Пятый промолчал. Линкольн выдал еще одну вежливую улыбку и обратился ко всем:
– Отныне у вас снова есть капитан, и вам придется это принять.
– Давайте, наконец, поговорим о важных вещах! – не выдержала Анна. – Дайте сказать капитану.
– Кто сделал его капитаном? – поинтересовался Пятый.
– Да, кто? – поддержал белобрысого верный Лесли. – Кто дал ему право командовать?
– Мы никого не выбирали!
– Они уже все решили, – махнул рукой Хиллари.
– Мы действуем в строгом соответствии с Уставом Космического флота, – громко объявила Наоми. – Это основной закон космоса.
– Основной закон – это Конституция.
– Мы не маленькие, мы знаем свои права!
Крики вновь усилились, и Сандра растерянно посмотрела на Анну:
– Чего они добиваются?
– Ничего, – пожала плечами Баррингтон. – Не все еще успокоились после катастрофы и… и того, где мы оказались. Сначала было страшно, потом странно, потом снова страшно. Они нервничают, вот и кричат.
– Я совсем не помню катастрофы, – вздохнула Конфетка. – Мне не было страшно.
– А когда очнулась?
– Тогда… тогда да – стало, – призналась девушка. – Особенно когда увидела кровь на полу.
– Мне тоже было страшно, и я этого не стыжусь, – тихо сказала Баррингтон. – И потом было страшно, когда я поняла, что ничего не понимаю.
– А теперь? – заинтересовалась Баджи.
– Теперь я знаю, что ничего не смогу изменить, – пожала плечами Анна. – Нужно принять обстоятельства.
Тем временем крики снова смолкли, и Линкольн невозмутимо указал на Павла, продолжив речь с того момента, на котором был прерван:
– Многие из вас знакомы с кадетом Вагнером. С настоящего момента он повышен в должности и принимает на себя обязанности старшего помощника капитана. В мое отсутствие его слово – слово капитана. Если со мной что-либо случится, кадет Вагнер станет вашим следующим командиром. Также в мой штаб входят мисс Наоми Амар и доктор Нуцци. Вы можете обращаться к нам по любым вопросам.
– Кто предложил список? – осведомился Пятый.
– Список предложен мной, мистер Фрейзер, рассмотрен мной и утвержден мной, – рассказал Линкольн.
– На каком основании?
– По праву капитана. У вас есть еще вопросы, мистер Фрейзер?
– Есть! – с вызовом ответил Пятый. – И очень много!
– Постарайтесь запомнить их в точности, мистер Фрейзер, я обсужу их с вами, когда появится свободное время. А пока я хочу сообщить, что мы провели сеанс связи с Землей…
Это известие ожидаемо вызвало всплеск возгласов:
– Почему без нас?
– С кем вы говорили?
– Вы позвонили моим родителям?
– Я хочу поговорить с мамой!
– Да, капитан, многие из нас хотели принять участие в разговоре, – поддержал крикунов Арнольд. Здоровяку не понравилось, что Пятый проявляет активность, и он решил напомнить о себе. – Почему нас не позвали?
– Чтобы не создавать хаос, мистер Хиллари, – с прежней вежливостью ответил Линкольн. – Обратите внимание: я уже десять минут не могу довести до вашего сведения весьма короткую информацию, и я не имел права превращать сеанс связи с Землей в подобие нашего… разговора.
– Давайте, в конце концов, выслушаем капитана! – вновь крикнула Анна. – Ребята, сначала узнайте, что происходит, а потом выражайте свое мнение.
– Подпевала, – процедил Хиллари.
– Благодарю, мисс Баррингтон, – улыбнулся капитан и тоже стал говорить громче: – Я обещаю, что у всех будет возможность поговорить с родными и близкими, но не сейчас и в порядке очереди. Я же общался со штабом спасательной операции…
– Что они сказали?
– Когда нас спасут?
– Они уже выслали корабль?
– Где мы?
– Что это за место?
– Мы потерпели катастрофу… – начал было Линкольн, но оказался перебит:
– Это понятно!
– Вы нас не удивили.
– Нам полагается страховка?
– У меня до сих пор голова болит!
– А меня тошнит.
– Где мы?
– Если это важно – в Солнечной системе.
