– У вас очень уютно и… такой порядок, когда вы успеваете? – не удержалась от восклицания Полина.
– Ко мне приходит женщина. Для уборки, – тут же добавил он. – Пойдёмте, я покажу вам вашу комнату.
Он повёл её по коридору, одна из стен которого представляла собой сплошной книжный стеллаж, заставленный книгами. Полина остановилась, поражённая.
– У вас такое большое собрание русской классики! Вы что, всё это прочитали?
– Прочитал, многое по нескольку раз. Я очень люблю вашу литературу. Ещё со школы. Потом посещал курсы русского языка, потом, как я уже рассказывал, у меня была русская коллега, она два года работала в нашей обсерватории, у меня была возможность практиковаться в устной речи.
– Наверное, поэтому вы так отличаетесь от того образа итальянского мужчины, который… который… – Полина сбилась с мысли, мучительно покраснела.
– Который у вас сложился из рассказов подруг или соцсетей? – выручил он её с весёлым смехом. – Это хорошо или плохо?
– Не знаю, – честно призналась Полина. – Мне с вами легко. И сложно, – закончила она тихо.
– Давайте будем усиливать первое и уменьшать второе, – произнёс он серьёзно и, пока между ними опять не побежали искры, показал ей на дверь в конце коридора: – Располагайтесь там, бельё чистое, вход в ванную комнату из спальни, в шкафчике есть запасные зубные щётки.
– А где вы разместитесь? – смущаясь, спросила она.
– То есть вы разрешаете мне остаться? – улыбнулся он.
– Уже так поздно…
– В гостиной удобный диван. И есть второй санузел. Так что всё в порядке. Я же говорил, что вы никак меня не стесните. Только, если позволите, я возьму из спальни постельное бельё.
– Конечно, – Полина отступила в сторону, Витторио зашёл в комнату, почти сразу вышел с комплектом белья в руках и тонким одеялом.
– А подушка?
– На диване есть, мне хватит. Спокойной ночи, Полина. Сладких снов. И… спасибо за чудесный вечер. – Он опять улыбнулся своей обаятельной тёплой улыбкой, от которой по телу Полины побежали горячие мурашки.
– Altrettanto! (Взаимно!) – пробормотала она, почему-то воспользовавшись итальянским. – Вы меня завтра разбудите? – спросила она, прежде чем закрыть дверь.
– Конечно, без вас не уеду, не волнуйтесь. И, Полина, если вам что-то понадобится на кухне, смело проходите, я сплю крепко.
Приняв душ, она с трепетом легла на его кровать. Была уверена, что не сможет заснуть. Осторожный стук в дверь, казалось, прозвучал сразу, как только она накрылась одеялом.
– Полина, доброе утро! Я жду вас на кухне для завтрака, – раздался голос Витторио. – И… ваши вещи стоят за дверью, – добавил он после небольшой заминки.
Полина открыла глаза, за окном уже вовсю светило солнце. Вчера она забыла опустить штору. «Какие вещи?» – хотела спросить она. У неё с собой ничего не было. Но шаги Витторио уже удалились по коридору. Из кухни доносился сногсшибательный аромат кофе и свежих круассанов, Полина почувствовала, как по сердцу растекается радость оттого, что она скоро его увидит. Закутавшись в простыню, она осторожно выглянула за дверь. На полу лежал её чемодан, рядом на стуле аккуратно висели на спинке те вещи, которые были отглажены и раньше находились в шкафу в её комнате, тут же, прислонённые к стене, стояли в подрамниках её холсты…
Витторио встретил её восторженно-смущённой улыбкой, пытаясь разгадать выражение её лица:
– Полина, вы выглядите потрясающе.
На ней был длинный, до щиколоток, однотонный льняной сарафан под цвет её глаз.
– Я всего лишь выспалась и умылась. И даже не уверена, что выспалась.
Его подкупала её непосредственная искренность. Он был счастлив, что она сидела на его кухне, счастлив ухаживать за ней, понимал, что уже глубоко увяз в своих чувствах, как понимал и то, что нельзя её торопить, нужно дать время её чувствам тоже сформироваться…
– Витторио… что происходит? – тихо спросила она, сев за стол, где уже стояла приготовленная для неё чашка и тарелка с аппетитной выпечкой. – Зачем вы привезли мои вещи?
