Когда плечи утонули в бархатистой воде, Асилия наконец почувствовала, как напряжение начало покидать тело. Она сделала глоток шампанского и открыла книжку, и на первой же странице чуть не ушла под воду. На неё смотрела она сама. На обложке был сделан умелый коллаж, кто-то явно умеет пользоваться фотошопом. Асилия стояла, улыбаясь на фоне Эйфелевой башни, а рядом с ней был мужчина. И вот его на этом фото точно быть не могло, потому что девушка его точно не знала, а он так покровительственно её обнимал, как будто они знакомы вечно. Но всё же его лицо ей показалось знакомым.
– Где же мы могли встречаться? – думала Асилия, рассматривая книжку.
На титульном листе было написано: “Игорь Мнимый для Асилии Вандт”.
Мнимый? Что за фамилия такая? Где-то я её уже слышала. Точно, это же тот маньяк, – вспомнила Асилия и чуть второй раз не ушла под воду, когда до неё дошло, кто он такой. Ей не хотелось читать его бредни, но любопытство взяло вверх. Шампанское было забыто, вода давно остыла, а она не могла оторваться от чтения. Асилия как будто разговаривала с ним через его записи. Словно он её чувствовал и понимал. Она понимала, что её никто никогда так не любил. И, возможно, никогда не полюбит. Ей стало стыдно. Он же не желал ей ничего плохого. Однако сейчас они повесят на него всех собак. Ей хотелось мчаться и его вызволить из тюрьмы. Но она понимала, что ночью ничего не решится.
– Утром! Я пойду к нему утром и посмотрю в его глаза, – подумала она, – хотя нет, невозможно ждать! В крайнем случае, деньги решают всё. Вытащу его в любом случае. Если уж не он мой человек, то кто? Кто сможет заглянуть в душу? И так понять меня?
Асилия надела спортивный костюм и вызвала такси.
– Сегодня она будет не Асилией Вандт, а просто Алисой, – подумала Асилия, сказав о себе от третьего лица.
После прочтения дневника Алиса вдруг осознала, что всё, что знала о себе, об этом незнакомом ей человеке и о том, что она делала всю свою жизнь, не имело никакой ценности. Её все напускные или надуманные страдания, её Дон Кихот, её Мастер, её походы к психоаналитику, и её концерты блекли по сравнению с человеком, который выбежал к ней на сцену. Из записей в дневнике она поняла, что он пережил то, что никто не испытывал. У него никогда не было шанса стать успешным и здоровым. У него была опасная болезнь Паркинсона, но он никогда не унывал. В этом человеке был человек. В нём не было красивых фасадов. В нём был стержень. После её отрицания того, что она узнала из дневника, она словно познала дзен и приняла новую действительность. Всё материальное ушло на второй план. Она поняла, что искала всю свою жизнь именно его, хотя у него и нет карьеры великого писателя. Он был живым в отличие от тех, кто хоть и жил красивой жизнью, но были мертвы. Наконец, она приехала к нему в тюрьму и внесла за него залог, потому что полиция была против того, чтобы его отпустить.
– Асилия, почему ты пришла ко мне? – с удивлением на лице спросил Игорь, у которого до этого момента был разрушен мир.
– Наверное, я просто безумная!
– Тогда я тоже безумец!
– Я хочу узнать тебя поближе. Ты не хочешь прогуляться со мной по Софийской набережной? – с надеждой спросила Асилия.
– Само собой!
Асилия заказала такси, и через несколько минут машина была уже около них.
Они сели на заднее сиденье. Таксист заметил их увлеченность друг другом и не стал надоедать разговорами. Он лишь включил ненавязчивую музыку. Наконец, они вышли из такси и начали прогулку по набережной. Они начали свой путь от рядом стоящего храма.
– Я прочла твой дневник. Я была поражена твоей историей. Скажи мне, почему ты так сильно меня любишь?
– Нет никакой причины. Я лишь увидел в тебе человека, которого никто не видит. Ни твой продюсер, ни твои родные. Я обнаружил в тебе себя. Я понял, что мы одно целое чего-то большего.
– Но ты же меня совсем не знаешь.
–Ты права, но я знаю, почему ты не можешь найти счастья.
– Почему?
– Потому что счастье внутри, а не в мире вокруг тебя.
– Что же такое счастье?
– Счастье – это когда ты любишь человека, который дороже тебе всех богатств мира. Счастье – это сам человек, который рядом с тобой.
