– Ой, сколько же здесь мышек и крысок, – восхитилась Настя, – они такие все хорошенькие.
– А я не люблю грызунов, – заявила Анжела, – я их воспринимаю только как подопытных животных и всё.
– Так, давайте на рабочее место, – приказал Алекс, – а я пойду к начальству. Мне надо договориться о разрешении перевести животных к нам. Еще надо выбить финансирование на реконструкцию нашей лаборатории, чтобы мы могли содержать образцы при себе.
И сразу предупреждаю, что с завтрашнего дня будет усилен санэпид режим. А с того дня как завезем животных, будем входить в нашу лабораторию так же, как и в виварий, через дезинфекцию.
Армен вместе с Нигорой доехали до ближайшего животноводческого комплекса, который находился в семидесяти километрах от института.
Спросив у работников фермы, где находится начальство, пошли сразу в здание конторы.
Директор комплекса, седой полный мужчина заинтересовался ими после того, как они показали ему свои удостоверения сотрудников НИИ.
– Я рад участвовать в развитии науки и готов пожертвовать бесплатно на этот алтарь столько животных, сколько вам нужно.
– Нет-нет. Нам не надо бесплатно, – не соглашалась Нигора, – институт Вам заплатит за всё.
– Нет, отказа я не приму. Я хочу пожертвовать.
– Ну ладно, – согласился довольный Армен, – только нужно оформить все бумаги. Мы не можем ниоткуда привезти животных.
– Конечно, мы обязательно оформим все как вам требуется.
Ученые вместе с директором подошли к большому ангару.
– Сейчас большая часть животных находится на отгоне, но и здесь вы сможете найти таких, каких вам нужно.
– Нам нужны половозрелые овечки, но желательно молодые, которые еще не случались, – сообщила Нигора.
– Хм-м, – директор задумался, – трудный вопрос. – Эй, Семен, – позвал он рядом стоящего работника, – есть у нас неспаренные овцы? Ты всех контролируешь?
– Да разве их углядишь, – захохотал Семен, – но можно поискать.
– Я помогу вам, – вызвался Армен, – даром что ли ветеринар.
– А ну тогда легче будет, – улыбнулся директор.
Армен пошел в загон вслед за Семеном, и они начали заглядывать под хвосты овцам.
Нигора не могла упустить такой момент, чтобы не заснять на камеру телефона, как щёголь Армен крутит хвосты баранам, пытаясь определить кто из них самец, а кто самка.
«Вот все обхохочутся, когда увидят эту сцену», – подумал Нигора и вдобавок еще сняла на видео сцену, как Армен бегает по загону за овечками.
После тщательного поиска Армен вместе с Семеном нашли трех молодых овечек, которых стреножили и уложили в багажник большого джипа в специально подготовленные для перевозки коробки.
– Слушай, ты так классно смотрелся в овечьем загоне, – смеясь сказала Нигора Армену, когда они уже ехали обратно в институт. – Может тебе надо было просто ветеринаром работать?
Я даже это дело засняла для истории. Сейчас пошлю в общий чат. Ты же не против?
– Нет, не против. Покажешь мне видео? – попросил Армен. – Только не за рулем, потом, когда приедем. Впрочем, я же тоже в общем чате, там и посмотрю. А по поводу работы: вообще-то я нашел себя здесь в НИИ. Мне очень интересно.
Почти за сорок минут они успели доехать до института. Подъехав к зданию вивария, Армен посигналил. Оттуда вышли двое рабочих, которые должны были забрать овец и поместить их на карантин, до тех пор, пока группа не определится, кто же из них будет выбран на роль суррогатной матери.
Когда Нигора и Армен открыли дверь лаборатории, то сначала оттуда не раздавалось ни звука. Стоило им только зайти внутрь, всё помещение заполнил громкий гогот.
– Армен, пастушок ты наш, – перекрикивая всеобщий хохот, обратился к нему Расмус, – тебе так идет крутить баранам хвосты. Может зря ты после ветеринарки в сюда в институт пришел?
– Благо, что хоть переобулся, а не зашел сюда в своих сапогах, в которых ты в загоне был, – смеясь произнесла Настя.
– Эй, подлюки, хвать ржать надо мной, – улыбаясь произнес Армен, – скажите спасибо, что не вам барашки достались, а то посмотрел бы я на вас, как вы все в загоне гонялись бы за ними.
