Авраам повторял за отцом:
– «Будет судить Он народы за великое множество убитых ими, покарает правителей могущественных государств, которые гордятся тем, что пьют из реки изобилия, протекающей по их земле»…
Тут вдруг послышался рев моторов, две серые милицейские «Волги» промчались по верху откоса и резко затормозили над спуском в яр. Распахнув дверцы машин, шестеро дюжих ментов выскочили наружу, бегом спустились к Памятному камню, молча схватили изумленных Левиных, отца и сына, волоком вознесли вверх по откосу и затолкали в одну из машин.
Секунду спустя обе «Волги» рывком сорвались с места.
Молитвенник Сидур, вмятый в грязь ментовским ботинком, остался на земле.
А на Крещатике, в квартире с высокими лепными потолками в стиле «сталинский ампир», усталые любовники позволили себе короткий перерыв.
– Я привезла тебе кое-что… – Елена легко встала с кровати и, демонстрируя голубоглазому красавцу и амурам на потолке свою точеную фигуру, упругие юные ягодицы и соблазнительные ямочки над ними, прошла на длинных ногах в коридор, нашла там на полу свою дорожную сумку Macy’s, достала из нее два, в красивой упаковке, блока сигарет Dunhill и вернулась в спальню.
– О! – восхитился красавец. – Thank you! Иди сюда. I’m ready to start over…
Елена послушно прильнула к нему. Она была счастлива и сияла, как игрушка на новогодней елке, ведь всё в ее жизни сложилось самым лучшим образом. И – она сама, сама добилась этого! В белорусской деревне Старые Громыки все были Громыки – и старые, и молодые, и пастухи, и механики, и лесорубы (как отец Андрея Громыко, министра иностранных дел СССР). Но Елена в Старых Громыках никогда не жила, ее отец уехал оттуда в тысяча девятьсот тридцатом строить Днепрогэс, потом его мотало по другим сталинским стройкам, пока не грянула война. Эту войну он прошел от и до, дослужился до майора, а в январе тысяча девятьсот сорок пятого с тяжелым ранением был эвакуирован в госпиталь в Улан-Уде, где женился на медсестре, которая его выходила. И Елену они родили там же, в тысяча девятьсот пятьдесят пятом. И вот оттуда, из сибирской тмутаракани, Елена сразу после школы сама приехала в Москву, сама поступила на журфак МГУ и уже с третьего курса стала печататься сначала в университетской многотиражке, потом в «Комсомольской правде», а после защиты диплома – в АПН (Агентстве печати «Новости»). Правда, на всем этом пути ей самым магическим образом помогала ее фамилия. Потому что на каждом этапе ей всегда задавали один и тот же вопрос: «Вы родственница?» Имея, конечно, в виду: родственница ли она всесильного министра. На что Елена, скромно потупив юные глазки, негромко отвечала: «Это не афишируется». И – всё! Она не врала, не примазывалась в племянницы к Андрею Андреевичу, а просто не афишировала свое не-родство с ним. И только. Зато результат был всегда один – положительный. Даже год назад, когда она, уже собственный корреспондент АПН, приехала в Киев писать для канадских украинцев рекламную статью о достижениях советской Украины, первый вопрос, который при случайном знакомстве в Киевском оперном театре задал ей голубоглазый красавец Виктор Ищенко, был все тот же: «Родственница?» Она усмехнулась: «Это важно?» «Нисколько! – сказал он. – Жду вас после спектакля у выхода. Покажу ночной Киев, ваши канадские читатели будут плакать от зависти».
Конечно, уже через три часа Елена видела ночной Киев только из окна спальни подполковника Ищенко на Крещатике. Но писать об этом в очерке для «Вестника АПН» не стала. А зря – ее канадские читательницы, действительно, плакали бы от зависти, так всё было красиво и чувственно…
Теперь, открыв блок Dunhill, Виктор подносил к носу каждую красивую пачку и с наслаждением вдыхал запах виргинского табака.
– А сколько в тебе процентов дворянской крови? – вдруг спросил он.
– Что-о? – изумилась Елена.
– Ну, ты мне говорила про своего отца-пролетария из Старых Громык. А как насчет вот этих «ямочек Венеры»? – Он пальцами прижал крохотные ямки чуть ниже поясницы на ее спине. – Ты знаешь, что это признак дворянских корней? Колись, красавица! Кто у нас мама?
Елена замерла. В его голосе была улыбка, но глаза смотрели всерьез и рука, обхватившая ее талию, вдруг стала одной стальной мышцей.