Под счастливыми звёздами Игорь и Алиса рассуждали о счастье, и всё больше узнавали друг друга. Она искала любовь, а нашла человека в мире, где нет людей.
3 года спустя, Париж
– И что мы будем рассказывать нашим внукам? Что мы познакомились, когда их бабушка чуть не посадила в тюрьму их деда? – рассмеялась Алиса.
– Не беспокойся милая, мы расскажем нашим потомкам отредактированную версию последних событий, писатель я или кто?!
Игорь закружил ее в крепких объятиях, и её счастливый смех разносился ещё долго по улочкам Парижа. Они гуляли по ночному городу, и как после той первой совместной прогулки на софийской набережной, они смотрели также на звёздное небо и друг на друга. И им всегда было о чём поговорить. Они как будто, наконец, нашли воду в пустыни и не могли напиться. Они просто любили, увековечив их встречу в Париже поцелуем на Елисейских полях.
Терапия смехом
– 8. 00. Чёртов будильник! – подумал клоун цирка им. Никулина по кличке Растяпа. – Как же я ненавижу этот город, метро и смеющихся людей, но это моя работа – смешить великих и неудачников. Надо вставать и идти в душ. Времени у меня мало.
Растяпа встал с постели и пошёл в ванную. Он включил любимую музыку композитора Моцарта и принялся приводить себя в порядок. Как обычно, он проверил перед зеркалом всеми любимую улыбку. В рабочем ли состоянии его улыбка. Может ли он всё еще улыбаться.
После душа он оделся в классическую одежду: рубашка белого цвета, брюки черного цвета и пиджак. В обуви клоуна само собой не походишь, хотя он с удовольствием бы погулял по городу в них. Ведь тогда его сочтут за сумасшедшего. Хотя он всегда думал, что безумны все – и даже он сам.
Как только он был готов, то он отправился к метро «Трубная» через аллею сирени, цветущей этой грустной для него Весны. Он не видел радости в том, что с ним и другими происходило. Всё было не просто серо, а напоминало больше ему аттракцион мертвецов, бессмысленно радующихся своим жизням, никому не нужным. Люди как будто мертвецы, которые хохочут и спускаются в метро, как и он сам. Так я ещё жив? – подумал Растяпа и улыбнулся “соседу” по вагону, который его узнал. Но как не узнать, если ты всемирно известный комик и плакаты с твоим лицом развешаны по всей Москве?
Через час он был в цирке, где его ожидали коллеги по работе. Его ждут только на работе, так как семьи у него нет. Никаких привязанностей. Почти, как Будда, но до просветления ему было далеко, как до вершины горы Эверест. Но иногда он встречался со своими поклонницами. Эти встречи ничем не заканчивались, кроме постели. Никаких чувств и никакой ответственности, просто секс. Но всё же в его пустой жизни, как ему казалось, ему нравились овации зрителей, когда он умело управлялся с кошками на сцене цирка, создавая с ними смешные сцены. Особенно зрителям нравились сцены, когда он падал намертво перед кошкой, шипящей на него за то, что он облил её водой по сценарию. Или дети кричали от восторга, когда кошки перепрыгивали через обручи на батут и взлетали над сценой, как акробаты. Во время сцен само собой он подкармливал своих питомцев сухим кормом.
Рабочий день скоро подходил к концу, но его это не радовало, потому что остальные часы его дня тянулись вечно. Его одиночество удручало его, и он подумывал о суициде, чтобы оборвать свою никчемную жизнь, как он считал. Он возвращался домой по отвратной для него аллеи. Как вдруг он услышал мяуканье из-под капота машины, стоящей рядом с аллеей, Он подошёл к машине и достал маленького котёнка. Котёнок был также одинок и брошен, как и он сам.
– Привет, малыш! Как ты? – спросил Растяпа, укутав его в тряпочку, которую он забыл оставить у себя в костюмерной.
– Тепло, наконец, стало тепло и не так страшно. Вокруг темнота, и я не чувствую больше маму. Я помню, что еще вчера мы были рядом. И еще несколько мягких комочков, мама сказала, что это мои братья и сестры. Мама теплая, и с ней не страшно. А сегодня вокруг шум и гам, и мамы нет. Мне страшно, а еще я хочу есть. И маму, я хочу к маме. Кто-то со мной говорит, но это не мама. Но тоже тепло и не страшно. Может у него тоже есть молоко? Я хочу кушать. Надо поискать.
Растяпа рассмеялся, когда маленький котенок начал тыкаться в его ладони мордочкой, ища молоко.
