Однако, вернувшись в свой мир, Драконы не вынашивали планы мести, им чуждо это чувство. Поэтому они усердно думали над другой проблемой, а именно, как помочь развиться людям, когда удасться вдохнуть в их жизнь магию, но при этом, не подвергая опасности и не выдавая себя…»
– Я больше не отправлюсь туда! – взревел немного шипящий, уже знакомый голос.
Я оторвала глаза от книги и увидела огромную лужайку, усыпанную цветами. Посреди цветов стоял высокий старый человек, облаченный в заношенную и, местами, затертую мантию. Морщинистое лицо буквально излучало мудрость.
Помню, во многих книгах встречался эдакий мудрец, знающий ответы на все вопросы, но при этом, дурящий странникам головы, и отвечающий загадками. Так вот представляла я этих мудрецов именно такими, как этот старик.
Прямо перед ним, у небольшого деревца лежал Крэшш, голос которого и донесся до моего сознания (кто знает, может через века?). Выглядел он неважно. Нет, физически, он был в полном порядке, однако, его взгляд и голос уже не источал прежнюю уверенность. На лице выражалось чувство обеспокоенности и безысходности. Он хмурился и убеждал молчаливого собеседника.
– Хорошо еще, что никто не пострадал. Это опасно, я не могу их туда снова отвести.
Старец глубоко вздохнул.
– Я знаю, о чем ты думаешь, – продолжал виновато Крэшш, – их нужно обучать. Но они другие! Другой менталитет, свои приоритеты. Они боятся чужаков, потому и нападают.
«Мудрец» все также, молча вздохнул и присел рядом с Крэшшем у деревца.
– Надо придумать, как завоевать их доверие, – продолжал молодой мужчина, – конечно же, ты прав. Надо все обдумать.
Картинка исчезала. Передо мной вновь оказалась комната. Странный старик. Он не вымолвил ни слова, а Крэшш перед ним оправдывался и соглашался.
Я вновь открыла книгу, однако, желания читать ее больше не было. Нет, дело не в остывшем интересе. Мне просто хотелось видеть продолжение.
Я прочитала еще пару страниц, но видения больше не хотели появляться. Наверное, я слишком не терпеливая, ведь я ожидала от себя слишком многого за столь короткий промежуток времени. Пока я безуспешно боролась с собой, в комнату незаметно забралась Сайя.
– Чем занимаешься? – заставила она меня вздрогнуть.
– Вывожу себя из себя, – вздохнула я.
– Может, стоит передохнуть? Заехать домой, погулять.
– Нет, я должна понять, как это работает.
– Что? – не поняла она.
– Видения. Как их упорядочить? Я не могу понять. Я пытаюсь, но не получается.
– Я даже и не знаю, чем помочь тебе, – расстроено произнесла Сайя. – Я совершенно ничего не знаю об Оракулах. Но я узнаю!
Я посмотрела на дверь. Пусто. Странно. По идее, сейчас самое время прийти всем, кто может ответить, но не хочет. Время шло, Сайя молчала, но в комнату, на удивление, заходить никто не собирался.
– Где все? – не выдержала я.
– Кто?
– Ага, еще не время, да? Они позже появятся?
Сайя нахмурилась, потом пропела сладким голосом:
– Кажется, ты переутомилась. Пора отдохнуть.
Я вновь покосилась на дверь. Опять никого. Ну, ладненько. Усмехнувшись, я встала и подошла к двери, тем самым, выказав готовность к небольшому отдыху.
Думается, я и впрямь начинаю сходить с ума, жаждая получить ответы на вопросы мгновенно, а также, желая научиться всему за считанные часы. Это уже мания какая-то. Нет, Сайя права, пора «проветрить мозги».
Эти мысли кружились в голове, пока мы выходили за пределы владений Сайи.
– Ты странная, – вымолвила она.
– И это говоришь мне ты? – хмыкнула я.
– Я не о магии сейчас, – покачала она головой, – ты реагируешь не так, не нормально. Не спрашиваешь, не советуешься.
В памяти колыхнулись воспоминания.
Вот Мария с другими девочками тычет в меня пальцами и злобно кричит «ведьма!», я пытаюсь уйти, но класс окружает меня и хором кричит это ненавистное слово.
Вечером того же дня я решила никому никогда не открываться.
Воспоминание растворилось, словно дымка, и пришло новое. Вот мама укоризненно смотрит на книгу в моих руках «эзотерика», хмурится и качает головой.
Тогда я решаю не рассказывать даже близким о своих увлечениях и исканиях.
