Холодное лезвие медленно, незванно вошло в живую, разгорячённую болью, плоть.
– Семьдесят два, – обреченно вздохнул помощник палача.
Высокий, крепкий мужчина богатырского телосложения.
Чувствовалось, наблюдать за мучениями пленницы, ему не доставляет удовольствия.
– Итак моя милая, спрашиваю тебя в последний раз, – оставив без внимания реплику помощника, криминальный авторитет по прозвищу Угольщик обратился к пленнице. – Откуда ты узнала о существование артефакта.
– Да пошёл ты… – Виктория так звали пленницу замысловато выругалась. Настолько витиевато, что высокий даже слегка покраснел, – … и своего помощника тоже не забудь.
– А меня за что? – Обиделся помощник. – Это моя работа, а к тебе у меня личной неприязни нет.
– Фёдор! – босс с тяжёлым вздохом повернулся к высокому.
– Да шеф! – живо откликнулся телохранитель.
– Заткнись!
Вика с трудом подняла голову с ненавистью, которую не могла скрыть даже пелена боли застлавшая глаза, тяжело, словно раненая волчица, взглянула из подлобья на своего мучителя.
Виктория сама до конца не понимала, почему упорствует в своём молчание, продолжает бессмысленное сопротивление.
Ведь и ежу понятно из этого дерьма, ей не выбраться.
Может, стоит сказать правду? И принять обещанную лёгкую смерть из рук безжалостного палача – любителя.
Но если она сдастся, прогнется под Угольщика, расскажет о том откуда узнала о существование камнях, то она подведёт сестру.
Сеструю которую много лет заставляла страдать от невыносимых, мучительных болей.
Разве страданья Тани, могут сравниться с той болью которую ей причиняет Угольщик? Нет!
Татьяне пришлось гораздо хуже, её муки были в сто раз тяжелей. Но она справилась ради неё. Ради Вики, сестра прошла через ад.
Так неужели она хуже, слабее сестры? Мысль об этом была для Вики невыносимой, наполняла измученное тело ненавистью и злостью. Как бы Угольщик не старался, он не заставит Викторию сломаться. Эта мысль предала Вике сил и она держалась за неё, словно утопающий, хватающийся за соломинку.
Если подумать, она держала и не такие удары судьбы.
Она не опустила руки и не опустилась сама после внезапной смерти родителей. Её не сломило известие о болезни сестры.
Пять лет она не сдавалась и не давала опустить руки сестре Тане в борьбе с ужасной болезнью, за каждый новый день жизни.
Так неужели этот гнусный ублюдок Угольщик, сломает её сейчас? Заставит подставить ему свой зад?
Никогда в жизни! Сколько бы там её не осталось.
Виктория осклабилась в страшной кровавой, беззубой улыбке.
– Хочешь знать откуда я узнала о долбанном артефакте, – Вика зашлась хриплым, каркающим смехом, – хорошенько поройся у своей мамаша под юбкой, ещё не то узнаешь.
– Клянусь богом Виктория Викторовна, – шеф присоединился к смеху Вики, – у тебя яйца гораздо больше, чем у моего Фёдора.
Поигрывая миниатюрным стилетом, Угольщик, шеф одной из самых крупных криминальных группировок в городе, с нескрываемой симпатией взглянул на Викторию Рыкову и подумал, откуда в этой самой обычной на вид девчонке, такой стальной стержень.
Ему было неприятно, причинять бедняжке боль. Он бы с удовольствием прикончил Викторию, прекратил её бессмысленные страдания. Но он должен был знать, откуда ей стало известно о его маленьком секрете.
Таинственном магическом артефакте, обладание которым позволило ему подмять под себя большую часть города.
– Продолжаем разговор. – Угольщик коснулся кончиком стилета беззащитной шеи пленницы. – Если я все правильно рассчитал, лезвие пройдёт в паре миллиметров от сонный артерии, причинив тебе страшную невыносимую боль…
– А если ты, что-то не правильно рассчитали? – перебил шефа любопытный Фёдор.
– Последний раз повторяю, Фёдор заткнись. – Крикнул шеф на помощника и повернувшись к Вике мягко, почти по отечески спросил. – Кто рассказал тебе о философском камне девочка?