– Ну, что малыш будешь у меня жить? – спросил он, погладив гладкую шерстку.
Он любил животных больше чем людей. И никогда не мог пройти мимо страдающего животного. Мысли о суициде отодвинулись на второй план. Сначала надо спасти этот маленький комочек.
– Он опять что-то спрашивает, я ничего не понимаю. Но он вкусно пахнет, почти как мама. Не хочу опять оставаться в темноте. Говорю ему об этом, а он смеется. И потом мы куда-то идем. Надеюсь, что там будет тихо и еда.
Растяпа дошел до дома и первым делом налил в блюдце молоко, чтобы накормить котенка. Но он был слишком мал, чтобы лакать из миски, пришлось искать старую бутылочку на антресолях. Когда-то он уже выхаживал котенка, который сейчас у него выступает в главных ролях в номерах.
Найдя бутылочку и покормив котенка, он устроился на диване и посадил питомца к себе на колени.
– И как нам тебя назвать? – спросил он, успокаивающе гладя животное.
– Вкусно и тепло, и мягко, хорошо. Мне здесь нравится.
– Ты сам не знаешь? Может быть Манька?
– Больно, – Растяпа не заметил и сильно потянул шерстку, и из-за чего котенок издал возмущенный писк.
– Не нравится? Ну да, какая ты Манька, – рассмеялся клоун, – ладно сейчас спросим.
– Алиса, покажи красивые имена для кошек, – сделал он запрос в смартфоне.
– Давайте поищем, – ответил механический женский голос.
А котенок в это время начал шевелится и мяукать.
– Что это? Еще какой-то голос, страшно. Утром после такого голоса я оказалась в темноте. Не хочу, надо сказать, что не хочу уходить, но как?
– Ого, ничего себе, ты что такая активная стала? – рассмеялся Растяпа, – тебе понравилось имя Алиса?
– Не отдавай меня ей, – котенок вцепился лапками в руку клоуна и пытался спрятаться в его ладони.
– Ладно, ладно, понял, будешь Алисой, – рассмеялся он, прижимая маленький комочек к груди.
– Рада помочь, что еще вам интересно? – ответила механическая Алиса.
– Все Алиса, отбой, больше ничего не надо.
– Как хотите…
Внезапно Растяпа услышал звонок в дверь, и он вспомнил, что после работы он договорился со своей знакомой Лизой о том, чтобы она пришла к нему домой. Не трудно догадаться для чего. Он открыл входную дверь, и она вошла в квартиру, готовая к плотским утехам.
– Милый, у меня сегодня настроение жрицы, если ты понял, о чём я, – Лиза накинулась на него с порога с поцелуями.
– Боюсь, что я тебя хочу огорчить, моя дорогая жрица, но у нас сегодня гости! – отстранился от нее Растяпа.
– Как же? Ты же говорил, что ты будешь один, – расстроенно произнесла Лиза.
– Разве я тебе не говорил об Алисе?
– Кто ещё эта Алиса? Очередная твоя новая фуфындра? – с подозрением она посмотрела на Растяпу.
– Я познакомился с ней около аллеи, у капота машины.
– Так, ты заказал услуги девушки легкого поведения?
– Не совсем. Так ты хочешь её увидеть?
– Ты издеваешься надо мной? Я на трио не подписывалась! – Лиза развернулась, чтобы уйти.
– Нет, что ты. Мне кажется, вы понравитесь друг другу, – остановил её Растяпа.
– Хорошо! Знакомь! – разгоряченно ответила Лиза. – Не думала, что у тебя такие извращенные фантазии!
Лизе хотелось уйти, хлопнув дверью, но любопытство все же было сильнее. И как только Лиза зашла в комнату, то её настроение резко поменялось с раздражения на умиление.
– Ты не говорил, что решил снова завести котёнка! Какой он милый!
– Знакомься! Это она – Алиса.
– Почему именно Алиса?
– Голос Алисы из яндекса подсказал мне, – усмехнулся Растяпа.
– Ты издеваешься? Ты совсем сдурел!
Лиза возмутилась и взяла Алису на руки.
– Ну почему не дают поспать? Кто меня опять трогает? Какой ужасный запах, – Алиса чихнула от стойкого запаха туалетной воды. Лиза перед свиданием щедро побрызгалась духами “Mademoiselle AZZARO”.
– Ой, какая она милая, и такая она маленькая, – продолжала сюсюкать с котенком Лиза.
– Спасите меня! Где защита? – опять расчихалась Алиса.
