Золото и драгоценности, найденные при покойных, он не взял себе, а благородно раздал бедным.
Совершив это и еще множество других превосходных деяний, Олег отправился в Византию, ибо жители сей державы, по ошибке считая себя римлянами, смотрели на всех свысока, в том числе презирали русских и все народы Руси. Погрязая в роскоши, неге и половых извращениях, византийцы являлись плохим примером для чистых душою жителей Руси.
Олег, не желая терпеть этого, приплыл с двумя тысячами кораблей к Царьграду и, не видя возможности, штурмовать город с моря, поставил свои суда на колеса, распустил паруса по ветру и двинулся к стенам столицы римского мира под своим красным стягом.
Страшно перепугавшись, недостойные потомки славных римлян, вынуждены были пойти на все условия. Они клятвенно и униженно обещались вести себя хорошо: никогда не нападать на Русь, платить дань русскому князю (до этого они никому еще дань не платили), соблюдать нормы морали и нравственности, и прекратить задирать нос.
Проучив византийцев, Олег вывел Россию в первые державы мира, установив в подвластных ему землях прочный мир и справедливый порядок.
При Олеге русский мир достигает вершины своего развития.
Ни до, ни после него Русь не ведала такого расцвета!».
Глава 3. Игорь. Несчастный князь. Годы правления 912-945.
Нестор немногое сообщает нам про Игоря.
Известно, что Игорь был сыном великого Рюрика и мужем святой Ольги.
Однако отца своего он не знал, так тот умер почти сразу после рождения сына.
Жену свою он, естественно, знал, но, видимо, не очень хорошо (о чем пойдет речь ниже).
Из военных дел Игоря Нестор-летописец отмечает два похода на Византию.
Первый в 941 году закончился крахом, когда русские корабли пожгли «греческим огнем» (ныне неизвестный состав смеси нефти с какими-то добавками).
В 944 году Игорь попытался повторить попытку, но даже не дошел до Византии.
Более ничего интересного или заслуживающего внимания он в своей жизни не совершил.
Если верить Нестору, умер князь Игорь при очень странных обстоятельствах. Собрав дань с племени древлян, он отпустил дружину и с полпути вернулся назад якобы для того, чтобы еще раз попробовать получить дань.
Древляне, увидев перед собой человека, который только что обобрал их, да еще без охраны, сначала не поверили глазам своим, а потом цинично убили его.
Как говорится, нелепая жизнь и еще более нелепая смерть.
Отец Онуфрий дает намного больше информации:
«Рюрик, родив сына, поначалу было обрадовался наследнику, однако, глядя на его хилое тельце и болезненный вид, сильно огорчился и умер.
В детстве Игорь рос слабым едва живым ребенком. Примечательно, что и в пять,и в шесть лет его все еще носили на руках, как маленького, давали ему соски, погремушки, а на ночь долго укачивали в колыбели.
В 882 году регент государства, князь Олег, которого ныне поджаривают черти в аду, принес пятилетнего князя Игоря на переговоры к прекрасному князю, Аскольду. Нисколько не стесняясь присутствием маленького ребенка, Олег растерзал Аскольда прямо на глазах малыша, чем нанес тому глубочайшую психическую травму.
После этого случая слабый здоровьем Игорь окончательно повредился в рассудке.
Об этом в частности свидетельствует тот факт, что Игорь так и не принял христианства и, несмотря на гораздо менее активную жизненную позицию, чем у его воспитателя Олега, отправился следом за ним в ад (я их так и вижу вместе, поджаривающихся с дикими воплями на соседних сковородках).
Из-за слабости разума Игорь так и не смог понять элементарных вещей.
Мне до сих пор непонятно, почему ему не пришло в голову, что если бы он был христианином, то либо очень скоро излечился от своих умственных и физических недугов, либо умер, оставив по себе добрую память и своевременно оказавшись на небесах. Язычником же он долго не мог найти утешения в хворости своей и, хотя к десяти годам все-таки поправился, однако лучше бы не делал этого, ибо гораздо приятнее умереть христианином, чем жить язычником.