Вика хотела грязно выругаться но сил на разговоры не было. Единственное, что она могла это с ненавистью смотреть на своего мучителя, гневно сверкая одним, не заплывшим от побоев голубым глазом.
Лёгкое нажатие на рукоять стилета и безжалостное, холодное лезвие, небрежно раздвинув воспаленную болью кожу, устремилось внутрь измученной пыткой плоти.
Тонкая струя горячей крови ударила в лицо Угольщика. Лезвие всё таки зацепила артерию и разрезалло её.
И теперь упрямая, несгибаемая пленница убегала, ускальзала от своего мучителя на противоположную от жизни сторону, так и не сказав правду.
Сознание Вики померкло, невидимая волна подхватила её и понесла проч от боли и страданий изувеченного тела.
Проч! Через мириады фрагментов прожитых дней, через острые осколки разбившихся об угрюмые рифы судьбы грёзы, сквозь толстый слой рассыпавшихся в прах надежд, к месту где душа отделяется от тела.
Выход оказался в одном теплом, позабытом лоскутке воспоминаний на обширной полотне памяти.
В доме Рыковых, в одном из тех памятных дней, когда вся дружная семья собиралась дома, вместе. Бесплотный призрак Виктории нерешительно замер в дверях, боясь пересеч порог, войти и нарушить тихую счастливую семейную идиллию.
Мама, на кухне, готовит пятничный ужин. Уставший после рабочей недели отец, уютно устраивается в старом дедовом кресле и отгораживаеться от домочадцев высокой бумажной стеной. Его лицо скрывает газетный лист. Отец любит раскуривать трубку по вечерам, над газетой струится табачный дым.
Две девочки играют в свои бесхитрастные игры у ног отца. Маленькая Виктория и её младшая сестра Таня.
Мама накрывает на стол, аромат горячей еды наполняет дом.
Папа неожиданно отбрасывает газету, склоняется над играющими дочерьми, выдыхает в их сторону клубы табачного дыма и грозно ворчит, "кто разбудил дракона".
Подхватив смеющихся малышек на руки, идёт в столовую, где всё счастливое семейство смеясь и перешучиваясь, усаживается за стол.
Виктория замечает, стол накрыт на пятерых. Ей жутко интересно, кого Рыковы ждут в гости. Семья дружно берётся за руки, чтобы глава семейства мог прочитать вечернюю молитву, поблагодарить всевышнего за прожитый день. Но папа молчит, семья замерла в немом ожидание, только девочки ерзают на стульях от нетерпения и бросают негодующие взгляды на пустующий стул.
Словно почувствовав присутствие Виктории мама и папа поворачиваються к застывшей на пороге Вике, тепло, приветливо улыбаються ей, кивают на пустующее за столом место.
Набравшись храбрости Виктория переступает порог и садиться на своё законное место в кругу семьи. В этот момент сердце бесстрашной девушки остановилось и душа бросилась проч из быстро стынущего тела. Тела в котором больше не было ни жизни, ни надежды.
Таня умирала! Смерть которая занимает у других один миг, для Татьяны растянулась на долгие мучительные годы.
В отличие от сестры Таня не обладала характером бойца, она была доброй и кроткой, поэтому Виктории приходилось бороться за двоих.
Если бы не сестра, Татьяна бы уже давно сдалась, опустила руки, уступила напористым, навязчивым ухаживаниям смерти и отправилась бы вместе с ней в мир без радости и надежды.
Но Таня была не одна, с ней всегда была Виктория, которая каждый день не давала измученной болезнью сестре забыть о радостях жизни.
Забыть о том, что дни наполненые болью и страданиями, лучше спокойного течения вечности, ожидающего каждого после смерти.
И Таня жила, с боем отыгрывая у смерти каждый новый день жизни, вот уже на протяжении пяти лет.
Конечно одного желания жить в борьбе со смертельным недугом мало. Нужны деньги, много денег, дорогие лекарства и помощь высоко квалифицированных врачей.
Поэтому Виктория мечтавшая до болезни сестры работать в полиции, совершила разворот на сто восемьдесят градусов и стала наемной убийцей.
Криминальный мир Борзограда по достоинству оценил убийственные таланты девушки и дал ей уважительное прозвище "Проводница".
