– Ну и хлам, – раздраженно выдохнул я, – Здесь что можно ставить венил?
– Ага! – гулко отозвался Макс и, вдруг резко распрямившись, ударился головой о какую-то полку, – Уйййй.
Я тут же оказался рядом, подхватил его под руки и вздернул вверх. Он как-то неприятно поморщился, зашипел, а потом потер ушибленный затылок.
– Эй, ты как? – спросил я его, заглядывая ему в глаза, в такие ох*енно красивые глаза, – Сколько пальцев показываю? – поднес я к его лицу ладонь, показывая четыре пальца.
– Четыре, – выдохнул он, – Да нормально всё. Просто идея в голову пришла.
– Пффф, – рассмеялся я, – Такими темпами, у тебя все идеи из головы разбегутся, не успев появиться.
Он на мои слова тоже рассмеялся. А я поймал себя на мысли, что улыбаюсь как идиот, а ещё, что мне нравится, как он смеётся, и то, что я сейчас его касался и придерживал. И как только я это понял, то сразу отдернул от него руки и отступил на пару шагов назад.
– Ну, и что за идея? – спросил я, отведя от парня взгляд.
– Это же проигрыватель, а вдруг он рабочий? Нужна пластинка! – проговорил он, оглядываясь по сторонам.
Макс бросился к ближайшим полкам и начал там рыться. А я уперся взглядом в странную картину на стене. В черной деревянной квадратной рамке блестела большая такая виниловая пластинка.
– Не это ищешь? – ткнул я пальцем в картину.
– Ага! – довольно воскликнул он и тут же снял со стены это подобие искусства.
Фролов бережно вынул пластинку и установил её в проигрыватель, щелкнул кнопкой включения, а затем аккуратно поставил лапку, или как она там правильно называется, тонарм, на винил.
Мы затаили дыхание и стали прислушиваться. Из динамика радиолы раздалось потрескивание, а затем шуршание пластинки, и вдруг мы услышали снова слова детской считалочки:
Пять, четыре, три, два, раз,
Я найду тебя сейчас.
Спой мне песенку скорее,
Сразу станет веселее.
После этого по комнате снова эхом раздался детский смех, звонкий такой. Но от этого нам почему-то стало не по себе.
Я подошел и подергал ручку двери. Заперто.
– И что теперь? – спросил я Макса.
Он неопределенно передернул плечами и тихо произнес:
– Как там было в считалке: «спой мне песенку скорее, сразу станет веселее».
– То есть, ты предлагаешь спеть? – недоуменно выгнул я бровь.
– Наверное, – задумчиво ответил Фролов, а я подошел к пианино.
– Думаю, что это стоит здесь не просто так, – задумчиво произнес я.
Я открыл крышку и в тусклом свете увидел измазанные кровью клавиши, а на внутренней стороне крышки были нацарапаны слова: «Чижик-пыжик, где ты был…». А на самих клавишах были написаны номера. И очевидно нанесены они были кровью, а точнее якобы кровью.
– Отойди-ка, – он немного потеснил меня, – Видишь, здесь номерами помечена последовательность нот, это для тех, кто не знает этой песенки и не умеет играть. Но я умею.
И он лихо пробежался своими длинными пальцами по клавишам старого дребезжащего инструмента. Одна из клавиш пианино западала и не издавала ни звука. Макс еще раз бегло прошёлся пальцами и замер именно на этой клавише. Он ловко поддел её пальцем, она оказалась не закреплена, а под ней лежал небольшой ключик.
– Отлично! – обрадовался Фролов.
А я подумал, вот откуда у него такие длинные и изящные пальцы, от которых у меня башню рвёт. Ещё и пианист!
Глава 5
Максим
Как это ни странно, но я начал втягиваться, и уже даже начал немного получать удовольствие. И, глядя на Назарова, я с уверенностью мог сказать тоже самое и про него. Ему явно было интересно прохождение этого квеста. Возможно, если бы нас было бы четверо, то всё было бы быстрее и веселее, но и сейчас я чувствовал себя вполне неплохо, а прохождение второй комнаты показало, что мы вполне можем слаженно работать.
А ещё я заметил, что Назаров прекратил свои нападки и шуточки в мой адрес, и даже пару раз улыбнулся. И эта улыбка была не с сарказмом и иронией, не злой и циничной, а настоящей и искренней. Я только сейчас увидел настоящего, нормального Александра Назарова. И такой Назаров мне однозначно нравился.