– Полина, вам нельзя там оставаться, у вас не очень хорошие подруги. Я понимаю, что для вас это серьёзный финансовый вопрос. И прошу вас позволить мне помочь вам его решить.
– Я не могу вам этого позволить, – Полина посмотрела ему в глаза, в её взгляде появилась холодность, которой не было раньше. – Сегодня был исключительный случай, который больше бы не повторился.
– Дайте мне возможность объяснить, – Витторио сел напротив неё, поставил между ними кофейник. – Надо мной живёт одинокая дама, которая сдаёт комнату. Она стоит ровно столько, сколько составляла ваша доля в той квартире.
– Это правда? – взгляд Полины стал теплее.
– Истинная правда. – Витторио обманывал, комната стоила в три раза дороже, но он взял с хозяйки обещание, что по всем финансовым вопросам она будет обращаться только к нему и ни словом не обмолвится квартирантке.
– Когда вы успели переделать столько дел? – Полина повеселела, Витторио мысленно перекрестился.
– Уже девять часов.
– Девять?! Не может быть! Вы из-за меня опаздываете на работу? – Полина сделала движение, словно хотела вскочить из-за стола, Витторио удержал её за руку. Оба невольно посмотрели на то место, где произошло касание. В этот раз оно было просто горячим, не заставило их отдёргивать ладони, а потому продлилось дольше необходимого.
– Мне необязательно торопиться. Главное сегодня – это ночное дежурство. В течение дня я могу приехать в любое время. А пока мы можем посмотреть вашу комнату и перенести вещи. Только позавтракайте сначала.
Полине не терпелось увидеть своё новое жильё, а потому она выпила свой кофе почти мгновенно и так же быстро съела хрустящий круассан.
Витторио смотрел на неё со смехом в глазах.
– Вы совсем не насладились вкусом, а я так старался, – с шутливым укором произнёс он.
Щёки Полины опять окрасились румянцем.
– Вы очень мило краснеете, – добавил Витторио, не скрывая любования во взгляде.
– Простите, всё правда было очень вкусно.
Квартира оказалась один в один как квартира Витторио, с той разницей, что часть гостиной была отгорожена стеной, за которой находилась спальня хозяйки. В комнате, где предстояло поселиться Полине, было светло и уютно, только кровать непривычно узкая, словно подчёркивала пункт из условий проживания, что водить «гостей» запрещено.
Полина радостно оглянулась на Витторио:
– Она чудесная!
Хозяйка, дама лет семидесяти, немного чопорная, но вполне доброжелательная, провела Полину по всей квартире, показывая остальные помещения.
– Витторио, не знаю, как вас благодарить! – воскликнула Полина, когда они вернулись к нему за вещами. – Простите мне мою грубость.
– Грубость?! Это ваши слова «Я не могу вам этого позволить»? – он рассмеялся. – Полина – вы прелесть.
– Я ваша должница. Просите, что хотите! – весело продолжала она.
– Прямо вот что хочу? – улыбался он, радуясь её счастливому виду. – Хочу ваш автопортрет, помните? И хочу, чтобы мы перешли на ты.
– Автопортрет обязательно напишу, а к обсуждению второй просьбы вернёмся завтра, – Полина чувствовала такую лёгкость оттого, что так удачно решилась проблема с жильём, что даже позволила себе немного игривости в голосе.
– Почему завтра?
«Потому что сегодня ночью, когда мы будем смотреть на звёзды, мне будет спокойнее, если мы останемся на вы», – ответила она ему мысленно. Ответить вслух забыла, он догадался по выражению её глаз, что она хотела сказать.
– Это ещё не весь список, – произнёс он с показной серьёзностью.
– Выкладывайте! – разрешила Полина, глядя на него сияющими глазами.
– Хочу, чтобы мы вместе завтракали, хотя бы иногда, – поторопился добавить он, пока сияние в глазах Полины не сменилось строгостью.
– Обещаете варить такой же вкусный кофе? – постаралась отшутиться она.
– Обещаю.
– Это всё?
– Нет… Но боюсь, что, если я продолжу перечисление, вы решите, что комната того не стоит.
– Я не буду выполнять всё, лишь то, что смогу. Но мне интересно услышать, о чём вы ещё мечтаете.
