Два друга-афганца уже стояли возле двери.
– Слышь, гриб-боровик! – крикнул Гиря. – Мы приехали с последним предупреждением.
– Это мы вас предупреждаем, – Малыш вышел вперёд. – Не трогайте нас. Пока по-хорошему.
– По-хорошему? Мля! – Сиплый громко захохотал.
– Да, – Антон смотрел прямо в глаза Сиплому. – Никаких денег вы не получите.
Братки начали медленно окружать мужчин. Андрей увидел, как афганцы встали спиной друг к другу и сжали кулаки. И началось. Взмахи, мат, выкрики и хрипы. Стук ударов, вскрики, вопль! Бойцы «недоделанной армии» падали, поднимались, чтобы снова лечь от хорошо отработанных ударов бывших разведчиков.
Андрей с удобством расположился в машине, курил и хладнокровно наблюдал, вспоминая, как когда-то сам положил две бригады Бобра. Вдруг он увидел, что Малыш неожиданно упал, захрипел и стал биться в конвульсиях, и тут же бросил недокуренную сигарету.
Антон кинулся к нему. На спину согнувшегося мужчины упал Гиря, пытаясь заломит ему руки и провести болевой прием. Андрей выскочил из машины.
– Назад! – он одним рывком отбросил Гирю. – Всем назад!
– Дяга, ты чего? – Гиря сплюнул кровавую слюну.
– Назад, я сказал! – Андрей хладнокровно встал перед своими бойцами.
Те стали собираться в кучу.
– Малыш, братан, держись! Сейчас «Скорую» вызову! – Антон крепко сжимал голову друга.
– Что с ним? – Андрей кивнул на Малыша.
Он стоял, выпрямившись во весь свой рост, широко расставив ноги и смотрел на обоих сверху вниз.
– Приступ, – хрипло ответил Антон, не отрывая взгляд от лица друга. – У него после контузии бывает такое.
– Давай, быстро его в мою машину.
– Куда? – Антон внимательно посмотрел на Андрея.
– В машину. Быстро! И показывай, где у вас больница. Братва, помогите поднять.
Сам Андрей отпер дверцу переднего пассажирского сидения и откинул спинку…
В больницу Андрея не пропустили. Он остался сидеть на водительском сидении с открытой дверцей и курить. Через полчаса вышел Антон. Он был бледный. Губы слегка дрожали.
– Что сказали врачи?
– А что они скажут? – Антон нервно передёрнул плечами. – Нет лекарств. Нет нужных лекарств. И плевать, что он воевал в Афгане. Плевать, что у него контузия.
Мужчина стоял перед Андреем потерянный и напуганный. А напугать его было нелегко.
– Сколько денег?
– Чего? – Антон недоумённо посмотрел на Андрея.
– Я спрашиваю, сколько нужно денег?
– Вот, – парень протянул Андрею небольшой тетрадный листок. – Здесь всё написано.
– Вали на свою заправку. Больше никто вас не тронет. Я куплю лекарство.
– Оно очень дорогое.
– Разберусь.
Антон повернулся уходить, но обернулся и позвал:
– Эй…
Андрей, захлопывающий дверцу, обернулся.
– Как тебя звать?
Андрей только криво усмехнулся, хлопнул дверцей и повернул ключ зажигания.
У него под данью было три аптеки, и он позвонил хозяину одной из них. Через полчаса нужные лекарства были уже у больного. Андрей просто отдал упаковки и ушел, стараясь не глядеть ему в глаза.
Кирилл Смирнов остался лежать в больнице, в неврологическом отделении.
Андрей после больницы поехал к Киру.
Он мог снять заправочную с дани и сам, но тогда при малейшей смене власти ее хозяева опять попали бы на крючок. Поэтому Андрей решил действовать в открытую.
Кир сидел в своем любимом кафе, расстегнув пиджак и распустив галстук.
Андрей был более чем мрачен, он был почти зол. Кир это почувствовал и напрягся. С некоторых пор он чувствовал себя неважно при Андрее. Вид Коренева подавлял всех, кто окружал его.
– У меня заморочка, Кир, – начал Андрей, садясь за стол рядом со своим боссом.
– Слушаю, Витя. Угощайся, сегодня особенно вкусный кофе.
– Кир. На моем участке заправочную нужно снять с дани. Третью точку.
– Прибыльное место. Это с чего их снимать?
– Они вроде как герои-афганцы.
– И что из того?
