Парень находился в своей стихии. Время остановилось для него. Стремлению к самосовершенствованию, к созданию себя по намеченному идеалу не было предела. Здоровье и сила распирали его изнутри. Прозанимавшись подобным образом четыре часа, он уселся под могучей раскидистой липой в позу со скрещенными ногами «цзочань». Восстановив дыхание и успокоившись, спортсмен принялся медитировать. Дыхание стало медленным и едва ощутимым. Глаза были полузакрыты. Живот размеренно двигался в такт дыханию. Словно каменное изваяние он сидел неподвижно, сливаясь воедино с лесом и его обитателями, обретая покой и блаженство. Его душа и разум растворились в воздухе, тело вросло в почву, будто корни той пахучей растительности, под которой он расположился, становясь чутким и прозрачным…
Стоял полдень, солнце находилось в зените. Холодные напитки, со льдом, раскупались в хорошем темпе. Столовые, кафе, бары и рестораны были заполнены людьми. Освежаясь, спасаясь от высокой температуры, они мирно беседовали, коротая время в душевной, приятной компании. Ласточки, описывая пируэты в воздухе, носились низко над землей, предвещая о грядущей смене погоды. Все давно ждали этого. Много разговоров велось на данную тему.
Среди тихой и спокойной размеренной обстановки бросался в глаза въехавший в город минигрузовик. Кабина его была обклеена трафаретами с изображением полуголых девиц, броскими оскорбительными выражениями. Очередная частица грязного похабного мира залетела в Мечту. Словно вода, стекающая с возвышенностей в низину, будто атмосферный воздух, стремящийся из областей высокого давления в области низкого давления, в этот более-менее чистый уголок страны просачивались отголоски псевдо-западной культуры. Ее пропаганда и без того лилась обильным потоком не без помощи средств массовой информации. Кому-то, и не только в нашем Отечестве, было это на руку.
Пестрый, размалеванный грузовичок неимоверно тарахтел, оставляя за собой след из клубов сажи и дыма, извергавшейся из выхлопной трубы. Наконец, он остановился напротив шикарного бара. Из кабины вывалились два хорошо откормленных парня. Они были изрядно толстыми, высокого роста, блондинами лет 25-30. Братья были одеты так же одинаково, как и выглядели. Цветные потные и помятые майки свисали поверх ободранных шортов из джинсового материала, которые больше смотрелись как семейные трусы. Грязные и слипшиеся светлые кудри закрывали одно ухо. Другое же ухо нарочно было освобождено от волос, выставляя напоказ золотую серьгу. Их омерзительный несвежий вид был под стать привезшему их грузовику.
– Извините, но здесь ставить авто запрещено, – пошел к ним навстречу степенный администратор бара.
– Пошел с дороги, щенок, – сказал один из братьев, отвесив такую оплеуху ему своей жирной большой рукой, что того швырнуло наземь.
– Тоже мне приказчик, сопляк, – усмехнулся второй, сверкая золотым зубом.
Ввалившись в бар, как к себе домой, на пути к стойке они успели задеть своими массивными телами сидевших за столиками посетителей, с некоторыми перебраниться. Никаких порядочных слов и извинений от них не последовало. Вели себя они ничуть не лучше животных в хлеву.
– Ну-ка, браток, опрокинь нам по бокалу ледяного пивца, – пробасил тот, что с золотым зубом.
Залпом, осушив содержимое вместительных бокалов, они заказали еще порцию.
– Что, красотка, вылупилась, будто при родах, – обратился другой из братьев к молодой девушке, с отвращением наблюдавшей за новыми посетителями.
– А может, ты ей понравился, – стал ехидничать громила с золотым зубом в челюсти. – Вдруг эта стерва хочет тебя.
Ее парень, сидевший напротив, встал из-за стола и с решительным видом направился к ним.
– О, малой пошел в оборот, – заржал как кобыла золотозубый.
Не сказав ни слова, парень ударил его кулаком по челюсти. Золотой зуб со звоном покатился по полу. Смех прекратился, наступила тишина.
– Ах ты, морда, сучонок маленький! Посмел обижать моего брата, – зашипел второй верзила. – Сейчас я выбью из тебя вонючую кучку.