– Лиза, кошки не любят сильных запахов, давай ее сюда, – Растяпа забрал котенка и прижал к груди.
Алиса сразу захрустела, когда почувствовала знакомый запах.
– Хорошо, очень хорошо, можно спать.
– Ты так мило с ней смотришься, я не думала, что ты можешь быть таким, – посмотрела на него удивленно Лиза.
– Зверя-то из меня не делай, с тобой я по-моему тоже бываю нежен, – усмехнулся Растяпа.
Алиса заснула, а Растяпа занялся любовью с Лизой – просто поклонницей его таланта и по профессии парикмахером. Она делала новомодные необычные стрижки эмо. Она хотела такую же стрижку сделать Растяпе, но он всегда говорил: “Ты что клоуна из меня решила сделать?”. Она отвечала ему всегда, имея ввиду его принадлежность к его профессии: “Да ты и есть клоун же!”. После чего он выпроваживал её из своей квартиры. И на этом их встречи заканчивались. Лиза, конечно, хотела бы остаться с ночёвкой, но кто ей разрешит. Одно дело ложится в постель, а другое – просыпаться. С ней он просыпаться не хотел. Поэтому вызвал такси и выпроводил ее восвояси. Закрыв за гостьей дверь, он поднял на руки Алису, которая терлась возле ног.
– Ну, что будем спать?
Алиса возмущенно закряхтела.
– Кушать хочу, наконец шум закончился, может теперь меня покормят?
– Вот же дурень я, – стукнул себя по лбу Растяпа, – совсем забыл, что котят надо чаще кормить.
Покормив котенка и услышав довольное урчание, клоун вместе с Алисой пошли спать.
На следующий день у него был выходной, и он решил съездить вместе с Алисой в Царицынский парк, посидеть с ней около храма и побаловать её вкусняшками. Как только он освободился от домашних дел, то он выехал на своём автомобиле toyota в парк. Весна просилась в душу Растяпы, но она не грела его. Счастье своё он нашёл в маленьком комочке шерсти, который в парке бегал на лужайке за бабочками около храма, рядом с которым Растяпа сидел на лавочке и наблюдал за тем, как радовалась жизни его маленькая Алиса.
– Ярко, как ярко. Интересно. Покормили. Теперь вижу того, кто кормит. Это не мама. Она мягкая, а он большой. Но тоже кормит и гладит. Мне хочется, чтобы больше гладил. Люблю, когда он чешет за ушком и шею. Но он не понимает. Мы куда- то идем. Потом страшный шум, я боюсь. Но он меня гладит и прячет от всех. Опять темно, ничего не видно, но зато не страшно. Сплю. Просыпаюсь опять светло. Я на руках, он что-то мне рассказывает. Потом отпускает. Щекотно, под лапками что-то мягкое. Ой, как красиво и светло. Мне хорошо и хочется бегать, ой, щекотно, кто-то сел на нос и улетел. Какая она красивая, побежала за ней. Не догнала, но мы играли. Пойду скажу, что хочу кушать.
Алиса подбежала к Растяпе и начала требовательно мяукать.
– Ну, ты у меня и троглодит, – рассмеялся клоун, потом достал бутылочку и начал кормить Алису. Когда она довольно заурчала, он поднял взгляд на небо. На небосклоне начали собираться тучи.
– Ну, что мелкая, домой? А то вымокнем до нитки, – сказал он, поднимаясь с лавочки.
– Домой, дом – это, наверно, что-то хорошее, – подумала Алиса, засыпая на его руках.
Через час они уже были в его районе, но рядом со своим домом он обнаружил странную специальную машину. Он подошёл к людям, стоящим возле неё и спросил:
– Что вы здесь делаете?
– Да отлавливаем всякий животный сброд, никому не нужный, а затем мы усыпляем его…
– Сброд? – озверел Растяпа. – вы охренели? Посторонитесь!
Растяпа толкнул в сторону кошачников, как называли людей подобной профессии, и начал судорожно освобождать всех кошек, которых они поймали.
– Ты что творишь безумец?
– Вы безумцы! Ясно?
– Лёха, вызывай полицию! К нам попалась неадекватная личность!
Когда кошачники заломали руки Растяпе, то они стали ждать полицию. Но как только полиция была на месте, то один из полицейских узнал Растяпу, и нашего клоуна освободили. Однако ему сделали предупреждение. В раздраженном состоянии он пришёл в квартиру вместе с Алисой, которая словно понимала, что с ним происходило.