– Кир, ты же сам там был, все время об этом рассказываешь. Давай, поступим по нормальному.
– Терять десять косых в год я не собираюсь.
– А нормально, что они могли быть твоими сослуживцами?
– Да мне плевать. Что с тобой, Дяга?
– Да все прекрасно. Не хочешь снимать сам, пусть идет за мой счет.
– Даже так? Ты теряешь кураж, пацан.
Андрей промолчал, поднялся и хотел уйти. Но тут же повернулся.
– При расчете заправка на мне, – коротко и приказным тоном сказал он и быстро вышел в дверь.
Кирдин так и не нашел, что ответить. Только подумал: раз Андрей ушел быстро, почти сбежал, значит боится его. На этом он и успокоился.
До приезда Ольги оставалось пять дней. Андрей нервничал. И сам не зная зачем, каждый день ездил в больницу к Кириллу Смирнову. Бывший сержант разведвзвода сначала встречал Коренева настороженно. Но постепенно он привык к непонятному парню и даже начал проявлять к нему дружелюбие. И если Андрей день не появлялся, Кириллу чего-то словно не хватало. Он был на двадцать лет старше Коренева, но почему-то смотрел на него, как на равного.
Часто они сидели в больничном саду на лавочке, курили и разговаривали. Ветеран войны на чужой территории и солдат-дезертир, чудом не принявший участия в развале своей. Оба отчаянно храбрые, но с разными «понятиями». Они мирно беседовали почти ни о чем. Но на все попытки Кирилла поговорить «за жизнь» – Андрей тут же замыкался или отшучивался. И все же к Смирнову его почему-то тянуло.
Вот и наступил тот день, которого Андрей ждал и боялся. ИЛ-114 «Москва-Ташкент» сел в Домодедове в 22.37 по московскому времени. Андрей встретил свою семью с огромной корзиной цветов и такой же огромной куклой. От матери он старался держаться подальше, дочери не навязывался, торопливо пригласил всех в машину. Мать Ольги, видевшая уже плохо, вглядывалась в зятя пристально, и от ее взгляда, который Андрей чувствовал даже затылком, ему становилось не по себе. Привезя всю семью домой, он тут же уехал, давая им возможность обсудить себя.
Олег был на учебе, и бабушка с внучкой беспрепятственно осматривали свою новую квартиру, казавшуюся им хоромами.
– Значит на тебе квартира-то, – говорила мать, обходя все. – Это хорошо. А то он вон какой у тебя стал. Загуляет, бросит, и лишишься таких хором.
– Не загуляет, мама. Он любит меня.
– Кто же знает. Сейчас вон какая жизнь, все можно ожидать.
Ольга, у которой живот уже выпирал даже из свободного платья, стала нервной, слезливой.
– Мама! Витя не такой! – воскликнула она, едва сдерживаясь.
– Был. Здесь же Москва. Здесь у них соблазнов знаешь сколько. Здесь вон какие девки нахальные. А он у тебя богатым становится.
– Он просто начальник охраны у олигарха.
– Ну да. А квартира эта – целое состояние.
– Витя спас ему жизнь, и он отблагодарил его.
– Миллионами?
– Да у него самого такой домина в поселке. Три этажа. Просто дворец. Нас с Витей приглашали туда на открытие.
– Ну, хорошо, хорошо. Ты говорила, что у тебя и вклад есть?
– 300 000. В рублях.
– Это много?
– Да не мало.
– А мальчик этот, что с вами живет?
Тут заработал домофон.
– Что это?
– Сейчас.
Ольга вышла в прихожую. Парень, иногда привозивший от Андрея деньги, просил открыть дверь. Он приехал не один, а с помощником и внес в дом две большие коробки, а за ним нес коробку и свертки другой парень.
– Что это? – удивилась Ольга.
– Виктор Николаевич велел отвезти. Где у вас детская?
– Вот, сюда.
– Все. Помощь не нужна? Тогда мы поехали.
– Что же это такое? – мать стала рассматривать свертки, распаковала один. – Ой, Иришка, ну-ка, смотри.
Девочка, крутившаяся тут же, охнула. Чего только не было в этих волшебных коробках. Телевизор с несколькими приставками, компьютер, познавательные игры, куклы разного размера, мягкие игрушки от Мики Мауса размером с нее саму, до собачки, помещающейся на ладони, мячи, прыгалки, роботы, наборы солдатиков, зоопарков и ранчо и даже автоматы и пистолеты.