Парень метнул и в его лицо свою руку. Но тот схватил кулак у самого лица в ладонь левой руки, а правой с силой ударил заступника. Вслед за ним, теперь уже, беззубый схватил его и швырнул на улицу. Раздался звон разбитого стекла.
– Не смейте его трогать, выродки! – бросилась на хулиганов обозванная девушка.
В следующий миг она была отброшена на соседний столик, на пол с треском посыпались блюдца и фужеры. Хаос охватил помещение бара, несколько минут назад окутывавшее клиентов тишиной и прохладой. Братья выскочили наружу и принялись добивать обескураженного парня. Лица обидчиков искажались в садистской улыбке. Их звериные наклонности высвободились с лихвой. Никто из зрителей жестокой расправы не смел заступиться за едва живого бедолагу. Омерзительные бугаи с животными инстинктами не внушали ничего хорошего. Женщины из бара и прохожие кричали им, с просьбами угомониться, придти в себя, образумиться. Кто-то позвонил Миротворцам. Кто-то пытался их пристыдить. Напрасно. Охваченные агонией толстяки ничего не слышали и никого не воспринимали. Кокой-то почтенный седовласый старец, с тщедушным телосложением, подошел к ним и взял одного за руку, пытаясь остановить. В то же мгновение его отшвырнули на проезжую часть. Заскрипели тормоза. Не без посторонней помощи ему удалось подняться. Мотая головой, махнув рукой, он поковылял дальше своей дорогой, держась рукой за поясницу и прихрамывая на ободранную от падения на асфальт ногу. Причитаниям и гаму женщин не было конца. Мужчины же с ленцой в движениях лишь наблюдали за происходившим. Безразличие и равнодушие к чужой беде поражает. А ведь объединись они в группу, им бы удалось связать негодяев в бараний рог! Чего им лезть на рожон из-за совершенно незнакомого юнца. Да и не безопасно это. Вот подоспеют Миротворцы, и все будет кончено. Им за это платят, в конце концов. А то, что мужчина изначально является защитником и стражем порядка? Но, к сожалению, настали давно не те времена. В сердцах уже нет геройства и отваги. В душах царят теперь отчуждение и хладнокровие. Эх, многострадальная Россия! Когда же ты окончательно продалась иноверцам?! Ну, так что же?..
Вдруг, как будто из-под земли, возник пред зеваками призрак. В мгновение ока бандиты были разбросаны, а парень, без живого куска на теле, был перенесен в бар.
– Затворник… Что за удаль… – прошелся гул по толпе ротозеев.
Поднявшись, братья с окровавленными лицами увидели выходившего из разбитых дверей бара фигуру в монашеском обличье.
– Это что за образина?
– С каких пор монахи стали мужиками?
И оба, с ревом, рванулись к нему. Едва уловимое движение рук и ног и неприятели опять повержены.
– Он не желает вам зла. Просто остановитесь и убирайтесь восвояси! – выкрикнул кто-то из толпы.
– Захлебнись… Паскуда… – последовал ответ.
Неугомонные родственники вновь атаковали Зеленого монаха. Прыжок вверх и удары ног. Глухой звук соприкосновений, шелест одежды, стоны. Верзилы распластаны на земле, отхаркиваясь кровью. Их жирные туши помогают им держать удар. Вдали раздалось завывание приближавшихся сирен. Миротворцы поставят точку произошедшим событиям. Затворник, ни секунды не медля, бросился в бар и через задний черный выход скрылся во дворах от взглядов, ошеломленных, свидетелей. Им будет, что рассказать подоспевшим Миротворцам.
К вечеру погода стала меняться. Показавшиеся на горизонте белые облака, по мере приближения превращались в черные тучи. Благодаря конвекции и низкому давлению, складывались все условия для выпадения значительных осадков. Солнце заволокло, после чего подул слабый прохладный ветерок. Горожане с облегчением вздохнули, полной грудью вдыхая свежий воздух. Разомлев от продолжительной жары, они были вялые и неподвижные. Теперь же, приободрившись, люди засуетились, в них вновь появились силы. В течение получаса низко над городом нависли массивные черные тучи, наполненные влагой. Ветер усилился. Назревал нешуточный ливень. Не ожидая такой резкой смены погоды, люди устремились по домам.
