Андрей Епаня
Багровая сеть. Артист 2
Пролог
― Вижу храм, Хранитель! Мана скоро уйдёт за горизонт, может, заночуем? ― глаза цыгана-скэлха блестят как у рыбака, почувствовавшего крупную рыбу.
– Спустимся сейчас! ― обернулся, надевая шлем. ― Всем готовится к спуску! ― увидел, что Риф тоже стал собираться, уточнил: ― Все кроме Сына Волны! Риф, жди нас ровно один день и одну ночь, если не появимся, улетай на Весёлый кряж.
Капитан кивнул. Скалох громко зевнул, прорычал весело:
– Надеюсь, в Храме Гарры вкусно кормят! Надоело вяленое мясо жрать…
– А, что бы ты сейчас съел, Скалох? ― улыбнулся Остарх.
– Горячее жаркое, с бикосами! ― мечтательно поднял брови варвар.
– Будь осторожен! Смотри, как бы Гарра не заставила твою же поджаренную задницу жрать. ― серьёзно сказал Риф.
– С бикосами! ― загнулся от смеха цыган.
Улыбнулся грубым шуткам команды. Юмор ― это хорошо.
«Итак, Риф остаётся на корабле, ― Остарх даёт последние инструкции: как зависнуть цыганскому гволксу-аэростату, как прицепится к крыше храма якорем. ― Скалох и Лугарх уже готовы к высадке, вглядываются в тёмное здание… я, как командир группы давно готов, и внешне, и ― что гораздо важнее ― внутренне».
Громадина приближается, увеличивается в размерах. Снаружи храм выглядит как чёрная ракета. На самом верху остроконечной башни конструкция похожая на скрипичный ключ… «Вот он ― конец длинного пути…»
Место зловещее… На четыре стороны света от Храма Гарры, в холмистую степь уходят четыре дороги, и вдоль каждой распятые люди, жертвы бесчеловечных Сынов Гарры.
«Скоро солнце Мана сядет и, вообще, жуть начнется! Надо успеть войти в храм до полной темноты, откладывать до утра все равно, что зубную боль терпеть! Откладывать нельзя. Нет уж! Надо снять клеймо с актёрского лба и вернуться к моим девочкам ― Адель и Малике, к блестящему А-63, к наследству, к моим родителям! Так что, не трусь: вперёд и вверх! Можно с песней».
Задумчиво глянул вниз: цыгане-скэлхи внимательно оглядываются вокруг и крепко держат у земли лестницу по которой медведем с дерева, хрипло ворча, спускается лохматый варвар. Обернулся к мужественному капитану:
– Прощай, Сын Волны.
– Прощай, Хранитель. Да хранят тебя боги и твои доспехи.
Крепкое рукопожатие, и вот уже спускаюсь по верёвочной лестнице, и сердце колотится так, как будто предстоит пройти самый важный экзамен в жизни! «Вполне возможно не зря волнуюсь. Кто знает, что ждать от этого зловещего места вместе с его хозяйкой, тем более, что репутация обоих, мягко говоря, не из приятных».
Вся ситуация напоминает сдачу на права. Сдал ПДД, сдал «Автодром», и вот он последний экзамен ― «Вождение по городу». Волнение и радость, тревога и предвкушение! В общем, богатая палитра эмоций… «Ясно понимаю одно: в этом мрачном месте пересдать не получится. Здесь выбор не богат: или-или! И обратного пути нет. «Конечная», Артист Андрей! А может и нет. Не буду загадывать. Темнеет быстро».
– Слушай мою команду! ― в темноте ко мне повернулись бледные лица боевых товарищей. ― Идём к дверям храма: я ― первый; Остарх и Лугарх ― по бокам и на шаг сзади; Скалох, ты ― замыкающий! Всё! Вперёд!
Я нарочно был краток, по-другому в таких случаях никак ― адреналин зашкаливает.
Ощетинившись оружием наша храбрая четвёрка быстрым шагом направилась к мрачному зданию в центре перекрёстка. Вдоль светлой полосы дороги ― распятые силуэты. Вонь гниющего мяса смердящим кулаком ударила по носу. Нарастающий запах смерти в подступающей темноте заставил ускорить шаг, а ещё через миг ― бежать к чёртову храму, и будь что будет!
Ускоряясь, вдруг споткнулся обо что-то невидимое, но упрямо продолжил бег! Лоб обожгло калёным железом, я вскрикнул и прикрылся щитом! Боль нарастает с каждым шагом, ослепляет и сковывает!