– О том, чтобы мы… вместе ужинали, – сказал он осторожно.
– Так… А ещё?
– Остальные пожелания смогу открыть только после того, как вы выполните мою вторую просьбу, – его глаза опять крепко удерживали её на своей орбите.
– Значит, вернёмся к разговору завтра, – выдохнула Полина, отступая к двери. В руках она держала несколько своих холстов, остальные вещи нёс Витторио.
– Оставьте здесь хотя бы картины. Я буду ими любоваться.
– Нет, мне они не нравятся, это просто ученические пробы, я буду их использовать как основу для написания новых.
Когда «переезд» завершился, Витторио напомнил Полине о необходимости захватить с собой какую-нибудь кофту на вечер и ночь.
– А угощение для нашего кота захватим? – вспомнила она.
– Выбирайте в холодильнике всё, что, по вашему мнению, он оценит по достоинству, – Витторио протянул ей пластмассовую кювету, ощутил прилив нежности, когда Полина открыла дверцу холодильника, картина была по-семейному тёплой…
В машине она спросила, как прошла его встреча с её бывшими «соседками», легко ли они отдали незнакомому человеку её вещи, на каком языке он с ними разговаривал.
– На сильно ломаном русском, – покаялся Витторио, – а потому узнал о себе много интересного. И… о вас.
– Обо мне? – растерялась Полина.
Он посмотрел на неё с ласковой усмешкой.
– Не волнуйтесь, они не сказали ничего, что бы я уже про вас не знал. Кстати, они говорили тоже на «сильно ломаном», хорошо, что моих знаний хватило, чтобы понять.
*
– Офигеть, какого классного чувака хапнула себе наша непорочная дева!
Глава 7
Арчетри (посёлок в 2 км к югу от Флоренции). 18 июля 2019 года.
Рыжий кот попался им сразу, как только они, оставив на стоянке машину, направились к зданию обсерватории. Словно поджидал их.
– Кис-кис, – тут же позвала Полина, открывая пластиковую кювету, которую несла в руках в расчёте именно на такую встречу.
Кот с важностью подошёл, неторопливо понюхал угощение, только потом потёрся головой о руку Полины, будто бы говоря: «Ну ладно, угодили», и приступил к еде, выложенной Полиной на траву.
– Завидую ему, – не удержался от вздоха Витторио.
– Вы проголодались? – Полина выпрямилась, хотя всё равно смотрела на Витторио снизу вверх.
Он замешкался с ответом, глядя в её глаза и видя в них заботу, сказать о том, чему он на самом деле позавидовал, не смог, нужно было оформить это шуткой, а шуточный тон сейчас оказался ему недоступен. Он чувствовал, как в нём нарастает волнение по поводу предстоящей ночи. Пожалуй, хорошо, что она отказалась переходить с ним на ты.
– Да, немножко, – наконец произнёс он. – Когда проголодаюсь совсем, а главное, когда проголодаетесь вы, съездим пообедать, в километре отсюда есть неплохая пекарня.
– Хорошо, – кивнула она и, снова наклонившись, погладила кота, который в этот раз даже соизволил извлечь из себя что-то похожее на довольное мурлыкание.
Первое, что бросилось в глаза, когда они вошли в кабинет Витторио, опять же был тот самый кот.
– Всё-таки он вам поразительно удался, я повешу под картину полку, чтобы ему было куда ступить, когда он проснётся, – сказал Витторио. Полина польщённо рассмеялась.
– Полина… Может, вы останетесь и поработаете рядом со мной, нужный вам вид перед вами, – он распахнул створку окна. У Полины опять перехватило дыхание от красоты открывшегося пейзажа.
– Я бы с удовольствием, но… разве я не буду вам мешать? Вы же помните, как много места я занимаю…
– Зато я занимаю мало. Я отодвину свой стол в сторону, чтобы не загораживать вам окно, мне нужен пока лишь мой компьютер.
– И будет сильно пахнуть масляными красками…
– Мне нравится запах краски. К тому же окно открыто.
– А у меня от него поначалу болела голова… Даже думала, что придётся вообще отказаться от работы маслом и писать только акварели или заняться графикой… Вы правда не против, если я тут расположусь?
– Полина, я буду счастлив. Обещаю не отвлекать вас.