В принцыпе Виктория делала ту же работу, что и копы. Убирала мразь с улиц, только делала она это гораздо эффективнее любого полицейского и за весьма приличные деньги. Вика убивала подонков, преступников, зажравшуюся мразь, позабывшую насколько суровы правила игры в криминальном мире.
Хотя случались и исключения…
На пример общественный городской деятель Славкин Егор Николаевич. Хороший был человек, честный, неподкупный. Ему было не плевать на простых людей. У него были неплохие шансы, победить на предстоящих выборах и стать новым мэром.
Такой расклад не совсем устраивал криминальную элиту, теневых дельцов и нынешнего мэра.
Поэтому в один не самый лучший день, мобильный Виктории зазвонил и сухой, лишенный каких либо эмоций голос, назначил за жизнь Славкина цену.
Хорошие деньги! Забрать жизнь Славкина и подарить год жизни, любимой сестре. Вика согласилась не задумываясь и хорошо выполнила свою работу. Но боже как же на душе у неё было гадко.
Так гадко, что мысли о том, что смерть Егора Николаевича, это жизнь для Тани, не успокаивали, а наоборот наполняли душу Вики страхом и сомнениями.
Как бы странно это не звучало Танюшка продолжала жить благодаря смерти.
Неужели Виктория превратила сестру в полумифическое существо из сказак и легенд? В вампира живущего жизнями загубленных им людей. Бред! Таня даже не знает, чем занимаеться сестра, она думает, Вика успешный программист, а не хладнокровный, безжалостный убийца.
Глупости! Вампиры это те подонки у которых Виктория забирает жизни.
Моральные уроды, социальные паразиты ставящие свою неутолимую жажду наживу выше человеческой жизни. Вот кто настоящие монстры.
Торговцы наркотиками, превращающие людей в живых мертвецов.
Сутенеры, превращающие женщин в товар.
Растовщики, живущие отчаянием и глупостью людей.
Рэкетиры, строящие своё могущество на извечном, непреодалимом страхе слабого перед сильным.
Вот истинное зло, нечисть с которым бореться Виктория.
Да она просто долбанный супер герой! Гребанный Ван Хелсинк!
А как же Славкин? Он ведь был хорошим! Искренне хотел сделать жизнь людей в этом насквозь прогнившем, погрязшем в коррупции городе, лучше.
" Да ну на хер, – к чему это самобичевание, решила для себя Виктория. – Если завтра мне предложат убить пятерых праведников и предложат хорошие деньги, я не моргнув глазом лишу их жизни. Вот правда моей жизни, я убиваю людей за деньги и нечего строить из себя целку и горевать об утраченной невинности".
Но Славкина по прежнему было жаль. Единственное, что она могла для него сделать, это пойти в ближайший ночной клуб и напиться в стелька за упокой загубленной души.
Хорошо, что с одного из последних дел у неё осталось шикарное платье, которое позволяло красивой женщине, выгодно выделяться из толпы других красивых женщин.
В деле с вечерним платьем, Виктории надо было убрать, сутенера Жору Бобра, настолько конченного мерзавца, что его заказали собственные подопечные.
Жора обожал три вещи, роскошных женщин, всякую дрянь которую можно было вдыхать через нос и оливки.
После того как Вика, в своем шикарном платье, появилась в клубе "Узкая петля", на неё тут же обратили внимание все мужчины, Жора Бобер не был исключением.
Уже через десять минут, Виктория сидела у обдолбанного сутенера на коленях и страстно целовались в засос.
Выпив коктейль, киллерша по прозвищу Проводница, незаметно достала оливку, внутри которой была спрятана капсула с ядом. Взяв её в рот, Вика припала к губам Жени Бобра и впихнула ему языком в его слюнявую пасть "троянского коня", во время страстного безумного поцелуя.
Нечего и говорить, мудак от счастья чуть не кончил в трусы.
Через десять минут сутенер почувствовал лёгкое удушье, ему стало не хорошо, через пять минут ему стало песец как хреново, а три минуты спустя он уже лежал посреди танцпола в луже кровавой блевотины и пугал впечатлительных девиц, остекленевшим взглядом и пузырями кровавой пеной на посиневших губах.
