– Проветрилась? – Когда я вернулась в бар, Глеб встретил меня недовольным взглядом.
– Я в порядке. – Я стянула шарф, в который куталась от ветра. Начало осени так и шептало, что лето уже не вернуть, а сама осень будет беспощадно холодной.
– Знаем мы твой порядок, проходили. Иди, выпей чая с ромашкой. Или валерьянки накапать?
От горячего чая я не отказалась, согревая о чашку холодные ладони.
– Ничего не говори. Знаю, повела себя как последняя дура…
– О, не прибедняйся! Я бы сказал, как первая. Прямо-таки заводатор всех дур.
Я рассмеялась:
– Кольцо забрал?
– Я убедил, что так будет лучше. Иначе в следующий раз ты засунешь ему это кольцо в труднодоступное место. – Глеб сердился, но в душе гордился мной.
– Сорвалась. Бессонная ночь вышла боком. – Допивала свой чай, не поднимая пристыженных глаз на Глеба.
– Иди, отоспись. Я справлюсь.
– Пойду собираться на свидание. – Перебила его я.
Глеб опешил:
– Куда, прости?
– Я свободна! – Громче положенного ответила я, продемонстрировав свободный от кольца палец, и ушла домой. Оставила Глеба наедине с немым вопросом, застывшим на удивлённом лице.
Принять приглашение на ужин было неплохой идеей. Полина за время нашей прогулки днём показалась мне интересным человеком, от общества которого мне не хотелось отказываться. Она ждала меня в ресторане, адрес которого прислала в смс.
– Мне показалось, ты любишь чилийское вино. – Приветливой улыбкой встретила меня Полина, поднимаясь из-за стола. – Здесь подают самое настоящее вино из Чили и самые вкусные стейки. Любишь мясо?
– Обожаю! – Пропела я, поцеловав её в щёку. – Особенно с кровью.
– Так и знала! – Просияла Полина.
Мы присели друг напротив друга.
Атмосфера ресторана мне нравилась. Я была здесь впервые. Официант принял у нас заказ и оставил наедине.
– Прости, я волнуюсь. – Её руки и правда слегка дрожали.
Я коснулась её ладони:
– Отчего же?
– С тобой хорошо. Даже слишком. Я боюсь спугнуть тебя своей прямотой…
– Я предпочту стреляющих мне в спину, чем тех, кто беспощадно врёт в глаза. – Процитировала Твита в ответ.
Полина слегка расслабилась. Видимо, она не льстила, когда говорила, что ей со мной комфортно. Я тоже была рядом с ней в своей тарелке. Нам принесли вино и два бокала.
– Мне показалось, ты предпочитаешь белое? – Я взяла свой бокал и вдохнула аромат чилийского вина.
– Нет. – Подмигнула мне она. – Это была проверка.
– Мм, – простонала я и сделала глоток. Вино оказалось хорошим. В винах я разбиралась лучше, чем в мужчинах.
– Видишь ли, я приметила девушку за барной стойкой ещё с улицы. Вот-вот, казалось, пойдёт дождь. А она, как солнышко, такая же огненная, притягивала к себе. И кафе завлекало необычной вывеской. Книжный бар! Надо же, – смеялась она, в промежутках между словами делая глотки из своего бокала. – И первое, что бросилось в глаза осле обворожительной девушки, это то, что за её спиной стояли бутылки только красного вина. Я лишь уточнила…
Мне нравилось слушать её спокойный уверенный голос. Пока она говорила, я изучала её. Интересно, сколько ей лет? Я озвучила этот вопрос.
Полина опустила глаза:
– Сорок девять.
Я даже поперхнулась вином. Замерла, ещё раз посмотрела на неё, внимательнее. Морщинки в уголках глаз как еловые веточки спускались к щекам. И тут я заметила две детали: шею она прятала за шёлковым шарфом, а руки – в бархатных перчатках. Элегантно и со вкусом. А ещё скрывают уязвимые женские места.
Полина медленно стянула перчатку и протянула мне руку.
– Убедилась? – А в глазах всё тот же огонёк.
– Не знаю, как в… ты, но я голодна, – я смущённо улыбнулась и принялась за свой стейк. Он оказался просто восхитительным.
Как и вечер. Мы пили лучшее чилийское вино, ели самые вкусные стейки, которые я когда-либо пробовала, говорили о серьёзных вещах и ни о чём. Я не думала обо всём том, что творилось в моей жизни. Мне было хорошо здесь и сейчас. Я наслаждалась моментом.
– Я бы исполнила роль галантного кавалера до конца и отвезла тебя домой, но я сегодня выпила… – Развела руками Полина, когда мы вышли из ресторана.
– Давай пройдёмся пешком? Хотя бы парочку кварталов… – Предложила я.
Погода была лучше, чем днём. Никакого ветра. Ни намёка на дождь. Свежо и тепло.
Полина заботливо потёрла мои плечи:
– С удовольствием. Я люблю пешие прогулки.
Несколько шагов мы прошли молча. Потом разговор начала Полина. Приглушённо. Попутно закуривая сигарету.
– Ты бросаешься в крайности?
– Не понимаю? – А ведь я действительно не понимала, что она имела в виду. Дуру из себя строить я не умела. Особенно после вина это у меня получалось не слишком правдоподобно.
– Ты здесь потому, что тебе прошлой ночью сделали больно? Мстишь? Забываешься? Играешь?
– Не совсем. – А это была правда.
– Если это честно, могу я вырвать ещё одно свидание из твоего плотного рабочего графика? – Полина выпускала дым кольцами.
– Так ты не шутила насчёт свидания? Я думала, это хороший вечер в компании приятного человека… – Я немного опешила.
– Это и есть свидание, милая. Так могу?
Я кивнула. Отказывать не видела смысла. Мне тоже было хорошо с ней. Если она хочет называть это свиданием – ничего не имею против.
– И неужто даже голова не болит, героиня-романтик? – Такими словами меня встретил Глеб на следующее утро.
– И тебе доброе утро, – улыбаюсь в ответ.
Фыркает. Думает, что моё хорошее настроение – фальшивое. Маска от боли. А ведь ночью я опять рыдала в подушку. И он это знает. Потому что знает меня, как облупленную.
– Тебе не удастся испортить моё хорошее настроение.
– А оно правда хорошее? – Недоверчиво изучает мои глаза и щёки.
– Иди, поспи. Я сама справлюсь. – Улыбаюсь, не обращая внимания на его ворчание.
– Ты же помнишь, что не умеешь разбираться в людях? – Серьёзным тоном заметил Глеб. – Опять обожжёшься.
– И дам тебе очередной шанс сказать своё «а я говорил».
– Как знаешь, Вика.
Наш диалог прервали посетители. Сначала зашёл постоянный читатель – старичок в больших очках из дома напротив – и занял своё любимое место у окна. Глеб принёс ему его любимый чай.
Потом зашла молодая девушка и поинтересовалась, с кем можно обсудить вопрос о проведении творческого вечера. Я сразу же влилась в работу. Объяснила, что две субботы уже заняты, озвучила предоставляемые нами услуги и цену. Она улыбнулась на прощание и сказала, что обдумает и придёт ближе к свободной субботе.
Спустя два часа пришла Полина. Не менее элегантная, чем на вчерашнем ужине. Брючный костюм сидел на ней как влитой и подчёркивал её прекрасный вкус и хорошо сохранившееся тело.
Полина остановилась около меня и спросила, с интригой улыбаясь мне, могут ли ей принести крепкий кофе за дальний столик.
Глеб сделал кофе, а я отнесла.
– А здесь взаправду читательская атмосфера. Не смогла читать дома. – Заметила Полина и показала мне обложку моей книги: – Я всерьёз увлеклась этим автором.
– Как-нибудь познакомлю, – я усмехнулась в ответ, подавая ей кофе.
– Всё-таки знакома с ней.
– Только тсс, это секрет! – Театрально приложила указательный палец к губам.
– Я – могила. – Так же серьёзно ответила Полина.
И я оставила её одну.
– Ты бы хоть скрывала свою симпатию к женщине! – Громким шёпотом вывел меня из омута мыслей Глеб.
В ответ я густо покраснела:
– Я вполне нормальной ориентации.
– Не кидайся в крайности, как ты умеешь. Я устал вытаскивать тебя из всевозможных передряг.
– Не вытаскивай. – Грубиянка, знаю. Через пару минут буду извиняться. А из очередного кошмара меня вытащит именно он. Я вздохнула, коснувшись его плеча. – Прости.
– Ничему никогда тебя жизнь не учит. Всякий раз удивляюсь, как ты дожила до своего возраста… – Он погладил мою руку на своём плече. – Мне нужно три выходных.
– Конечно.
– Постараешься не набедокурить хотя бы здесь в моё отсутствие?
Я пожала плечами.
Глава 3
– И почему я раньше о ней не слышала?! – Полина была очень впечатлена моими (хоть до сих пор не знала об этом) книгами.
Глеб уехал по делам на три дня, я целый день была одна, обслуживая посетителей книжного бара. Полина перечитала все мои произведения. А когда узнала, что у этого автора есть ещё и стихи, прикупила себе сборник.
– Ты прямо-таки норовишь скупить чай и книги. – Улыбаюсь и закрываю своё «детище».
Полина кутается в шаль, стоя позади меня:
– Я бы скупила ещё и вино, но сегодня мне не хотелось пить.
– А я бы поспала.
– Отвезу тебя.
– Мне пройти пару кварталов. – Я не хотела отвязываться от её общества, но мне жутко хотелось спать.
Краем глаза я заметила машину Антона напротив своего бара. Мой мозг отчаянно искал вариант побольнее ударить в ответ на его удар. И я не успела придумать ничего лучше и прильнула к губам Полины, при этом через её плечо наблюдая, как опустилось стекло и на нас уставился обескураженный Антон.
Полина отстранилась не сразу:
– Зачем?
– Мне захотелось.
– Я… – Она расстроенно посмотрела мне в глаза и быстро ушла к своей машине. Почти убежала.
Вот, уже набедокурила.
Я ускоренным шагом направилась к своей квартире. Машина Антона медленно ехала по пятам. А возле моего подъезда он открыл окно и окликнул меня.
Я не обернулась, стиснув ладони в кулаки.
Антон вышел и схватил меня за запястье.
Я выхватила свою руку:
– Между нами ничего нет. Ты мне никто. И не смеешь прикасаться ко мне.
– Нам нужно поговорить! – Взмолился он, уставившись на меня виноватым взглядом.
– Не о чем. Помолвка расторгнута. Кольцо я вернула. Свадьбы не будет. Родители предупреждены. – О последнем я солгала.
Но Антон не заметил:
– Всё можно исправить…
– Единственное, что я никогда не прощала, это измена. Ты меня за дуру принимаешь? Какая бля*ь по счёту побывала на тебе? А я, наивная, строила домашний очаг. – И тут Остапа понесло, как говорится. Мы начали выяснять отношения прямо около моего подъезда. В четыре часа утра.
– Что, повтори, ты строила? Ты всегда была занята лишь своей карьерой. А замуж собралась за меня, потому что «так надо» и «уже пора». – Антон тоже сорвался.
Отлично. Тут и порешаем. Раз и навсегда.
– Вот и славно! Продолжай тра*ать своих шлюх, а я буду строить карьеру дальше. Нас больше ничего не связывает. И перестань караулить меня! – Я толкнула его в грудь ладонями.
Он схватил меня за запястья и притянул к себе, прошипев прямо в лицо:
– Ревнуешь?
Я оттолкнула его от себя, наступив каблуком на ногу:
– Велика честь!
– Не руби сгоряча.
– Я бы уже давно кое-что тебе отрубила! Так что не приближайся ко мне, целее будешь.
– С каких пор ты целуешь женщин?
Я ждала этого вопроса.
– После тебя. Отвернуло от мужчин. А от тебя подавно! Ничтожество. – Я зашла в подъезд и захлопнула дверь прямо у него перед носом.
Горячая пенная ванна вернула мне спокойное расположение духа. Я укуталась в полотенце и включила музыкальный канал на минимальную громкость. Сейчас мне не хотелось тишины. Ибо эту тишину заполнят мои мысли.
«Добрых снов. Не ночуй в кафе». – Это было сообщение от Глеба.
Я улыбнулась и отправила ответ: «Лучше бы заночевала. По дороге домой уже набедокурила…»
Телефон известил о втором сообщении. Оно было не от Глеба… «Не могу уснуть. Ты понимаешь, что сделал твой поцелуй? Ты тоже что-то чувствуешь ко мне? Я приду завтра. Мне нужно с тобой поговорить…»
О, чёрт… Что-то чувствую?! Я ничего не чувствую! Кроме боли от предательства. Кроме желания мести. Но я подавляю это желание в себе. Засыпаю песком. Но оно прорастает. Рвётся наружу…
Не уверена, что знаю, что творю. Я отправила ответ: «Давай завтра поужинаем. И поговорим».
Я растянулась на кровати звёздочкой. По телевизору Селин Дион тихо исполняла свою знаменитую композицию из Титаника. Так и я, как тот огромный лайнер, налетала на айсберг и медленно шла ко дну. Где мой Ди Каприо, который вытолкнул бы меня из ледяной воды хотя бы на мимо проплывающую дверь?..
«Сиди на жопе ровно, не усугубляй ситуацию». – Это уже было от Глеба.
Кажется, поздно. Моя жопа уже нарвалась на масштабные неприятности.
Утро вечера мудренее? Это не про меня. С утра позвонила маме и рассказала, что ей не нужно искать платье на мою свадьбу.
– Что ты удумала?! – Недоумевала мама.
– Свадьбы не будет. – А дальше пересказ причины.
Мама расстроенно вздохнула.
После разговора с мамой ко мне опять вернулась жалость к себе. А я так грубо её прогоняла! Чувствую себя ничтожной в момент жалости. Лучше отругать себя за то, что позволила довести себя до такого момента. Жалость – она как трясина в болоте, которая затягивает в себя, обволакивая в мерзкие липкие чувства.
Да, я очень люблю свой книжный бар. Всё моё время и внимание отдано ему. Но ведь это не повод изменять мне? Или повод… Значит, всё дело во мне и ни в ком больше. И незачем теперь махать саблями после дуэли на пистолетах. Мой вызов был брошен тогда, когда я стала оставаться после рабочих смен в своей квартире.
Наши отношения с Антоном продлились пять лет. После года я со своей съёмной квартиры переехала в его дом. Там мы жили втроём – я, Антон и его лабрадор.
Три года назад я открыла бар и уже через год смогла позволить себе приобрести однокомнатную квартиру. Антон был против. Мол, зачем тебе квартира, если у нас есть дом?! Тогда мы уже были помолвлены.
Но я всё равно приобрела квартиру. Как раз попался удачный вариант недалеко от бара, который меня полностью устраивал. А потом при ссорах с Антоном я стала оставаться у себя. Я не чувствовала, что его дом – мой. Конечно, мы стали отдаляться друг от друга. Но продолжали планировать свадьбу.
Я не была сторонником пышного торжества. Но родители Антона настояли на том, что свадьба должна быть с размахом. Если честно, я выбирала только платье. Его шила мне мама моего бывшего молодого человека.
Так сложилось, что мы с ним остались друзьями. А с его мамой я всегда была в хороших отношениях. Она очень жалела, что платье шила не на мою свадьбу со своим сыном. Она всегда видела меня своей невесткой.
Надо навестить её и обрадовать, что свадьбы не будет.
Сегодня место для ужина выбирала я. У меня совсем не было времени, чтобы привести себя в порядок перед ужином. И ещё книжный бар пришлось закрыть очень рано – я этого не любила, поэтому была раздражённая и недовольная. Плюс ко всему целый день звонили друзья и родственники и спрашивали: «А правда, что свадьбы не будет?!» И когда я подтверждала информацию, то все до единого охали и ахали и, конечно, не забывали спросить: «А почему?..»
Я прибежала домой, быстро натянула на себя чёрное классическое платье, подправила макияж, взбила волосы, подкрасила два ногтя, которые стёрлись сегодня, когда утром натирала бокалы для вина. И пулей помчалась в ресторан «De Paris» через три квартала от моего дома, на бегу набирая сообщение Полине, что буду через три минуты.
Прибыла через двадцать. Потому что сломала каблук на повороте к ресторану. Выругалась так, что меня услышал швейцар, открывая двери перед гостями, и обернулся.
Я помчалась домой, попутно набирая сообщение Полине, что немного задержусь, а по приходу объясню причину.
Она ждала меня. Всё ещё ждала.
Я стрелой пробежала мимо того же швейцара. Полина подняла на меня глаза и рассмеялась.