Потом пришел другой образ.
Вот я держу маленького котенка, который попал бы без меня под падающий бетонный блок на стройке. А вокруг меня стоят все те же одноклассницы. Они все также кричат «ведьма», только больше не безобидно тычут пальцем, а швыряют все, что попалось под руку. По телу неприятно стучали мелкие камушки, галька, и еще какая-то мелочевка, благо, крупного ничего не было у них под рукой. А я сидела, вжавшись в комок, обняв колени руками, а где-то, на уровне живота, мурлыкало крохотное существо, выражая благодарность. И это мерное урчание заставило улыбаться меня сквозь слезы.
Там, сидя на промозглой земле, было мною решено, больше не вмешиваться в людские дела. Грешные мысли, но… о, конечно, в памяти сразу возник священник и его слова.
– Ведьма – это адское отродье, – вещал он, – приспешница дьявола, заслуживающее праведного гнева Господа и сжигания на костре. Что породило, то и должно убивать. Как ты смеешь заявляться в святую обитель и интересоваться слугами Всевышнего?
Да, тогда я, как раз и решила не обращаться больше ни к кому за советами, а всему самой искать объяснений. Но не буду, же я рассказывать Сайе все это…
– Снова видения? – забеспокоилась она.
– Скорее отрывки прошлого, – хмуро бросила я, – я не всегда умею контролировать воспоминания.
– А–а–а, – протянула она, – так почему ты не задаешь вопросов?
– А почему вы не отвечаете на них? – парировала я, – какой смысл спрашивать попусту?
– Все равно, я бы в любом случае спрашивала.
– Ты жила другой жизнью.
– Не понимаю, – нахмурилась Сайя.
«Куда тебе!» – мысленно ответила я. А потом стала размышлять, как уйти от темы.
– Ты нам не доверяешь? – испугалась Сайя.
«А разве стоит доверять вообще кому-либо?» – всетакже мысленно ответила я, но вслух произнесла другое.
– Не в этом дело. Просто я всегда сама искала ответы. Не привыкла спрашивать. Да, и извини за бестактность, – я покосилась на Сайю, – но ты не умеешь внятно объяснять.
– Не правда! – вскликнула она. – Конечно, иногда бывает, но в основном…
Она одернула кофточку, расправила несуществующие складки и, задрав подбородок, важно продолжила:
– Я приму к сведению.
Это настолько комично выглядело. Деловой тон, «постная мина», что я еле удержалась, чтобы не засмеяться, однако, все равно не выдержала и хихикнула.
– Мама научила?
– В точку, – сморщила она носик, а потом тоже заулыбалась.
Мне нравилась эта удивительная способность Сайи. Она совершенно не обидчивый человек. Казалось, она всегда заряжена энергией и нескончаемым оптимизмом.
С ней было весело. До тех пор, пока я не начинала задавать вопросы. Но, в общем-то, она хороший человек.
Мы решили в этот день отдохнуть от магии. Точнее решила-то Сайя, мне пришлось подчиниться ее воле.
Этот выходной мы провели с пользой. Сначала, съездили домой, взяли необходимые вещи, заскочили в кафе, подкрепились, отвезли утварь в школу и отправились на прогулку по городу.
Однако, не смотря на желание Сайи отгородить меня в этот день от магии, ее задумка не увенчалась успехом.
Когда мы проходили по набережной, я заметила множество людей, в непривычной одежде (как мне показалось, сначала, туристов). Но, еще больше, чем их одежда, в глаза бросался ореол вокруг них. Цвета их были разнообразные у всех «туристов», однако было и нечто схожее. Когда эти люди выказывали эмоции, будь то улыбка, увлеченность, наслаждение, огоньки вокруг них начинали пылать ярче, чем прежде.
– Наши силы зависят от эмоций, – вещала Сайя, – особенно трудно новичкам и «древним». Им приходится постоянно контролировать себя. А «древние» часто так и не реализуют себя, полностью, как маги.
Оказалось, также, что и цвет ореола, и форма ауры, и как ведут себя огоньки, имеет значение. Вот, например, маги земли, они могут иметь разные цвета ореола, в зависимости от, так сказать, специальности. Если он занимается боевыми заклинаниями, цвет будет темно-коричневый, глубокий, насыщенный. Если просто изучает магию земли во всех направлениях по чуть-чуть, то будет иметь «песочную» ауру. А если уж занимается травами, как Найрин, то получит зеленые огоньки. И такие различия для каждого культа. Но цвет – это еще не все. Так, например, если аура голубая, то это может быть и маг воды, и воздуха, а также предвидящим или, вообще, обладатель телекинеза. Тут уж зависит от формы и движения огоньков. Крупные они или мелкие, быстрые или медленные, резкие или плавные, переносятся с места на место или плывут, и многое другое.