– Мама… – промямлила Лена. – Я не знаю… Медсестра…
– А я знаю, – усмехнулся Ищенко. – Я выяснил. Ее девичья фамилия Басаргина. Она правнучка декабриста, который «за участие в умысле на цареубийство» был лишен дворянства, сослан на каторгу, а потом оставлен на поселение в Сибири. Так что ты у нас аристократка. Не знала?
Елена молчала. Конечно, она знала – мама под большим секретом рассказала, когда ей исполнилось шестнадцать. Но как Виктор узнал? И что теперь будет?
– Молчишь? – снова усмехнулся Ищенко. – А я тебя за это еще больше хочу! Иди сюда, декабристка! – И со смехом повалил ее на спину.
Елена раскрепощенно выдохнула и застучала кулаками по его груди:
– Ах ты!..
Но он так прижал ее к себе, что она тут же сдалась…
Файл № 5. 2024 год
Газета «Jerusalem Times», 15 апреля, вечерний выпуск:
СЕНСАЦИЯ В НЬЮ-ЙОРКЕ
Сегодня в Нью-Йорке, на экстренном заседании Совета Безопасности ООН, созванном по требованию стран Нового арабского блока непримиримых, а также Швеции, Португалии, Бельгии и Нидерландов, постоянный представитель Ирана Абу Исмаил Монтазери официально обвинил Израиль в снижении рождаемости младенцев мужского пола у иранских женщин, назвав это новой расистской операцией МОССАДа.
Вместо ответа рав Ицхак Гилад, посол Израиля в ООН, продемонстрировал снятое скрытой камерой заседание Совета Стражей исламской революции, которое состоялось в Тегеране девятого февраля прошлого года. Публикуем стенограмму этой видеозаписи.
«ПРЕДСЕДАТЕЛЬ СОВЕТА ЧИНГИЗ ИСФАХАНИ:
– Братья мои! Во имя Аллаха, Милостивого, Милосердного! Вчера наш Верховный правитель, да продлятся годы его, разрешил мне сделать вам важное признание. Примерно два года назад я видел во сне нашего пророка Мухаммеда, мир ему и благословение Аллаха, да пребудет с нами мудрость его. Он сказал мне: «Вспомни вторую суру Корана, где я, посланец Аллаха, поведал историю поселения евреев в Ханаане. И вспомни про десять египетских казней, которыми Всевышний наказал египтян за удержание евреев в рабстве. А теперь запомни навсегда и не забудь, когда проснешься: я, посланец Аллаха, говорю вам, моим послушникам: прекратите воевать с Израилем, иначе Всевышний накажет вас бессилием зачать сыновей своих». Клянусь Аллахом: проснувшись в холодном поту, я поклялся никогда и никому не рассказывать об этом сне, потому что посчитал его греховным бредом или наваждением шайтана Иблиса…
ГАСАН МОНШИЗАДЕ, ЧЛЕН СОВЕТА:
– Это было третьего апреля две тысячи двадцать второго года.
ЧИНГИЗ ИСФАХАНИ (ИЗУМЛЕННО):
– Откуда ты знаешь?
ГАСАН МОНШИЗАДЕ:
– Потому что в эту ночь и мне приснился такой же сон. Я записал его в своем дневнике.
ВАГИФ КУРБАНБЕК, ЧЛЕН СОВЕТА:
– Кхм… Вынужден присоединиться: тогда, третьего апреля, сразу после начала поста в Рамадан, и я видел этот сон.
ЧИНГИЗ ИСФАХАНИ:
– Кто еще? Поднять руки!
Члены Совета, потупившись, один за другим, поднимают руки.
ЧИНГИЗ ИСФАХАНИ:
– А почему же никто не рассказал?
ВАГИФ КУРБАНБЕК:
– А как? Ради Аллаха, Святого и Милосердного, как можно перестать воевать с Израилем? Из-за какого-то сна?
Все члены Совета говорят возбужденно и шумно.
ЧИНГИЗ ИСФАХАНИ:
– Минуту! Досточтимый Вагиф Курбанбек, как он выглядел?
ВАГИФ КУРБАНБЕК:
– Наш Пророк? Разве могу я забыть? Он был прекрасен! Хотя прошло два года, я вижу его, как сейчас! Весь в белом, лицо без морщин, глаза строгие, но добрые, нос прямой, борода тоже белая, а голос немного хриплый, но глубокий и бархатный…
ГАСАН МОНШИЗАДЕ:
– На руке серебряное кольцо с надписью «Мухаммед – посланник Аллаха».
