Вы только не думайте, сын у меня очень хороший. Честный, добрый, и ласковый. Вот только местные мальчишки его почему-то не любят. Дразнят все «Нахалёнком» и сильно бьют его время от времени.
Да ещё и огород нам изредка портят. Я уж и их родителям как-то пожаловалась. Да только всё хуже после этого стало. Даже в полицию недавно ходила, но и там всё без толку.
С утра до вечера на работе верчусь. Полы мою в трёх разных конторах. С вечера и до наступления ночи топчусь в огороде, а денег всё нет. Вон у него рубашка на воротнике порвалась, а новую купить-то и не на что.
Усталая женщина протяжно вздохнула и, закрыв лицо грязным передником, тихо заплакала. Так же плакал и сам «Нахалёнок» минут десять назад.
– Извините меня если что. – сказал неожиданно Глеб. Повернулся и быстрым шагом пошёл с огорода. Проходя мимо крыльца, сильно вросшего в землю, он замер на месте. Немного подумал и выгреб из кармана все наличные деньги.
Отложил пару монет на проезд по Трёхреченску в маршрутном автобусе. Их хватило бы только на то, чтобы добраться от автовокзала до дома. Остальные купюры парень свернул в плотный комок и скорым шагом вернулся назад.
Мама мальчишки стояла всё в той же, поникшей позе измученной женщины и продолжала безутешно рыдать. Она выглядела сломленной жестокой, несправедливой судьбой.
– Купите сыну рубашку. – взволнованно выдохнул парень и сунул крохотный свёрток в грязную руку. Женщина начала возражать. Вытерла слёзы и попыталась вернуть скромную сумму назад.
– Берите, берите. – выдавил из себя архитектор: – Это я по неловкости, ему воротник оторвал. Совершенно нечаянно. – он повернулся и стремительным шагом вышел на улицу.
Очумело покрутил головой. С огромным трудом сориентировался среди незнакомой ему обстановки. Взял себя в руки и двинулся прямиком к автостанции. Понемногу он успокоился и пошёл значительно медленней. До автобуса оставалось ещё больше часа.
Никуда не спеша, Глеб приблизился к перекрёстку, где пересекались две узкие улицы. Из-за ограды крайнего дома выглядывали кусты пышной сирени. Они разрослись удивительно буйно. Длинные ветки плотной завесой опускались до самой земли. Так что, почти целиком перекрыли тропинку, расположенную возле разбитой дороги.
Заметив препятствие, парень собрался шагнуть на проезжую часть и обойти зелёный заслон. В самый последний момент, он разобрал, что за кустами гудит чей-то уверенный бас. Парень замер на месте и невольно прислушался. Судя по низкому тембру необычного голоса, говорил главарь местных «быков», который выгнал его из кафе.
– «Нахалёнок». – пророкотал гариллообразный «браток»: – Пацаны донесли, что какой-то фраер из города поймал тебя рядом с площадью. Взял за шкирку, как сявку и довёл до самого дома.
Мальчишка протяжно вздохнул, но ничего не ответил.
– Ну и что мать сказала тебе? – по-отечески спросил местный гангстер.
– Ничего! – с вызовом бросил пацан: – Я сразу удрал и не стал её слушать.
– Молоток! – похвалил его решительный бас: – А что будет теперь?
– Я хочу быть вместе с вами! – дрожащим дискантом вымолвил мальчик.
– Понял, что одному жить тяжело?
«Нахаленок» опять промолчал. Видимо, он только кивнул мужчине в ответ.
– Когда научишься мстить всем обидчикам, тогда мы тебя и возьмём в свою банду. – с угрозой вымолвил «бык», чуть помолчал и добавил: – Оскорбления нужно смывать только кровью. Понял щегол?
За кустами тихо хлопнула дверца большой зарубежной машины. Забухали барабаны каких-то людоедских племён, и джип немедля уехал.
– «Настоящая мафия завелась у них тут». – ошарашено сказал себе Глеб: – «Местный дон Карлеоне раскатывает на иномарке по всему городку и учит всех, как нужно жить. Причём, наставляет и старых и малых и заезжих гостей. Ну, а полиция ему во всём помогает».
Затем, мысли у парня перескочили назад, к «Нахалёнку»: – «Интересно, как щуплый пацан сможет теперь отомстить своим многим обидчикам? Их ведь было не менее пяти человек.