Шутку встретили в штыки:
– То есть вы не знаете?
– А кто-нибудь знает?
– Предупреждаю: на моего отца работают лучшие адвокаты.
– Моей маме сообщили, что с нами? У нее больное сердце.
– Что это за место? Наша станция?
– Не наша, – коротко произнес Линкольн, вычленив из поднявшегося гвалта разумный вопрос.
– Китайская?
– Или индийская?
– Не придумывайте! – Анна посмотрела на капитана: – Сэр, скажите, в конце концов. Произнесите слова, которые должны быть произнесены.
– Вы правы, мисс Баррингтон, – вдохнул Линкольн. И вновь одернул комбинезон. – Господа, мы здесь не очень давно, но вы наверняка обратили внимание на то, что окружающие нас технологии намного опережают достижения человеческой цивилизации. Опережают на сотню лет… как минимум. Мы находимся в космосе, но здесь действует гравитация. Мы находимся в огромном помещении, в котором без труда разместится станция «Надежда Илона», но нет сомнений, что наш ангар – небольшая часть поистине гигантской машины. А тот из вас, кто ходил к пробоине, не мог не обратить внимания на то, каким образом она заделана. Мисс Баррингтон, я произношу слова, которое вы ждали: господа, мы столкнулись с внеземным объектом.
– Это инопланетный корабль?
– По всей видимости.
– Впервые в истории! – выкрикнул Август.
– Мы – первые!
Октавия сняла очки и посмотрела в камеру подлетевшего микродрона:
– Только что капитан Линкольн официально заявил, что мы вступили в контакт с инопланетянами…
– Вы уже встречались?
– Вы говорили с ними?
– Вы их видели?
– Как они выглядят?
– Никто из нас не видел инопланетян и не общался с ними, – громко ответил капитан.
– Почему они не появляются?
– Они за нами следят?
– Здесь установлены камеры?
– Или их вообще нет, – с умным видом вставил Арнольд.
– Камер? – не поняла Анна.
– Инопланетян, – объяснил здоровяк. – Может, это автоматический зонд?
– Здесь есть системы жизнеобеспечения, значит, это не автоматический корабль.
– Черт, верно…
– Что нам делать?
– Да, капитан, что вы предлагаете?
– Ждать, – коротко произнес Линкольн.
– Чего?
– Когда за нами прилетят.
– Это правда? К нам летят?
– Да.
– Ура!
– Они смогут нас догнать?
– Все то время, пока мы молчали, нас не прекращали искать, – рассказал Линкольн. – Радары следили за перемещением «Чайковского» и продолжают следить, ни на секунду не выпуская из поля зрения. Они знают нашу траекторию и снаряжают спасательный клипер.
– Ура!
– Куда мы движемся? – спросил Август.
– Прочь от Земли.
– Это мы видели. Как быстро?
– Довольно быстро, мистер Даррел, но нас обязательно догонят.
– Сколько придется ждать?
– Два, может, три дня. Я надеюсь, что Рождество мы будем встречать в хорошем настроении.
– Где будем встречать? – вздохнула Сандра.
– Если настроение будет хорошим, то неважно, где мы будем встречать Рождество, – улыбнулась Анна.
– Пожалуй.
– Я призываю всех к спокойствию и терпению, – продолжил капитан. – У нас есть воздух, запас еды и воды…
– Откуда? – удивилась Октавия.
– Наш клипер – грузо-пассажирский, мисс Климова, – любезно сообщил Линкольн. – Помимо нас «Чайковский» вез на лунную базу большое количество разнообразных грузов, и в том числе – продукты. Их распределением займется мисс Амар.
– Почему она?
– Потому что так решил капитан.
– То есть вы?
– То есть я, – подтвердил Линкольн. – Сразу после нашего собрания старший помощник Вагнер вскроет трюм и выдаст багаж. Вы сможете расположиться так, как вам будет угодно.
– Где мы будем спать?
– В трюме есть партия спальных мешков…
– Зачем они?
– Для сна, – объяснил капитан. – В космосе спят в мешках, чтобы не возиться с одеялами и бельем.
– А где умываться?
– На «Чайковском» есть уборная. Она не очень приспособлена для пользования в условиях гравитации, но это лучше, чем ничего. Вагнер покажет, как ею пользоваться. – Линкольн помолчал. – Господа, я бы советовал отдохнуть, потому что мы будем жить по стандартному времени.