После второй комнаты нас ожидал длинный коридор с тремя дверьми, и лишь одна из них была незапертой.
Мы вошли внутрь и обомлели. Перед нами была небольшая квадратная комната, обделанная светлым кафелем, местами облупившимся, а ещё он был весь забрызган кровью, типа кровью. Одиноко висящая на потолке лампочка-ильича моргала и потрескивала, создавая дополнительно жуткую атмосферу.
– Кухня, блин, – мрачно проговорил я и посмотрел на стол, где стояла гигантская мясорубка.
– За*бись, кто-то решил слепить котлетки, – мрачно пошутил Назаров и тихонько подтолкнул меня вперед, протискиваясь следом за мной.
Мы начали осматриваться по сторонам в поиске подсказки. В дальнем углу стояла допотопная газовая плита, затем пара стареньких кухонных шкафчиков, на которых лежали всякие разные ножи и тесаки, конечно испачканные кровью, а рядом с ними была раковина, в которой были какие-то потроха. Конечно, я был не совсем в этом уверен, но это очень напоминало кишки. Да, организаторы потрудились на славу, всё так натурально и жутко.
По другую сторону помещения стоял стол с той самой громадной мясорубкой и ретро-холодильник с такой округлой дверцей (точно такой же стоял когда-то у моего дедушки в гараже).
– Смотри, холодильник заперт на ключ, – заинтересованно проговорил Назаров.
– Скорее всего, следующий ключ именно там, – подумал я вслух.
А тем временем мы обследовали каждый шкафчик, каждый уголок этой кошмарной кухни.
– Да, в такой кухне я бы ни за что не стал бы готовить, – проговорил мой напарник, подходя к этой чудовищной мясорубке.
– А ты умеешь готовить? – удивился я.
– А что, сомневаешься? – озорно улыбнулся он мне, что я даже растерялся. Вот, наверное, именно такой улыбкой он одаривал понравившихся ему женщин.
– Я кстати, вполне прилично готовлю, – уверенно проговорил Назаров, – Особенно хорошо удаются первые блюда. А какая у меня получается солянка! Мммм.
– Надо же, а по тебе не скажешь, – неожиданно в резкой форме ляпнул я, а потом прикусил свой язык.
Назаров как-то весь подобрался и резко развернулся ко мне. От неожиданности я даже отступил к стене.
Он приблизился и упёр свои руки по обе стороны от моего лица и прищурился:
– Чего именно по мне не скажешь? – спросил он тихим и суровым голосом. А я вдруг растерялся и залип на его пронзительно-синих глазах.
– Ну… что ты готовишь, и вообще, – начал мямлить я.
Да что это со мной? Я словно кролик перед удавом. Я даже ощутил, как мурашки пробежали по моему телу.
– Что вообще? – снова спросил брюнет, ещё теснее прижимая меня к стене.
Я медленно сглотнул и неосознанно облизал губы, а он проследил взглядом за движением моего языка.
– Бл*ть, – тихо выругался он и отшатнулся от меня к раковине. Затем, отвернувшись от меня, медленно достал из заднего кармана брюк пачку сигарет Captain Black и чиркнул зажигалкой.
По помещению тут же распространился сладко-терпкий запах сигарет.
– Ты принес с собой сигареты? – удивился я. Хотя конечно именно сейчас меня удивляло вовсе не это, а то, что произошло буквально несколькими секундами ранее. Но очевидно мой мозг был настолько обескуражен, что проще было удивляться чему-то другому, а не тому, что я чуть не поплыл от близости этого парня.
Он сделал глубокую затяжку и обернулся ко мне, выпуская струйку дыма в сторону. Я же укоризненно покачал головой.
– Нам же сказали оставить все вещи в раздевалке. И, наверное, здесь нельзя курить, – тихо проговорил я, краснея и смущаясь от его взгляда.
– Да пох*й, – небрежно ответил Назаров, а потом протянул мне пачку, – Хочешь?
Я с сомнением посмотрел на пачку, а потом зачем-то аккуратно забрал из его пальцев его тлевшую сигарету, и затянулся. Я ощутил, как никотин заполнил легкие, как голова чуть закружилась, вытесняя всю неловкость и смущение.