Раздался замогильный стон железа! Твёрдая земля под ногами охнула и побежала волнами от опасного храма. На теле чёрного монстра вспыхнула огненная щель! Победно и ярко раздвигая пределы ночи, полоса огня пошла шириться между медленно раскрывающимися вратами.
Стон Храма Гарры холодной дрожью прошёл сквозь всё моё напряженное тело! Огненный свет сменился на ослепительно золотистый и замерцал, заиграл яркими всполохами пожара. Врата раскрываются, скрипят, кряхтят от натуги, и внутри здания, словно сквозь золотые занавески, полыхает ― прорываясь в щели ― адское багровое пламя!
Порыв ветра обдал космическим холодом! Внутри задёргался, забился в истерике панический страх! Всё как в первый раз, тогда, на остановке: я услышал невнятное бормотание и одноголосое пение. Страх подкатил к горлу, ударил по коленям так, что я вздрогнул и остановился. Растерянно оглянулся и, оцепенел!
Сердце отчаянно забилось в ушах смешиваясь с монотонным бормотанием старухи! В десятке метров от меня Скалох беззвучно, но остервенело, колотит дубиной в невидимую стену. Лугарх щупает невидимую преграду пытаясь найти проход. Остарх что-то кричит, отчаянно показывает жестами, чтобы я вернулся к ним! И в какой-то миг все трое, глядя на меня, замерли.
– Прощайте! ― замерзая прошептал друзьям, и поднял меч в знак прощания.
Скалох беззвучно заорал и стал ещё яростнее колотить дубиной в невидимую преграду. Цыгане отсалютовали короткими мечами.
Превозмогая боль во лбу, мороз и дикий страх, развернулся к Храму Гарры. Стиснув зубы побежал к раскрытым створкам ворот и из последних сил, прикрывшись щитом, прыгнул в холодное пламя!
Часть первая. Тайны Эссэи
Глава 1. На краю
Сумерки… тишина…
«Где я?!»
Вокруг сумеречный туман. Мышцы не слушаются, но… я чувствую свою тяжесть… Неожиданно и с отчаянием ощутил, что моё бренное тело легко приподняла неведомая неумолимая сила. Повлекла воздушным течением сначала медленно, потом всё быстрее и быстрее, словно отвязавшуюся лодочку на реке.
Безвольными руками пытаюсь ухватиться за что-нибудь, но в темноте меня быстро тащит как щепку, несёт куда-то к опасной бездне и ухватится ватными руками не за что. Я несусь в безграничном пространстве, в котором ничего нет, плыву в абсолютной темноте и пустоте. Страх!!
«Я не контролирую ситуацию… Я атом в теле Космического существа… Я ― ничто и никто. Я ― пыль!»
Неожиданно, словно упёршись в преграду, завис над бездонной пустотой в кромешной тьме. Под ногами почуял опасную пропасть. Глаза широко открыты в поисках капли света. Отчаянно пытаюсь заставить работать мышцы и понимаю, что не успеваю расшевелить собственное тело. И вдруг, невидимая рука перенесла меня за окно небоскрёба, и ― выбросила!!
Стремительно падаю туда, где очень глубоко! Так глубоко, что выбраться будет невозможно! Падаю с высокой скалы в адскую пропасть и ощущаю это падение физически, всем своим телом, и сделать ничего не могу!
«Конец!» ― понял это сразу, и стал молиться так, как никогда в жизни не молился!!
«Отче наш, сущий на небесах!
да святится имя Твое;
да приидет Царствие Твое;
да будет воля Твоя и на земле, как на небе;
хлеб наш насущный дай нам на сей день;
и прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим;
и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого.
Ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки. Аминь.
Отец Небесный, прости мои грехи: вольные и невольные! Господи! Спаси и Сохрани! Аминь!!»
Это единственная молитва, которую знаю! Тело не подчиняется, но душа-то моя! Мысленно представил, что крещусь, и это воодушевило меня!
«Это я могу! Этого никто не отнимет!»
Падение замедлилось. Я усилил свои внутренние действия. Горячо молюсь, мысленно крещусь, но всё равно падаю!..
Остановка в тёмном пространстве произошла резкая! Как будто кому-то запретили меня ронять, и этот «кто-то» недовольно прекратил издевательства.
Пророкотало, тьму прорезали молнии… сердце колотится нешуточно. Внезапно, примерно в нескольких десятках метров в чёрной пустоте впереди развернулся гигантский белый киноэкран. Пошли кадры какого-то дешёвого фильма с райскими кущами, пальмами, берегом моря, и прочей надуманной и фальшивой идиллией. Откуда-то сверху рокочущий голос спросил:
– Это твой рай?
