– Мне всегда, казалось, их силой туда, работать никто не заставляет идти. И если уж пришли, значит работу свою надо любить и стараться выполнять хорошо. Особенно, когда речь идет о детях, которым и так досталось!
– Большинству из будущих медсестер, тоже так кажется. Только, работа – это каждый день. Они делают примерно одно и тоже. Не важно, какое у них настроение, как они себя чувствуют. Надо рано встать и делать уколы, убирать чужие утки, слушать бесконечные капризы и жалобы. Вот тогда, приходит усталость и розовые очки спадают.
– Может ты и прав. Я так работать не пробовала. Только, этот мальчик, почему он здесь? У тебя же взрослое отделение.
– Заведующая детского попросила взять. Говорит, не справляется с ним: он детей других обижает, врет без остановки. Вот она и решила, что мужское влияние для него будет более авторитетным.
Петя, подмигнув мне позвонил в дверь другого отделения.
Открыла нам, почти, сестра близняшка нашей старшей медсестры, но лет на десять моложе.
– Здравствуйте Петр Васильевич, – пропустила она нас, с любопытством, косясь на меня.
– Здравствуй Любочка. Где Борис Витальевич?
– У себя. У него платник на занятии.
– Да я на минуту, а то дозвониться не могу.
Мы подошли к двери выкрашенной белой краской. За ней, кабинет больше, чем у мужа раза в три. Из-за опущенных штор и горящего светильника на столе, в комнате был полумрак. Рядом сидел грузный мужчина. Сложив руки на большом животе, он протяжно похрапывал. От этого, его усы начинали забавно шевелиться.
– Что тут у вас? – громко спросил, не понятно у кого, супруг, заходя во внутрь.
С боку послышалось шевеление. Я даже не сразу разглядела, что в углу стола сидит тоненькая девушка.
– У нас занятие было. Борис Витальевич, спросил, почему себе вены резала. Я стала рассказывать, а он уснул.
– Уснул? – не сдержавшись хохотнул Петя. – Ну, что ж бывает. Борис Витальевич! – повысив голос, он хорошенько тряхнул коллегу за плечо.
Тот, разлепив глаза, стал озираться, явно плохо понимая, где он
– У тебя тут девушка на приеме! – напомнил муж.
– Да,– важно подтвердил душевед.– Что-то задумался. Сейчас продолжим.
– Борь, мы едем на выходных или перенесем?
– Едем, конечно. Наташа мясо замаринует.
– Во сколько?
– Часов в десять набери мне, решим, чтобы к обеду там быть.
– Хорошо. Наберу. Давай.
Боясь, что если открою рот, то точно рассмеюсь, только кивнула на прощанье и пошла за своей лучшей половинкой. Покинув отделение, наконец расхохоталась.
– Он уснул, прямо на занятии, с пациенткой суицидницей! Как это может быть?
– Да набухался поди опять.
– В смысле опять? То есть, это нормально?
– Конечно нет. Но он тоже человек и у него свои слабости.
– Тебе не кажется, что заснуть в такой интимный момент – это явный перебор?
– И тем не менее, он отличный специалист. Люди в очереди стоят, чтобы к нему попасть.
– Стоят в очереди, чтобы посидеть в полумраке под звуки его храпа? Ты серьезно?
– Спокойно посидеть, тоже иногда нужно. Ты не забивай себе голову. Сейчас, он все наверстает. Я его знаю.
Хмыкнув, остальные комментарии я оставила при себе. Мы уже вышли на улицу.
Зима в этом год была очень мягкая и за те несколько часов, что машина провела без нас, успела покрыться снегом.
– Ты садись заводи. Я пока почищу.
Не став спорить с главой нашего мини семейства, устроилась в салоне и завела двигатель.
Наблюдая за Петром, я вновь пришла к выводу, что мне нравится мой муж. Его сила чувствовалась во всем. Не только во внешности, но и в том, как он ходил, разговаривал, даже дышал. Рядом с ним было ощущение, что находишься рядом с диким зверем и вся его благодушность и доброта это напускное, маска, готовая сорваться в любой момент и оголить клыки. И мне нравилось это. Никто теперь не рисковал мне не то, что лишнее слово сказать, но и посмотреть лишний раз.