Я поднял свой взгляд на Назарова и улыбнулся, а он улыбался мне. И я увидел в этой улыбке столько открытости и доброты. Надо же, как человека может преобразить одна лишь искренняя улыбка.
Он аккуратно забрал сигарету обратно и докурил, затушив окурок о край раковины.
– Ладно, – проговорил он бодрым голосом, – Какие идеи относительно этой локации?
– Нууу, – протянул я, оглядываясь, – Думаю, что эта мясорубка стоит тут не зря.
Он подошел ближе и положил свою ладонь на рукоять этого кошмарного агрегата. Ручка поддалась напору и с протяжным скрипом провернулась. После двух оборотов из отверстия мясорубки вывалился ключ.
А затем по помещению прокатился заливистый детский смех, и раздались слова детской считалочки:
Раз, два, три, четыре, пять,
С топором пошла гулять.
В мясорубке прокручу,
Пирожочки испеку.
– Бл*, все веселее и веселее, – рассмеялся Назаров и, подхватив ключ, направился к холодильнику.
Открыв холодильник, он резко отшатнулся назад и со всей силы впечатался в меня. От этого я покачнулся, но не упал, а воткнулся носом ему в шею. И вдруг я уловил от него приятный аромат одеколона или дезодоранта, смешанный с легким запахом дыма от сигарет.
И я вдруг подумал, что мне нравится, как пахнет этот парень.
Я втянул носом воздух сильнее, наслаждаясь, и выдыхая, заметив, как его шея покрылась мурашками.
– Эм, – произнес негромко Назаров, – Тут такое дело…, не мог бы ты отодвинуться.
– Что? – растерялся я и вдруг понял, что стою и тесно прижимаюсь к нему сзади и дышу ему в шею.
Я отстранился и заглянул ему через плечо.
– Твою мать! – уже выругался я, глядя на вывалившиеся отрубленные кисти рук.
– Да уж, – согласился с моим восклицанием напарник, – Холодильник забит ими до отказа.
Мы стояли и с отвращением рассматривали весь этот кошмар, что лежал в холодильнике и частично на полу.
– Надо бы ключ поискать, – промямлил я.
– Надо, – согласился со мной брюнет, а потом обернулся и с изумлением сказал, – Что? Я? Даже не надейся! Я туда не полезу, – решительно заявил он.
– Они же не настоящие, это же бутафория, игра, – успокаивал я его.
– Вот сам туда и лезь, – недовольно проговорил он.
– Эм…, я не могу, у меня… это… непроизвольный рвотный рефлекс, – оправдывался я.
На мои слова Назаров как-то скептически выгнул бровь, а затем несколько долгих секунд сверлил меня недовольным взглядом.
– Ладно, х*й с тобой, – тяжело вздохнул он и начал закатывать свои рукава.
Затем он долго и с брезгливым видом копошился в этой куче из отрубленных рук. Ключ оказался на самой нижней полке, на самом дне. Он был надет на кольцо, которое было накручено на указательный палец одной из рук.
– Фух, – выдохнул Назаров, подбрасывая на ладони ключик.
– Кровь? – вопросительно посмотрел я на руки парня, которые были перепачканы почти по локоть.
Он потер вещество на пальцах, а потом растер на ладони.
– Гуашь, – вынес он свой вердикт, – Неплохо тут всё организовано, – улыбнулся он мне, а затем добавил, – Сюда бы наших девушек, вот криков и визгов бы было.
– Пффф, а-ха-ха-ха, – не выдержал я и рассмеялся.
Затем засмеялся и Назаров. И мы еще долго хохотали, представляя на нашем месте женскую половину нашего коллектива.
Глава 6
Алекс
Я сам от себя был в ах*е, но по-другому не скажешь. Я в шоке!
Каждое его приближение, каждый его взгляд, каждая улыбка заставляли моё сердце биться быстрее. Кровь огненной лавой бежала по венам. Я наслаждался его присутствием. Я кайфовал. Всё, это диагноз. Я запал на парня!
Я абсолютно ничего не мог с собой поделать, меня так и тянуло к нему, так и подмывало прикоснуться. А тут ещё он сам меня провоцировал. Вот зачем надо было так облизывать губы, когда я был к нему так близко. А если бы я не сдержался и впился бы в него поцелуем? Что было бы тогда? Пи*дец был бы полный, вот что. Даже думать страшно.