Да ещё и та троица, которая явно над ним издевается. Мало того, все ребята намного выше и гораздо сильнее его. Как он сможет с ними со всеми расправиться? Быстрее они разотрут его в мелкую пыль».
Архитектор не нашёл никакого ответа на данный вопрос. Печально вздохнул и снова тронулся в путь. Обошёл плотный куст. Сделал пару шагов и оказался на совершенно пустом перекрёстке.
Ни машин, ни прохожих вокруг парень уже не увидел. Он покрутил головой и заметил высокое здание, построенное в семидесятых годах прошлого, двадцатого века.
– «Скорее всего, раньше там находился, так называемый, «клуб культуры и отдыха». – пришёл к выводу Глеб: – «Наверняка, все кружки для детей, кинозал и библиотеку недавно закрыли, а сейчас там находиться лишь ресторан и танцпол».
Не зная, чем бы ему здесь заняться, он постоял на перекрёстке и направился к чахлому скверику, разбитому рядом со школой. В «городском саду» росло десятка два больших тополей, которые почему-то зовутся пирамидальными. На его придирчивый взгляд такие деревья больше походили на высокое веретено с сильно разлохмаченной пряжей.
Под ними стояло пять или шесть фонарей с давно разбитыми стёклами. Тут же имелся пяток обшарпанных лавок. Узкие доски были густо заляпаны комьями давно высохшей глины.
Похоже, что в этом селе молодежь отдыхала, так же, как и в далёком Трёхреченске. То есть, размещала тощие задницы на спинках скамеек и попирала сиденья сильно испачканной обувью.
Вокруг валялись различные ёмкости из-под выпитой минералки и пива. Дополняли картину разноцветные упаковки от чипсов и другой дребедени, которую все кликают «снэками». То бишь, закусками.
Люди в захламлённом «острове отдыха» совершенно отсутствовали. Скорее всего, из-за несусветной жары все прятались в домах и квартирах. Очень возможно, что кое-кто, был на работе. Если таковая, конечно, в райцентре имеется.
Листва на тополях начала облетать, но пока оставалась довольно густой. Тень от запылённых ветвей кое-где попадала на грязные лавочки и слегка прикрывала их от лучей палящего солнца.
Глеб выбрал место под самым раскидистым деревом. Поднял с земли сломанную ветку сирени с пожухлыми листьями и смёл импровизированным веником ошмётки грязи с сидения.
Вынул из сумки пару листов писчей бумаги. Постелил на пыльные доски и сел так, чтобы не испачкались джинсы. Здесь оказалось не настолько прохладно, как в «привокзальной» кафешке, но и не так жарко, как на открытом пространстве.
Вынув купленную бутылку воды, Глеб открутил синюю крышечку и сделал пару глотков. К сожалению парня, минералка сильно нагрелась. Потеряла свой свежий вкус, и начала отдавать запахом дешёвого пластика.
Ничего не придумав, он достал из кармана наладонный компьютер. Вывел на экран боевик, недавно скаченный из интернета, и стал следить за лихо снятым сюжетом.
Благодаря просмотру интересного зрелища, время пролетело совсем незаметно. Парень оторвался от небольшого экрана и взглянул на часы. До отхода автобуса оставалось пятнадцать минут.
– Не стоило мне бродить по захолустному районному центру. – сказал с сожалением Глеб: – Нужно было сразу топать сюда.
Он остановил бойкий увлекательный фильм. Выключил наладонник и спрятал в карман старых джинсов. Встал с очень жёсткой скамейки. Подхватил левой рукой спортивную сумку с сиденья и двинулся прямиком к автостанции.
Парень прошёл несколько метров. Миновал густой куст сирени, и почувствовал, как что-то ударило сзади: – «Опять «Нахалёнок» бросил камень в меня!» – мелькнуло в его голове: – «Вот ведь противный пацан!»
Спустя ещё один миг, он ощутил, что в этот раз, боль оказалась намного сильнее, чем от попаданья кусочка щебёнки. Глеб непроизвольно схватился правой рукой за поясницу, и почувствовал, что его ладонь наткнулась на что-то весьма необычное.
Он ощупал непонятную вещь и, придя в недоумение, понял, что из тела торчит нечто твёрдое. Услышал быстро удалявшиеся шаги. Неловко повернулся назад и разглядел «Нахалёнка», удиравшего вглубь пыльного сквера.
Парень схватился за странный предмет. Понял, что это рукоять от ножа и попытался вынуть его из одеревеневшего тела. Боль ударила в спину огненным жалом. Ноги тотчас подогнулись. Парень упал на дорожку, покрытую пылью.
Сознание начало медленно гаснуть, словно лампочка, присоединённая к реостату физической лаборатории. Органы чувств, стали выключаться одно за другим. Сначала Глеб перестал осязать под щекой шершавую землю и чувствовать положение тела.
Следом за этим, исчез отвратительный запах, и вкус мелкой пыли попавшей в рот при падении. Потом, нестерпимый солнечный свет, бьющий прямо в лицо, стремительно начал тускнеть. Непроглядная тьма полностью закрыла глаза.
Острый слух покинул парня последним. Глеб различил звуки чьих-то шагов. Несколько человек, он не смог понять сколько их рядом было, вплотную подошли к архитектору и, как по команде, застыли.
Раздался бас главаря банды местных «братков»: – Я думаю, «Нахалёнок» нам подойдёт. Кент скажи пацанам, чтобы больше его и пальцем не трогали… – люди, не спеша удалились.
В глубине головы родился тоненький звон, похожий на писк комара. Он становился всё громче, и вытеснял все прочие звуки. Возвысившись до нестерпимого уровня, он вдруг оборвался.
Глеб дошёл до того места, как он ощутил удар в спину, и на этом закончил рассказ. Всё остальное, и удиравшего в сквер «Нахалёнка» и разговор местных «быков», он, непонятно зачем, опустил. Впрочем, судя по поведению капитана полиции, говорить об этом не стоило.
Блюститель порядка без интереса выслушал короткое повествованье больного. Всё это время, офицер сидел со скучающим видом и даже не сделал ни единой пометки на чистой бумаге. На нём по-прежнему сиротливо чернели паспортные данные пострадавшего парня.
– У нас другие сведения по поводу произошедших событий. – безразличным тоном сказал представитель закона. Он достал из папки стопку бланков казённого вида и стал их тасовать, словно пытаясь найти нужный ему документ.
Наконец, капитан остановился на одном из листов и сухо продолжил: – Двое суток назад вы находились в центральном кафе райцентра Большая Глушица. Там вы выпили триста граммов «столичной» без всякой закуски.
В это время, туда вошли люди, приехавшие на светло-серой иностранной машине. К сожалению, никто из свидетелей не обратил внимания на марку автомобиля и на цифры их транзитного номера.
Зато, все отлично запомнили, что вы удивительно быстро познакомились с теми людьми. Выпили с ними ещё целый стакан. После чего, вы все вместе вышли на улицу.
Капитан вынул из стопки другой протокол и быстро его прочитал: – Спустя один час, трое свидетелей видело, как вы сидели с теми людьми в главном сквере райцентра. Там, вы всей компанией употребляли спиртные напитки.
Вам сделали замечание о не допустимости такого поведения в нашем селе. На что вы отреагировали грубой, нецензурной бранью. Чуть позже, люди, с которыми вы там кутили, оставили вас на скамейке и вернулись на центральную площадь. Сели в светло-серую иномарку и уехали в неизвестном нам направлении.
Капитан достал третью бумагу и продолжил необычный рассказ: – Ещё через час, вас обнаружил местный участковый, сержант Коптилов, который случайно проходил через сквер.
– «Ну конечно,» – вяло сказал себе Глеб: – «кто же ещё, кроме Копчёного? Кому нужен труп архитектора на его территории? Одно дело, поножовщина, возникшая по пьяному делу, совсем другое, убийство приезжего».
Меж тем, полицейский монотонно бубнил: – Вы лежали ничком на земле, а из вашей спины торчал длинный нож. На орудии преступления обнаружены только отпечатки пальцев вашей правой руки. Никаких документов и вещей при вас не имелось. Вас немедленно доставили в центральную больницу села, где установили, что от вас сильно пахнет спиртным.
Дознаватель достал ещё один лист: – Вот официальная справка о составе вашей крови. Количество алкоголя в ней просто зашкаливает. Из всего этого следует, что вы употребляли спиртные напитки в общественном месте, с тремя неизвестными.
