Сунула телефон в сумочку, но, не успев сделать и шага, услышала:
– Вы Рая?
К ней подошел невысокий парень-толстячок. Повторил:
– Вы Рая?
Она не знала что сказать: видела этого парня впервые в жизни. Откуда он ее знает?
Толстячок улыбнулся:
– Я не представился. Витя. Меня зовут Витя.
Рая продолжала с недоумением смотреть на него. Парень продолжил:
– Меня попросила вас встретить ваша подруга.
– Моя подруга… – начала соображать Рая.
– Ну, да, Алла. Она позвонила мне. Сказала, что не смогла до вас дозвониться, вы, видимо, были в метро. А у нее тогда уже почти разрядился телефон. Вот она и попросила меня встретить вас, чтобы вы не беспокоились и не ждали напрасно.
– Теперь понятно, – несколько успокоилась Рая.
– Идемте! – махнул рукой в сторону Витя.
– Куда? – снова насторожилась Рая.
– Вы же на вечеринку?
– На вечеринку, но… – она не собиралась идти с незнакомым человеком в незнакомый дом к незнакомым людям.
– Да вы не беспокойтесь, Алла скоро присоединится к нам.
– Вот когда присоединится…
Витя замялся:
– Там уже и другие ребята-девушки пришли. А я как бы распорядитель. Без меня там будет не очень хорошо.
– Так идите!
– Бросить вас… Давайте присядем на скамейку и вместе подождем Аллу.
Она была не против.
Рая сделала вид, что читает что-то в телефоне. Вите несколько раз звонили, и он отвечал:
– Да, Сонечка, я здесь недалеко, скоро буду… Да, Вероника, еще немного и приведу еще двух девушек… Веселитесь пока без меня… Можете покормить Кешу…
Рая не удержалась и спросила:
– Кеша – это кто?
– Кеша – это попугай.
Рая тут же вспомнила своего скворца, который остался в родном Владимире. Нашла его на улице с перебитым крылом. Выходила и научила говорить по утрам: «Доброе утро, Раечка!» Улыбнулась.
Витя взглянул на часы, но ничего не сказал, только вздохнул. Ему снова позвонили. Все в том же духе ответил:
– Катюша, я скоро буду. Веселитесь пока без нас. Что? Мальчиков мало? Ну, это статистика, танцуйте по очереди. Шучу-шучу… Можете покормить Кешу.
Рае стало жаль этого толстячка:
– Да вы идите, а то там без вас никакого веселья.
– Нет, вдруг вы заблудитесь. Вы же не бывали у нас прежде.
– Алла знает дорогу?
Витя посмотрел на заходящее за крыши домов солнце:
– Да, но оставить вас одну здесь тоже не очень хорошо.
Ему позвонили еще несколько раз. Но он не ушел. «Какой заботливый толстячок», – подумала Рая.
И тут позвонили уже ей:
– Рай, привет!
– Алла, ты где? Мы с Витей тебя ждем, ждем!
– Ой, прости! Сначала не дозвонилась и попросила Витю тебя встретить. Потом у меня опять зарядка кончилась. Стала заряжать прямо в вагоне метро, и сразу звонок: оказывается, у меня стиральная машинка гикнулась, соседей затопила, а тебе из-под земли опять не дозвонилась. А тут такой потоп, скандал, так что пришлось вернуться. Но вроде воду остановили, соседи немного успокоились. Я пока прибирала все, вывозилась, как хрюшка. Сейчас телефон хоть немного подзарядится, снова переоденусь, чуть подкрашусь и приеду.
– Это ж сколько тебя ждать?
– Да вы не ждите. Витя – хороший парень. Иди с ним. Я подъеду через час-полтора.
– Как я там одна?
– Ты же уже умеешь танцевать. Так что начинай, подруга, не дрейфь! Думаю, к моему приезду совсем освоишься!
– Ты точно приедешь?
– Как же я тебя одну оставлю, хоть и среди хороших людей? Вдруг ты себе новую подругу найдешь и меня забудешь?
– Тоже скажешь! – улыбнулась Рая.
– Давай, не жди, начинай уже веселиться, я скоро… Не теряй время, подруга. Чем больше практики, тем больше шансов на Кирилла!
Рая посмотрела на Витю:
– Идемте, Витя, Алла сама доберется.
Толстячок с готовностью встал и указал направление – за высотные дома:
– Нам туда, это совсем рядом.