«Это не мой рай».
После паузы жуткий голос повторил:
– Это твой рай?!
«Нет. «ЭТО» ― не мой рай», ― ответил мысленно и почувствовал, что очень прав.
Кадры на экране замерли. Он свернулся с четырёх сторон и растаял белой точкой в зловещей темноте. Сердце готово выскочить из груди и, вдруг, вдалеке запели ангелы. Я такого пения никогда не слышал. Словно мёд, словно что-то родное, нежное, ласковое и ободряющее вливается в мою истерзанную страхом душу.
Перед глазами расцвели, проступили сквозь тёмный бархат драгоценными камнями созвездия, сияющие множеством звёзд. Ангельское пение удаляясь затихает вдалеке, с грустью пытаюсь услышать хотя бы ещё один отголосок чудесного пения.
«Остался только космос, и я…»
Меня тряхнуло, кувыркнуло и глаза выхватили роскошную звёздную панораму: на чёрном бархате космоса, между крупными алмазными брошами созвездий в виде бабочки и скорпиона ― висит огромная театральная люстра удивительной галактики из девяти светящихся планетарных колец.
Вдруг ахнул! Как беспомощную куклу меня неожиданно швырнули в сторону скопления звёзд в виде бабочки, люстра перевернулась и стала округлой пирамидой! До слуха донеслись голоса:
– Ацан. Ацан! Отец будет рассержен. Я уже не говорю о маме.
– Не бойся, Мацан! Так надо.
«Что это за голоса? Такое ощущение, будто оказался в тёмной комнате, а два подростка спрятались за дверью и тихо общаются между собой, наверняка думают, что я их не слышу! А я слышу! И слушаю».
Сердце ёкнуло! Тело резко подбросило вверх, как будто кто-то пытается вытянуть меня на верёвке.
– Нас учат не трогать линии, Ацан!
– Не трусь! Мацан, я пытаюсь спасти первый ярус.
– Нет, Ацан! Не спящие рассердятся! Отец будет недоволен.
– Молчи! Не отвлекай! Ты же видишь «Кольцо Гарры» исчезает! Нет, не получается. Бесполезно!.. Мацан, передай не спящим, я отправился в «точку сбоя»!
– Ацан, стой! Аца―а―ан!..
Мощная сила ухватила беспомощное тело и как пылинку с бешеной скоростью понесла вверх! Как голый космонавт несусь и кувыркаюсь в открытом космосе, из последних сил удерживаю душу готовую в любой миг покинуть тело! И снова резкая остановка, но уже напротив множества звёзд в виде скорпиона. Со всех сторон в уши хлынули взволнованные мужские голоса:
– Отключён щит кольца! Первый ярус Африона исчезает!
– Зафиксируйте время и точку сбоя. Кто ближе всех?
– Ближний к точке сбоя, римман внешней службы Экхат.
– Римман Экхат, задание в шрифте, подтвердите.
– Я, Римман Экхат. Шрифт принял. Отправляюсь в точку сбоя.
– Действуйте!
От «Скорпиона» отделилась сияющая точка и быстро понеслась в мою сторону! В нескольких метрах передо мной остановился и завис большой светлячок. «Нет, светляк, метра три в росте, сияющий как призрак отца Гамлета. ― чувствую мышцы ног начали сводить судороги, ― значит, я в физическом теле?!»
– Меня зовут Экхат, ― произнёс призрак. ― Я римман внешней службы молчащих.
Смотрю на светляка, и вдруг захотелось засмеяться громко, безудержно, и заорать во всё своё актёрское горло: «Так вот она ― Жизнь после смерти!!»
– Я, римман Экхат, свяжусь с тобой в точке сбоя. Время бесценно «Принявший Знак Жертвы». Первый ярус Африона исчезает. Ты ― единственная связь с богиней.
Со стороны созвездия «Бабочки», сверкнула, и лихо пронеслась между нами яркая комета, напоминающая летящего супермена! Нас тут же раскидало в разные стороны, вокруг поднялся вихрь и понёс, кружа и кувыркая беспомощное тело. Рядом замелькал светляк:
– Это не спящий! Тоже в точку сбоя! Сюда!! Управляй руками!! ― кричит мелькающий призрак. ― Следуй за мной! Если разбросает, помни! Увидимся в точке сбоя!!