А затем он еще так просто, не стесняясь, перехватил мою сигарету, не побрезговал после другого постороннего человека. Ну как тут устоять? С каким наслаждением я потом коснулся своими губами фильтра, когда затягивался после него. Мммм. В этом было что-то интимное, что-то порочное.
Ну и последней каплей моего терпения чуть не стали его прижимания ко мне возле холодильника. За*бись ситуация, я стою возле кучи отрубленных рук, а он вжимается ко мне сзади и томно дышит мне в шею, водя носом по моей коже. Хорошо, что я стоял к нему спиной, а то бы мой стояк не замел бы только слепой.
И вот теперь мы вдвоем идем по темному коридору к одной из запертых дверей. Ключ подошел к ближайшей двери, но входить мы не торопились, а просто толкнули дверь и немного подождали, вдруг оттуда снова неожиданно что-нибудь вывалится прямо на нас.
Ничего не вывалилось. Из проёма двери на нас лился зловещий красный свет. Он, то ярко загорался, то тускло мерцал. Но этого освещения вполне хватило, чтобы рассмотреть, что мы попали в совмещенный санузел. Из унитаза с отломанной крышкой булькало что-то темно-бурого цвета. А над измазанной кровью ванной висело множество цепей, на которых были подвешены чьи-то отрезанные ноги.
– Н-да, – тихо проговорил Фролов, глядя на всё это огромными шокированными глазами, – А декорации становятся всё красочнее и реалистичнее.
– Ты когда-нибудь смотрел фильм «Пила»? – задумчиво задал я ему вопрос, оглядывая помещение, – Просто у меня ощущение, что мы попали в очередную часть этого ужастика.
– Не люблю фильмы с расчленёнкой, – отозвался он, отрицательно качая головой, – Предпочитаю триллеры, чем кровавые ужасы.
– Да ладно? Не смотрел? – удивленно посмотрел я на него, – Что, ни одну часть не видел? Их же целых восемь.
– После сегодняшнего, я вряд ли захочу посмотреть, мне и этого за глаза, – хмыкнул парень.
Мы еще долго оглядывали помещение со страшным булькающим унитазом и грязной ванной, сплошь покрытой кровавыми брызгами и разводами.
– Так, говорю сразу, что в унитаз я не полезу, – заявил я уверенно.
– Этого и не понадобится, – задумчиво проговорил Макс, – Я вижу ключ.
И он указал на самый дальний угол потолка, где на тяжелом металлическом кольце висел наш заветный ключик. Но проблема была в том, что это кольцо было нанизано на длиннющую цепь, которая извилистой змейкой проходила под потолком. А ещё на ней висели то тут, то там эти примерзкие отрубленные ноги.
– Я понял, – проговорил я угрюмо, – Нам надо протащить это кольцо с ключом через всю эту цепь, минуя всё то, что к ней привязано и подвешено.
– Именно, – хмуро согласился со мной Макс.
– Ты полезешь или я? – спросил я его.
– Не знаю, – честно признался парень, – Проблема вся в том, что тут не на что встать. Придется тебе меня держать.
Мои брови взметнулись вверх, а он скептически добавил:
– Ну, или мне тебя, – хмыкнул он.
– А пупок не развяжется? – ухмыльнулся я.
Он ничего не ответил, лишь улыбнулся и вновь посмотрел на ключ.
– Давай попробуем, подними меня, – проговорил он глухо, а мне показалось, что его щеки покрылись румянцем.
А я растерялся. Пи*дец, я стоял и не знал, как к нему подойти и с какой стороны его поднять. Лицом к себе, подхватив под задницу? Бл*, сразу фантазия начала рисовать кучу всего непристойного.
– Наверное, мне лучше попробовать залезть к тебе на плечи, – словно читая мои мысли, проговорил он куда-то в сторону и отвел взгляд.
– Давай, – решительно сказал я и опустился на колени.
Бл*, вот я уже и на коленях перед ним. И почему меня не коробить от этой ситуации? Почему я жду с бешеным стуком сердца, когда он ко мне приблизится и прикоснется?
Он нерешительно приблизился и закинул сначала одну ногу мне на плечо, а затем другую.
– Эм.., могу я взять тебя за голову, – нерешительно спросил он, и добавил, – Для опоры.