– Господи, – пробормотал Том и потянулся в карман брюк, в поисках жевательной резинки. Максим, спустившись последним, присел на корточки, чтобы полностью рассмотреть жертву с разных ракурсов. Запах, истощаемый телом, не давал возможности дышать полной грудью. Пребывание в яме было невыносимым для все троих, но в то же время детективы отлично понимали всю важность первого впечатления. В их кругу существовало мнение, что образ жертвы, сформированный в первые минуты на месте преступления, должен, словно шестое чувство, вести на протяжении всего расследования. Сопоставляя факты и мотивы, вероятных убийц с тем первым впечатлением можно на уровне интуиции отыскать убийцу. Тишину, длившуюся несколько секунд, нарушил женский голос:
– Мы пробили ее отпечатки по базе. Жертву зовут Аманда Хиллс. Ей тридцать три года, не замужем, детей нет. По нашим данным она зарабатывала на жизнь проституцией, жила где-то рядом, в соседнем мотеле. Сегодня у криминалистов смена Дэйва, это он тут все аккуратно обложил лампами. С его слов, судя по характеру разложений, убийство было совершено около двух недель назад.
– Кто ее нашел? – спросил Том, обходя свежие капли крови и блевотину.
– Питер Уилкшер решил устроить утреннюю прогулку с собакой. Она, по-видимому, почуяв труп, привела хозяина сюда. А когда он наступил на одну из досок, крыша не выдержала, и бедолага очутился тут. В общей сложности он провел в яме около получаса, пока его не услышали прохожие и не позвонили в девять один один.
– А кто этот везунчик и где он сейчас? – раздался из угла голос Максима.
– Какой-то клерк, работает в банке в Центре. Он почти весь месяц был в командировке в Англии, вернулся вчера утром. Его увезли в больницу. Он сломал ногу при падении. Как мне кажется, ему еще понадобится помощь психолога.
Максим в это время надел круглые очки и приступил к более внимательному осмотру тела. Вначале, его взгляд упал на ржавые штыри, торчавшие из лодыжек. Они крепко фиксировали ноги девушки снизу. Руками она обвивала опору, а плечи при этом ровно прижимались к бревну парой торчащих из ключиц гвоздей.
– Ей, что язык вырвали? – раздался хриплый голос Тома.
– Убийца его вырезал и видимо забрал с собой, – ответил Максим переместившись в глубь ямы. – Удивляет то, каким образом он тут все подготовил. Очень аккуратно подошел к вопросу декораций.
– Он, переспросил Том. – Не рано ли ты определился с полом, Макси? На мой взгляд, так изувечить тело способна и женщина, – откашлявшись добавил, – чтобы убийство выглядело «типично мужским».
Сара скептически взглянула на Тома:
– У тебя, закончилась таблетки? Или что?
– В первую очередь вся эта конструкция. Вряд ли женщина способна смонтировать тут все таким вот образом. Только если она была не одна, – начал рассуждать Максим, – а если он действовал в одиночку, то ему потребовалось не меньше месяца, чтобы все тут подготовить. Скорее всего, использовал, только то, что смог найти в лесу или на ближайших стройках. Так убийца лишил нас шанса выследить его по использованным тут материалам. Сара, тебе нужно поднять архив и просмотреть старые дела, в том числе раскрытые. Может, есть что-нибудь похожее по почерку. Вряд ли это его первая жертва.
Максим, бросил взгляд на наручные часы, зеленая стрелка приближалась к цифре восемь.
– Пока не готов отчет криминалистов работаем по шаблону. Нужно попросить патрульных опросить местных жителей. На случай если они видели или слышали, что-нибудь странное. Том, на тебе опрос проституток, у тебя вроде бы есть надежные информаторы. Нам нужно узнать, когда и с кем видели девушку в последний раз. Как только поймем смысл ритуала сможем построить портрет убийцы.
Максим вытер лоб, покрывшейся за несколько минут пребывания в яме испариной, снял очки и направился в сторону лестницы. Сара и Том последовали следом. Том попытался что-то объяснить, в то время как Сара, подняв воротник у пальто и убрав руки в карманы ускорила шаг. Пара экспертов, в белых герметичных костюмах, дождавшись своей очереди, приступили к транспортировке тела на носилки.
Лиам Смит
Чистящее средство еще не успело выветриться с пола. В воздухе летал резкий цветочный запах. Максим, оставляя на паркете трафаретные следы, двигался в конец коридора. Он извинился перед уборщиком, натирающим витрину до блеска. За стеклом в ряд висели фотографии полицейских. Один из них, в черном, идеально выглаженном костюме, встретился Максиму выходящим из кабинета.
– Паркер, вы как девчонки из журнала для взрослых, – успел он прокомментировать фотографии прежде, чем дверь закрылась.
Капелька пота у лопатки уже начинала свой путь вниз. Он на ходу снял куртку и небрежно бросил ее на кресле в приемной. Максим надеялся, что разговор с начальником полиции не продлится больше запланированных десяти или пятнадцати минут. Минуя секретаря, обсуждавшего по телефону детали ужина, он, трижды постучался. Не дожидаясь ответа, Максим слегка приоткрыл тяжелую деревянную дверь:
– Хансен, наконец-то! – сказали внутри.
Детектив, разместился на краю кресла. Лиам Смит с внимательным видом осматривал запонки. Цвет его слегка старомодного костюма тройки идеально сочетался с массивными ботинками на толстой подошве. Он прекрасно это знал, но любил слышать это от своих подчиненных. Начальник полиции привычным жестком взглянул на часы, чтобы намекнуть Максиму о его опоздании. Детектив Хансен лишь напряг губы и отвернулся.
– Какие новости Максимус? – ровно постриженные усы скривились в притворной улыбке.
– Как вам известно, Сара и Том приступили к расследованию тела девушки. Ее труп нашли сегодня утром в одном из парков Лог-Айленда, – спокойно ответил Максим.
Он хорошо знал, что Мистер Смит больше предпочитает слышать свой голос, нежели кого-то еще. Не говоря уже о голосе детектива Хансена.
– Ты читаешь газеты, сынок? Скорее всего, нет, ведь сейчас есть Гугл, верно? – ухмыльнулся Смит. – Я раньше тоже не читал, но примерно пятнадцать лет назад супруга убедила меня купить дом в Нью-Джерси. Знаешь, в чем проблема людей, живущих в Джерси? Это не только кошмарных размеров налоги на недвижимость. Это то, что тебе нужно каждый божий день, утром добираться до работы и обратно, на долбанном поезде. Меня это так сильно раздражало, вначале, и чтобы как-то отвлечься, я взял за правило в поезде листать свежие выпуски газет. Говоря откровенно, именно так и коротали время большинство остальных пассажиров. Так вот то, что я прочитал сегодня в утреннем «Таймс» меня, честно говоря, расстроило. Я не буду пересказывать тебе всю статью этого журналиста, передам лишь ее основную идею: «характер нанесения травм может свидетельствовать о том, что это не первая жертва». Конечно, это всего лишь предположение, но, так или иначе, такого рода выводы добавляют головной боли таким ребятам как мы с тобой, верно?
– Пока рано делать выводы, тем более такие, но версию о серийной убийце мы, к сожалению, пока не можем исключать, – ответил Максим.
Лиам Смит, сжал зубы и бросив на стол стопку скомканных листов подошел к окну.
– Я думаю, что для такого профи как ты, потребуется не больше двух дней на это дело. Как ты, наверное, заметил, у нас и так очень низкая раскрываемость в этом месяце, так что статьи в газетах в стиле Джека Потрошителя могут очень плохо отразиться на нашем с тобой будущем, сынок.
Максим терпеливо ждал, время от времени, разбавляя кивками длинные реплики шефа. Левый глаз начальника полиции слегка косил, поэтому Максим намеренно смотрел в пол. Актерскому таланту Лиама Смита нашлось бы место в Бродвейских мюзиклах и постановках, его картинная бравада на собраниях в мэрии походила на четко отрепетированное выступление. Не обладая сверхвысоким интеллектом, Смит на уровне инстинктов, умел подстраиваться к нужным ему людям. От исчерпавших лимит доверия детективов он легко избавлялся. Обыгрывая их так, что они выглядели логичными и своевременными.
– Статья – это еще пол беды. Знаешь сколько звонков от высокопоставленных лиц, живущих на побережье Лонг-Айленда, я получил только за последний час? Всех их волнует безопасность. И я их прекрасно понимаю. В силу сложившихся обстоятельств, мы не можем ее гарантировать. Я повторяю, что у тебя два дня. Такой опции как «отсрочка» больше нет, – сухо резюмировал Смит и снова взглянул на часы.
Каждое из семидесяти семи полицейских участков Нью-Йорка имеет одну общую деталь – зеленые фонари, установленных по бокам от главного входа в здание. С момента основания города, голландцами был учрежден городской дозор в функции которого входило патрулирование и охрана порядка. В ночное время дозорные носили с собой зеленые фонари, а когда они возвращались с патруля к месту сбора, то вешали фонари у входа в здание. Таким вот образом, они говорили горожанам, что дозорные на местах и город под защитой.
Украшенная по бокам зелеными фонарями, дверь распахнулась. Максим, по привычке, потянулся в карман. Сообщений от Сары или Тома не было. Восемь тридцать утра. День обещал быть дерьмовым.
В действительности Максиму нужна была пауза. Минутная пауза и он сделал глубокий вдох. Холодный воздух минуя горло оказался в легких. Кто сказал, что для медитации нужна тишина и покой. Своим примером детектив Хансен доказывал обратное.
Всякий раз, когда дело касалось гласности, Максиму становилось не по себе. В полиции начинали ходить слухи о том, что его собственный отец был убийцей, или если точнее – наемным убийцей. Именно поэтому, некоторые из коллег избегали, а кое кто уже начинали в открытую выражать неприязнь.
Около тридцати лет назад тело его отца со следами пыток нашли в мусорном пакете возле остановки. В тот же день мать увезла Максима на север страны и даже спустя годы, продолжала бояться. Она считала, что убийцы отца не успокоятся, и будут мстить сыну. Именно поэтому Хельга Хансен выступала против того, чтобы ее сын возвращался в Нью-Йорк. Перед поступлением в университет он, все же согласился взять девичью фамилию матери, и постарался забыть все, что связывало его с отцом. Напоминанием о детстве остались только кошмары, терзающие его с завидной регулярностью.
Холод
Открыв дверь в подвал Максим почувствовал, как второй раз за утро, его грудь непроизвольно сжалась. Годы в полиции не привили иммунитет к запаху человеческой смерти. Вдобавок, от пронизывающего внизу холода, кожа покрылась мурашками. Атмосфера была соответствующе угнетающей – остро ощущалась нехватка света в помещении. Единственным его источником были навесные лампы, установленные точечно, только над столами для вскрытий. Чуть поодаль, за рядами из тел прикрытых простыней, спиной к двери стоял человек. Его белоснежный халат украшали багровые крапинки крови. Из наушников отчетливо доносились усыпляющие мотивы кантри. Максим сделал шаг в сторону металлического стола, на котором лежало тело Аманды Хиллс. Ее грудная клетка была раскрыта. Именно ею в данный момент и был увлечен эксперт.
– Есть минутка? – рука Максима едва коснулась халата.
– О, Господи! Макси, – мужчина отпрянул, словно его поразила молния. Детектив виновато сомкнул губы:
– Извини, Дэйв. Не хотел тебя пугать.
– Ничего, я как раз добрался до причины смерти, – патологоанатом убрал наушники в сторону и начал объяснять, – как я и предполагал, у бедняжки не выдержало сердце. Как ты, наверное, догадался, убийца изрядно над ней поработал. Вначале удалил жертве язык и глазные яблоки. После чего еще живую прибил к бревну. На мой субъективный взгляд, бедняжка еще показала чудеса стойкости.
– Есть ли следы изнасилования, противоестественного проникновения? Либо иные следы убийцы на теле? – спросил Максим.
– Никаких следов, ни под ногтями, ни в зубах, нигде. Но, судя по всему, девушка при жизни вела довольно активный образ жизни, если ты понимаешь, о чем я, – но увидев рассеянный взгляд добавил, – ее тело принимало в себя больше дюжины мужчин ежедневно на протяжении последних лет. Это я тебе гарантирую, плюс она была и наркоманкой с недавнего времени, об этом свидетельствуют вот эти следы на запястьях, – рука в перчатке прикоснулась к лежавшей на столе руке.
– Да, это многое объясняет. Обычно именно проститутки становятся жертвами таких вот изощренных убийств. Их легче найти, заманить и мало кому интересно, куда они пропадают. Ну а что ты можешь сказать о характере ран?
– Они сделаны не профессионально, но очень аккуратно, рука уж точно не дрожала. Что касается орудия, то им был нож с зазубринами длинной около шести дюймов. Интересно, еще и то, что я обнаружил следы гидроксида железа на ранах.
– Ржавчина? А ты раньше видел, что-то подобное, я имею в виду почерк или способ нанесения увечий? – Максим скрестил толи от холода толи от сильного желания спрятать, руки на груди.
– Ну, пожалуй, что за мою славную, более чем пятнадцатилетнюю карьеру еще нет. Хотя, учитывая, как он все обставил, вряд ли перед нами первая жертва. Он провозился с ней не менее пяти часов, при этом большую часть времени жертва была в сознании. Очевидно, что все это дело рук пугающе нездорового человека. Чуть позже я вышлю полный отчет о вскрытии.
– Спасибо, – кивнул Максим, – и медленной походкой направился в темноту, в сторону выхода.
Эксперт, махнул рукой после чего взял дисковую пилу и продолжил работать над трупом. У дверей, Максим взглянул на тело девушки в последний раз. Ее грязные и спутанные волосы сумбурно, едва касаясь, пола, двигались словно стая гадюк, жаждущих выбраться на свободу. Вместе с открытом в ужасе ртом, вид девушки напомнил ему образ поверженной Медузы, кричащей вслед уходящему Персею. Максим не боялся обратиться в камень, но все же поспешил нырнуть в открывшуюся перед ним дверь.
Мотель
Огромная спина покрылась испариной. Ее обладатель весил не меньше двухсот фунтов и с легкостью бы прошел кастинг на роль Снежного человека. Номер был заполнен запахам давно не мытого тела и дешевого виски. В отличие от мужчины, девушка почти не издавала звуков. Ее глаза уставились в потолок и покорно воспринимали происходящее. Терпеть ей оставалось, по подсчетам, еще минут двадцать.
Открытие двери совпало с эякуляцией. Поэтому, даже после того, как Том распахнул дверь в номер, они не сразу обратили на него внимание.
– Эй, Чеширский кот, слезай с нее это полиция, твою мать! – крикнул детектив.
Мужчина неуклюже повалился в бок, как будто пораженный стрелой из арбалета.
– Собирай свое дерьмо и вали отсюда, – сказал Том, пнув в сторону кровати ковбойские ботинки и джинсы, валявшиеся на полу. Мужчина натянул на себя джинсы и бросился в сторону пикапа, припаркованного напротив у входа в номер.
– Серена, мне нужно с тобой поговорить, одевайся, жду тебя снаружи, – скомандовал полицейский.
Том присел на скамью у двери в номер и закурил. Тяжелые тучи медленно проплывали низко над головой. Спустя пару минут, невысокого роста блондинка вышла из номера. Ее болезненного вида лицо хранило на себе остатки вчерашнего макияжа. Она одарила детектива пустым взглядом и приблизилась вплотную. Том почувствовал сладковатый запах пота и поднял глаза на ее жидкие волосы, явно темнеющие у корней.
– Эй коп, есть сигаретка? – Серена вальяжно обратилась к детективу.
– Да, бери, – он протянул ей пачку Мальборо. После чего достал из кармана фото, сделанное утром, – мне сказали, ты ее знаешь. Серена взяла фотографию. Ее лицо тут же побледнело. Едва не уронив, она протянула ее обратно. Воцарившуюся следом тишину разбил проезжающий мимо дом на колесах. Она присела на скамейку и закурила.
– Кто ее так? – голос предательски дрогнул.
– Мы это и пытаемся выяснить. Поэтому расскажи мне все, что ты знаешь о девушке на фотографии. Как давно ты ее видела?
– Она работала в этом районе примерно полгода назад. Тихая. Ни с кем особо не общалась. Все звали ее Амандой. Девки приходят и уходят. Я не заметила ее пропажу, знала, наверное, что рано или поздно она уедет отсюда, – соврала Серена. Она еще не знала, как относится к детективу, опыт подсказала ей, что от копов нужно держаться подальше.