Освободив наше транспортное средство от снежного плена и отряхнувшись, сел рядом.
– Что? – поймал он мой взгляд.
– Ничего. Просто очень рада, что в моей жизни есть ты.
– Я тоже очень рад, что в моей жизни есть ты. И если поторопимся, в нашей жизни, появится горячая пицца. Минут через тридцать, ее должны доставить. И если захочешь, я могу опять тебе почитать.
– Конечно захочу. Мне нравится слушать твой голос.
– Я-то надеялся, тебя захватила моя любимая книжка. А все дело только в том, что мой голос тебя развлекает, – показушно расстроился он.
– Он меня не просто развлекает. А очень нравиться. Это разные вещи.
– Ну-ну. Именно поэтому ты, так быстро засыпаешь.
– Это, претензии не ко мне, а к родителям. Они читали мне, перед сном, в детстве. С тех пор, какая бы интересная книжка не была, сон меня, обязательно, накрывает.
– Ладно. Не оправдывайся, – обиженно засопел он.
– Я оправдываюсь? Вот сейчас ущипну тебя за толстенький бочок, будешь знать, как обижать младших!
Одним из главных достоинств моего, довольно упитанного супруга это была, невероятная, боязнь щекотки. Вызывающая у меня, всепоглощающий восторг. Сквозь толстую зимнюю куртку, я попыталась добраться до него.
Взвизгнув, он подпрыгнул на сиденье,
– Я же за рулем!
– Ладно уж, так и быть, живи пока.
Развернувшись, мы посигналили охраннику и выехали за территорию.
Утром солнышко, вспомнив о своих обязанностях, разогнало тучки и залило все светом.
Закончив с уборкой дома, которая стала моей традиционной каждодневной забавой, я вспомнила, что когда-то, у меня были подруги и то, что я сейчас никак не порчу им жизнь и даже, не напрягаю, не повод забывать о них совсем.
Из перечня друзей на все случаи жизни, для приступа своей социальной активности, я выбрала Юльку.
Мы не так давно были знакомы, но, когда около года назад, я на пару с другой подружкой, так активно задумалась, как бедной девушке прожить в таком дорогом городе, что чуть не потеряла и думалку, и запчасти моей весьма трусливой тушки. Она, помогла мне, во-первых, сведя с Лешей, который оказался весьма хорошим парнем, а во-вторых, чуть ли не за шкирку, меня к нему оттащив. Так как я, справедливо, полагала, что у родной полиции, могут быть ко мне, некоторые претензии.
Теперь, все это казалось сном. Но раскидываться проверенными друзьями плохой тон.
Подружка долго не отвечала, и я уже собиралась дать отбой.
– Привет. Уже не ждала, что перезвонишь.
– Ах да ты же мне звонила несколько дней назад! Точно. Прости из головы вылетело совсем!
– Точнее неделю назад, – голосом директрисы, объясняющей безголовому ученику, отчего его выгоняют из школы, поправила Юлька. – Но, я подумаю над твоим прощением.
– Я не просто так, а со взяткой.
– Так и надо было начинать по-взрослому. Что за взятка?
– Хочу угостить тебя в кафе?
– Любопытно. Хотя зависит от кафе. На что я могу рассчитывать?
– Ну… В Макдональдс ты, наверное, не захочешь?
– С каких пор он к кафе относиться?
– Мне подруга рассказывала, что в Европе на нем именно так и написано.
– Я, конечно, рада, что у тебя есть подруги, на общение с которыми, ты все-таки находишь время, но калорийные булки вредны для моего желудка.
– Какой капризный желудок, – протянула я. – Тогда пойдем в кафе на нашем кольце. Там небольшой павильончик, но уютный.
– Эх, а у нас в городе столько ресторанов! Ладно, что с тобою делать придется быть ближе к народу. Во сколько?
– Через пару часов успеешь?
– Да я раньше успею. Ну давай через пару часов.
– Хорошо. До встречи.
До заведения я смогла добраться первая. Заказав себе куриный суп и салат, от скуки листала меню.
– Ищешь блюда по дешевле? – услышала я насмешливый голос Юльки за спиной.
– Нет, ты ведь сказала, что не прикасаешься к нездоровой пище. Вот сижу высматриваю, что из чего сделано, чтобы опять не опозориться.
