– Немедленно схватить! – и, взглянув на следователя, объявил: – Мы с вами тут ведем бесплодный разговор, а в это время группа террористов напала на мой офис, есть жертвы! Вынужден завершить встречу и лично руководить противодействием угрозе.
Бобров, немало удивившись прыти хозяина кабинета, встал и, обеспокоенный известием, направился на выход.
Злата, спускаясь по лестнице, услышала топот ног и, облокотилась на поручень, глянула вверх-вниз: двое охранников стремительно приближались к ней. Подлетел первый, внушительных габаритов, и, истошно крича, бросился в рукопашную схватку. Девушке удалось отработанным движением «бросок через бедро» отправить его кубарем вниз на нижний лестничный пролет.
Другой крепкий парень, видимо, хорошо подготовленный, попытался ее задержать, применив прием «скручивание руки». Заломив ей руку, он выхватил из наплечной кобуры оружие. Почувствовав приставленный к голове пистолет, Злата круто развернулась, схватила рукой ствол и, повернув его в сторону от себя, нанесла другой рукой удар в лицо парня. Такой завидной прыти от хрупкой девушки охранник никак не ожидал, но даже слабый удар, не способный навредить мужчине, привел его в замешательство. Воспользовавшись оторопью соперника, она резко развернула дуло на охранника. Глаза парня округлились. В следующую секунду Злата, завладев оружием, оттолкнула ногой незадачливого секьюрити и побежала по ступенькам вверх.
Следователь Бобров уже несколько раз стучал по кнопке лифта, но, похоже, все лифты были отключены. Пришлось идти вниз по лестнице пешком. Услышав топот ног, он насторожился. Внезапно по лестнице взбежала темноволосая девушка в черных очках и с пистолетом в руке, и, как в заправском боевике, сходу навела на Боброва оружие. Следователь так трухнул, что в смятении опустил глаза долу и поднял руки, приготовившись к смерти. Решив, что толстяк безобиден, Злата, оставив его, поспешила дальше. Появились охранники в черных костюмах. Поравнявшись с Бобровым и приняв его за террориста, они напали, заломили руки, а их начальник еще и приставил оружие ко лбу:
– Руки вверх! Ты кто?
– Я из полиции, следователь Бобров. Лифты не работают…
– Удостоверение! – Начальник охраны сверлил его подозрительным взглядом.
Изучив документ, извинился, разрешил идти дальше, а сам со своими секьюрити ринулся по лестнице наверх. Бобров же прытью припустил вниз с мыслью о непредсказуемости будущего, легкомысленности поступков и ценности жизни, а еще – никогда больше не посещать офис «Динамических систем».
Президент компании Гаврилов неистовствовал в своем кабинете. Получив по телефону доклад, что нарушитель режима доступа так и не схвачен, закричал на начальника охраны:
– Ты полный болван, не заслуживающий ни уважения, ни снисхождения! Тебе даже нельзя доверить присмотр за стадом баранов!
Ему, Гаврилову, справедливому и великодушному главе известной компании, приходится вверять свою безопасность какому-то сброду! Новый звонок от начальника ситуационного центра кибербезопасности «Динамических систем», доложившего, что в компьютерную систему компании просочился размножающийся и «поедающий» файлы вредоносный вирус, а на всех мониторах появился неудаляемый баннер «Жизнь безвкусна без шоколадного кекса», окончательно добил президента.
«Под меня копают, – решил он. – Утечка секретной информации произошла исключительно не вовремя. Остается только догадываться, как со мной поступит Виктор. Нужно на время скрыться, пусть ситуация успокоится, а потом можно будет нанести ответный удар».
Набрав номер на смартфоне, приказал:
– Приготовьте мой вертолет к взлету!