В общем, лекция была длительной, но запомнить многое мне не удалось.
Вернувшись в дом Сайи, мы решили еще недолго посидеть в комнате, а уже вечером к нам присоединилась Титарини. Поужинав в этом тесном кругу, мы просидели допоздна, болтая о мелочах, делясь веселыми историями, а под конец вечера перешли, как это обычно бывает, к любовным приключениям.
В общем-то, разошлись мы, когда в окно светило солнце.
Спать я ложилась в приподнятом настроении. Вкусная еда, немного вина, разговоры по душам с хорошими людьми. В общем, уснула я с осознанием, что день удался.
Глава 4
Проснуться в прекрасном настроении мне помешал неожиданный подъем. В роли будильника выступила Сайя.
– Вставай, соня! Все на свете проспишь, – стаскивая с меня одеяло, голосила она.
Я взглянула на время.
– Только десять! – возмутилась я. – Мы разошлись около шести.
– И что? Солнце ждать не будет, ему все равно, во сколько ты ложишься.
Бурча себе под нос, и не до конца понимая, причем тут солнце, я натянула одежду и пошла умываться. Вернувшись, я увидела на столе завтрак.
– Ну, если что – зови, – улыбнулась Сайя.
– Кого? – не поняла я.
– Меня. Я на занятия, потом тренировка. Как освобожусь – приду.
– А я чего делать должна? С тобой идти?
– Нет, – покачала она головой, – не знаю, позанимайся.
И без того плохое настроение, начало стремительно опускаться еще ниже.
– То есть, ты не дала мне поспать, но при этом применения мне не нашла?
– Ты же сама хотела обучаться, – попятилась девушка.
– Иди уже, – махнула я рукой, – опоздаешь.
Сайя выпорхнула из комнат, радуясь, что не нужно ничего объяснять. Это вообще, по-моему, ее самое не любимое дело.
Я вздохнула и покосилась на книгу. Есть у меня особенность организма – не умею спать днем. Если уж я проснулась, то до ночи мне не сомкнуть глаз. Что ж, придется читать.
«Драконы понимали, насколько удачен их провал во внедрении магии. Как бы глупо это не звучало. Прежде чем люди обретут силу, нужно найти способ как отслеживать их неверные действия, направлять магическую деятельность, помочь раскрыть свой потенциал.
К тому моменту, Совет нашел выход из ситуации – нужно приходить в чужие миры в личине человека, тогда Драконы смогут внедриться в их жизнь, помочь развиться.
Однако, желающих ходить по чужеродным землям было не много. Драконы опасались навредить людям, несознательно, обороняясь.
Советом планировалось ввести в каждый мир группы из нескольких Драконов, чтобы они, некоторое время, пожили там – в мирах, где правят люди и подружились с ними, а также смогли докладывать обстановку Совету. Но планы не могли осуществиться из-за отсутствия нужного количества добровольцев.
Однако, в ближайшие миры, Драконы все же отправились. Бросать людей совсем без присмотра Совет не хотел. Они рассчитывали, что со временем смогут наблюдать изнутри и за остальными мирами, а пока можно изучить повадки людей, понять их мысли.
Несколько лет Драконы жили среди людей. Видели, как те возводят города, проводят время в празднествах, живут в неравности, убивают друг друга, но также и любят, помогают, радуются каким-то мелочам, коих Драконам было не понять. Они вообще не понимали поступков людей, нужно было более детальное изучение, долгое, глубокое…»
Буквы «поплыли» по книге, все вокруг было будто окутано серой дымкой.
Я села поудобнее, и постаралась расслабиться, понимая, что сейчас увижу обрывки далекого прошлого.
– Ну почему ты меня не слушаешь? Я хочу, чтобы она была зеленой, – услышала я голос Исфы.
– Прости, но мне хотелось, чтобы он всегда помнил тебя, ты ведь так редко бываешь дома.
Передо мной была уютная большая светлая комнатка. Мягкая мебель светлых тонов, яркие обои, огромное окно с веселенькими занавесками и игрушки. Куча больших и маленьких мягких игрушек. Они были повсюду.
Посреди комнаты стояла большая кроватка огненного цвета. А рядом с ней стоял Крэшш и хмурая Исфа.
– И что ты этим хотел сказать? – спросила она.