Вскоре на улицах города стало тихо. Улицы погрузились в молчаливое ожидание. Отчетливо слышалось дуновение усилившегося ветра, шелест поднимаемого им в воздух мусора, оставленного небрежно людьми. Гулко отзывались быстрые шаги запоздалого пешехода в нависшей тишине. Потемнело, будто наступили сумерки, хотя время было около пяти часов вечера. Окружающая среда находилась в ожидании непогоды.
Сверкнула первая молния. Раскаленные частицы искрами полыхнули над городом, на мгновение, освещая атмосферу вспышкой. Словно корявые когти идола тянулись к окнам. Следом громыхнул гром, от которого задребезжали стекла в витринах. Будто зловещий смех того же идола, раскаты грома пронеслись вдаль по небосводу, отражаясь от туч и горных хребтов. Тут же на городок обрушился поток долгожданной воды. Крупные капли дождя жадно впитывались иссохшейся изуродованной трещинами землей. Растения трепетно умывались, кланяясь в знак благодарности снисходительным небесам. Дождь забарабанил по крышам, каждой своей каплей смывая пыль и грязь с их поверхности. Мечта очищалась. Стихия разыгралась не на шутку. Ливень обрушился сплошной стеной, пряча за собой от любопытного взгляда все детали местности.
Не смотря на это, обнаружились личности, которым не сиделось дома. Казалось, сама Природа препятствовала воплощению в жизнь их коварных планов. Однако, их мало что могло остановить к достижению намеченной цели, пусть даже разразится смерч на их пути. Сверкнув фарами, чей свет едва пробивался сквозь сплошную завесу дождя, к большому зданию, изысканному архитектурными новинками, подъехала желтого цвета «Лада приора». Чистая новая блестящая машина утопала в хороводе влаги. Колеса уже наполовину погрузились под ее потоками. Журча, вода стекала вниз по улице, низвергаясь сквозь зарешеченные проемы асфальта в канализацию.
За рулем автомобиля сидел лысый с квадратным лицом и маленькими глазами мужчина. Его необычайно здоровое тело было облачено в спортивный костюм. Рядом находился седовласый низкорослый полноватый мужичок в черном смокинге, из под которого проглядывала белая рубашка. Он теребил свой темный галстук-бабочку, выдавая свое нервное напряжение. Его лакированные туфли блестели в унисон мясистому потному лицу. Оставив тяжеловеса за рулем, он с черным кейсом в руке нырнул под зонт, съеживаясь от навеявшего прохладного ветра. Несколькими секундами позже, остерегаясь луж, он юркнул в дверь банка. Рабочий день в банке близился к концу. Еще каких-то полчаса и двери его закроются, выпроводив последнего клиента. Спустя две-три минуты, из-за угла вышел высокий худощавый смуглый мужчина в одежде электротехника. Прикрываясь сумкой для инструментов от дождя, прыгая через лужи на тротуаре, он быстрой походкой направился к дверям банка.
Клевета
Взрыв прогремел в 5:12 вечера. Миротворцы же прибыли лишь десятью минутами позже. Они недоумевали, почему комиссар не направил их сразу к месту преступления. Он сначала созвал их, сообщил о последствиях случившегося для города, об исключительной важности поимки грабителей и о мерах безопасности. Подъехав к банку, они обнаружили трупы двух охранников, пустой сейф и развороченную взрывом большую дыру там, где недавно размещались входные двери.
След преступников, конечно же, давно простыл. Дождь залил и смыл все улики. Свидетели толком ничего не могли объяснить. Подобный теракт никак не укладывался у них в головах. Ничего подобного они себе не представляли и во снах в этом маленьком мирном городке. Находясь под влиянием шока, и клиенты банка, и его сотрудники пребывали в потерянном состоянии. В этот субботний дождливый вечер никто из них не планировал себе подобной участи. Более того, завеса дождя скрыла от их взглядов направление движения злосчастного автомобиля.