Персональный лифт прямо из кабинета доставил его на крышу здания. Дверцы лифта открылись. Гаврилов в шикарном темном костюме от Бриони торопливо направился к вертолету, несущий винт и лопасти которого равномерно вращались в готовности поднять машину вертикально вверх. Воздушный поток заставил пригнуться. Он уже собрался забраться в кабину, чтобы покинуть безумный хаос возникшей сумятицы, как остановил взгляд на пилоте, который что-то кричал, энергично жестикулируя. Шум двигателя заглушал слова пилота; Гаврилов, не понимая, что происходит, оторопел; наконец обернулся: прямо в шаге от него стояла темноволосая девушка в черных очках и целилась из пистолета. Раздосадованный президент, получивший за день несколько ударов судьбы, пожал плечами, сам поражаясь своей выдержке, внезапным рывком отвел ее руку с пистолетом в сторону, но тут же получил этим пистолетом по голове. С рассеченным лбом он грохнулся в своем великолепном костюме на железобетонные плиты вертолетной площадки и в страхе уставился на девицу, которая невозмутимо забралась в вертушку, пригрозила пилоту оружием и заставила его взлетать.
Мечта Гаврилова о безопасной и счастливой жизни уносилась вместе с вертолетом, превращаясь в призрачную химеру суровой реальности. Он встал и, вытирая рукавом пиджака кровь с лица, направился обратно в офис к своим незадачливым подчиненным, чтобы вновь испытать нервный шок от очередного удара судьбы.
В машине на парковке у здания «Динамических систем», подавленные, чувствуя свою полную беспомощность, Илья и Веня сидели и гадали, где совершена ошибка, что предпринять для спасения подруги. Приехавшая полиция оцепила периметр, сотрудники компании, как при пожаре, спешно покидали офис, с крыши небоскреба стартовал вертолет и полетел к центру города, а парни, всё еще не теряя надежды, высматривали Злату в толпе бегущих людей. Вдруг оживший нанобук Вени пискнул и загрузил сообщение – всего одно слово: «Профит». Радостные парни закричали: «Есть!» и заключили друг друга в объятия. Илья завел двигатель, и машина немедленно увезла ребят подальше от ненавистной компании.
Злата, серьезная, деловая, во всеоружии, водрузив на голову летный шлем, по внутренней связи командовала пилотом: для начала позаимствовала у него смартфон и отправила ребятам сообщение, затем указала, где приземлится – на вертолетной площадке у больницы в районе Сухаревской площади. Как только машина коснулась земли, она выпрыгнула из кабины и побежала к близлежащей станции метро. Вертолет улетел, а Злата слилась со снующей толпой прохожих.
Глава 10
Петр Белов в своем рабочем кабинете, попивая коньяк из хрустального бокала, рассуждал вслух о глобальных проблемах человечества. Потеряв жену, он потерял и вкус к жизни, предался хандре и, часто прикладываясь к бутылке, терзался сомнениями. В кресле напротив устроился Волков. Потягивая коньяк, он изучающе смотрел на президента компании, больше слушал, чем говорил, но иногда поддакивал.
Белов, изрядно выпив, мрачно сказал:
– Человечество относится к планете Земля потребительски эгоистично. Вот смотри, Вадим: реакции на глобальное потепление никакой, леса – легкие планеты – продолжают вырубать или сжигать. По вине людей возникают даже землетрясения и засухи, множатся техногенные катастрофы…
– О, Петр, – добавил Волков, – ты забыл, что планету замусорили. А перенаселение?!
– Да, да! – Белов огорченно вздохнул. – Плохая экология, химическое заражение то там, то здесь, а еще пандемии.
– А военные конфликты! Возникновение ядерной войны вполне реально. Один шанс из ста, что какой-нибудь идиот развяжет ее случайно. – Волков, пригубив коньяку, изобразил на лице озабоченность.
Белов пристально вперил взгляд в друга:
– Может произойти событие, которое приведет к неминуемой гибели человечества, и оно свершится с вероятностью один к десяти.
Волков насторожился:
– Ты о чем, Петр?
– Возможна атака инопланетной цивилизации, – проговорил сильно захмелевший Белов.
– Пришельцы? – Вадим поднял бровь, бросив взгляд на титановое кольцо с буквой β на руке Петра.
А тот, изрядно хлебнув из бокала, буркнул:
– И не найти, кто виноват!
Помолчали. Волков осторожно стал говорить:
– Ты потерял жену. Жаль Ренату! А еще это покушение на тебя, слава богу, неудавшееся! Мне больно видеть, как ты страдаешь. Рядом с тобой нет человека, который смог бы утешить, успокоить, поддержать в трудную минуту. Гнетущее беспокойство о судьбе человечества, волнения за дела компании, тревога за сына – всё это вызвало стресс и расшатывает здоровье. Слушай, как другу хочу порекомендовать тебе грамотного психолога, великолепную женщину, исключительно компетентного специалиста.