– Ну, это уже Витька для себя купил.
Иришка с ума сошла от восторга. Она вцепилась в автомат, гоняла по квартире мяч, прыгала и скакала вокруг своего богатства.
– Да он у тебя разорится так, – ворчала бабушка. – Это же все дорогущее поди. Да, господи, это еще что такое?
– Вот Олег придет и объяснит.
Сам Андрей вернулся только поздно вечером, и от него пахло спиртным. Ольга ждала его и не ложилась.
– Ты выпил? – спросила она сдержанно.
– Только чуть-чуть, мать. Для храбрости, – он переобувался, раздевался и старался не смотреть на жену.
– Все спят. Мама и Иришка будут жить в детской, как и решили.
– Пусть хоть где живут, лишь бы меня не трогали.
Ольга отшатнулась от таких слов, а Андрей схватил ее за локоть.
– Что говорили обо мне.
– Что ты богатый и преуспеваешь.
– Ну да?
Андрей смотрел ей в глаза пристально и, неожиданно склонившись, впился в ее губы, едва приоткрывшиеся, чтобы что-то сказать. Ольга задохнулась от долгого поцелуя, сдавленно вскрикнула и стала отталкивать его, потом поняв, что так нельзя, обняла за шею.
– Прости, Оленька, – Андрей оторвался и зарылся лицом в ее пушистые волосы. – Я просто страшно трушу.
– Зачем? Мама признала тебя. Иришка тебя любит.
– Как с Олегом? – Андрей отпустил ее и посмотрел сверху.
– Все прекрасно. Иришка от него весь вечер не отходила. И маме он понравился.
Андрей согласно кивал головой, потом оторвался от косяка, к которому привалился.
– Олежка у меня такой.
Следующий день был выходной. Андрей взял Олега и Иришку и повез их в парк, потом в цирк и в детское кафе, и все время звонил по телефону домой и докладывал Ольге, где они находятся и куда собираются еще. Вернулись они только вечером, и Иришка не отходила уже от Андрея, одета была во все новенькое и страшно хвасталась. Слово «папа» постоянно слетало с ее губ, и от прошлой скованности не осталось и следа. А на следующий день после работы Андрей обратился к теще.
– Поедемте в магазин, мама, купим вам что-нибудь из обновок. Вон Иришка вчера весь день только и мечтала об этом.
– Да не нужно мне ничего, – отмахнулась та.
Но девочка уже включилась в разговор.
– Правда, бабуля, там такие красивые платья и кофточки.
– Мы и так разорили твоего папу.
– Папа богатый, бабуля!
– Ну, в натуре, – себе под нос буркнул Андрей, переминаясь и поглаживая лицо.
– Не стоит, Витя, на меня тратиться. Мне уже доживать.
– Да ладно, мама, завтра едем и все тут.
– Уж если хочешь сделать доброе дело, отвези меня в церковь. Завтра же воскресение.
– Ладно, договорились. Я машину загоню в гараж, – Андрей вышел.
– Ну, словно другой человек, – выдохнула мать.
Ольга вздрогнула.
– Ира, иди к Олегу, он тебе компьютер включит, – торопливо сказала она. – Мама, пожалуйста, не подавай вида.
– Что так?
– Держи все про себя. А… Витя, он страшно комплексует. Мама, подумай, какой он страшный был после аварии. Потом еще тюрьма. Мы все изменились, мама.
– Да нашелся же добрый человек. Как его?
– Олигарх. Николай Степанович. Витя его от смерти спас и сейчас вся безопасность на нем держится.
– Да, работать он всегда умел. Его и на заводе ценили. Ирочка, Ира…
– Да, бабуля? – девочка вприпрыжку выбежала из комнаты Олега.
– Выйди-ка, детка, на улицу, да спроси папу, когда ужин готовить. Что-то он с машиной завозился.
– Сейчас.
Девочка мигом выскочила из дома. Она остановилась возле Андрея, склонившегося над открытым мотором и перегнулась, с любопытством заглядывая под поднятый капот.
– Папа?
– Ну?
– Что ты делаешь?
– Да что-то искра сбивается. Вот смотрю.
– Бабуля спрашивает, когда ужинать?
– Это как вы сами. Я присоединюсь хоть сейчас, – Андрей выпрямился и сверху вниз посмотрел на девочку, похожую на одуванчик. – А что-нибудь еще сказала бабушка?
– Нет.
– А про меня?
