– Ничего, ты еще не так плох, старый пес, чтобы прятать меч в ножны, – сказал он сам себе. – Вот только приду в себя и займусь каким-нибудь нормальным мужским делом…
Бык провел рукой по коротко остриженным волосам, вышел на лестницу и закрыл за собой дверь.
Было еще очень рано – самое время совершить привычную утреннюю пробежку. Бык спустился на лифте на первый этаж, вышел на еще темную в предрассветный час площадку перед дверью на улицу, зевнул, сладко зажмурив глаза, и побежал привычным маршрутом.
Так продолжалось бы еще какое-то время, если бы однажды, едва покинув кабину лифта и намереваясь пуститься в очередной раз бегом по уже знакомым улицам, он не почувствовал, как кто-то неожиданно обхватил его шею сзади предплечьем, приставил к затылку что-то твердое и прохладное и произнес тихо и властно:
– Затихни и не рыпайся.
Не успел Бык сориентироваться и что-то предпринять, как его лицо сдавили чем-то мягким и сладко пахнущим. И тут он провалился во тьму, не почувствовав даже, как быстро обмякает его тело в руках незнакомых ему людей.
***
Когда он очнулся, то обнаружил, что лежит на полу какой-то незнакомой ему обшарпанной комнаты. Голова у него кружилась, слегка подташнивало. Сквозь пелену, застилающую ему глаза, он увидел прямо напротив своего лица чьи-то ноги в модных дорогих ботинках. Бык тряхнул головой, поднял глаза и встретился взглядом с тучным незнакомцем лет пятидесяти. У незнакомца было умное, надменное лицо, он с интересом глядел на Быка сверху вниз. Бык приподнялся с пола и прислонился спиной к стене. Только тут он понял, что прикован наручниками к батарее парового отопления.
– Ну что, умник, очухался? – произнес незнакомец насмешливо и стал раскачиваться взад и вперед, засунув руки в карманы брюк. – Все-таки для опытного человека было глупо попасться просто так. Надо быть всегда начеку. И не расслабляться.
– Чего тебе нужно? – произнес Бык хрипло.
– Да ничего особенного, – отозвался толстяк и добавил ни с того ни с сего: – Знаешь, я однажды видел в Японии, как рыбаки ловили рыбу.
– А поймали рака? – криво усмехнулся Бык, не понимая, куда это незнакомец гнет и что ему вообще от него нужно.
– Не-а, – отрицательно покачал головой толстяк. – Они ловили именно рыбу и при этом весьма остроумным способом. Знаешь, кого они использовали для этого? Ни за что не угадаешь.
– Птиц, – отозвался Бык и уточнил: – Бакланов.
– Ты и впрямь не так глуп, – стоящий перед ним человек одобрительно покачал головой. – Да, именно бакланов. Эти парни надевали птицам кольцо на шею, чтобы те ловили им рыбу, но не могли ее проглотить. Думаю, что этот способ подойдет и для нас с тобой.
– Какую же рыбу я должен для тебя ловить?
– Ту, что я тебе укажу.
– С чего ты решил, что я буду для тебя вот таким глупым бакланом?
– Потому что я Милорд.
– А я подумал, что у тебя другая кличка, – отозвался Бык. – Урод, например.
Тут лицо толстяка перекосилось от нахлынувшей на него злобы, он занес было ногу, чтобы ударить Быка, но спохватился и не стал этого делать.
– Жаль, что бить тебя нельзя, – произнес толстяк со злостью, смешанной с досадой, – а то бы ты быстро у меня все зубы повыплевывал.
– А почему нельзя? – поинтересовался Бык. – На конкурс красоты хочешь меня выставить?
– Почти угадал, – ухмыльнулся Милорд и, закурив ароматную сигарету, сказал: – Ладно, хватит о ерунде, приступим лучше к нашему общему делу.
– У нас теперь общее дело? – криво усмехнулся Бык. – Что-то я не припомню такого компаньона.
– Мы только что сговорились, ты разве не понял? – толстяк хмыкнул, выпустив колечко дыма.
– Сговорились? – удивился Бык. – О чем это?
– О том, что будешь работать на меня, – Милорд затянулся, выпустил вверх струйку дыма и посмотрел на сигарету. – «Золотое руно». Лучше всех этих ваших сраных «Мальборо». Сто лет назад сделал запас и сейчас продолжаю всем этим наслаждаться. Жаль только, что сигареты теряют аромат от долгого хранения. Ну, так что, подсобишь нам в одном маленьком дельце?
Вопрос толстяка был прост. Да и в голосе его не было ничего угрожающего. Словно бы это была простая человеческая просьба. Но только глаза у спрашивающего были при этом колючие и злые, а тот, к кому эти слова были обращены, был прикован наручниками к трубе, идущей из стены. Так что мирной эту беседу назвать было никак нельзя.
Бык ничего не ответил на вопрос Милорда. А тот подошел к окну, некоторое время смотрел куда-то, потом повернул голову к Быку и произнес:
– Соглашайся, приятель, выбирать тебе всё равно не приходится. В противном случае тебе придется немного полетать. Здесь десятый этаж. Так что времени пожалеть о своей несговорчивости у тебя будет не так уж много.
– Я не боюсь смерти, – произнес Бык спокойно и также спокойно и прямо посмотрел в лицо стоящего рядом с ним толстяка. – Ты наверняка это знаешь, если уж приволок меня сюда.
– Знаю, – кивнул головой Милорд.
– Если уж ты в курсе, кто я такой, то неужели думаешь, что стану лизать тебе задницу? – в голосе Быка была слышна издевка. – В жизни такого не делал. И впредь не стану, – добавил он.
– А почему бы тебе не попробовать? – серьезно предложил Милорд. – Сейчас многие из ваших так и делают.
– Если меня вышвырнули на улицу, то это не значит, что я быстренько перебегу на твою сторону.
– Ну и глупо, – заметил Милорд. – Нынче все поумнели и запросто меняют свои взгляды.
– Я консерватор, – усмехнулся Бык, – и взглядов не меняю. Ты ошибся адресом.
– Ничего, научишься. Даже знаменитый Уинстон Черчилль сначала был у лейбористов, а потом перешел в консерваторы. Почему бы и тебе не последовать примеру этого весьма неглупого человека?
– С какой же это стати?
– Ради дружбы.
– С тобой, что ли?
– Если и не со мной, так с другим кем-нибудь.
– С кем же это? Учти, ты напрасно тратишь на меня время. Я ничего не буду для тебя делать, – с ненавистью в голосе проговорил Бык.
– Будешь, – заверил его толстяк. – И еще как будешь. Мы же не зря высчитали тебя. И вообще – таким людям, как мы с тобой, лучше договариваться по-хорошему. Ну, так что, так и будешь разыгрывать из себя супермена-патриота? Или сразу к делу перейдем?
Бык ничего не ответил и со злостью посмотрел на Милорда, который судя по всему, чувствовал себя здесь абсолютным хозяином над всеми и всем и считал, что все вокруг только и должны делать, что беспрекословно ему подчиняться. В его маленьких, заплывших жиром глазках, остро глядящих на Быка, тот прочитал нечто похожее на усталость, какая бывает у тех, кого уже изрядно утомил груз всевластия. Казалось, что Милорд явно скучает, предвидя все наперед, и от этого затевает какую-то игру, подобную игре кошки, поймавшей обреченную мышь, отпускающую ее недалеко от себя и тут же ловящую ее опять. Не услышав ответа Быка, Милорд поинтересовался, продолжая внимательно глядеть на своего пленника:
– Ну, так что, ради крепкой мужской дружбы поработаешь на нас? Или будешь и дальше разыгрывать из себя супермена? Пойми, дурень, сейчас двадцать первый век на дворе, поэтому честным и благородным ловить нечего.
– Я не ребенок, – твердо произнес Бык. – Свою болтовню прибереги для дураков. А меня можешь убить прямо сейчас.
– Значит, сделки не будет?
– Не будет.
– Ладно, не хочешь играть по-хорошему, будем играть по-плохому, – заявил Милорд.
– Ни во что я с тобой играть не буду, – нахмурился Бык, не понимая, куда тот клонит.
– А тебя, бляха муха, никто и не спрашивает, – усмехнулся Милорд и, нагнувшись к Быку, поинтересовался: – Ну, долго мне еще тут ждать, пока ты поумнеешь? – тут он распрямился и добавил: – Учти, ты сейчас не в Конторе, так что никто эту нашу с тобой обитель из-за твоей сраной шкуры штурмовать не будет. Усек?
Но Бык ничего не ответил ему, Да и что он мог ему ответить? Милорд вздохнул и произнес:
– Давай решай быстрее, а то мне пора бабу свою трахать.
– Сволочь! – выпалил Бык с ненавистью и сделал попытку добраться до своего обидчика.
Но он все еще был прикован к батарее, да и слишком ослаб, так что попытка ему не удалась.
– Ну, ну, не бесись, – произнес Милорд миролюбиво. – А то я сделаю, как это принято делать в Испании.
– Что, потащишь меня на костер инквизиции? – проговорил Бык.
– Нет, это дела давно минувших дней. Просто в тамошних местах мне как-то довелось поглядеть на корриду. Интересное, оказывается, зрелище. Возбуждает. Особенно когда сидишь за оградой совсем близко к месту событий. Так у них там есть такое маленькое копье, бандерилья называется. Им кровь быку пускают, чтобы он не подох слишком быстро от удара, когда у него от бешенства давление подскакивает. Хочешь, я в тебя тоже его воткну, а?
– Воткни лучше его себе в жопу! – огрызнулся Бык, с ненавистью глядя на Милорда.
– Один бог знает, как я с тобой устал! – вздохнул тот и добавил: – Поверь мне, боец невидимого фронта, ты и моргнуть не успеешь, как мы с тобой будем пить на брудершафт.
– Только расплавленный свинец, – огрызнулся Бык.
– Слушай, давай прекратим этот ненужный пафос и обсудим, наконец, наши насущные проблемы, – глаза собеседника Быка стали злыми. – Я не собираюсь тратить слишком много времени на пустую болтовню с тобой.
– Что же тебе от меня все-таки нужно? – поинтересовался со злостью в голосе Бык. – Чтобы я убил президента или папу Римского?
– Зачем? – пожал плечами Милорд. – Мне лично они совсем не мешают. Пусть себе занимаются своими делами. Мы с тобой люди не такого высокого полета, а потому и дела у нас простые, житейские. И заключаются они в том, что тебе надо будет внедриться в охрану одного нашего приятеля и давать о нем и его семейке подробную информацию. Как видишь, все очень просто.
– Просто, – усмехнулся Бык. – Ничего себе просто.
– А что, собственно, тебя в этом деле смущает? – удивился Милорд.
– Да кто сейчас берет себе в личную охрану людей с улицы?
– Зачем же с улицы? Мы тебе сделаем протекцию, – пояснил Милорд.
– А не боишься, что я возьму и слиняю?
– Не слиняешь, – убежденно произнес Милорд. – Ты же не такое дерьмо, как я, ты же у нас все-таки человек порядочный и свое слово держишь.
– Ты что же, серьезно веришь в то, что я вот так возьму и стану ни с того ни с сего на тебя работать?
– У меня есть на этот вопрос хороший ответ, – сказал Милорд, подошел к двери, открыл ее и крикнул куда-то вглубь помещения:
– Константин! Иди-ка сюда, у нас к тебе дело.
Не прошло и минуты как Бык от удивления широко открыл глаза, глядя на появившегося на пороге комнаты хорошо знакомого широкоплечего человека, который подошел к нему и произнес таким знакомым Быку голосом:
– Ну, здравствуй, командир. Давненько мы с тобой не виделись.
***
Бык и Константин уже с час сидели за столиком кафе. Когда бутылка водки почти опустела, Константин разлил оставшееся в ней содержимое по стаканам, поднял свой и сказал:
– Не серчай, командир, выхода у меня не было.
Он опрокинул стакан, вытер рот рукой и закурил, глядя куда-то в сторону. Бык все-таки решился и первым начал разговор по существу, ибо все это время они сидели почти молча, только время от времени выпивали, да обменивались ничего не значащими фразами.
– Чего ж ты, Костик, не подался по нашей с тобой специальности? – произнес Бык, тоже доставая сигареты из почти уже пустой пачки, еще пару часов назад совершенно полной.
– Куда, в милицию? – усмехнулся его собеседник,
– Ну, хотя бы и в милицию, – согласился Бык.
– А деньги? – горько усмехнулся Константин и сплюнул в сердцах. – Ты же меня знаешь: взятки брать не приучен, а за гроши кому ж охота снова под пули лезть? Хватит, я даром уже навоевался выше крыши. Или что прикажешь – торговцев на рынке трясти? Не могу я этого, понимаешь, не могу!
– И давно ты с ними ошиваешься? – поинтересовался Бык.
– Да месяца три или около того, – нехотя отозвался Константин и замолчал.
– А что до этого делал? Ты ведь год как гуляешь сам по себе.
– Год и месяц, – пояснил собеседник Быка и добавил: – Как уволили, стал мыкаться, все искал, где бы приработок приличный найти, да и рванул в одну бывшую республику. Приятель один присоветовал. Чтоб ему пусто было!
– Что, не по вкусу пришлось? – полюбопытствовал Бык.
– Да чего уж хорошего! – криво усмехнулся Константин.
– Выходит воевать за правое дело – тоже не по тебе?
– Да какое там правое дело! Одни по пять сроков имеют и только и делают, что по венам ширяют, мародерствуют да трахаются друг с другом, другие – молокососы желторотые, что от каждого выстрела или взрыва полные штаны накладывают. Патриоты, мать их во все дырки!
– Ну и что?
– А ничего! – огрызнулся Константин. – Денег ни хрена не платят – вот я и пострелял для приличия в воздух пару месяцев, да и свалил подобру-поздорову, как только случай подходящий представился.
– Чтобы преставиться здесь? – усмехнулся Бык.
– Дуба дать сейчас где угодно можно, – произнес его собеседник. – Разница только в плате за риск. Когда у тебя двое детей и жена без работы, да еще и своего угла нет – на всё согласишься.
– Однако не все идут в мафию, – заметил Бык.
– В мафию, в мафию! – передразнил его Константин. – А где сейчас не мафия? Стране мы на хрен не нужны, а семьям что, от нашего с тобой благородства подыхать с голоду или по электричкам милостыню собирать?
– Неужели из-за этих сволочуг мы с тобой продадим и предадим все, ради чего кровь проливали да друзей закопали без числа? – со злостью проговорил Бык. – Неужели это наш единственный выход?
– А куда нам еще деваться? – Константин в сердцах швырнул мятую пачку из-под сигарет под стол. – Знаешь, как они меня за жабры взяли?
– Небось как и меня – ствол к башке и будь здоров, – предположил Бык.
– Нет, – отрицательно кивнул головой его собеседник. – У меня все было проще. Через пацана моего старшего, Петьку, записочку переслали, вежливую такую, все чин чинарем. Так мол и так, приходите туда-то и туда-то, у нас к вам есть небольшое дельце. Представляешь себе? Я же сразу смекнул, что они от меня не отстанут. Им пацана убить, что сигарету выкурить. А пацан-то не чей-нибудь, а мой… вот так-то, командир.
– Взял бы, да и слинял из города, – посоветовал Бык. – Они бы и искать не стали, что у них, без тебя пушечного мяса мало?
– Да куда линять-то, куда?! – выпалил Константин. – Да и на какие шиши, спрашивается?! Мы с женой до того и так хозяевам за квартиру задолжали. В глаза было стыдно смотреть. Эх! – он махнул рукой и замолчал.
В это время в кафе, в котором они сидели, ввалилась большая компания изрядно подвыпившей молодежи.
– Эй, отцы! – бросил в сторону Быка и его собеседника один из парней, подходя к их столику в обнимку с молоденькой размалеванной девицей. – Вы что тут расселись? Давайте проваливайте с нашего места.
– Вали-ка ты отсюда сам, сынок, – проговорил Бык усталым голосом.
– Что-что?! – глаза у парня округлились.
– Что слышал, – спокойно произнес Бык и стал не спеша тушить окурок сигареты в пепельнице. – Уматывай отсюда со своей мокрощелкой, пока она со страху не описалась.
– Я тебе умотаю! – выпалил парень и в руках у него оказались вытащенные из-за пазухи нунчаки. – Ну, что, вмазать тебе промеж ног по морде или сам отчалишь?
Константин медленно встал и произнес тихо и вкрадчиво:
– Если ты не уберешься отсюда прямо сейчас со своими выблядками, то сильно пожалеешь, что твоя мама в свое время не сделала аборт.
– Ух ты, как мне страшно! – ухмыльнулся парень. – Ты что, новенький в наших краях, не знаешь, с кем дело имеешь?
– С козлами сопливыми, – проговорил Бык и тоже поднялся из-за стола. – Давай уноси отсюда ноги, да поживее. Ну?!