Рая стала расспрашивать о вечеринке, кто там, что делают. Витя спокойно, беззаботно называл по большей части женские имена, которые, впрочем, ей ни о чем не говорили. Еще говорил о музыке, под которую танцуют и будут танцевать, называя неизвестных Рае исполнителей:
– «Копеечка»… «Лимболайт»… Да, конечно, будет «Гутенморгштейн»!
Она слушала и поражалась тому, как много не знает из того, что известно ее сверстникам.
Проходили мимо каких-то домов, заборов. Заслушавшись, Рая не заметила, как зашли в подъезд очередного дома, поднялись по лестнице на несколько этажей и остановились на площадке перед совершенно обычной дверью, по старинке обитой дерматином. Из-за нее слышалась ритмичная музыка.
– Вот мы и пришли, – указал на дверь немного запыхавшийся на лестнице толстячок, распахнул: – Проходите, Раечка…
Она, однако, отвернулась от двери.
2. На квартире
– Что ж вы, Раечка? – произнес из-за спины Витя. – Проходите, не бойтесь.
– Я и не боюсь! – ответила она и как бы не спеша поправила волосы, зачем-то потуже натянула блузку, потом глубоко вдохнула, выдохнула, развернулась и вошла.
Витя довел ее до средины длинной прихожей, указал на тумбочку и вешалку:
– Вот здесь можно сумочку с телефоном повесить или положить. Без них вам будет удобнее.
Рая снова было замялась, и Витя продолжил:
– В любой момент можете воспользоваться. И не бойтесь, их здесь никто не возьмет.
Она заглянула в ящичек тумбочки – там уже лежало несколько телефонов. Повесила сумочку на крючок вешалки рядом с другими, всех цветов радуги.
Витя указал на полочку:
– Выберите себе маску! Можно и без нее, но многие надевают, чтобы не стесняться и других не стеснять.
Подумала, что это хорошая идея, и выбрала, надела белую, закрывающую верхнюю часть лица. Посмотрела на себя в большое зеркало и поразилась, как будто увидела себя чужим взглядом: какая привлекательная особа в голубых облегающих джинсах, в белой натянутой на груди блузке, да и еще и в таинственной белой маске. За ней блестят зеленые глаза. Под маской вполне симпатичный маленький носик и такие аппетитные губки. Видели бы ее сейчас соседки по комнате! Наверняка примутся расспрашивать, когда вернется поздно вечером, сразу проснутся, подскочат с кроватей. А она, крутя на пальчике эту белую маску, как бы нехотя станет рассказывать Марии и Лере о взглядах парней, о чертановских танцах под музыку таких талантливых исполнителей: «Гутенморгштейн» – это очень прикольно…»
– Проходите, Рая!
За зеленой дверью оказался большой затемненный холл без окон. В освещенном с потолка центре – небольшой паркетный подиум, возвышающийся над керамическим полом. Стены отделаны чем-то твердым, некрашеным – то ли кирпич такой, то ли голая выровненная штукатурка. На них несколько картин: зеленоватая лунная поверхность, зеленые звезды, зеленые брызги по красному фону…
На подиуме под музыку, звучащую из больших колонок, энергично танцевали обладатели тех самых телефонов и сумочек. Все были в масках: фиолетовая, оранжевая, зеленая, две желтых, голубая… В белой была только она одна.
Витя тыкал пальцем в двигающиеся фигуры, стараясь перекричать громкую музыку, называл имена:
– Соня, Вероника, Катя, Алеша…
Конечно, она не успевала запомнить, как зовут парня в очках поверх синей маски, высокую худощавую девушку с распущенными каштановыми волосами в золотой маске, очень энергично двигающуюся толстушку в мини-юбке со стразами, в полосатой маске. Вот только Вероника как-то сразу выделились для нее среди всех. Не только потому, что на этой красивой девушке было красивое красное платье с разрезом на бедре. Она была еще и очень похожа на девушку-скульптуру, стоящую рядом с бронзовым же голубем на площади у выхода из метро. А еще – одухотворенное, умное, доброе лицо…
Витя, похоже, понимал, что она всех сразу запомнить не может:
– Потом познакомитесь поближе, с кем захотите.
– А это? – заметила вдруг три почти детские фигуры в черной одежде и в черных же масках, неподвижно сидящие на диванчике у стены за танцполом. Перед ними стол, на котором мигал лампочками какой-то пульт. Рядом небольшой, как будто детский автомобиль.