– Только то, что малыш не будет избалован твоим вниманием. А цвет кроватки будет напоминать о маме.
Исфа вспыхнула. Потом отвернулась и громко заплакала.
– Ну, ну, – подошел к ней Крэшш, – мы сами будем к тебе приходить. Успокойся, смотри.
Крэшш дотронулся рукой до кроватки, и она начала менять цвет с огненно-красного до салатового.
– О! Милый, ты такой хороший. Внимательный, заботливый…
Я тряхнула головой, прекращая наблюдение. Что это? Зачем мне эти «телячьи нежности»? Наконец, картинка исчезла. Я еще раз встряхнула головой. «К чему это было?» – прикрыв глаза, подумала я.
– У нас другое ощущение мира! Нам не понять их мотивов.
Я вздрогнула от неожиданности. Вновь открыв глаза и увидела все туже пещеру, что и в первом видении. Только теперь там стоял Крэшш, тот старик и некто третий, он как раз и говорил. Его образ никак не хотел доходить до моего сознания. Ни облик, ни лицо, не было доступно моему взору. Его как будто окружала легкая дымка, сквозь пелену которой мне было не пробиться.
– Согласен, – кивнул Крэшш, – мы живем дольше, чем существуют их города.
– Не все из нас, – еле слышно прохрипел старик, – я вижу лишь один выход.
– Какой? – не понял «расплывчатый».
– Они там не выживут, – одновременно провозгласил Крэшш.
– Отправим их с молодыми и не очень опытными. Если что, они их защитят.
– О чем вы? – поинтересовался неизвестный.
– Никто на это не пойдет, – проигнорировал Крэшш вопрос.
– Ошибаешься, – улыбнулся старик, – Исфа уже согласилась, а к ней и другие подтянутся.
– Не может быть.
– Исфа понимает важность эксперимента! Она умная женщина. Это огромные возможности, увлекательнейшие открытия!
– Я еду с ними, – процедил Крэшш.
– Нет. Ты не подходишь.
– Я доброволец! – разъярился он.
– Исключено!
Крэшш бездвижно стоял, не вымолвив ни слова, глядя в след уже уходящему мудрецу, и пытался осмыслить его слова.
– Объясни, – начал неизвестный, – кого отправить? Куда? К людям?
– К людям, – эхом повторил Крэшш, – а кого?
Крэшш неприятно усмехнулся.
– Таких, как Эльтхарт. И его самого, в частности.
– Эльтхарт? Но твой сын совсем ребенок!
– Она даже не посоветовалась, – покачал головой Крэшш.
На его лице отразилась такая боль и отчаяние, что у меня встал ком в горле и пробежали неприятные мурашки по всему телу. Эти ощущения буквально выкинули меня из прошлого.
Я встряхнула головой, выходя из оцепенения, и пыталась понять, как могла мать, не посоветовавшись с отцом ребенка отправить своего маленького сынишку на неопределенное время, в другой мир, без семьи. К людям! Которые едва не убили Крэшша. Это было выше моих сил.
Я отложила книгу и подошла к окну. На улице стояла довольно теплая погода, сквозь стекло пробирались жаркие лучи солнца. Обозревая пейзаж, заприметила дорожку, ведущую прямо к моей комнате. Проследив ее путь и, внимательно осмотрев комнату, подошла к комоду. Только тщательно изучив стену рядом с ним, и прощупав каждый миллиметр, мне удалось обнаружить маленькую кнопочку, спрятанную за занавесками. При нажатии на нее сработал абсолютно бесшумный механизм и приоткрылась дверь, расположенная на стене рядом с комодом, ведущая на улицу.
Я вышла на тропинку, сделала пару шагов и, отчего-то, обернулась. Дверь была закрыта – передо мной была глухая стена.
«Делать нечего! Назад пути нет», – приободрив себя, таким образом, я зашагала по дорожке, в надежде обнаружить другую дверь. Однако когда свернула за угол, то обнаружила там отнюдь не вход в дом Сайи.
Вид открывался на большой бассейн, который был наполнен кристально-чистой водой. Водная гладь отражала яркие лучи солнца и от этого, казалось, была усыпана россыпью бриллиантов. Так сильно она искрилась, что в глазах начинало рябить.
Далее, за бассейном, располагалось продолжение дома. Он, видимо, был выполнен абсолютно синхронно. Широкий корпус здания, с многочисленными окнами, которые, скорее всего, относились к кабинетам. Перед ними водоем, окруженный длинными коридорами с обеих сторон. В конце одного из них располагалась моя комната.