– Ладно. Сделаю вид, что поверила твоей наивной отговорке. А где мое меню? Или, мне предстоит, его сначала у тебя отобрать?
– Не надо у меня ничего отбирать. Я сама отдам. Себе, к тому же, я уже заказала куриный суп и салат.
– Вот только попрошу без намеков. Даже не надейся так легко отделаться. Закажу себе самый большой стейк.
– Куда тебе самый большой? Ты же лопнешь. Ты такая худенькая, что половинка зернышка была бы в самый раз.
– Ах вот на что ты рассчитывала! И напрасно. Буду отъедаться. Говорят, мужчины любят женщин с формами.
– Поверь, так говорят исключительно именно эти женщины с, как ты говоришь? С формами. Ну или их мужья, когда жены рядом.
– Не хочу я жевать траву, – скривилась она.
– Здесь очень необычный куриный суп, подают с куриной ножкой целиком, и завернутым в фольгу кончиком, чтобы удобно было брать и кусать.
– Если, что я в курсе, что куриный суп во всех заведениях, считается самым дешевым первым блюдом.
– Он здесь не единственный. Но, есть калорийный кусок мяса при подруге, которая толстеет, даже от взгляда на него – бесчеловечно!
– Тебе надо воспитывать силу воли. Очень полезная, знаешь ли, штука.
– Между прочим сейчас во всем мире процветает толерантность. А, это оскорбление чувств худеющих, когда ты при них жрешь вкусные жирные вкусняшки!
– Нет, все-таки стейк. А то, в нашей жизни никогда, не заешь, сколько тебе осталось.
Мы сделали заказ подошедшему мальчику официанту.
– Что-то тебя на философию потянуло?
– Я с Лешкой недавно кофе пила. У нас в городе, опять, девушка пропала. Он говорит, есть версия маньяка. Она не официальная, чтобы СМИ панику не поднимало
– Как занимательно. И в каком районе орудует?
– Находят девчонок в центре. Все молодые, длинноволосые. А уж где он их ловит неизвестно.
– Жаль девочек. Сильно издевается?
– Вроде нет. Из следов насилия только удушение и фенозепам в крови.
– Фенозепам, вроде, не так легко достать?
– Ты в какой стране живешь? У нас все легко достать.
– А почему, версия о маньяке? Они, вроде, гуманностью не отличаются и просто так, не простившись по полной, уйти своим жертвам в мир иной не дают?
– Он их потом красиво раскладывает.
– Как это красиво?
– Так Леша сказал. Летом цветочек им в руки клал. Теперь, волосы расправляет, ноги кладет, будто девушка позирует.
– Жуть, – поежилась я.
Нам принесли заказ и вдохнув неописуемый аромат горячего бульона, я взяла ложку предпочтя забыть пока о маньяках, оставив жестокосердную подругу разбираться со стейком.
– Ты как вообще? – спросила она, покончив с мясом.
– Как? Я счастлива. Постоянно это чувствую. Это ощущение будто взрывается внутри меня фейерверками. Хочется все время улыбаться. Но, прохожие косятся, – хихикнула я.– Так что стараюсь их не пугать, сильно.
– Ты, так быстро, замуж вышла. Уже несколько месяцев прошло, все в голове не укладывается. Лешка, мне кажется, до сих пор не поверил.
– Я сама не понимаю, что значит замуж выйти. Ну поставили нам штамп в паспорт и что теперь? Но, мне даже заморачиваться этим не хочется. Замужем, не замужем. Мне хорошо и остальное на важно.
– Он переживает.
– Кто, Лешка?
– Не знаю, может и Петя твой тоже. Только его то я не вижу, а у нашего родного мента тоска во взгляде и вздыхать начинает, как только о тебе речь заходит.
– Он просто знает, что мы общаемся. Хочет, чтобы передала мне это, вызвав искренний стыд.
– Леша, хороший парень, мне кажется.
– Мне тоже, так кажется, но я люблю своего мужа. А, любовь – это такое чувство, когда для остальных места не остается.
– А как же дети, родители?
– Это не то. С детьми и родителями мы связаны кровью, генетикой. Это нас тянет и связывает. А муж, он, по сути, совсем чужой человек и именно любовь в чистейшем своем виде может соединить с ним так, что даже дышать начинаешь через раз.