– Не обращайте внимания на этот… антураж, – махнул рукой Витя, – давайте я вам зооуголок покажу!
Подвел к ближней стене. Возле нее было несколько стульчиков, на столе и под ним стояло несколько клеток. Рая, увидев попугайчика, сразу догадалась:
– Кеша!
Витя улыбнулся:
– Он самый!
– Стейк! Стейк! – каким-то странным металлическим голосом произнес Кеша.
Рая удивленно посмотрела на Витю:
– Мой говорящий скворец говорил: «Доброе утро, Раечка!»
Витя же как ни в чем не бывало представлял других обитателей зооуголка:
– Кролик Роджер… Канарейки Зита и Гита… Хомяк Василий… В аквариуме золотая рыбка Бася…
– А эта большая клетка под столом почему пустая?
– Здесь жила настоящая анаконда, но она давно сбежала. Живет сейчас, наверное, где-то в городской канализации, как на родной Амазонке.
Рая с опаской посмотрела по сторонам.
Витя рассмеялся:
– Это всего лишь местная легенда. Подозреваю, что никогда никакой анаконды здесь не было!
Подвел ее к столу в нескольких шагах от зооуголка. На нем стояли тарелочки с чипсами-орешками, пара десятков разнообразных бутылок с разноцветными этикетками и таким же разноцветным содержимым, бокалы.
– Вам налить что-нибудь?
Рая помнила, как однажды, еще школьницей, оставшись дома одна, из любопытства выпила стакан ликера. Сначала было так вкусно и весело. А потом все вокруг закрутилось, завертелось. Вернувшиеся родители нашли ее уснувшей в обнимку с унитазом, перенесли бесчувственное тельце на кровать. Утром болела голова и было очень стыдно. Отец, однако, не ругал, только заметил:
– Видишь, что делает алкоголь. Ты себе не хозяйка. Когда пьяная, кто угодно и что угодно может сделать с тобой.
После этого она ни разу не брала в рот спиртного. Ответила Вите:
– Что-нибудь безалкогольное…
– Рекомендую вот этот напиток… Чувствуйте себя как дома. Развлекайтесь: танцуйте, играйте, участвуйте в акустическом аттракционе. Если что, я всегда рядом.
– В каком аттракционе?
Из-за громкой музыки Витя, похоже, не расслышал вопрос, подал ей бокал с зеленым шипучим напитком и нырнул куда-то за танцующих. Рая сделала несколько глотков и осмотрелась. Казалось, увлеченные музыкой и друг другом танцующие не обращают на нее никакого внимания, но она понимала, что как-то странно на вечеринке оставаться в одиночестве, выглядеть белой вороной, как бы сторонясь всех. А они все были такие красивые. У девушек подведены брови, накрашены губы. А у нее никакого макияжа…
Сделала еще глоток, еще – и посмотрела на дверь, через которую вошла. Поставила бокал на стол и сделала шаг к выходу. Еще один. Но остановилась, почувствовав прикосновение чьего-то взгляда. Обернулась, но, казалось, по-прежнему никто не нее не смотрит.
Опять взглянула на дверь, но, еще раз поправив волосы, еще раз потуже натянув блузку, глубоко вдохнула, выдохнула и почти решительно шагнула на подиум.
Танцующие расступились, впуская ее в свой круг. Рая сначала задвигалась неуверенно, но так, как учила ее Алла. Настороженно поглядывала по сторонам. Однако никто не следил за ее руками, ногами. Но то, как она себя ведет, казалось, совсем никого не интересует: каждый танцевал, как хотел и как умел. Рая заметила, что многие двигаются даже не так разнообразно и красиво, как она, но при этом совершенно не смущаются. Это наблюдение вдохновило ее, она стала чувствовать себя свободнее, задвигалась более раскрепощенно. Стала смелее смотреть по сторонам, и ей показалось, что то тот, то другой парень останавливают свой взгляд на ней чаще, чем на других девушках. Это и смущало, и вдохновляло.
Потом Витя объявил перерыв:
– Передохнем, что-нибудь выпьем, чем-нибудь перекусим, пока наш повар не приготовит нам что-нибудь вкусненькое-горячее. И давайте вспомним детство: поиграем в… «ручеек». Разогреемся: у нас впереди еще сногсшибательный акустический аттракцион!