– Ну всё, всё, – как всегда приостановил всеобщее веселье Алекс, – много смеетесь. Нигора, что там у вас? Нашли нужных особей? Сколько привезли?
– Нашли трех овечек. Сам директор животноводческого комплекс помогал нам. Более того, он не взял с нас оплату за животных. Говорит, что рад помочь науке.
– Вот и здорово. Наш директор института обрадуется этой новости. А то он недавно тут разорялся из-за того, что я попросил финансирование для переоборудования лаборатории.
– И что? Дадут нам деньги? – взволновалась Анжела.
– Куда они денутся, кончено дадут. Просто наш директор не любит, чтобы мы сильно расслаблялись. И он, кстати, прав. Правда у него есть одно условие…
– Какое еще условие? – спросили сразу несколько человек.
– Один из наших меценатов попросил директора взять к нам в группу его сына.
– Зачем это еще? – спросил Нурлан.
– Его отпрыск заканчивает в Англии факультет биологии и химии. Так вот он услышал, что наш институт занимается исследованием останков динозавров и вот тоже хочет участвовать в этом.
– А почему обязательно в нашу группу? Есть же при институте еще и другие исследования. Пусть туда его возьмут, – предложила Анжела.
– Нет, он поставил условием участие именно в нашей группе. А за это у нас будет неограниченное финансирование. Этот человек из первой двадцатки Forbes. Но говорят, его сын очень скромный. Хоть он и из золотой молодежи, но не испорченный. Ладно, посмотрим. Все равно он прибудет только через два месяца.
Через неделю реконструкция лаборатории была закончена. Строители также сделали специальную раздевалку и тамбур для дезинфекции, чтобы входящие в лабораторию не занесли какую-либо заразу. В помещении были оборудованы специальные отсеки для животных, в которых те могли себя вольготно чувствовать. Отныне лаборатория профессора Штреймнана была абсолютно закрытым объектом.
Еще через пару дней в лабораторию наконец доставили крокодила, страуса и овцу. Животных сразу же поместили в отведенные для каждого отсеки. Осталось дождаться момента наступления у каждой особи, когда можно будет извлечь яйцеклетки для проведения дальнейшей работы. То есть, необходимо будет достать из каждой яйцеклетки ядро, и ядро соматической клетки добытого динозавра имплантировать в яйцеклетки крокодила, страуса и овцы.
Первым созрела яйцеклетка у крокодила. В то утро Настя как всегда сделав замеры температуры и остальные контрольные тесты, внезапно увидела, что настал долгожданный день и можно добыть из самки крокодила нужный материал.
– Дима, – крикнула она из-за стекла в загоне. – Надо подготовить операционную. Я сейчас усыплю нашу мамочку.
– Хорошо, Настя, – согласился Дмитрий, – сейчас все сделаем.
– Вот как она так управляется с крокодилом? – удивился в который раз Расмус. – Во-первых, она его не боится совсем. А во-вторых, крокодил почему-то разрешает ей делать все манипуляции с собой, словно котенок, а не смертельный хищник. Я вот в прошлый раз зашел туда в отсек, так эта крокодилиха, чуть не напала на меня.
– А ты заметил, Настя что-то шепчет ей каждый раз? А это пресмыкающееся слушает ее и смотрит ей в глаза. Кажется, что они общаются телепатическим образом. Чудо! – подытожил Дима.
В шесть часов все собрались на ежедневную вечернюю пятиминутку, чтобы подвести итоги дня.
– Так, Настя, Расмус и Дима, что там у вас с крокодилом? Удалось извлечь яйцеклетку?
– Да, профессор, – ответил Громов, – утром в девять сорок пять, нами была проведена операция по извлечению нескольких яйцеклеток из особи крокодила. Затем из полученных яйцеклеток были выделены ядра, а на их места мы имплантировали ядро соматической клетки из нашего Завра. Для побуждения к делению была проведена необходимая процедура, а затем их поместили в питательную среду. Осталось дождаться, пока клетки вырастут до стадии морулы-бластулы, а затем будут имплантированы в мать. Ну и останется дождаться, пока наша крошка-кро снесет яички. Всего мы провели работу с двенадцатью клетками. Было больше, но остальные были либо сами повреждены, либо в ходе эксперименты мы повредили их. В шестнадцать сорок нами были закончены работы.