По мнению Вики, ублюдок легко отделался, была бы её воля, мерзавец умер бы долгой, мучительной смертью под ножом мясника. Но у шлюх, нанявших её было туговато с фантазией, единственное чего они хотели. Это что-бы, те кто возьмёт над ними опеку после Бобра, знали Жору "заказали" женщины.
Но это дело прошлое, а сейчас Вика не хотела провести ночь в одиночестве, но выйдя из дома на улицу, поняла до ближайшего приличного ночного клуба с нормальными мужиками добираться далеко. А вот лучший лесбийский клуб, " Кошечка из Сиама" находиться буквально за углом.
Платье не подвело, на Вику обратили внимание. Мужеподобные девицы при деньгах предлагали ей выпить и наровили ущипнуть за зад.
Если честно Виктория в первый раз была в подобном заведение и была слегка разочарованна. Она думала, что здесь тусят одни красотки в роскошных платьях.
Но здесь как и везде, те кто с деньгами по полной имели, тех кто беднее.
Безденежные красотки пытались выгодно пристроить свои симпатичные попки в роскошную жизнь, если и не на всегда, то хотя бы на одну ночь.
Сначало Викторию раздражало назойливое внимание лесбиянок, но после того как дамы поняли, Вика пришла выпить, её оставили в покое.
Хотя шесть кровавых Мэри спустя, Вику потянуло на общение. Захотелось поговорить с кем нибудь о нелегкой бабьей доле и о том, что нынче среди мужиков, мудаков больше чем самих мужиков.
Вика с интересом осмотрелась вокруг.
Не заметить высокую, рыжую красотку было сложно.
Девушка пулей влетела в помещение клуба так как будто за ней гнались черти. Но оказавшись среди своих, быстро успокоилась, осмотрелась оценивающе, по деловому.
Карие, умные глаза скорее портили красивое личико, усыпанное симпатичным веснушками.
Взгляды Девушек на секунду встретились, рыжая подарила Вике раскошную улыбку и Рыкова поняла в течение пяти минут ей предложат коктейль от которого она не откажется.
– Привет, свободно? – не дожидаясь приглашения рыжая села рядом с Викой. – Меня зовут Елена.
– Елена Прекрасная? – попыталась сострить Виктория.
– Скорее Премудрая, – рассеянно ответила Лена, занятая своими мыслями. – Выпьем по коктейлю?
Вика не отказалась, а потом ещё раз не отказалась и ещё раз и снова, а потом набравшись смелости, предложила Лене как настоящим лесбиянкам выпить водки.
Время тут же побежало вперед, словно журчащий ручеёк, быстрей, веселей.
Не прошло и часа как новые подружки неистово целовались в туалете.
Лена крепко обняла Вику за ягодицы, с неожиданной силой приподняв усадила на прохладный мрамор столешницы рукомойника.
Новая знакомая быстро скользнула вниз, уверенно раздвинув бедра Вики, ткнулись лицом в чёрные кружевные трусики.
Виктория ойкнула от неожиданности, ошарашенно взглянула вниз, на бушующий между её бедер рыжеволосый пожар.
" Да ну нах, – подумала Вика, – я еще не достаточно пьяна, для подобных импровизаций".
Вежливо, но настойчиво отстранила Лену.
– Я тебе не нравлюсь? -Ржеволосая красотка, надула губки.
– Да нет, – нервно затораторила Виктория, – просто на первом свидание и без цветов… я ведь не на помойке себя нашла… да и домой мне пора… я утюг не выключила… кота не выгуляла.
– Да ладно тебе, ты только взгляни на этот язычок и подумай о том какого удовольствия ты себя лишаешь.
Лена высунула язык, длинный, розовый и юркий. Как аргумент красотка начала вертеть им в разные стороны, делать движения, как будто она лижет мороженное.
– Могу поспорить у тебя были парни у которых член был короче. – Похвасталась Лена.
– У половины! – С завистью выпалила Вика.
Своим языком она не могла достать даже до носа, а о том, что-бы вознести им кого-то на вершину блаженства, она даже не мечтала.
Если бы у девушек было ещё немного времени, возможно язык Лены и совратил бы Викторию. Но в этот момент открылась дверь и интимное одиночество двух подруг, прервали четыре вошедшие леди.