– Зачем?
– Затем, что календарь – одно из тех изобретений, которое отличает человека от животных.
– Вы уверены?
На этот вопрос капитан не ответил. Коротко вздохнул, после чего в его голосе зазвенел металл:
– А теперь – самое главное. С этого момента и до окончания спасательной миссии я ввожу военное положение. Чтобы выжить, мы должны быть экономными и аккуратными, весь груз является общей собственностью, если кто-нибудь попытается его забрать, он будет наказан.
– Как? – поинтересовался Пятый.
– Жестко, мистер Фрейзер, – холодно ответил Линкольн. – Это я вам обещаю.
– И поэтому принял на себя обязанности диктатора… – передразнила капитана Баджи.
Получилось настолько похоже на интонации Линкольна, что все рассмеялись, – у девушки оказался талант пародиста.
– …Я буду указывать вам, когда спать, что есть и как голосовать.
– Кто-то должен быть главным, – рассудительно заметил Август.
– Зачем?
– Чтобы принимать решения.
– Чем плоха демократия? – удивилась Баджи.
– Я слышу в твоем вопросе голос Пятого, – улыбнулся Даррел.
– Мы в одной лодке: ты, я, Пятый, Линкольн – все, – тут же ответила рыжая. – И мы должны сообща принимать важные решения.
– От этих решений может зависеть наша жизнь, – уточнил Август.
– Тем более! Я не хочу, чтобы кто-то принял решение, ценой которого может оказаться моя жизнь. Сандра?
Девочка наморщила лоб, помолчала и тихо ответила:
– Я в этом плохо понимаю, но в целом ты права.
– Спасибо! – Баджи повернулась к Августу: – Ну?
Однако сдаваться тот не собирался:
– Что делать, если времени на голосование нет?
– Например?
– Например, сейчас откроется скрытая дверь и к нам придут инопланетяне, – ответила Анна. – С кем они будут говорить?
– Со всеми.
– Представляю, что это будет за разговор, – рассмеялась Баррингтон.
– Шумный и бестолковый, – поддержал ее Даррел.
– Мы только что видели такой.
Сандра промолчала, но было видно, что она согласна с Анной и Августом.
– Ладно, – нехотя протянула Баджи. – Тогда мы могли бы назначить Линкольна главным на случай появления инопланетян, а все остальное время обходиться без его приказов.
– Он еще ничего не приказал.
– Но начнет приказывать, как только освоится.
– Капитан Линкольн – заслуженный и авторитетный офицер, он должен возглавить базу «Армстронг». Я, конечно, не хочу сказать, что нам повезло, но в наших обстоятельствах грамотный военный не помешает, – произнесла Конфетка. – Папа говорит, их учат выживать в таких обстоятельствах, в которых обычные люди сходят с ума.
– Вот он один и выживет, – хмыкнула Баджи. – И Вагнер.
– Вагнер кадет, он еще не стал настоящим офицером.
– Значит, выживет только Линкольн.
– Не каркай.
Раздался смех, но не особенно веселый.
Прилив энтузиазма, который вызвали установление связи с Землей и сообщение о скором прибытии спасателей, прошел, и ожидающие ужина ребята болтали обо всем на свете. Просто для того, чтобы поговорить о чем-то понятном и не думать о том, что нужно от спасенных таинственным хозяевам таинственного корабля.
– Баджи, давно хотел спросить: это твоя единственная тату? – Август указал на кусочек черного рисунка, выходящий на шею девушки с правой стороны.
– Почему спрашиваешь?
– Интересно.
Хьюз помолчала, словно обдумывая, достоин ли Даррел ответа, после чего качнула головой:
– Нет, не единственная.
– Остальные покажешь?
– Эту привилегию нужно заслужить.
– Скажи как.
– Отстань.
– Давайте осмотрим пробоину? – неожиданно предложила Анна. – Я ее еще не видела.
– Я тоже, – поддержала предложение Сандра.
– Что там делать? – поморщился Август.
– Разве тебе не интересно? – изумилась Анна. – Мы пробили корпус инопланетного корабля, и я очень хочу посмотреть, что там теперь.
– Теперь там дырка, – буркнул Даррел.