Все потянулись за бокалами, захрустели чипсами и орешками. Потом действительно играли в «ручеек». Раю все время выбирали то неумело танцующий невысокий худой «ботаник», то энергичный крепыш с приплюснутым боксерским носом. Иногда у парней ее отбирала невысокая, похожая фигурой на Аллу брюнетка в красной маске, с не очень аккуратным каре и крупной родинкой на щеке.
Между делом знакомились:
– Соня, Вероника, Катя, Алеша…
Рая никого толком не запомнила, да и не стремилась запомнить: вряд ли еще увидятся – не хотелось иметь свидетелей ее «практики».
Снова зазвучала громкая музыка, и снова танцевали. Хотя парней было меньше вдвое, Рая не боялась остаться одна во время «медляков». При первых же размеренных звуках к ней кто-то подходил. Она никому не отказывала: с наслаждением танцевала, танцевала и танцевала. Была просто счастлива и так благодарна Алле: без нее такая вот жизнь просто прошла бы мимо. А теперь ей так здорово, и, главное, она практически готова к тому, чтобы танцевать с Кириллом, к тому, чтобы тот не разочаровался в ней. Покрутила головой, но не увидела коротко стриженую розововолосую голову. Подумала: «Уже должна была добраться. Надо бы ей позвонить». Приглашение на очередной медленный танец, однако, отвлекло ее от мыслей о подруге.
Девушки, похоже, были не очень довольны, что немногочисленные парни так много внимания обращают на нее. Соседки по танцполу стали энергичнее. Принялись загораживать собой Раю, танцующую намного лучше многих. Ее это совсем не смущало, даже забавляло. Ей ведь здесь никто не был нужен. Думала только о Кирилле.
Несколько раз она обращала внимание на фигуры в черном, по-прежнему вроде бы неподвижно сидящие у стены за танцполом. Неподвижно, но вот, глянув на них, обнаружила только две. Через некоторое время посмотрела – все три были на месте. Потом у стены увидела одну, и затем снова все три. Это было странно, но не более. Какое ей было дело до этого «антуража», когда можно думать только о приятном?
В перерывах между танцами парни рассказывали немного пошловатые анекдоты. Девушки лепетали что-то про бутики, лейблы, скрабы, пилатесы и прочие стретчинги. И то, и другое забавляло Раю. От танцев, от этих разговоров, от мыслей о все приближающемся Кирилле ей становилось жарче и жарче. Приходилось все чаще прикладываться к бокалу. Отпивая, замечала, что некоторые парни и девушки время от времени заходили за синюю штору, видимо, заменяющую еще одну дверь. За ней, должно быть, были и другие помещения. Возвращались после уединения какими-то особенно веселыми или, наоборот, расслабленными. Глядя на них, Рая думала о том, что когда-нибудь и они с Кириллом будут уединяться. Веселиться или расслабляться только вдвоем.
Несколько раз она пробовала напитки порой самых неожиданных вкусов. Но ей все нравилось. Напитки не только утоляли жажду, но и даже как будто придавали сил. Да, ей определенно все здесь нравилось. Хотелось снова танцевать, танцевать, танцевать. Как и той невысокой брюнетке в красной маске и с крупной родинкой на щеке, похоже, имевшей виды то ли на худого «ботаника», то ли на крепыша с боксерским носом. С этой девушкой, которую не сразу заметила, они то и дело сходились в танце друг против друга. Как Рая не старалась, но понимала, что брюнетка танцует лучше. Так же здорово, как Алла! Рая опять вспомнила о подруге и тут же снова забыла. Потому что Витя держал в руках профессиональную фотокамеру:
– Внимание, снимок на память!
Рая подумала, что это здорово: показать потом фото соседкам по общежитию и владимирским подругам, которые наконец-то дождутся ее повествования о настоящих столичных похождениях.
Все стали принимать какие-то красивые позы. Брюнетка в красной маске изогнулась просто как-то непристойно, видимо, чтобы обратить на себя внимание и худого «ботаника», и крепыша с боксерским носом.
Наснимавшись, снова танцевали, и Рая снова пила что-то очень приятно-бодрящее. Под одну замечательную мелодию, под другую. Потом вдруг заметила, что в танце кружится не только сама она, но и потолок. Стены стали как-то расширяться и пританцовывать, а сама она оказалась в руках… Кирилла.