– О, мотивы моего поведения не настолько навязчивые, чтобы обращаться к психологу.
– И всё же, Петр, вот, возьми визитку, позвони ей. Увидишь, беспокойство как рукой снимет, мысли о несчастьях улетучатся, досадные недоразумения перестанут волновать.
– Зачем ходить к психологу, когда друг всегда выслушает и даст хороший совет? – улыбнулся Петр, положив визитку в нагрудный карман.
– Хороший психолог не тот, что лезет в подсознание пациента, а тот, который внушает ему оптимизм и увлекает новизной ощущений, – загадочно сказал Вадим.
Однажды вечером, когда Петр, устроившись в гостиной у телевизора, опустошал бутылку виски, подошел Илья и, присев рядом, невесело произнес:
– Папа, кончай пить, тебе же нельзя.
– Илюша! – Петр выдавил пьяную улыбку: – Возможность выпить позволяет поупражняться в безумстве или уйти от навязчивых мыслей.
Но тревога, охватившая сына, так или иначе на него повлияла. Поставив на столик недопитый стакан, он сердито уставился в экран телевизора, а на другой день, достав из кармана пиджака визитку, которую ему дал Вадим, стал внимательно ее изучать. «Нина Евгеньевна Голубева, психолог» значилось на карточке. Интернет выдал о ней информацию: «Н. Е. Голубева – психотерапевт высшей квалификации, практикует профилактику и лечение душевных расстройств через разговор, гипноз и программирование системы мыслей человека. Имеет высшее медицинское образование. Обязательно поможет пациенту решить эмоциональные и личностные проблемы».
Петр набрал номер телефона, и почти сразу на другом конце провода ответили:
– Слушаю вас.
– О, здравствуйте! Меня зовут Петр Васильевич Белов. Я бы хотел поговорить с Ниной Евгеньевной.
– Да, я у телефона.
– Мне вас как практикующего психолога рекомендовал Вадим Олегович Волков. У меня проблемы…
Приятный женский голос донесся из трубки:
– Вот что, Петр Васильевич, приезжайте-ка вы ко мне. Мы во всем разберемся.
Приехав в назначенное время на Берсеневскую набережную, Петр вошел в благоустроенную квартиру Голубевой. Она принимала пациентов на дому, в своем кабинете, обставленном современно и со вкусом с большой картиной Кандинского на стене. Голубева, очень красивая женщина средних лет, чем-то ему напомнила Ренату: фарфоровый оттенок кожи, темные с медным отливом волосы и голубые глаза.
– Садитесь, Петр Васильевич. – Она указала на кресло, сама села напротив и, взглянув на картину, произнесла: – Фантастическое полотно. Называется «Причудливое». Как говорил Василий Кандинский, своей живописью он хотел привести в вибрацию человеческую душу.
Петр повернул голову к живописному шедевру, и что-то заставило его затрепетать. Летит корабль в небе далекой планеты, и вся эта абстракция апеллирует к безнадежности, описывая альтернативное будущее Земли. Белов удивленно посмотрел на психолога.
Она улыбнулась:
– Гимн новой жизни, следующей за гибелью мира. Ну вот, похоже, я затронула сокровенные струны вашей души?
Петр молчал, но думал: «У нее получилось породить вибрацию моих струн». Вслух же сказал:
– Ключ к загадке моей души утерян, так что изъяны моей психики обнаружить сложно.
Улыбка Нины стала лукавой:
– Посмотрим. Вы испытываете трудности психологического плана. Нужно расслабиться, сбросить эмоциональное напряжение, сконцентрироваться на собственных ощущениях.
«С ней легко, – думал Белов, – она улавливает нюансы моего восприятия жизни, чувствует ускользающие от других наклонности моего характера». А Нина, монотонно повторяя: «Удобно устройтесь в кресле, закройте глаза, расслабьтесь, сосредоточьтесь на своих ощущениях, почувствуйте легкость в теле», – старалась не навязать ему свою волю, а приглашала обрести умиротворение и душевный покой.
– Мы с вами, Петр Васильевич, – звучал сладкий голос Нины, – найдем пути решения проблем психологического аспекта, пробудим желание познать самого себя, выявим внутренние ресурсы, чтобы в корне поменять отношение к жизни.
