались в такой стальной захват, из которого ей самой выбраться так и не удалось. Она помнила эти руки на своем горле, помнила, как задыхалась, когда эти руки душили, пока их обладатель, раз за разом, насиловал ее. Помнила, как эти руки вырезали на ее теле ненавистные инициалы.
– Ты всегда будешь помнить меня, моя сладкая малышка. Всегда. Как бы ты не пыталась спрятать эти буквы, ты будешь помнить меня. И твои родители тоже будут помнить, – он шептал ей эти слова на ухо, когда брал ее снова и снова. Он не убил ее, просто однажды ушел, оставив ее лежать на полу, израненную, изнасилованную, покрытую кровью и грязью. Он позвонил в полицию и продиктовал адрес, но не потому, что пожалел ее. Он хотел, чтобы ее нашли, чтобы принести еще больше боли и горя ее родным. И навсегда исчез из ее жизни. Ей было тринадцать лет. Три года она провела в закрытой частной психиатрической лечебнице. Три года ее пичкали разными таблетками, капельницами, вели задушевные разговоры. И три года, она не реагировала ни на какие раздражители. Через три года, в день похищения, на ее тумбочке появилось письмо. Откуда оно взялось, кто его принес, осталось загадкой. Письмо просто лежало на тумбочке, возле кровати.
«Моя сладкая девочка. Моя любимая сладкая малышка. Мой ангел. Неужели ты думаешь, что сможешь спрятаться от меня за этими стенами. Я скучаю по нашим свиданиям. По твоему сладкому телу. Думаю, нам нужно повторить нашу встречу. Только в этот раз я оставлю тебя себе. Навсегда. P.S. Как, там, буковки? Может нужно обновить?»
Этери закричала. На ее крик в палату сбежался весь персонал. С ней не смогли справиться трое санитаров, и пришлось прибегнуть к помощи транквилизаторов. Этери пыталась донести до врачей, что маньяк, который похитил ее, находится в клинике. Что он написал ей письмо, что он снова хочет ее похитить. К ней никто не прислушался. Когда она обмякла в руках санитаров после убойной дозы снотворного, ее привязали к кровати и оставили одну. Этери проснулась от того, что почувствовала на себе чей-то взгляд. Она знала, что в палате она не одна. Она чувствовала запах, ненавистный запах ландышей. Ее ночной кошмар превратился в явь. Он был здесь. Этери боялась пошевелиться, чтобы не привлечь к себе его внимания. Возможно, если она не будет двигаться, он решит, что она спит и не тронет ее. Он не любил, когда она не двигалась, ему нужна была борьба. Он любил причинять боль и страдания, а что интересного в том, что твоя жертва не оказывает тебе должного сопротивления. Этери лежала с закрытыми глазами, не двигаясь до самого утра, пока не пришла новая смена. Она поняла, что никто не сможет помочь ей, кроме нее самой. Маньяка не остановят ни высокий забор с протянутой поверху колючей проволокой, ни многочисленные камеры, разбросанные по всему периметру клиники. Если она хочет справиться с ним, то придется научиться защищать себя, а для этого нужно выйти из клиники. И Этери впервые за три года пошла на контакт со своим лечащим врачом. Уже через месяц ее выписали. Из клиники ее забирали родители. Этери молча села в машину и до самого дома не сказала ни слова. Войдя в дом, она, также молча, поднялась в свою комнату и, зайдя в нее, первым делом закрыла дверь на ключ. Затем методично стала собирать все, что, по ее мнению, не могло ей понадобиться. Вещей оказалось не так много, как она предполагала.
– Этери, дочка. Иди есть, – тихий голос мамы под дверью. – У меня все готово. Мы с отцом ждем только тебя.
– Я сейчас спущусь. Дай мне пару минут, – девушка прошла в ванную и, набрав полные пригоршни воды, умылась. Потом спустилась вниз, в гостиную. Отец и мама сидели за столом. Майкл отсутствовал, но это было понятно. Он уже давно жил своей жизнью и возвращение сестры из клиники не считал поводом для приезда домой. Этери совсем не обиделась. Ну, может совсем чуть-чуть.
– Я приготовила твои любимые спагетти, – мама говорила вполголоса, наверное, боясь, что громкие голоса могут напугать Этери. Девушка горько улыбнулась. Громких голосов она не боялась, наоборот, она боялась шепота, полутонов.
– Мам, говори нормально. Не нужно бояться за меня. Я здорова. Не нужно жалеть меня, опекать. Да, меня похитили, изнасиловали. Да, папа, меня насиловали, и не один раз, и даже в извращенной форме. Так ведь вы пишите в своих отчетах? – повысила голос девушка, увидев как лицо отца перекосило от ее слов.
– Этери, остановись, – отец сжался на стуле, вроде даже став меньше ростом. – Не нужно все это вспоминать.
– Нет, папа, нужно. Я хочу помнить. Но еще больше, чем помнить, я хочу, чтобы это никогда больше не повторилось. Я поняла, что твой значок полицейского не дает гарантии защиты твоей семье. Наоборот. Поэтому я хочу научиться защищать себя. И я больше никому не позволю использовать меня. Никому и никогда, – Этери вылетела из столовой и, забежав в свою комнату, закрылась на ключ. Прислонившись спиной к двери, она съехала по ней вниз и уселась на пол. И только тогда дала волю слезам. Рыдания душили девушку, она дрожала всем телом, перед глазами плавали красные круги. Отец, а за ним и мать подходили к ее комнате, но услышав глухие рыдания, молча, уходили прочь, не решаясь постучать. Они переехали во Флориду, к брату отца. Дядя Том содержал бар прямо на пляже, и Этери, хоть и не быстро, но нашла общий язык с обслугой и барменами. Она училась, а сразу после учебы бежала в спортзал к Рику. Рик был отставным военным, спецназовцем, у него даже награды были, но для Этери было главным то, что Рик мог научить ее защищаться. Дядя познакомил ее с Риком через неделю после их приезда, просто отвел ее в спортзал, когда она обрисовала ему суть проблемы. И по его рекомендации, Рик не спрашивая ни о чем, начал обучать ее. Через месяц занятий, Этери сама показала Рику вырезанные на плече инициалы. Именно Рик предложил набить красивую татуировку на месте уродливых шрамов. Отец, услышав о решении дочери, устроил страшный скандал, но неожиданно в их спор вступила мама. Она поддержала Этери, полностью с ней согласившись, и отцу пришлось отступить. Тогда-то плечо девушки украсило красивое тату оскаленной морды волка, которое символизировало силу, мощь и защиту. Этери сама не заметила, как Рик своей заботой отогрел ее, научил жить заново, заставил снова поверить в себя. Девушка проводила с ним все больше времени, понимая, что влюбилась в Рика, хоть он и был старше ее на пятнадцать лет. В день, когда ей исполнилось восемнадцать, Этери пришла в спортзал очень поздно. Рик жил в том же доме, в подвале которого и находился спортзал.