Второе, что мне совершенно непонятно, это безумная попытка сего глупого князя овладеть твердыней православного мира, жемчужиной Византии, прекрасным Константинополем, который русские называют Царьград.
Совершенно сойдя с ума, ощерившись, как дикий волк, Игорь собрал войско, и неизвестно зачем пошел против достойнейших людей мира, христиан Византии. Однако доблестные защитники Константинополя, сей твердыне христианской веры, покарали огнем его войско и глупый русский князь вынужден был бежать, сверкая пятками, после чего вскоре с позором умер.
Дополнительно сообщаю, что жена его, Ольга, прекрасная женщина и истинно верующая христианка, изменила ему с князем Малом, что было одним из наказаний посланным Господом сему недостойному князю на Земле. Что касается до наказаний под Землей, то убежден, в этом случае Господь не обойдется одним лишь медленным поджариванием на сковороде, а придумает что-нибудь поинтересней и посущественней».
Масонжид Добрый несколько по-иному смотрит на Игоря:
«После смерти Рюрика и Олега Игорю досталась великая страна, которую он чуть было не профукал.
С детства Игорь был окружен сильными и храбрыми воинами, которые входили в дружину Олега. Будучи от природы болезным, Игорь, конечно, завидовал им и сам в душе мечтал стать героем.
После смерти Олега, когда Игорю было уже больше тридцати лет, он, наконец, занял место великого князя, которое принадлежало ему по праву рождения, но отнюдь не по скромным способностям его.
По – совести, лучше бы он этого не делал, ибо только опозорился сам да опозорил Русь.
Сидя на мягких подушках в своем тереме в граде Киеве, Игорь любил рассуждать перед своими царедворцами:
– Вот все говорят, что Вещий Олег – великий полководец. А того понять не могут, что я ничем не хуже его, а, может, во сто крат лучше! Он, видите ли, прибил щит к воротам Царьграда, а я могу прибить хоть двести, хоть триста щитов! Дайте мне только молоток, гвозди и обеспечьте безопасность при проведении строительных работ!
– Правильно говоришь, батюшка князь! – согласно кивали головами придворные.
– Вот когда-нибудь соберусь, и обязательно пойдем на Царьград! Тогда уж все глупые почитатели этого Олега в один миг заткнуться!
В конце концов, Игорь таки направился воевать в Византию. Он собрал со всей Руси великое множество кораблей и со всей этой армадой решился штурмовать Царьград с моря.
Истинной же целью сего военного похода было страстное желание Игоря утереть нос покойному Олегу, счастью которого в военном деле он дико завидовал.
Однако недаром говорят, что то, что по плечу орлу, невозможно синице!
– Во всем виноват Олег! – объяснил Игорь свою неудачу, когда с остатками войска вернулся в Киев. – И вы все напрасно усмехаетесь! Если бы Олег (будь он трижды неладен) в свое время не прибил щит к воротам Царьграда, римляне так бы и считали нас слабаками, и я, появившись внезапно перед Царьградом, вполне мог спокойно прибить щит к его воротам!
Однако сии слова не утешили никого.
Совершив два похода на Царьград, Игорь, не добился ничего, кроме гибели множества дружинников.
Более того, при нем в пределах Руси появились дикие печенеги, которые стали нападать на безоружных русских, и никто не смог найти на них управы.
Что говорить, если даже за собственной женой Игорь не смог уследить, ибо многие знали о ее связи с князем Малом.
Примечательно, что после смерти князя Игоря Рюриковичи надолго перестали называть этим именем княжеских младенцев, считая, что оно приносит несчастья».
Об обстоятельствах смерти Игоря поговорим в следующей главе.
Глава 4. Ольга (Регент при малолетнем Святославе). Годы правления 945-960.
Как пишет Нестор, Ольга вышла за Игоря еще в малолетстве (10-12 лет).
Онуфрий добавляет, что «в первые годы замужества молодая супруга часто играла в куклы на коленях у своего мужа. Игорь очень любил возиться с этим ребенком и почти каждую ночь, укладывая жену в постель, рассказывал ей сказки и былины».