– Так, молодцы, – похвалил подопечных Алекс. – По страусу и овце пока ждем созревания.
Почти через неделю аналогичную работу провели с овцой, а спустя два дня и со страусом.
По прошествии месяца на очередной вечерней пятиминутке Алекс делал доклад для всей группы.
– Сообщаю, что нами успешно имплантированы три эмбриона в матку овцы. Также удалось имплантировать в матку страуса экспериментальные клетки и страус уже снесла яйцо, но только одно. У крокодила получилось три оплодотворенных яйца, которые возможно смогут дать потомство. Также сообщаю, что с понедельника у нас новый член группы – Юрий Иванов.
– Это который сын олигарха? – уточнил Дмитрий.
– Да, он самый. Он будет работать вместе с Нигорой и Арменом, – сообщил Алекс. – Нигора и ты Армен, введете его в курс дела.
– Хорошо, профессор, – согласились ученые.
– Всем хороших выходных, дежурные на субботу и воскресенье не забудьте получить пропуск на вахте, – напомнил Штрейман.
В понедельник в восемь двадцать утра Настя первой подошла к дверям лаборатории. Обычно все подходили с восьми тридцати до восьми пятидесяти, чтобы вовремя начать рабочий день с девяти утра. В коридоре возле двери, облокотившись о стену стоял худощавый парень лет двадцати, двадцати трех лет, чуть выше среднего роста, шатен. Он был одет в темную водолазку и серые джинсы. В общем скромный на вид молодой человек. Только у него были очки особенные: с виду простые, но Настя знала, что у этой оправы цена была заоблачная. Она такие видела в прошлом году, когда ездила на отдых заграницу. В торговом зале дьюти-фри аэропорта видела подобную оправу очень известной марки.
Видя, что Настя собирается приложить руку к сканеру, чтобы открыть дверь, парень выпрямился и подошел к ней.
– Доброе утро! – улыбаясь, произнес парень. – Вы, я так понял, в лаборатории профессора Штреймана работаете?
– Да. И Вам доброе утро! – поздоровалась в ответ Настя.
– Меня зовут Юрий Иванов, – я тоже буду работать с вами у профессора. Вот мой пропуск, – парень протянул бумажку с фотографией, под которой было написано его имя: «Иванов Юрий Владиславович».
– А, да. Профессор говорил, что Вы прибудете сегодня. Только зачем так рано? Надо было часам к девяти прийти, когда профессор будет.
– Я ранняя пташка. Люблю спозаранку на рабочее место приходить.
– Хорошо, тогда давайте зайдем. Сейчас еще сетчатку глаза отсканирую. У нас тут двойная система безопасности, – сообщила Настя. – Вы же знаете над чем мы работаем?
– Только в общих чертах. Надеюсь, сегодня все узнаю.
Дверь открылась, и Настя вместе с Юрой зашли в раздевалку.
– Сейчас нужно принять дезинфекционный душ, затем облачиться в наши костюмы, – Настя показала на шкафчик, где была написана фамилия парня. – Там внутри уже есть ваш костюм, в котором Вы обязаны будете находиться в лаборатории.
– Я так понимаю, что в самой лаборатории располагается виварий?
– Нет, как таковой виварий находится за пределами здания института, но здесь у нас имеются отсеки для подопытных животных.
– О, супер, – обрадовался Юра и пошел в душ.
В девять утра, как всегда, началась рабочая пятиминутка. Все расселись за своими столами, только Юра стоял возле отсеков.
– Позвольте вам отрекомендовать нашего нового сотрудника Иванова Юрия, – начал совещание Алекс с представления нового коллеги. – Как я и говорил, он будет работать вместе с Нигорой и Арменом. Юра, твой стол и рабочий компьютер принесут до обеда. И да, ни ноутбук, ни информационные накопители выносить отсюда нельзя. Пока вместе с ребятами иди и ознакомься с ходом эксперимента. Рабочий план составишь вместе с Нигорой. Кстати, мы иногда работаем в выходные и по ночам. Праздники как таковые пока не празднуем. Даже Новый год для нас прошел как обычный день. Праздновать будем после того, как добьемся каких-либо результатов. Так что, если согласен, втягивайся в рабочий процесс, – обратился Алекс к Юре. И напоследок обратился ко всем с обычным указанием: – Все за работу.