– Даже так? – она грустно усмехнулась.
– Я ночью просыпаюсь и смотрю на него. Как он дышит, как хмурится, иногда во сне или улыбается. А я просто лежу и смотрю на него, чувствую его запах. Очень родной запах.
– Да, – крякнула Юлька. – Я как-то, даже не представляю, чтобы у меня к кому-то такое отношение было. Мне и замуж не хочется. Мне хочется жить в своей уютной квартирке, утром не накрасившись и даже, не причесавшись, пить кофе и слушать болтовню по телевизору, на которую, не надо отвечать. А, по вечерам закутавшись в уютный старый халат, читать книжку под треск камина, можно даже электрического.
– Я слышала мировые ученые твердят о глобальном перенаселении и золотом миллиарде, который необходим для правильного и экономичного распределения ресурсов Земли. Так что, такими идеями ты, можно сказать, делаешь вклад в мировую гармонию.
– По поводу перенаселения, сложно не согласиться. Некоторые особи, просто бесят. Ты помнишь дорогу к нам домой?
– Ну не то, чтобы помню, но предполагаю, что она есть.
– Все верно. Я всегда предполагала в тебе великие возможности, – с серьезным лицом призналась она. – Так вот, там дорогу отремонтировали. Давно, на самом деле, пора было. Так что, данный факт вызвал у всех поросячий восторг. Но, прошло немного времени, и дорожники, вновь, засыпали все щебенкой и бросили, поставив знаки, ехать не быстрее сорока. Только, даже при такой скорости, из-под машин. во все стороны летели камни. А, с учетом того же человеческого фактора, то некоторые водители, считали ниже своего достоинства соблюдать скоростной режим и активно обгоняли. Представляешь, что было с машиной, которой "повезло" быть обогнанной? Ее со всех сторон на хорошей скорости прошивало булыжниками с дороги. Рабочие, которые, устроили это безобразие, видимо вспомнили, что сериал не досмотрели, потому что просто свалили, бросив кучу этого самого щебня на обочине. Ездить невозможно! Через две недели, я не выдержала и написала жалобу в дорожный департамент и все описала. Это было в сентябре. Ответили мне, когда вся щебенка была уже покрыта плотным слоем снега. И знаешь, что мне ответили? Сейчас прочитаю, – она залезла в телефончик. – Вот. Слушай: "… работы по устройству одиночной поверхности обработки асфальтобетонного покрытия на участке таком-то, выполняются в рамках реализации программы приоритетного направления стратегического развития в соответствии с контрактом таким- то. Поверхность дороги – это способ создания шероховатой поверхности и устройства слоев износа и защитных слоев путем розлива на основании тонкого слоя органического вяжущего, распределения высокосортного щебня и его уплотнения. Указанные работ выполняются в соответствии с ОДМ "Методические рекомендации по устройству одиночной шероховатой поверхностной обработки техникой с синхронным распределением битума и щебня", в качестве верхнего слоя дорожного покрытия с характеристиками шероховатости, обеспечивающими сцепление и хорошее дренирование дороги. До приведения дороги в нормативное состояние работы не будут приняты и оплачены. Дополнительно сообщаем, что в целях предотвращения аварийных ситуаций, силами подрядной организации были установлены знаки "Ограничение скорости" и "Выброс гравия". Это все. Только разве я об этом спрашивала? Я им писала, что даже на маленькой скорости, камни летят и стекла бьют. Объехать там, никак, нельзя. И что делать? Лобовое стекло, даже китайское, стоит треть моей зарплаты. Да и почему, я должна оплачивать ремонт разбитого стекла, только из-за, того, что они, видите ли, в методическом пособии прочитали, что так щебенку разбрасывать, хорошее дело? Можешь представить себе в Европе, например такую ситуацию? Да их бы засудили!
– Ты просто отстала. Народ, по поводу наших чиновников, уже анекдоты устал складывать. Принял, как данность существование этих странных особей.
– Наверное, отстала. Просто, бесят эти твари, которые даже не пытаются делать свою работу. – Она взглянула на часы – Ну, что, если еще раз захочешь задолжать мне обед, можешь, вновь, забить на меня на некоторое время. К тому ж,е я работу новую нашла. Надо будет потратить время и проявить себя во всей красе.