Нестор, равно как и Онуфрий сообщают, что на этом браке настоял Олег, которому Ольга приходилась родственницей.
Несмотря на то, что Ольга была обязана замужеством Олегу, она, в отличие от своего мужа, терпеть не могла его диктата.
Как пишет Масонжид Добрый:
«Всевластие Олега и его пренебрежительное отношение к Игорю страшно бесили маленькую жену киевского князя. Придворные не раз слышали, как эта дерзкая девочка, кричала на своего взрослого супруга, требую прогнать Олега, однако тот не осмеливался сделать этого.
Однако после смерти Олега, когда власть, казалось, целиком перешла в руки Игоря, Ольга продолжала докучать ему советами, считая, что он правит не так.
– Ты у меня не муж, а сплошное недоразумение! – объявила она как-то на совете дружины. – Все ты делаешь через одно место! Давай лучше передашь трон мне!
Игорь, рассердившись, что с ним бывало нечасто, выставил ее за дверь, однако жена не успокоилась на этом».
Передадим слово отцу Онуфрию:
«Однажды, когда Игорь находился в военном походе, Ольга, в душе презиравшая его, решилась на прелюбодеяние, для чего избрала в партнеры древлянского князя Мала, который часто бывал по торговым и ратным делам в Киеве.
Как-то Мал, еще не подозревая, что стал избранником сей коварной женщины, зашел в лавку одного киевского купца за каким-то товаром. Там его уже поджидала Ольга, которая соблазнила его.
После сего случая Мал и Ольга еще много раз встречались и, наконец, стали подумывать о том, как избавиться от Игоря, который мешал их похотливой страсти. Сам же Игорь, узнав от шпионов об изменах его греховной супруги, не раз пытался увещевать ее.
– Мне опять сегодня доложили, что ты бегаешь, как последняя шлюха, к негодяю Малу! – негодовал он. – Учти, я в страшном гневе, и дальше так продолжаться не может!
Однако Ольга, несмотря на многочисленные жалобы супруга, продолжала встречаться с Малом, ибо была в те годы бесстыдной язычницей, а кроме того кое-что замышляла (о чем речь пойдет впереди).
Однажды Игорь по служебным делам поехал собирать дань в землю древлянскую, где княжил любовник его жены.
Мал, как и положено, передал сполна все налоги и сборы, но при этом так скабрезно улыбнулся, что Игорю стало не по себе. Даже уехав из древлянской земли, он все продолжал видеть перед собой наглую, похотливую улыбку Мала.
Наконец, не выдержав душевных мук, Игорь, сказав дружине своей, что хочет добрать дань с древлян, повернул коня назад и помчался к Малу, дабы набить ему морду. Киевская дружина, зная о рогатости своего князя и понимая всю щекотливость ситуации, сделала вид, что поверила ему и продолжила путь без него.
Прискакав в землю древлян, Игорь устроил скандал Малу.
– Ты, мерзавец Мал, искуситель моей жены! – начал орать он, едва сойдя с коня.
– Ничего не понимаю! – пожимал плечами Мал. – Я с Вашей супругой, извиняюсь, едва не знаком.
– Врешь, негодяй! – заорал изо всех сил Игорь и разбил один из самых дорогих горшков Мала.
Однако сей гнусный любовник даже после гибели горшка своего
не раскаялся, а наоборот обозлился. Вероятно, он и раньше, возлегая на Ольгином ложе, мечтал занять его окончательно и стать князем Киева, тут же ему представился удобный случай. Игоря схватили, скрутили и, немного поиздевавшись, привязали к двум деревьям, которые будучи срублены коварными древлянами разорвали киевского князя напополам.
Мал, став от этого счастливым, тут же направил к Ольге послов дабы жениться на ней.
Однако, Ольга, как оказалось, вела свою игру, отнюдь не желая выходить замуж. Посланные Малом послы куда-то бесследно исчезли. Ровно также исчезла и следующая делегация (позднее выяснилось, что их живыми закопали в землю).
Наконец, Ольга сама явилась в землю древлянскую и пожелала пировать с Маловой дружиной.