СЕИД МАГОМЕТ АЛЬ САЛТАНА, ЧЛЕН СОВЕТА:
– Чалма белая и изар тоже белый…
КАЗБЕК ИМРАН БЕХЕШЛИ, ЧЛЕН СОВЕТА:
– А приказ не воевать с Израилем он три раза повторил, я запомнил…»
Выключив видеозапись, рав Ицхак Гилад сказал:
– Господа! Как вы сами видите, руководители Ирана получили предупреждение еще два года назад! Третьего апреля 2022 года Пророк Мухаммед приказал им прекратить джихад против моей страны. Но почему именно в этот день или, точнее, в эту ночь явился им Пророк? Вспомните, что было до третьего апреля 2022 года. В феврале 2020 года Президент США Дональд Трамп представил план урегулирования палестино-израильского конфликта. По этому плану в обмен на создание Палестинского государства наша страна могла объявить наш суверенитет на треть территории Иудеи и Самарии. Многие считают, что коронавирус и беспорядки в США заблокировали этот проект, но это ошибка. Такие глобальные события, как пандемия и сотрясения государственных основ, не случаются просто так, сами по себе, без решения и воли Высшего разума, то есть Всевышнего. Ведь Всевышний изначально и на веки веков, до Судного дня, отдал нам, евреям, всю – повторяю, всю – территорию от Средиземного моря до реки Иордан. Без вкрапления туда не-еврейского государства, что было подтверждено в 1922 году решением Лиги Наций в Сан-Ремо. Следовательно, план Дональда Трампа о создании на Святой земле какого-то не-еврейского государства был нарушением воли Всевышнего. И потому в гневе или без гнева Всевышний уже в марте сорвал этот план ковидом-19, а затем, в сентябре 2020 года, заблокировал его подписанием в Вашингтоне мирных договоров между Израилем и Арабскими Эмиратами и Бахрейном. Больше того, сразу после 15 сентября 2020 года Судан и еще несколько арабских стран стали в очередь на подписание мирных соглашений с Израилем, и это был сокрушительный прорыв в тотальной ненависти арабских стран к Израилю. Если бы мне было позволено, я бы назвал это событие «Сталинградом» битвы за мир на Ближнем Востоке. Правда, в ответ на это Иран радикализировал наших врагов, объявил о создании «Нового арабского блока непримиримых», организовал и профинансировал серию кровавых антиизраильских и антиамериканских терактов, и второго апреля 2022 года лидеры этого Нового блока подписали «Дорожную карту джихада – поэтапное уничтожение Израиля». Таким образом, не нужно быть крупным политиком, чтобы понять, почему уже на следующий день, третьего апреля 2022 года, Пророк Мухаммед предупредил руководителей Ирана о тех карах Всевышнего, которые последуют, если они не отменят джихад против моей страны. Но даже через год после этого предупреждения, когда у членов Совета родились только девочки, – даже после этого они скрыли от своего народа запрет Всевышнего воевать с Израилем. И тогда с иранскими мужчинами произошло то, что произошло. Насколько я знаю, за последние два года ни у одного из двенадцати членов Совета стражей исламской революции не родилось ни одного мальчика. Больше того, за эти два года у всех руководителей Ирана, от Верховного правителя и президента иранской республики до министра Вооруженных сил, родились только девочки. Всевышний выполняет свою угрозу. Кстати, господин Монтазери, насколько я знаю, у вас за последние два года тоже родились девочки. Разве два года назад к вам не являлся посланник Аллаха?
– Протестую! – поднялся Фарид Зейналоглу, постоянный представитель Турции. – Я требую у посла Израиля немедленно сообщить нам, каким образом у него появилась видеозапись закрытого совещания Стражей исламской революции? Само существование этой записи и тем более демонстрация ее здесь, на заседании Совета Безопасности ООН, является нарушением всех международных прав! О какой безопасности можно говорить, если израильские шпионы проникают даже на закрытые совещания руководителей мусульманских стран!
Представители стран Нового арабского блока единодушно поддержали требование представителя Турции.
В ответ Ицхак Гилад напомнил членам Совета, что право на неразглашение источников информации является неотъемлемой составляющей свободы слова.
– Поскольку мы с вами находимся на территории США, – сказал Ицхак Гилад, – то здесь право на неразглашение источников информации было признано еще в 1948 году в Межамериканской декларации принципов свободы слова.
