– Бран! – окликнул снизу старик. – Мои ребятки говорят, что на крыше никого не видели, но за ней никто и не следил. Наша задача – периметр. Чтоб никто без разрешения не пришел и не ушел. Никто не выходил и с крыши не спрыгивал. Это точно. Про сегодняшних актеров все наслышаны, так что клювом никто не щелкает.
– Ясно, – сказал Бран. – Спасибо.
– Так обращайся, – отозвался старик. – Случилось чего?
– Случилось, – ответил Бран. – Но Фальки на месте и под охраной, если ты о том.
– О том, о том. С остальным ты сам справишься.
Бран хмыкнул, поблагодарил старика за доверие и зашагал по крыше в сторону башни. У окна он обернулся. Отсюда он видел лишь верхушку зонтика и торчащие из-под него ботинки. Стало быть, и старик не видел того, кто тут ползал. Других "черепов" в поле зрения тоже не наблюдалось, а ведь здесь было единственное место, где тот, кто ползал по крыше, должен был выпрямиться во весь рост. Если, конечно, он действительно влезал хоть в это окно, хоть в соседнее.
Кроме окна в кабинет Айрики, на крышу выходило еще одно. Бран заглянул туда через стекло. Внутри было пусто. Бран проверил окно. Оно оказалось заперто. Тогда детектив вернулся к кабинету Айрики, открыл окно и легко перемахнул через подоконник, в последний момент вспомнив про кровь на полу и не наступив в нее.
Тело по-прежнему лежало на столе. Дверь открылась. Открыл ее Торек, но первым внутрь заглянул полицейский. При виде тела его всего передернуло.
– Как видите, сюда можно свободно попасть с крыши, – сказал ему Бран, указав на открытое окно. – Так что, охраняя место преступления, будьте любезны держать его в поле зрения.
Полицейский судорожно сглотнул и кивнул. В руке он держал полиэтиленовый пакет с кистью и стопой Айрики. Рука полицейского заметно подрагивала. Бран забрал у него пакет и вложил туда палец.
– По крайней мере, каннибалам не достанется ни кусочка, – сказал детектив Айрике.
Та, понятное дело, не ответила. Лишь дуновение ветра едва уловимо скользнуло по щеке. Более впечатлительный человек счел бы это знаком благодарности от покойной. Бран лишь закрыл окно и запер его на задвижку. Затем он пристроил пакет на полку, где стояла подставка от тесака.
С портрета на него высокомерно глядел генерал Гравел. Мол, все вы – просто неудачники. Собственно, он и вживую эту мысль не стеснялся озвучивать, хотя, если брать в целом на круг, то по итогам "политики примирения" неудачниками умудрились оказаться все стороны конфликта.
Правительству пришлось-таки уйти в отставку. Оно, конечно, тоже было демократическим, но, как оказалось, недостаточно. Опять же, обещанные реформы так и не провели. Между прочим, четверть века прошло! Спасибо, конечно, коммунистам, что смогли создать запас на много лет вперед, но сколько можно проедать их наследство? В общем, попросили правительство в полном составе на выход.
Впрочем, их оппоненты тоже недолго радовались. Героические повстанцы буквально через месяц после победы восстания внезапно оказались гнусными мятежниками. Особенно в столице почему-то жаждали крови соманийских "плащей". СМИ рисовали из них настоящих исчадий ада, но в итоге всё свелось к запрету "плащам" занимать государственные должности. Вначале – всем, потом только тем, кто отказался снять плащ.
Мирным жителям, многие из которых потеряли имущество и близких в ходе уличных боев, достались лишь слова поддержки от имени всего мирового сообщества. Лучше, конечно, чем ничего, но, к сожалению, не у всех теперь был телевизор или доступ в интернет, чтобы услышать их, так сказать, из первых уст, а в пересказе это почему-то совсем не воодушевляло. Наверное, всё дело в интонации.
Разумеется, в каждом правиле были свои исключения и в Сомании список исключений возглавлял генерал Гравел. Его новая вилла оказалась самым роскошным зданием в городе, переплюнув даже довоенный муниципалитет, а тот, между прочим, размещался в настоящем замке, который выстроил в Сомании какой-то русский граф еще в восемнадцатом веке.
Бран снова перевернул портрет на Влацека. Генерал коричневых плащей тоже вышел из войны небедным человеком, но у него хотя бы хватало такта не тыкать этим в нос тем, кому повезло меньше. Или, если говорить правильно, по-соманийски, то пока повезло меньше. В конце концов, у них, в отличие от Айрики, шанс поправить свои дела всё еще был.
– Торек, – сказал Бран. – А ты можешь открыть соседнюю комнату?
– Конечно. Но там ничего нет.
– И всё-таки.
Торек кивнул. Они вдвоем вышли в коридор. Полицейский остался стоять у входа, поглядывая то на них, то в сторону окна. Подходя к двери, Торек машинально держался так, чтобы его силуэт не был виден через дверной прием. Уже взявшись за ручку, он оглянулся на Брана. Мол, готов? Бран кивнул. Торек распахнул дверь. Изнутри, разумеется, никто не выстрелил и даже не выпрыгнул. Торек заглянул внутрь.
– Все чисто, – сказал он.
– А эта дверь разве не запиралась? – спросил Бран.
– Нет, – ответил Торек. – Замки врезаны везде, но запираются только те комнаты, где есть что-то ценное. На всякий случай. Ну и комната отдыха у нас всегда открыта.
– Это я уже заметил, – проворчал Бран.
Он зашел в комнату. Внутри действительно было все чисто и даже никаких следов на полу. Бран прошелся по комнате, внимательно глядя себе под ноги. Ближе к окну он опустился на колено и провел пальцами по полу.
– Что там? – тихо спросил Торек.
– Вода, – сказал Бран, и понюхал пальцы. – Просто вода.
– А что-нибудь интересное?
– Это и есть интересное, – сказал Бран. – Теперь я точно знаю, как было совершено убийство. Осталось выяснить, кто это сделал.
Лестничная площадка второго этажа была светлой и просторной. Для какой-нибудь скромной квартирки этого объема хватило бы на целый холл. Два высоких окна давали достаточно света даже в такой хмурый день. На стене между ними висела доска объявлений.
На самом деле доска была чертежная, поэтому для определенности кто-то размашисто написал поверху фиолетовым маркером: "доска объявлений". К ней был пришпилен кнопкой одинокий листок бумаги. На листке под номерами значились три имени. Или фамилии. С этими актерскими псевдонимами сразу и не разберешь.
– Это и есть список на сегодняшний кастинг? – спросил Бран, постучав пальцем по листку.
– Он самый, – подтвердил Торек. – Тебе рассказать про них?
– Если они сегодня были у Айрики, то да.
– Должны были, – ответил Торек. – Значит, первая – Эллада. Брюнеточка такая спортивная. Черный плащ из "Демократических дьяволов". Это которые Полосатый пляж держали.
– Помню таких, – Бран коротко кивнул.
– Вот, она из них, – сказал Торек. – Вторая – Флорес. До войны в стриптизе зажигала, потом я ее к себе в рекламу сманил. Иногда заказчик просит погорячее, а Флорес в этом плане совершенно безотказная. Не могу на нее пожаловаться. Она у меня числится без плаща.
– Только числится?
– Да нет, не плащ – это точно, – Торек махнул рукой. – По глазам видно, войну вблизи видела, ну а кто в Сомании ее не видел? Нет, максимум – была в какой-нибудь независимой группировке, да и то сомневаюсь. Скорее, просто на улицах выживала.
– Значит, точно не плащ, – подытожил главное Бран. – Хорошо. Третья в списке Шонна. Эта та самая, которая подняла тревогу?
– Она самая, – подтвердил Торек. – Может быть, ты ее помнишь, она раньше тоже в ударницах была.
– По имени – нет.
– Ну, она у меня в рекламе соков стабильно мелькает. Каштановые волосы, длинные ноги…
– Я не смотрю телевизор, – сказал Бран.
– Напрасно. Ладно, я вас потом познакомлю. Поверь мне, она того стоит.
– Лучше познакомь меня со всеми тремя, – сказал Бран. – И с Чопеком тоже.
По лицу Торека скользнула сумрачная тень.
– Думаешь, кто-то из моих выпустил Фалька? – негромко спросил он.
– Это одна из версий, – ответил Бран. – На сейчас: основная. Сомневаюсь, что он выбрался сам по себе.
– Ну, вообще эти Фальки – ребята изворотливые, – возразил Торек, правда, без особой уверенности в голосе. – Хотя, может, ты и прав. Вроде в своих я во всех уверен, но ты же знаешь, человек – еще то творение. Кажется, узнал его вдоль и поперек, а он всё равно может удивить.
– Знаю, – сказал Бран. – Когда ты сменил плащ, я удивился.
– Если тебе от этого будет легче, я от этого ничего не выиграл, – проворчал в ответ Торек. – И вообще, я сделал это не ради себя.
– Но ты это сделал, – сказал Бран.
Торек хмуро кивнул и что-то пробурчал себе под нос. Что именно – Бран не разобрал. Торек шагнул к перилам. За ними располагался самый верх прохода на склад. Мужчина в свитере по-прежнему сидел на тележке и опять курил. Торек громко крикнул:
– Чопек, хорош уже смолить! Всю студию мне прокурил. Иди-ка сюда живо!
Мужчина в свитере затушил сигарету и встал. Пока он шел через склад, Торек успел охарактеризовать его как человека надежного, но очень ленивого. Вверх по ступенькам Чопек взбежал с легкостью тренированного атлета. Уже официально Торек представил его Брану как своего механика, а Брана Чопеку – как капитана полиции.
– В плаще? – невозмутимо уточнил Чопек.
– В прошлом, – ответил Бран.
Чопек так же невозмутимо кивнул и спросил, чем он может быть полезен. Бран спросил у него, когда тот последний раз видел Айрику живой. Чопек почесал в затылке. В глазах сформировался ответ, и механик его тотчас озвучил:
– Думаю, часов девять было или около того. Аккурат перед тем, как наш серпентарий прибыл.
– Серпентарий? – переспросил Бран.
– Ну, артистки наши, – пояснил Чопек.
– Они что, не ладят между собой? – спросил Бран.
– Да нет, что вы, – ответил Чопек, бросив быстрый взгляд в сторону босса.
Торек молча смотрел в окно. По стеклу сбегали капли дождя. Тот снова усилился.
– Так, шипели друг на дружку по мелочи, – продолжил Чопек. – Просто снимаем-то мы одну рекламу, а реклама это что? Это, господин Бран, красивые женщины. А красивые женщины вместе это что? Это либо цветник, либо серпентарий. Но цветник это только пока конкуренция не началась, а потом опять же серпентарий.
– А с конкуренцией у вас тут всё в порядке, – сказал Бран.
– Не то слово, – проворчал Торек. – Вилами на экспорт отгружать можем. Спасибо Айрике, что она всех девиц в ежовых рукавицах держит… Держала.
– Ясно, – Бран кивнул. – С кем-нибудь у нее были серьезные конфликты?
Торек пожал плечами и сказал, что вроде нет. Чопек, глядя на босса, добавил, что точно нет. Да и кто ж тут в здравом уме рискнет вызвать ее гнев?
– Ну, вот ты уже неделю динамишь ее с портретом, – напомнил Торек.
– Ох, да починю я его, босс, починю, – отмахнулся Чопек. – Айрика мне уже весь мозг выклевала. Как только разберусь, в чём проблема, сразу сделаю.
– Он просто разболтался, – сказал Торек.
– Если бы! – парировал Чопек. – Говорю вам, босс, там не всё так просто. Если б он разболтался, он бы и крутился туда-сюда, а он, падла, только на черного плаща переворачивается. А на коричневого не желает, хоть ты тресни. То ли в балансе дело, то ли еще в чем – не пойму. А пока не пойму, то скажите мне, как я его починю? Как?
Прежде, чем Торек успел ответить, Бран спросил:
– А где именно вы видели Айрику?
– Да вот прямо где вы сейчас стоите, – ответил Чопек, для верности очертив кистью воображаемый круг под ногами детектива. – Подошла, поздоровалась и спросила, не привезли ли уже наших людоедов. Тогда их еще не привезли. Она сказала, что будет у себя и ушла наверх.
Бран огляделся. Сразу от площадки начинался широкий коридор. Дверь в комнату отдыха была приоткрыта. У дверей, там, где раньше дежурили Зданек с напарником, теперь стоял рослый мужчина в полицейской форме. Должно быть, тот, что раньше караулил автобус.
Пройти снизу на третий этаж можно было только по этой лестнице. Ну или через крышу, но опять же вначале предстояло подняться по этой же лестнице до второго этажа и уже потом по коридору до одной из комнат с окнами в потолке.
– Получается, мимо вас никто к Айрике незаметно пройти не мог, – сказал Бран.
Чопек тоже огляделся по сторонам и пожал плечами.
– Наверное, нет, – признал он. – Хотя я не всё утро тут проторчал, я потом туда ушел.
Чопек махнул рукой в сторону склада. Торек заметил, что оттуда площадка тоже видна. Чопек согласился, но сразу уточнил, что специально он за происходящим не следил, мог и прозевать кого-нибудь.
– Не страшно, – сказал Бран. – Рассказывайте, что вы видели, а остальные потом дополнят, что вы пропустили.
– Как скажете.
По словам Чопека, Айрика опередила серпентарий буквально на пару минут. Артистки пришли все вместе и так же вместе поднялись к доске объявлений. Торек уже вывесил на ней список приема у Айрики, а заодно указал Чопеку, что доска висит малость кривовато. Механику пришлось заняться ее выравниванием. Когда артистки поднялись на второй этаж, он аккурат закончил.
Узнав, что Айрика уже ждет, Эллада сразу отправилась наверх. Пробыла она там минут пять-десять. Точное время, понятное дело, Чопек не засекал, но вряд ли больше. Для Эллады это было нормально. С Айрикой они не особо ладили, а в делах у артистки всё было чётко, строго, без лишних слов и суеты. Затем Эллада спустилась вниз, а Флорес поднялась наверх. Эта пробыла наверху минут двадцать, никак не меньше.
Время, опять же, никто не засекал, но сразу после ухода Флорес привезли каннибалов. Пока Торек с сержантом оформляли бумаги, двое рядовых перетаскали Фальков в комнату отдыха. В первый заход полицию проводил до комнаты отдыха Чопек. Полицейские приняли его за местного охранника и сильно удивились, что тот всего один. Должно быть, их не предупредили насчет уровня оптимизма в крови у соманийцев. Шонна, по словам Чопека, тоже любопытный нос сунула, но благоразумно держалась за спинами мужчин.
– А Эллада? – спросил Бран.
Чопек задумался, почесав для ускорения процесса в затылке, и пожал плечами. Рядом с ним ее точно не было.
– Ну так людоеды – не розы, – сказал Чопек. – Чего на них любоваться? Мимо меня вроде бы не проходила точно. Но я, как их проводил, так потом там и остался. Так сказать, принимал товар.
Механик лично осматривал каждого внесенного внутрь каннибала и был готов поклясться, что ни один не смог бы выбраться без посторонней помощи. На этих словах Торек сильно нахмурился, но вслух ничего не сказал. Когда принесли последнего Фалька, один из полицейских посмотрел на часы и заметил, что за пятнадцать минут управились.
Затем он ушел, оставив напарника караулить каннибалов, и Чопек вышел сразу за ним. Шонна стояла у доски объявлений. Она стрельнула у механика сигарету, они закурили и тут сверху спустилась Флорес.
– Вот так и получается, что она пробыла у Айрики минут двадцать, – сказал Чопек.
– Ясно, – Бран кивнул. – Что было дальше?
Дальше Флорес с Шонной перекинулись парой слов. По словам Чопека, ничего особенного. Флорес лишь сказала, что путь свободен, и тотчас ушла в гримерку.
– Ничего подозрительного не заметили? – спросил Бран.
Чопек поискал ответ в затылке и сказал, что нет. Флорес выглядела бледной, ну так перспектива сыграть с трио известных каннибалов способна напугать даже урожденного соманийца. Две артистки вообще сходу отказались от роли, едва узнали, какие в этот раз партнеры, а ведь работой послевоенная Сомания своих граждан, мягко говоря, не баловала. Кроме того, Флорес никогда не нравился запах табака.
– А ты тут опять надымил, – строгим тоном отметил Торек.
– Так у меня тоже нервы, босс, – парировал Чопек. – Я за одно утро недельную норму скурил.
– Нервы у него, – проворчал Торек. – Так и поберег бы здоровье. Все болезни от нервов начинаются, а ты сам себя травишь. И других заодно.
– Пока он никого не отравил, – заметил Бран. – А ты, Торек, платишь мне за раскрытие убийства, так что давайте-ка ближе к делу. У меня получается, что Фальков выгрузили примерно в половину десятого и у Айрики в этот момент была Флорес. Так?