– Сказала, что ты другой человек.
– Да… – Андрей опустил голову, потом снова посмотрел на девочку. – А ты сама-то как думаешь?
– Я люблю тебя. Нагнись. Ну, давай же.
Андрей нагнулся, и девочка доверчиво и по-детски чмокнула его в щеку. И он, подхватив ее, поднял к небу.
– Ну все, пропало красивое платье, – засмеялся он.
– А что?
– Испачкал своими руками.
Андрей опустил девочку и посмотрел на окна.
– Темнеет. Ладно. Садись в машину, прокатишься до гаража.
Ира крутилась, оглядывая себя.
– Ты что?
Девочка дотронулась до пятна на розовом банте.
– Бабуля отстирает? – дрогнувшим голосом спросила она.
– Плевать. Я тебе еще сто таких куплю. Еще дороже.
Девочка счастливо улыбнулась.
На следующий день Андрей повез тещу в храм Христа Спасителя, завез сначала в магазин, купил новое платье и строгой формы синий пиджак. Возле храма он накупил свечей и даже сам поставил две: за жену и за ребенка. Когда ехали в машине, он, чтобы избежать вопросов, рассказывал о тюрьме, как его подставили, как били на допросах, как потом, в колонии, он ремонтировал машины начальству, чтобы заработать деньги и хоть немного присылать жене. Рассказал, как в больнице познакомился с одноруким мальчиком, отнял у него в туалете бритву и с тех пор сдружился с ним и взял на себя заботу о нем.
– Ты добрый, сынок. Бог воздаст тебе за это.
– Чего там, – Андрей не был верующим, но был суеверным и не любил, когда упоминают Бога.
И несмотря на то, что теща после этого стала относиться к нему намного лучше, Андрей при ней нервничал и вел себя или слишком развязано, или скованно и неуверенно. Он оставался примерным семьянином, если задерживался, звонил домой и предупреждал. На прием к гинекологу он возил Ольгу всегда сам, когда она рожала, всю ночь провел возле больницы, а когда впервые взял на руки новорожденного мальчика, руки его дрожали и губы кривились.
Дома уже, собрав семью, он объявил, что на Ольгу купил дачу под Москвой в престижном поселке, а спустя месяц – дорогой бутик в квартале от них.
– Витя, да откуда деньги такие? – взмахивала руками теща.
– Ссуду взял на раскрутку. Потом хозяин платит и премиальные еще. Я их удачно вложил и вот – прибыль. Я же почти не трачу деньги, не пью, работаю, как проклятый.
Последний аргумент окончательно убедил тещу, знающую, до чего доводит пьянство. Зятя она уже считала золотым.
А Андрей приобрел еще кафе, и тоже не далеко от них, оформил на Олега, а Ольгу сделал его опекуншей до совершеннолетия.
Мать верила Андрею, считала его почти святым и непогрешимым, а Ольга и Олег становились все грустнее и грустнее.
Так наступила осень. Ира пошла в дорогой лицей, в третий класс.
И ночью Андрея разбудил телефонный звонок, впервые за этот год.
– Виктор Николаевич…
– Да, – Андрей едва проснувшийся, посмотрел на спящую женщину и проговорил в телефон: – Говори тише.
– Захватили склад Пана.
– Тише. Кто?
– ОМОН или РУОП, я в незнании.
– Так пробей ситуацию. Я еду.
– Ты куда? – не открывая глаз, пробормотала Ольга.
– Мой олигарх вызывает. Там ограбили его ресторан.
– У тебя будут неприятности? – Ольга села и посмотрел на мужа, натягивающего джинсы.
– Средне. Все. Спи. Я позвоню, если задержусь.
– Пропало, все пропало, – орал Кирдин, мечась по кабинету. – И зачем мы связались со шпалерами. Это все ты, ты, тебе все мало. Мало наркоты, мало казино и автоматов. Мало…
– Заткнись! Да, мне мало, мне нужны новые рынки, новые дела, прибыль, баксы. Время безнаказанного рэкета закончилось, как ты еще в это не въехал!
– И менты!
– Не визжи.
– Да ты кому косяк упорол!
– Заткнись, трус, не то я сваливаю, и сам хлебай все.
– Да, сваливаешь? А жена-то твоя…
Андрей в мгновение ока оказался около него и сжал руками горло.
– Ты знаешь, да, что я могу тебя кончить? Знаешь? – Андрей почти заорал. – Прямо здесь и сейчас!