– Бесполезный в своем репертуаре, – рассмеялась Баджи. – Тебе действительно на все плевать или ты там уже был?
– Был, – с улыбкой сознался Август, ничуть не обидевшись на то, что девушка назвала его неприятной кличкой. – Ходили с ОК.
– Дырку починили?
– Пробоину.
– Хорошо: пробоину починили?
– Нет, до сих пор сифонит, выпуская воздух в космос.
– Идиот.
– Дура.
Однако ругались они, шутя, выпускали пар обидными словами и не злились на подначки.
– Значит, идем, – подытожила Анна. – А на обратном пути заберем багаж, все равно его даже выдавать не начали, – девушка кивнула на выстроившуюся к клиперу очередь. – Август, пойдешь с нами?
– Пойду, – решил тот. – Все равно делать нечего.
– Артур?
Младший молча поднялся.
– Ему интересно.
– Нам всем интересно.
Путь к пробоине лежал вдоль «Чайковского», и Анна поймала себя на мысли, что впервые осматривает разбитый клипер по-настоящему – внимательно, и от его вида по спине побежали мурашки. На орбитальной станции «Надежда Илона», где девушка впервые увидела «Чайковского» в иллюминатор, его размеры поразили воображение: сто пятьдесят метров длиной, двенадцать высотой, с гордо выступающей кабиной управления, с двумя широкими дюзами… Клипер показался гигантским. Но в ангаре разбитый «Чайковский» потерял изрядную часть шарма и больше не казался Левиафаном, скорее тунцом, крупным, но не огромным. Его выдернули из привычной среды, бросили в ангар-корзину, попутно разбив морду, и оставили умирать.
Одного.
Без малейшей надежды на спасение.
И когда Анна подумала о клипере как о тунце, у нее защипало в носу, а на глаза навернулись слезы. И она поняла, почему в старых книгах и фильмах моряки, даже суровые, прошедшие огонь и воду, рыдали, глядя на погибающие корабли. Потому что корабли – живые. Потому что «Чайковский» служил им верой и правдой, а теперь погиб.
– Кто-нибудь понимает, как мы выжили? – тихо спросила Сандра, разглядывая смятый нос клипера, сдавленную кабину управления и разорванную крышу первой палубы. Вторая палуба не была видна, но ребята знали, что выглядит она так же страшно, как кабина.
– Видимо, инопланетяне быстро заделали пробоину, и только поэтому никто не погиб от удушья.
– Нам повезло.
– Нам не повезло, девчонки, – буркнул Август. – Будь мы везунчиками, мы бы с ними не столкнулись.
– Везунчики или нет, главное, что мы живы.
– Вопрос в том, где мы живы?
– Это всем интересно.
– Ты говоришь, как взрослые.
– Об одном и том же говорят одинаково.
Рваная рана на спине «тунца» была короткой – до четвертого ряда кресел первой палубы, а дальше, до самых дюз, никаких повреждений не наблюдалось. Когда же «Чайковский» закончился, притихшие ребята продолжили путь по оставленному им следу, который и вывел их к пробоине в обшивке инопланетного корабля.
Как и следовало ожидать, ужасная дыра оказалась примерно пятнадцать метров в диаметре и могла похвастать рваными, слегка загнутыми внутрь краями. Сверху из обшивки торчала металлическая балка, скорее всего – одно из направляющих ребер, – которая и вонзилась в крышу первой палубы. Балка должна была прорезать весь салон и убить всех, кто сидел в креслах А, но клипер, судя по всему, «нырнул» вниз, что и спасло пассажиров от страшной участи первых трех человек.
«Корабли – живые, – вновь подумала Анна, поразившись тому, как прочно эта мысль запала ей в душу. – Они думают о нас и заботятся…»
Что же касается пробоины, она была затянута голубоватым сиянием, наводящим на мысль об энергетическом поле и о том, что капитан Линкольн был абсолютно прав, говоря, что технологии инопланетян обгоняют земные на сто лет. И именно это поле, это голубоватое сияние произвело самое сильное впечатление на Анну. Не размеры помещения, не гравитация, а голубоватое сияние, надежно защитившее «ангар» от бесконечной пустоты космоса. Символ колоссального превосходства пришельцев над земной цивилизацией.