Мал, возмечтав, что на этом пиршестве будет объявлен их с Ольгой союз
(в чем она не преминула заверить его), был так счастлив, что не принял за столом обычных мер предосторожности. Воспользовавшись этим, коварная Ольга отравила их всех.
– Этот дурачок, Мал, думал, что я люблю его, а он мне просто был нужен, чтоб избавиться от моего мужа, придурка Игоря! – смеялась она на могиле мужа и любовника (их похоронили вместе). – Отныне я сама буду правительницей Киева и могу выбирать мужчин себе по вкусу!».
Об Ольге известно то, что она стала первым правителем Руси, принявшим крещение.
Нестор сообщает об этом забавную историю.
Будто бы явившись в Константинополь для дипломатических переговоров (955 или 957 г.), она стала объектом сексуального домогательства местного императора. Бегая от него по всему дворцу, прячась под лестницами, она уже не знала, куда деваться от этого горячего мужчины, и, в конце концов, решилась пойти на хитрость.
– Я хочу креститься! – однажды объявила Ольга порядком надоевшему ухажору. – Стань, император, моим крестным отцом!
Византийский император, думая, что, оказав эту услугу, он расположит к себе русскую княгиню и тем быстрее окажется у нее в постели, с радостью согласился.
Однако после обряда Ольга за свойственной ей коварством объявила, что теперь она не может с ним сойтись, ибо отныне является его дочерью.
Поняв, как его обманули, император долго не мог прийти в себя и стоял с открытым ртом не менее часа.
История, конечно, хорошая, но, как справедливо пишет Н.М. Карамзин, во время посещения Константинополя Ольге было уже не менее шестидесяти лет и вряд ли можно поверить, что довольно молодой император мог плениться ею.
Гораздо правдивей в этом отношении выглядит летопись отца Онуфрия, который пишет об этих событиях совершенно по-другому:
«Убив мешавших ей Игоря и Мала, Ольга завела себе в ответ целый гарем любовников. Если до нее русские женщины смиренно сидели в тереме, высматривая из него своих мужей, то Ольга наоборот посадила под замок в свой дом множество мужиков, которые просиживали там сутки напролет, томительно ожидая, когда она, устав от государственных дел, заглянет к ним и принесет подарки.
Долгие годы Ольга жила счастливой, полной мужчин жизнью, не замечая, как с годами красота оставляет ее, и, что ей по совести давно пора нянчить внуков,
а не услаждать себя на любовном ложе.
Тем не менее, будучи уже старой, давно увядшей женщиной Ольга все еще считала себя первой красавицей, ибо в сем уверяли ее многочисленные любовники.
Сии изнеженные в постели мужчины, привыкнув к ласке, ничего другого делать не умели, кроме как ублажать Ольгину киску. Посему они очень боялись, что их благодетельница однажды прозреет и выгонит их поганой метлой вон из терема.
Как-то раз, приехав с дипломатическими переговорами в Константинополь, Ольга, будучи уверена в неотразимости красоты своей, решила искусить Римского императора Константина Багрянородного.
Нарядившись в свои самые красивые платья, в кружева да бархат, украсившись в жемчуга, рубины да изумруды, она стала вертеть перед ним задницей, почти как неприличная женщина.
Константин, немало изумленный фокусами сей старухи, решил, что она тронулась умом, однако не желая обидеть государыню соседней державы, пошел на хитрость, уверив ее, что якобы препятствием к их отношениям является разность религий.
– Я сражен вашими чарами! – встав перед ней на одно колено, и едва сдерживая себя, чтоб не засмеяться, уверял сей мудрый государь. – Но увы! Я –христианин, а ты, моя богиня, хоть и прекрасна, но – язычница. Господь бог может негативно расценить нашу с тобой связь, что скажется на моем реноме при переходе в иной мир!
Ольга была так увлечена Константином, что, поверив ему, тут же изъявила желание креститься. Однако многомудрый император, сам предложив себя в крестные отцы, после совершения обряда отказался от любовной связи под тем предлогом, что христианским законом отцу запрещено спать с дочерью.