Беспомощный и оглохший кувыркаюсь в набирающем силу тёмном смерче! Цепляюсь глазами за орущего то близко, то далеко, призрака. И вот, сначала тихо донеслись порывы далёкого шквального ветра, потом громче засвистела пурга, и вдруг я оказался снаружи стремительно летящего поезда!!
Молюсь и мысленно крещусь! Представляю себя в церкви: вокруг дневной свет, иконы и свечи! Пламя свечей становится ярким-ярким, прикрываю глаза и не переставая продолжаю читать молитву! Поезд громыхает всё громче!! Пламя свечей ослепительно вспыхнуло, вскрикнул от сильного удара всем телом, ухватился покрепче за землю пытаясь вдохнуть и! вырубился!
Глава 2. Масар, Губуська, и Бузяка
― Вставай! ― резкая боль от пинка в правый бок взорвала сознание. Застонал, но не смог открыть глаза. ― Вставай вонючий гофт! ― орущий пнул сильнее.
Голова гудит, ноги и руки не слушаются, пытаюсь протереть глаза. Кто-то грубо ухватил за ворот и помог подняться. Стою на ослабевших ногах, пытаюсь, и не могу открыть глаза.
– Да он ещё пьян!!
– Погоди, Саран. Одет он как-то непонятно.
– Да всё понятно! Это же береговой гофт! Они все как попало одеваются. Перепились с дружками, а этого по дороге потеряли. Всякую дрянь пили, вот и ослеп, а?!― неожиданный удар в живот заставил сложиться пополам.
«Ничего не вижу! Что со мной?! Где я?! Почему так плохо?!»
– Ладно тебе, Саран! Пихай здоровяка в клетку. Народ развлечётся ― три вора и два бродяги! Борот нам хорошо заплатит, а дальше не наше дело.
– Слышал? Хватит ползать! Можешь считать, что жизнь ты свою вчера пропил! Ха-ха-ха!
Пинками, толчками и ударами, меня куда-то затолкали. Ничего не видя, наступил на кого-то и после крепкого удара в челюсть очутился в жёстком неудобном углу.
«Что с глазами?! Где я?! Кто я?!»
– Ди Эссэй Монг изрядно подпортит ваши шкуры! Так ведь, Масар?!
– Не наше дело Саран. Закрывай. Поехали.
Пол дрогнул. Поскрипывает и сильно трясёт на ухабах. Нащупал грубый деревянный борт, ухватился. Пытаюсь разлепить глаза. Веки словно свинцовые.
«Успокойся… Успокойся! Дыши ровно! ― скомандовал себе. ― Если что, у меня ещё есть слух, и обоняние…»
Принюхался, прислушался и, испуганно вздрогнул, ощутил, как внутри тела «что-то» двинулось от левого предплечья вверх. Затаил дыхание. «Это не опасно, я знаю… Откуда знаю? Сейчас не важно, это помощь».
Таинственный, короткий и упругий, толщиной с мизинец «червяк» под кожей добрался до основания шеи и остановился. Лёгкая щекотка пошла от затылка вверх, распространилась по всей поверхности головы, спустилась к бровям, перешла на веки. «Как будто множество бабочек крылышками задевают глаза изнутри!»
Засмеялся, сначала тихо, потом всё громче и громче, пока не плюнул и перестал сдерживаться! Смеюсь от всей души! Краем сознания чувствую, как в спину тыкают чем-то твёрдым, бьют, что-то кричат прямо в ухо, но я смеюсь, смеюсь, заливаюсь счастливым хохотом! И вдруг, с радостью и облегчением увидел мелькание белых светлячков. Они вдруг набросились на глаза, стали быстро-быстро мельтешить пока не разбились на светлые кучки, пространство между кучками потемнело и превратилось в тени, которые обрели сначала смутные силуэты, а затем и более чёткие фигуры трёх человек. За их спинами решётка, а за решёткой ― серый пасмурный день!..
– Чего вылупился слепая морда?! ― парень напротив, прислонился к железным прутьям повозки, смотрит угрожающе. ― Ржёт как хобёр над нами. Отверни рыло, гнида береговая! ― сосредоточил на нём своё внимание, и он окончательно вспыхнул от гнева: ― Ты не понял?! Я тебе говорю!.. Ну, тварь!!
Парень оттолкнулся от решётки, и быстро, из сидячего положения встав на колено, нанёс удар в лицо. Рефлекс сработал моментально: кулак разъярённого парня встретила раскрытая ладонь, крепко сжала, и тут же резко повернула по часовой стрелке. Нападающий тонко вскрикнул и уткнулся лбом в грязный пол.