Не отчаиваясь, Миротворцы бросились вдогонку взломщикам. Их машины врассыпную устремились по возможным путям отступления бандитов. Пробиваясь сквозь плену водопада, нащупывая фарами колею дорог, они, с захлебывающимся воем сирен, отъехали от исходного места преступления. Но все было тщетно. Блюстители порядка только зря тратили время, в своих авто, будто в катерах, плавая в обрушившейся с небес воде. Преступники закона: убийцы и грабители – без помех удалились восвояси. В какой уже раз эта триада безнаказанно вершила свои темные делишки, с подозрительным везением избегая надлежащего наказания. Им покровительствовала вовсе не удача, а некто всемогущий, прибирающий к своим грязным рукам чудо-городок. Опять из-за алчности и цинизма избранных единиц страдала вся серая масса – народ. Это ли не антигуманизм…
Виктор Михайлов до боли в глазах пытался пронзить взглядом стену ливневого дождя, заливавшего стекла его машины. «Дворники» едва справлялись со своей работой, кое-как размазывая воду на лобовом стекле. Колеса белой «Нивы» полностью утопали в воде. Словно вездеход в сугробах, она, урча, прокладывала себе путь к пекарне. Инспектор любил сытно поесть. При этом он употреблял изрядную порцию хлеба. Не того белого пушистого и воздушного хлеба, пористого, не содержащего в себе сущности, не хлеба вовсе по содержанию, а батона. А настоящего увесистого серого плотного хлеба, вкусного и одновременно сытного. Такой хлеб пекли только в одной пекарне города, куда и держал свой путь Миротворец.
«Да, теперь Мечта вдоволь насытится живительной влагой», – думал он, буквально проплывая по улицам. Внезапно до его слуха донесся звук выстрела. Ага, вот еще один. В нависшей тяжелой атмосфере выстрелы были приглушены, да из-за барабанной дроби дождя мало распознаваемы. Но кто-кто, а инспектор Миротворцев отдавал себе отчет в том, что прозвучали действительно выстрелы из огнестрельного оружия. В его голове судорожно проносились одна за другой мысли о причине подобной ситуации, о приблизительном месте выстрелов, о допущении самой возможности стрельбы… Тут, прервав его умозаключения, раздался взрыв. Именно взрыв, а не раскаты грома.
– Что ж это происходит-то, в самом деле? – охватило инспектора волнение. Он включил рацию. – Всем дежурным машинам, докладывает инспектор Михайлов. В центре города произошла перестрелка и подрыв. Срочно прочесать окрестности в данном районе!
Вжав педаль газа в полик, Виктор направился к тем зданиям, которые попадали под радиус действия прозвучавшего взрыва.
– Всем Миротворцам, немедленно собраться в участке для последующих инструкций. Положение критическое! – раздался в переговорном устройстве голос комиссара.
«Э-нет, дружище, уловками опутывай не меня», – процедил сквозь зубы Михайлов, продолжая обследовать улицы. «Что за несуразные приказы», – думал он, пытаясь разглядеть сквозь завесу воды очертания и внешний вид близлежащих зданий государственного назначения. Неожиданно сзади раздался гудок клаксона. В зеркале заднего вида он увидел стремительно приближавшиеся фары автомобиля. Немедленно свернув с дороги, авто инспектора вылетело на тротуар, едва не угодив в стену дома. Мимо на бешеной скорости пронесся желтого цвета автомобиль, словно фонтан, разбрызгивая в обе от себя стороны струи дождевой воды.
Ни секунды не медля, Виктор Михайлов устремился за ним. То, что преследуемая машина новая и на хорошем ходу было очевидно. Инспектор уделял достаточно внимания исправности своей машины, всегда поддерживая ее в отличном состоянии. И не смотря на то, что она была стара, и пробег ее составлял внушительный километраж, в необходимых ситуациях, таких как эта, не подводила. Белая «Нива» мчалась за желтой «Ладой», далеко не отставая. Секундомер показывал скорость 150 км/ч. Езда была неуверенной и нервозной из-за плохой видимости и мокрого асфальта на дорогах.
Так некоторое время автомашины петляли по улицам города. Водители проверяли друг друга на мастерство вождения в экстремальных условиях.
– Я никак не могу оторваться от этого ублюдка, – констатировал факт Денис.
– Чую нутром это миряга, – сделал вывод Руслан.
– Давай жми из города, эта мелкая сошка не должна нас волновать, – произнес Николай. – Будет необходимо, кончим его по дороге.