Юра кивнул в знак согласия и почему-то покраснел.
– Пойдем с нами, – позвала Нигора Юру. – Я тебе все покажу и расскажу. Ты же видел уже нашу Долли?
– Долли? – переспросил Юра.
– Это шутит она так, – смеясь ответил Армен. – Вообще-то она Лолит.
– Лолит? – удивилась Нигора. – С каких это пор?
– С сегодняшних, – улыбаясь, заявил Армен, – а то все овца, да овца. Или особь, или экземпляр. Должно же быть у нее имя.
– Хорошо, пусть будет Лолит, – согласилась Нигора. – Ты же не против, Юра?
– Нет конечно. Почему я буду против?
– Ты не удивляйся и привыкай. Мы здесь все как одна большая семья, – Армен похлопал по плечу новичка. – А ты правда сын того Иванова из Forbses? Больно скромный ты…
– Я вообще-то, не люблю именем отца прикрываться. Спасибо ему конечно за то, что дал возможность получить хорошее образование. И возможность попасть именно в вашу группу. Но, дальше я хочу быть просто Юрием Ивановым, а не сыном «того самого Иванова».
– Похвально, – Армен опять похлопал его по плечу. – Можешь во всем рассчитывать на нас на начальном этапе.
– Смотри, Юра, – начала Нигора. – Вот эта наша Лолит. Она сейчас на втором месяце беременности. Вынашивает нашего заврика.
– Заврика? – переспросил Юра.
– Ну ты же знаешь над чем мы работаем?
– Только в общих чертах, – ответил Иванов.
– Прошлым летом на плато Путорана мы нашли останки неизвестного доселе вида динозавра.
– Да?! – удивился Юра. – А в газетах писали, что ваш институт исследует останки динозавра, найденного то ли в Северной Америке, то ли в Таиланде. А оказывается…
– Вот так! У нас секретность на высшем уровне, – с гордостью произнесла Нигора. – Пусть думают, что хотят. Так вот, мы привезли останки найденного ископаемого сюда…
Нигора не торопясь рассказала Юре о проводимой работе.
– В итоге, наша Лолит сейчас вынашивает заврика.
– А вы уже его официально Завриком назвали? – спросил Иванов.
– Нет. Заврик – это просто рабочее название. Я думаю, что все скорее всего склонятся к названию: «Дирнабзавр». Это из букв наших имен, – сообщил Армен.
Юра стоял изумленный и ошарашенный. Не зря он так рвался сюда. Здесь творились такие дела, что для пытливого ума молодого ученого было как удобрение для плодородной почвы.
Когда в конце прошлого года он обратился с просьбой к отцу, чтобы опредлеить его в этот сибирский НИИ, отец был удивлен. Его сын с тех пор как окончил школу, вообще ничего не просил у него.
– Ты уверен? – переспросил тогда отец. – Я могу устроить тебя в лучшие исследовательские институты мира. Хоть в Америке, хоть в Европе. Почему именно в Сибирь?
– Мои друзья из студенческого сообщества говорят, что именно Сибирский НИИ один из самых лучших в мире, и наставники научных групп отбирают себе сотрудников еще на этапе учебы или написания научных работ. А студентам, обучавшимся за границей очень сложно попасть туда, – объяснял отцу Юра. – Поэтому я прошу тебя помочь. Я понимаю, это не очень красиво, но иного пути оказаться там у меня нет.
***
В связи с тем, что и крокодил, и страус уже отложили свои яйца, то их решено было отправить обратно в общий виварий.
Яйца же находились в инкубаторе, каждые в своем. Так как инкубационный период созревания короче всех был у страуса, то на днях группа ожидала появления первого детеныша.
Анжела с замиранием почти каждый час бегала к инкубатору, чтобы не пропустить момент появления малыша.
– Интересно, какой он получится, – взбудоражено произнесла она, в очередной раз заглядывая через стекло внутрь кувеза и осматривая гигантское яйцо.
Постояв около минуты, Анжела внезапно начала визжать и подпрыгивать на месте.
– Что случилось? – обеспокоенный Алекс подбежал к инкубатору.
– Смотрите, смотрите! – высоким голосом пропищала девушка, – скорлупа трескается. Скоро мы увидим, кто у нас тут получился.