Файл № 6. 1977 год
Раввина Боруха Левина вторые сутки избивали в подвале киевского Управления МВД УССР, и делали это профессионально – резиновой дубинкой по почкам и печени так, чтобы не было открытых ран. Когда от болевого шока он терял сознание, его сажали, голого и со связанными за спиной руками, на табурет и обливали холодной водой из ведра. Борух приходил в себя, открывал глаза. Выкрашенные в темно-свекольный цвет стены подвала и три фигуры избивавших его милиционеров плыли перед глазами. Ему казалось, что в одном из них он узнает молодого таксиста, который вез его с сыном из аэропорта в Бабий Яр. Но в полутьме и в полуобморочном состоянии он не мог сфокусироваться, да и зачем? Какая разница, кто тебя бьет, главное – перехватить воздух открытым ртом, удержаться за жизнь и остановить стены, плывущие перед глазами.
На вторые пыточные сутки, ровно в 11:00 утра, когда первый октябрьский снегопад кружил в киевском воздухе белой небесной манной, к подъезду украинского Управления МВД, улица Владимирская, дом 15, подъехала черная «Волга». Выйдя из нее, стройный 37-летний блондин в прекрасном светло-сером шерстяном костюме упругой походкой украинского арийца легко взошел к дубовой парадной двери. По ее обеим сторонам были утоплены в стене большие стальные плиты с золотым тиснением «МИНИСТЕРСТВО ВНУТРЕННИХ ДЕЛ УКРАИНСКОЙ ССР». Властно открыв высокую тяжелую дверь, блондин на ходу показал милицейскому вахтеру свои «корочки» – кожаное темно-красное удостоверение с тиснением «Комитет государственной безопасности» – и по боковой лестнице спустился в подвальный этаж.
Избиение Левина прекратилось, и совсем рядом с ним возникли блестящие, хорошо начищенные черные полуботинки из мягкой кожи. Сидя на деревянном табурете, Борух медленно поднял глаза. Над ним возвышался высокий красавец в костюме, сшитом явно по-западному – приталенный пиджак, двойная строчка на узких лацканах, брюки заужены и без обшлагов. Белая рубашка, хотя и без галстука, но явно дорогая и свежая. Лицо гладко выбрито, остроносое. Голубые глаза и пепельная челка, падающая на лоб.
Несколько секунд он внимательно изучал Левина, затем одобрительно сказал ментам, избивавшим раввина, а теперь отошедшим в сторону:
– Гарна работа. – И, повернувшись к Левину, продолжил на хорошем английском со щегольским британским произношением: – О’кей, мистер Левин. Я начальник Еврейского отдела украинского КГБ. Вы признаете себя агентом МОССАДа, прилетевшим для связи с киевскими сионистами?
– Я… я американский гражданин… – с трудом выдохнул Левин.
– Одно другому не мешает. Вы прилетели на два дня, а привезли кучу сионистской литературы. Вот… – блондин, не глядя, отвел в сторону левую руку, и один из ментов тут же подал ему небольшую Тору и несколько брошюр на папиросной бумаге, извлеченных из стоявшего на столе саквояжа Левиных. – Что это? – Он поднес книги Левину к лицу. – Почему это по-русски? «Тора», «Эксодус», «Это Бог мой», «Еврейские праздники». Вы что, читаете по-русски?
Левин молчал. Перед отлетом в СССР он действительно зашел в «Дом свободы» на 41-й улице в Нью-Йорке и у Людмилы Штерн, хозяйки Дома, попросил какую-нибудь литературу на русском для своего киевского, как он полагал, кузена.
– Ну! – потребовал блондин и вдруг, подняв левую ногу, красивым кожаным полуботинком наступил Левину на гениталии, прижал их к сиденью табурета. – Вы агент МОССАДа, да?
– Я… я требую… – задыхаясь от боли, произнес Левин, – американского консула…
– Требую? – усмехнулся блондин. – Тут вот кто требует.
И с силой прижал гениталии подошвой.
От острой боли Левин вскрикнул и запрокинул голову.
Блондин наотмашь ударил его Торой по лицу.
– Fucking Jew! Ты знаешь, сколько таких американских и канадских жидов присылает к нам МОССАД, Натив и ваш мерзавец раввин Кахане? Возвращайся в свою грёбаную Америку и скажи спасибо, что мы тут гуманные люди – не кастрировали твоего сына, даже кормим его в КПЗ. Но передай своим хозяевам: если вы не забудете дорогу к нашим жидам, мы с вами поступим вот так!..