– Так, Илларион Константинович, – помешивая ложечкой чай в кружке, задумчиво прошептал отставной полковник ГРУ, – основные жизненные вехи понятны…
Забродов бросил взгляд на будильник и понял, что звонка уже не будет: стрелки часов приближались к цифре «девять».
– Значит, не судьба! – грустно вздохнул он и резко встал из-за стола. – Теперь бы не опоздать в ЖЭС, пока они все там не разбежались по разным инстанциям.
Вымыв посуду, пенсионер переоделся в синие джинсы, черную рубашку и, обув кроссовки, снял с вешалки светлую куртку из плащевой ткани. Неожиданно затрезвонил телефон.
– Твою мать! – непроизвольно вырвалось у Забродова. – Ну, наконец-то!
Мужчина, присев на тумбу, приложил телефонную трубку к уху. В ней послышался треск, но через несколько секунд треск сменил нежный женский голос, от которого у Забродова вдруг екнуло сердце, а по телу пробежала дрожь.
– Але…
Илларион Константинович, проглотив нечто похожее на застрявший кусок в горле, глубоко вздохнул и тихо выдавил:
– Слушаю…
– Илларион? – настороженно спросил приятный женский голос.
– Я, Маргарита.
– Ларик! – весело и громко воскликнула Маргарита. – Здравствуй, дорогой!
У Забродова учащенно забилось сердце, он откашлялся и ответил:
– Ну, здравствуй, милая! Что так поздно? Я уже начал волноваться, не случилось ли чего?
– А что могло случиться, Илларион? – спросила молодая женщина.
– Да всякое… – уклончиво ответил отставной полковник ГРУ и, помолчав, тут же перевел разговор на другую тему: – Ну, ладно об этом. Когда тебя встречать?
На связи возникло небольшое замешательство.
– Не слышу, Рита? – не дождавшись ответа, нетерпеливо повторил вопрос Илларион Константинович. – Когда тебя ждать? Ты уже купила билет в Москву?
Женщина вздохнула и ответила:
– Нет, еще не купила…
На симпатичном лице отставного полковника ГРУ моментально отразилась обида.
– Почему?
Маргарита смущенно и негромко кашлянула в телефонную трубку.
– Извини, Илларион, – призналась она, – но у меня не получится приехать к тебе на эти выходные дни в Москву.
– Рита, но почему? – спросил Забродов. – Мы же, кажется, обо всем договорились с тобой, дорогая…
– Да, Илларион Константинович, договорились, – не очень уверенно согласилась женщина, – но, понимаешь ли, возникли определенные сложности, из-за которых я не могу выехать из Самары.
Седовласому кавалеру не понравилась приставка к его имени, и он насторожился.
– Сложности? – повторил Забродов.
– Да так, – уклончиво отвечала собеседница, – ничего особенного. Просто не получается… Ты ведь тоже несколько раз обещал приехать и не приехал.
На это обвинение седовласый пенсионер ничего не смог возразить, а только растерянно почесал затылок и спросил:
– Так когда мы с тобой увидимся?
– Не знаю, Илларион, – ответила Маргарита, – я позвоню.
– Ладно, Рита, – вздохнул инструктор спецназа и сказал: – Звони…
– Хорошо, – ответила женщина и добавила: – Извини, Илларион, мне жаль, что так получилось. Пока!
– Всего хорошего, Маргарита… – тихо прошептал мужчина, анализируя странный разговор с любимой женщиной.
Он встал с тумбы, достал пачку сигарет и закурил, глубоко и часто затягиваясь дымом.
«Нет, не может быть! – постарался разубедить себя седовласый мужчина. – Рита не такая! Если бы у нее кто-нибудь появился, то она непременно бы мне сказала!»
Забродов забыл о том, что ему нужно было спешить в ЖЭС, пока его работники не разбежались по своим делам. Впрочем, ему в этот момент было глубоко наплевать на мелочи жизни, ведь решалась его судьба.
«Нет, скорее всего, что-то случилось! – решил Илларион Константинович и тут же задал себе вопрос: – Но что именно случилось?»
Он затушил сигарету в пепельнице и тут же закурил новую.
«А может быть, это все дамские штучки? – мелькнуло у него в голове. – Она же намекнула мне на то, что я не смог несколько раз приехать в Самару, а вот теперь решила проучить меня, чтобы я почувствовал, каково это ждать и остаться с носом!»
Забродов рассмеялся.
«Ну, точно, – облегченно вздохнул он, – этакая маленькая женская хитрость!»
Забродов тряхнул головой, чтобы выбросить из нее тревожные мысли, и решил все же сходить в ЖЭС. Однако и на сей раз, когда Илларион собрался покинуть свои апартаменты, прозвенел телефонный звонок.
– Рита? – непроизвольно вырвалось у Забродова, и мужчина поспешно подошел к аппарату и снял телефонную трубку. – Але! Я слушаю!
В телефонной трубке раздался взволнованный мужской голос:
– Ларик! Это ты?
Забродов огорченно вздохнул. Звонил его приятель Иван Павловец.
– Я, Ваня, я, – ответил он. – Что у тебя с голосом?
– Ничего особенного.
– А чем ты так возбужден?
На связи повисла короткая пауза.
– Ларик, нужно срочно встретиться! – озабоченно воскликнул художник и, не дождавшись ответа, спросил: – Ты слышишь меня, Забродов?
– Слышу.
– Так что?
Илларион Константинович нахмурился: ему после неудачного разговора с Маргаритой не хотелось ни с кем встречаться.
– А что случилось? – поинтересовался он.
– Да тут такое твориться, Ларик! – воскликнул художник-реставратор. – Такое…
– Что именно, Ваня?
– Ларик, это не телефонный разговор! – сообщил собеседник. – Давай встретимся, я тебе все расскажу, объясню, и мы решим, что делать.
– Ладно, Ваня, уговорил! – без особого энтузиазма согласился Забродов и поинтересовался: – Ты ведь сегодня будешь на дне рождения у Кости Гуреева?
– Буду.
– Ну вот, там в мастерской встретимся и поговорим, – предложил Илларион Константинович.
– Нет, Ларик, – возразил реставратор, – давай встретимся сейчас в музее на выставке.
Илларион Константинович недовольно поморщился и спросил:
– Что за срочность такая?
– Приезжай, на месте все объясню, – упрямо ответил Павловец. – Приедешь?
Забродов протяжно вздохнул, однако отказать не смог.
– Ладно, приеду, – пообещал он.
– Спасибо, Ларик, – облегченно выдохнул художник-реставратор. – Жду!
На том разговор и закончился. Илларион Константинович положил трубку на телефонный аппарат и бросил взгляд на часы. Стрелки часов показывали без пятнадцати десять.
– Опоздал, черт тебя подери! – недовольно пробурчал Забродов. – Придется завтра плестись в домоуправление!
Однако, немного подумав, он все же решил сходить в ЖЭС. Вернее будет сказать, что целью его вояжа в местную хозяйственную контору была уже не столько разборка с жировкой и остальными проблемными моментами, сколько желание привести свои разбежавшиеся мысли в порядок.
– Да, господин пенсионер, – пробурчал себе под нос седовласый полковник ГРУ в отставке, – пора тебе пройтись и подышать свежим воздухом…
Перебросив через плечо светлую куртку, Забродов открыл дверь и вышел из квартиры…
Весеннее солнце хоть еще и невысоко взошло над городом, но уже начинало припекать. Особенно ясно это чувствовал дворник Ахмет, который монотонно шаркал метлой по тротуару. Иногда он останавливался, чтобы поздороваться с кем-нибудь из жильцов, проходящих мимо него, или для того, чтобы смахнуть рукавом выступившую испарину на морщинистом лбу.
– Фу! Ну и париловка… – тяжело вздохнул татарин.
Из подъезда вышел седовласый отставной полковник и, заметив дворника, направился к нему.
– Ахмет, у вас каждый день разнарядка в девять часов? – спросил Забродов.
– Обычно оно так и случается, Илларион Константинович, – сказал Ахмет, – но не всегда.
– А председатель ЖЭСа сегодня принимает? – поинтересовался пенсионер.
Татарин неуверенно пожал плечами и склонил голову набок.
– А кто его знает, Илларион Константинович, он же начальник. Может, и принимает, а может быть, куда-нибудь возьмет и отлучится.
– Понятно, Ахмет, – произнес пенсионер, – спасибо за информацию.
– Не за что, Илларион Константинович, – ответил Ахмет и поинтересовался: – Так ты в ЖЭС?
– Да, нужно заскочить туда и решить некоторые проблемы.
– Удачи тебе!
– Спасибо, Ахмет, – сухо ответил Забродов.
Татарин грустно причмокнул губами и, уткнувшись взглядом в землю, снова стал мести тротуар, а пенсионер направился в конец двора, где находился арочный проход.
Там Забродов неожиданно столкнулся с возбужденным Говорковым, который едва не сбил соседа с ног.
– Петрович, ты куда это летишь сломя голову? – недовольно проворчал полковник.
– Извини, Илларион Константинович, – скороговоркой произнес спартаковский болельщик, – задумался. – И тут же с жаром сообщил: – Ты знаешь, Илларион, там такие дела закрутились с этим покойником…
– И какие же? – не сбавляя хода, сухо произнес Забродов.
– Да разные, Константинович, – семеня мелкими шажками, затараторил Иосиф. – Но главное – непонятно, отчего он ласты склеил: то ли сердце не выдержало, то ли…
– То ли? – усмехнулся Илларион.
– Он художник, – сообщил Говорков, – Варенцов Вениамин Александрович.
Илларион Константинович на мгновение замедлил ход и повернул голову в сторону спартаковца:
– Художник?
– Он самый! – подтвердил новоявленный сыщик. – Крупный и весьма известный в творческих кругах мастер живописи! А живет этот Варенцов где-то здесь…
Забродов, хоть и был вхож в круг художников, все же не был знатоком, а посему фамилия Варенцов ничего ему не сказала. Однако в сознании инструктора спецназа ГРУ мелькнула смутная картинка, и он подумал, что, возможно, видел этого человека на какой-то художественной выставке или вечеринке.
– Жил, Петрович, – поправил пенсионер разговорившегося соседа.
– Точно, товарищ полковник, – признал свою ошибку спартаковец. – Однако все это мелочи! После того как ты ушел, народу собралось в парке тьма! А этот старлей все меня пытает, как да что… Дотошный, сукин сын!
Отставной полковник ГРУ тряхнул головой, понимая, что сейчас начнется пустое излияние Говорковым досужих и бредовых предположений.
– Понятно, – кивнул пенсионер. – Я сейчас спешу, Петрович, а потом, когда вернусь, мы с тобой это обсудим.
– Договорились, Илларион Константинович! Как освободишься, жду тебя!
Забродов тряхнул головой:
– Заметано, Петрович! Как только освобожусь, так сразу и поговорим!
– Понял! Жду! – сбавляя ход, произнес спартаковец и, повысив голос, бросил вдогонку: – Кстати, следователь дал мне свою визитку. Чтобы, если мы с тобой что интересное нароем, сообщили ему.
– Непременно! – заверил соседа пенсионер и уверенной поступью направился вдоль зеленого сквера к домоуправлению.
Говорков растерянно посмотрел ему вслед и недоуменно почесал затылок, соображая, что же пообещал ему полковник ГРУ в отставке: то ли непременно сообщить нечто следователю, то ли непременно встретиться с Говорковым, то ли…
– Твою мать! – сочно сплюнув на асфальт, негромко и незлобиво выругался он. – Вот и пойми этих интеллигентов…
Впрочем, через мгновение Иосиф Петрович уже переключился на разгадку убийства пожилого художника, а в том, что это было убийство, он ни на мгновение не сомневался…
Глава 6. Странные намеки
Забродов недовольно покачал головой: возле музея было припарковано шикарных иномарок и персональных автомобилей с мигалками более чем предостаточно. Пенсионер припарковал свой черный бьюик чуть поодаль от здания музея.
– Интересно, что тут за праздник? – окинув взглядом скопление автомобилей возле музея, пробормотал инструктор спецназа Главного разведывательного управления. – Куда это меня заманил Ванька и чего ему так срочно понадобилось от меня?
Забродов направился в музей, однако на входе полковника остановили крепкие ребята.
– Простите, гражданин, – вежливо, но сухо произнес широкоплечий парень, – предъявите свой пригласительный билет.
– Мужики, да я тут к приятелю… – смущенно произнес посетитель.
– Извините, сегодня вход только по пригласительным билетам, – последовал ответ. – А с приятелем вы можете встретиться после двенадцати.
– Ребята, а с каких это пор такие предосторожности при входе на обыкновенную выставку? – поинтересовался Забродов.
Второй охранник, смерив скептическим взглядом Забродова, усмехнулся.
– В том-то и дело, мужик, – сказал он, – что сегодня до двенадцати часов выставка обыкновенная, да посетители на ней не совсем обыкновенные.
– Спасибо за разъяснение, дорогой товарищ, – язвительно поблагодарил инструктор спецназа ГРУ охранника, – приму к сведению.
Он достал из кармана мобильный аппарат и набрал номер телефона человека, который пригласил его на эту тусовку.
– Але… – раздался голос Ивана Павловца. – Кто это?
– Тот, кого ты приглашал к себе в гости на выставку, – усмехнулся Забродов.
– Илларион?!
– Он самый, Ваня, – подтвердил седовласый пенсионер.
– Ты где?
– На входе, – сообщил Забродов.
– Так чего ты там топчешься, – недовольно и даже с некоторыми нотками раздражения в голосе воскликнул Павловец, – давай проходи в зал.
Илларион Константинович в свою очередь недовольно фыркнул и произнес:
– Ваня, мне нужно не твое устное приглашение, а официальный пригласительный билет!
– О, черт! – зло воскликнул реставратор. – Совсем забыл! Извини, Ларик, я сейчас спущусь.
– Ладно.
– Только никуда не уходи! – встревоженно попросил художник.
– Не беспокойся, – успокоил инструктор спецназа ГРУ, – не для того я перся через весь город, чтобы лишь пообщаться с тобой по телефону у входа в музей.
– Извини, Ларик, – пробасил художник, – я уже бегу…
– Ладно… Жду!
Илларион, пообещав собеседнику обождать его, отключил сотовый аппарат и положил его в карман куртки.
– Илларион! – раздался радостный голос Ивана Павловца.
Полковник ГРУ в отставке, услышав свое имя, обернулся и увидел, как его приятель спускается по лестнице, размахивая пригласительным билетом.
Поравнявшись с охранниками, художник развернул пригласительный билет.
– Этот человек со мной, – показав пальцем на Забродова, произнес художник-реставратор.
Охранники, нахмурившись, кивнули.
– Пошли, Илларион, – сказал Павловец, – мне нужно тебе кое-что рассказать.
– Я слушаю…
Художник-реставратор испуганно осмотрелся по сторонам.
– Не сейчас, Илларион, – возразил он, – и не здесь!
Забродов посмотрел на приятеля, озабоченно нахмурив брови. Полковнику не нравились загадки, а Иван их начал задавать ему уже с самого утра.
Посетителей в залах музея было немного, что, впрочем, не удивило Забродова, так как выставка для всеобщего обозрения начинала работать только с двенадцати часов. Однако, бросив взгляд по сторонам, Илларион Константинович отметил, что здесь собрались не столько ценители высокого искусства, сколько высокопоставленные чиновники, крутые бизнесмены, а возможно, и теневые толстосумы…
– Знатная публика тут у вас, Ваня, – тихо прошептал инструктор спецназа ГРУ товарищу, чувствуя на себе пристальные взгляды крепких парней, по всей видимости телохранителей элитных посетителей художественной выставки.
– Сливки, Константинович, – коротко ответил реставратор Забродову.
– Я это уже понял, Ваня, – кивнул седовласый пенсионер и ухмыльнулся. – Тут, братишка, похоже, воровской сходняк.
– Тише, Ларик, – сконфузившись, прошептал реставратор. – Тут тусуются и художники, и чиновники из Министерства культуры… – Павловец кивнул в сторону лысого крупного мужчины в сером костюме с галстуком. – Да и сам министр тут бродит!
Илларион Константинович уважительно повел бровью. Однако его внимание привлек не министр культуры, а пожилой, с большими залысинами человек неброской внешности с воинской выправкой. Как показалось инструктору спецназа ГРУ, он узнал его, хотя прошло немало времени с последней их встречи.