Потом, по какой-то причине, вы повздорили со своими знакомыми. Началась, как водиться, банальная драка. Собутыльники ударили вас в спину ножом. Испугались последствий такого поступка и немедленно скрылись. Будете писать заявление по поводу нападенья на вас?
– Нет. – не раздумывая, откликнулся Глеб.
– Тогда подпишите протокол, что вы отказываетесь от претензий к местным органам власти. – капитан положил чистый лист на закрытую папку и подал больному. Следом, он протянул дешёвую ручку и спокойно добавил. – Подпишите вот здесь, в самом низу. Сам текст я внесу несколько позже.
В кармане полицейского раздался резкий звонок. Капитан достал из форменной куртки навороченный сотовый. Взглянул на экран, как-то весь подобрался и молодцевато ответил: – Слушаю Вас господин полковник полиции. – на том конце провода, что-то сказали.
– Хорошо, но ребята работали… – начал говорить офицер, но его бесцеремонно прервали. Капитан выслушал короткую экспрессивную речь и неохотно сказал: – Так точно! Всё понял!
Дав сразу «отбой», он набрал чей-то номер и нажал на кнопку «Соединить». Едва там подняли трубку, он гаркнул, словно фельдфебель на тупых новобранцев: – Все вещи, немедленно доставить в больницу. – после чего, тотчас отключил аппарат.
Не зная с чего бы начать, офицер немного помялся, и, преодолевая себя, медленно выдавил: – Мне только что сообщили, что недалеко от того места, где вас подобрали, в ближайших кустах, нашли ваш телефон и спортивную сумку с компьютером. Сейчас всё сюда принесут.
Он нехотя сложил бумаги в потёртую папку и застегнул на ней давно поблекшую молнию. Встал со скрипучего стула и подошёл к небольшому окну с давно не мытыми стёклами. Так, бесцельно глядя на улицу, он там и стоял, пока не послышался стук в закрытую дверь.
В палату вошёл полицейский сержант, которого Глеб отлично запомнил по встрече в кафе. Он подскочил к начальнику местной охраны правопорядка. Козырнул, как на параде, и передал ему увесистый свёрток. Снова приложил ладонь к козырьку и немедленно выскочил в открытую дверь.
Капитан вернулся к кровати. Сел на старый стул и вынул из большого пакета спортивную сумку, принадлежащую парню. Открыл длинную молнию. Поочередно достал планшетник, фотоаппарат, рулетку, карандаши, и ручки с бумагой.
Показал всё архитектору. Сложил вещи обратно, застегнул верхний клапан и поставил сумку на пол, возле кровати. Вынул из своей папки очередной чистый лист. Быстро написал в нём «расписку в получении» и подсунул её пострадавшему.
Парень прочёл те несколько строчек, что находились на белой бумаге. Взял ручку у капитана. Примерился и поставил свою закорючку и дату. Причём, всё сделал так, чтобы между текстом и подписью не осталось свободного места.
Полицейский с неудовольствием глянул на документ. Сунул его в свой «органайзер». Неохотно поднялся, козырнул с показною небрежностью и, молча, вышел из тесной палаты.
Приблизительно через час, дверь вдруг распахнулась, и в помещенье ворвался сильно запыхавшийся Шеф. Он огромным медведем метнулся к кровати. С размаху рухнул на стул, жалобно взвизгнувший под его большим весом. Вынул из кармана рубашки влажный платок, и, утирая пот с широкого лба, с облегчением выдохнул: – Слава Богу! Ты жив!
Спустя полминуты, возбуждённый начальник слегка успокоился и сообщил: – Я договорился с заведующим этой больнички. Тебя немедленно переведут в центральную клинику области. Сейчас подготовят нам «скорую» и немедля поедем. Пришлось заплатить за бензин и лекарства, но это всё ерунда. Главное, что теперь тебя можно спокойно везти.
Дальше Шеф рассказал о событиях, произошедших за последнее время: – Когда мы прибыли в Большую Пестравку, у нас внезапно сломалась машина. Ни с того, ни с сего, у неё полетел коленвал. Так что, сам понимаешь, нам пришлось заночевать у заказчика. Ты это помнишь? Шофёр с тобой тогда говорил. Ты ещё ему сразу ответил, что сам доберёшься до города.