Петр открыл глаза:
– Ввести в транс меня невозможно, но мне нравится ваш подход к корректировке моего поведения.
Она встала и, ничего не говоря, подошла, положила ладони ему на голову и подушечками пальцев стала ее массировать легкими круговыми движениями. Он закрыл глаза и отдался на волю чувств. Психоэмоциональное состояние Петра вдруг изменилось: усталость исчезла, внутреннее напряжение снялось, возникло ощущение покоя.
Когда сеанс окончился, он, уходя, поцеловал ей руку.
Илья любовался Златой. Лежа в постели, они разговаривали о пустяках, но ее отливающие золотом волосы, прекрасные глаза, изящная грудь волновали, приводили его в восторг.
Она говорила:
– Как странно, еще несколько месяцев назад мы ничего друг о друге не знали, а теперь я хочу прожить свою жизнь только с тобой.
– Я не могу жить без тебя, любимая. – он нежно поцеловал подругу. – Готов положить жизнь за тебя.
– Я тоже, – вторила она.
Они обнялись и слились в пылком поцелуе.
Насладившись близостью, парень, откинувшись на подушку, вспомнил смешные моменты их приключений:
– А помнишь, как ты угнала вертолет?
– Сама не пойму, как это получилось. Наверное, дело случая.
Он шутливо парировал:
– Ничего в жизни не бывает случайного. Все взаимосвязано. Гаврилов, увидев красивую девушку с пистолетом в руке, оторопел, хотел было пригласить на ужин, но, так как был не в твоем вкусе, получил по морде, и ему ничего не оставалось делать, как галантно уступить вертолет элегантной даме.
– О, дама в тот момент явно переоценивала свои возможности, – засмеялась Злата. – Скорее, природная интуиция подсказывала, как спасти свою собственную шкуру. Вертолет – это полная импровизация. Думаю, не всё в жизни зависит от нас.
Илья повернулся к ней, положив руку под голову:
– Но какой результат! Гаврилов скрылся в неизвестном направлении, в его компании полиция произвела обыск, сотрудники деморализованы, компьютерная сеть рухнула и, как в сказке, зло наказано, а добро восторжествовало.
– А что дальше? – Она блаженно щурилась.
Он с преувеличенной серьезностью объявил:
– Есть две загадки, которые я так и не разгадал, но в них таится неожиданный сюрприз. Первая: отец внезапно бросил пить, не прикасается к рюмке вот уже третий месяц. Вторая: он сказал, что хотел бы с тобой познакомиться и пригласил к нам.
Злата зарумянилась и иронично вымолвила:
– Жизнь будет скучна и однообразна, если каждый день не раскрывать по одной неразрешимой загадке.
В субботний вечер в доме Беловых раздался звонок, Петр поспешил открыть входную дверь и увидел на пороге сына с чудесной девушкой.
– Проходите, проходите! Заждался, – он, любуясь красотой и величавой статью молодой особы, суетливо задвигался, приговаривая: – Сюда, сюда, рад видеть.
– Папа, познакомься, это Злата. Злата, это мой папа, – Илья выглядел благородным ухажером, который жутко нервничал.
– Как вы находите наш дом? – задал не обязывающий ни к чему вопрос Петр.
Злата, ослепительно улыбаясь, ответила:
– Великолепный дом. Илья столько хорошего рассказывал о вас, что я переполняюсь гордостью за знакомство с великим человеком.
– Бросьте, какой я великий? Обыкновенный. Мне Илья также говорил о вас много хорошего. А можно на ты?
Она кивнула. Петр сказал:
– Илюша, покажи девушке дом, пока прислуга накрывает на стол. Кстати, ждем еще одного гостя.
В комнате Ильи молодые люди, оставшись наедине, влюбленно глядели друг на друга. За последний год они по-настоящему сблизились, ощутили единство душ. Делясь повседневно проблемами и переживаниями, они не только безгранично доверяли друг другу, но и помогали справляться с реалиями современного мира. Илья обхватил ладонями лицо Златы и страстно поцеловал. Вызвавший волнение и упоение поцелуй, казалось, длился вечность, пробуждая сотканную из ощущений и желания магию любви.