– Ну хорошо…
Полина вдруг подумала, что сможет воспользоваться ситуацией и дописать портрет Витторио…
Они отодвинули его стол, потом Витторио помог ей разложить мольберт и её складную табуретку. Немного расстроился, что с его места ему не будет видно её лица, оно как раз оказывалось за мольбертом. Усаживаясь за стол, успел заметить, что перед собой Полина поставила не чистый холст, который они привезли с собой, а его вчерашний портрет. Улыбнулся про себя. Включив компьютер, понял, что вряд ли сегодня сможет думать о работе. С коллегами из Аризоны они трудились над общим проектом, ему нужно было обработать новые данные, полученные в ходе недавней вспышки на Солнце, сильнейшей за последние десятилетия. Просидев полчаса и так и не сумев сосредоточиться, он опять посмотрел на Полину. В отличие от него, она, кажется, была увлечена делом. И, в отличие от него, время для неё, кажется, пролетало незаметно, он же измаялся так долго не видеть её глаз.
– Полина, я умираю от любопытства, можно я подгляжу хотя бы чуть-чуть, – не выдержал он.
– Нельзя, – коротко ответила она.
– Вы безжалостны.
– Вы же меня вчера оставили мучиться от любопытства, так до сих пор и не раскрыли секрет, – не отвлекаясь от работы, возразила она шутливым тоном.
– Я же предупредил, что смогу говорить об этом, когда мы перестанем использовать в общении это официальное «вы».
– Значит, оба терпим до завтра, – не задумываясь произнесла она.
– Я готов уступить в том, что касается моей части сделки, и задать вопросы сейчас.
– Задавайте, мне ведь необязательно будет на них отвечать? – она выглянула из-за мольберта, взглянула на него с лукавой улыбкой.
– Почему вчера вы так погрустнели, когда я сказал, что вы красивы? А когда пригласил провести вместе вечер, вообще стали мрачной…
Полина молчала, было слышно только движение кисти по холсту.
– Всё, можете подойти посмотреть, – наконец сказала она.
Витторио тут же поднялся. В его портрет, который уже казался ему законченным, Полина добавила какие-то неуловимые детали, он не мог бы с точностью определить, какие, но общее впечатление изменилось. Вчера в его глазах она увидела больше тепла и улыбки, сейчас в них появилось глубокое чувство…
Теперь молчал он.
Полина, волнуясь, подняла на него взгляд.
– Вам не нравится?
– Очень нравится, – его акцент стал сильнее, – просто я подумал, что мне больше не нужно искать слова, вы и так всё про меня поняли…
Напряжение между ними опять достигло опасного предела.
– А панораму города я лучше буду писать на улице, хорошо? – просительным тоном сказала Полина, чувствуя, как пылает её лицо.
– Хорошо, – тихо ответил Витторио.
Он вынес её вещи на старое место, сегодня на холме прибавилось художников, но выбранное Полиной оставалось свободным.
– Здесь очень жарко, – он бросил на неё вопросительный взгляд.
– Зато есть ветерок, и тени от дерева мне достаточно, – избегая встречаться с ним глазами, произнесла Полина.
– Позовёте меня, когда захотите сделать перерыв на обед?
– Позову…
Вернувшись в кабинет, Витторио снова взял в руки портрет. У него было странное чувство: непонятно, то ли облегчил ему жизнь тот факт, что Полина догадывается о его серьёзном настрое в отношении неё, то ли, наоборот, затруднил их общение. Кажется, пока больше второе… Зазвонил телефон, мысли о настигшей его любви заслонились рабочими вопросами…
Полина установила чистый холст. Основа на него уже была нанесена, а потому она сразу взялась за пейзаж. Работала вдохновенно и радостно, улыбка не сходила с её губ. Сегодня, дописывая портрет Витторио, украдкой подглядывая за ним из-за мольберта, ловя его взгляды, она окончательно разрешила свои сомнения, и теперь ею завладело восхитительное ощущение: её влюблённость не просто нашла отклик в его сердце, а вызвала глубокий ответ. Нужно было быть совершенно слепой, чтобы не видеть этого. Сердце вдруг забилось быстрее, внутри словно прокатилась тёплая волна. Полина ещё не успела понять причину, как прозвучал голос Витторио: