– А они тут есть, что ли?
– Такой, как Эмори Кейси, найдет. Памятник Ленину для семейного альбома сфотографирует или церковь посетит на Красном проспекте. А там, между делом, с нужными людьми встретится и на посошок украдет что-нибудь ценное. Это он умеет. Профессионал высшего класса. Только его-то нам и не хватало для полного счастья!
– Что за жизнь такая! – вздохнул Сергей. – Своих воров полным-полно, тут еще и английский нарисуется!
– Ладно, поехали. Переживем мы нашествие этого Эмори Кейси, мать его, и его «Бритиш Аэроспейс»!
– Знаешь, что я думаю по поводу всей этой истории с малолетней любовницей Сарибекова? – сказал мне Сергей в автомобиле, когда мы уже подъезжали к ГУВД. – А ведь он в сенате наверняка голосовал за принятие законов, ужесточающих наказание за педофилию. Он что, ничего не боялся?
– Это он за законы для нас с тобой голосовал. Ему самому бояться было нечего – у него сенатская неприкосновенность, деньги, связи – развлекайся, как душа пожелает!
– Кстати, а почему у нас ни одного цыгана не привлекают за педофилию? У них ведь в открытую женятся на тринадцати-, четырнадцатилетних?
– Потому что цыгане вне морали и вне закона. Им все можно: торговать наркотиками, воровать, жениться на двенадцатилетних, мочиться посреди улицы. И с ними никто ничего не хочет делать. Один попробовал навести порядок в этом вопросе, плохо кончил.
– Сарибеков – башкир, мусульманин. Может, у мусульман принято…
– У мусульман много чего принято. Только у Сарибекова жена русская, свинину кушал, водку пил, значит, он как бы русский. Душой он наш. Да и как он мог по-другому, если всю жизнь прожил среди русских, да еще при безбожной советской власти? Все на партсобрание, а он коврик постелет и давай лицом к Мекке поклоны отвешивать? Пока коммунисты у власти были, он мусульманином не был.
– Да они, мусульмане, по-моему, все водку пьют. Ни одного не знаю, кто бы от рюмочки отказался.
– И я ни одного не встречал. О, вот оно, славное ГУВД Новосибирской области. Вон там и паркуйся, пока место есть.
Щукина я застал одного. Он задумчиво покуривал, сбрасывая пепел в старую стеклянную пепельницу, которая совершенно не вписывалась в современный интерьер кабинета. Предвосхищая мой возможный вопрос, он, жестом предложив мне сесть, сказал:
– Подарок хорошего друга. Уже много лет вожу ее за собой по кабинетам. Талисман. Что нового?
– Денис Юрьевич! У тебя в подчинении целая гвардия оперов, а ты у меня новости спрашиваешь? Ну, виделся я с вдовой и старшей дочерью. Рассказать? Слушай!
Я поведал ему должное. Выводы оставил при себе.
– Да, не густо. У меня, кстати, новостей тоже кот наплакал. Про девчонку рассказать? Она из бедной семьи. Фамилия Максимовы. Отец, судя по всему, доморощенный алкоголик, мать не лучше. Есть в семье еще один ребенок, мальчик три года. Весь какой-то больной, дома сидит. Мать последние два года работала в фирме Сарибекова, полы там мыла. Девочка вполне могла приходить к маме на работу помогать. В таких семьях частенько бывает, что мать запьет, а дочка, чтобы ее с работы не выгнали, идет за нее полы мыть. Многие дети так делают. Ну и все! Попалась Машенька сенатору на глаза, и они друг друга «полюбили». Кстати, мать уволилась приблизительно сразу же, как они познакомились. Он ее тут же убрал с глаз долой, а через дочку всю их ораву содержал. Но это все так, предположительно. Достоверно то, что мать Максимовой Марии Александровны у него работала. Вот фотография матери. Вот всей семьи. Вот отдельно девчонки.
– Скорее всего, так оно и было. Тут они узнали про убийство и сделали ноги, от греха подальше. Залегли на дно. Что же, логично. Где фотографии взяли?
– Пошутил? Или не знаешь, как в квартиры попадают? Ты еще про санкцию суда спроси!
– Понял, вопрос некорректный. Больше у них дома ничего интересного нет?
– Совершенно! Тебе приходилось бывать в квартирах, где не пропили все только самое необходимое? Вот это как раз тот случай. Вещи у девчонки кое-какие приличные остались, остальные шмотки можно сразу же на свалку выкидывать. Телевизор у них, ты не поверишь, черно-белый, ламповый.
– На девчонку случайно сотовый телефон не оформлен?
– Оформлен. Сейчас распечатку телефонных переговоров привезут. Совершенно уверен, что это ее личный телефон, для подруг. С сенатором она по какому-то другому телефону связывалась. Кстати, не удивляйся, у мамаши тоже есть сотовый телефон.
– Да сенатору жалко, что ли, телефонов? Он мог бы и всему подъезду прикупить. Почему-то я так примерно и думал. Девочка из бедной семьи совершенно доступна. Для нее и тысяча рублей большие деньги. А он ее обул, одел, карманные деньги дал. Наверняка и за квартиру весь долг погасил. На продукты выделил. Для нее он сказочный принц на белом коне.
– Совершенно точно, Александр Геннадьевич. Около года назад Максимовы разом заплатили трехлетний долг по квартплате. Деньги у них внезапно появились, как мать уволилась с работы. Как бы выходное пособие получила.
– Денис Юрьевич, ты сам видишь, мамаша девчонки в этой игре отпадает. Никто бы не доверил ей в тайной квартире порядок наводить. У нас остается один кандидат – Фаина. Распорядись установить за ней наружное наблюдение. Начнем ее разрабатывать.
– Слежку за ней я, конечно же, организую, но будет ли толк? У нас на нее пока совершенно ничего нет. У тебя есть какие-то конкретные подозрения, факты? У меня тоже нет. А случись чего, Городилов потребует фактов. Он всё лично на контроле держит.
– Кстати, а чего он так в это дело вцепился? Хочет снискать себе лавры лучшего прокурора в России? Или он просто как друг семьи покойного жаждет отомстить за смерть старшего товарища?
– И то, и другое, и третье. Он и не скрывает, что был с покойным на дружеской ноге. Теперь для него «дело чести» найти убийцу. И в карьерном плане, приложив руку к раскрытию убийства, он только выиграет. И нам всем, пока мы подконтрольны ему на время следствия, он все нервы вытреплет и покажет, кому мы, менты, кланяться должны. Кнут надзора у него в руках. И Городилов, кстати, откровенно считает, что мы в последнее время от рук отбились и стали себе позволять самостоятельно мыслить. Стали без их прокурорской указки независимо кое-что делать. Для него это как личный вызов. Он-то привык о нас ноги вытирать, а тут холопы голову посмели поднять. И заметь, Александр Геннадьевич, этот благородный прокурор – выходец из наших же рядов. Бывший гаишник. Вот и глумится, сволочь, теперь над нами, как хочет.
Конец ознакомительного фрагмента.